Главная последовательность
– Немного преувеличила.
Лера подождала пока официант расставит тарелки и продолжила, наклонившись над столом.
– Я попросила вас снять номер, потому что не хочу, чтобы знали в каком отеле, я живу. Но паспорт у меня есть.
– Скрываетесь? – предположил Келер.
– Я не преступница, если вы об этом. И никаких проблем с полицией у меня нет. Пока.
Келер усмехнулся и погладил рукой небритый подбородок. Вот об этом он совсем забыл, раздобыть в гостинице бритву вряд ли возможно.
– Странно такое слышать от девушки вашего возраста. Я поверю, что вы совершеннолетняя, хотя сразу и не скажешь.
– Спасибо.
– Пожалуйста. Но все же, удовлетворите стариковское любопытство. От кого можно так отчаянно скрываться в пятнадцатимиллионном городе?
– От отца.
Принесли салаты и эль. Эль шипел в высоких стаканах, а от салатов шел дурманящий запах свежеприготовленной еды. Или свежеразмороженной.
Лера стукнула своим бокалом по его и сделала большой глоток. Келер недоверчиво понюхал эль, отпил совсем немного. Потом еще немного.
– На пиво похоже, – заключил он. Эль пробрался в пустой желудок, растекся по усталому организму и зашумел в голове, словно продолжая пузыриться там.
– Что с вами? – забеспокоилась Лера.
– Простите, очень давно не пил спиртного. Голова немного кружится, – Келер опустил стакан и пододвинул салат. Даже тарелка выглядела аппетитнее чем пирожки, которыми он питался последние два дня.
– А вы? Вы тоже не просто случайный пассажир на вокзале. Я бы решила, что вы тоже скрываетесь, если бы не ваш возраст.
Келер оторвался от тарелки.
– А что, в моем возрасте люди становятся бесстрашными и бессмертными?
Лера засмеялась.
– Нет, просто это немного странно.
– Скрываться? Я смотрю на вас и понимаю, что это становится модным. А с чего вы взяли, что я бегу от кого-то?
– Я заметила вас еще вчера вечером – заходила на вокзал узнать насчет утренних рейсов. Вы были там. В столице так долго не ждут поезд, если точно знают куда ехать.
Келер молчал. Он покончил с салатом и снова взялся за эль, почувствовав, что пузырьки в голове унялись, а ресторан больше не покачивается как в круизном лайнере.
Лера уже успела опустошить свой бокал и снова подозвала официанта.
– Еще два, – сказала она.
– Смерти моей хотите? – уточнил Келер. – Учтите, кроме пальто и собственно чемодана у меня в номере ничего нет.
– Просто мы еще не договорили, – она вернула меню официанту и постучала по нему ногтем. – К элю что-нибудь еще добавьте. Гренок, например.
Официант кивнул и удалился.
– Да, вы правы, – сознался Келер. – Я такой же беглец, как и вы.
– Криминал? Я так и думала!
– Не поверите, но родная дочь. Вы, наверное, думаете, что только в вашем возрасте у людей бывают глобальные проблемы, но это не так. Вот вы бежите от отца, который, думаю, желает вам счастья, а вы из-за свойственного вашему поколению врожденного бунта готовы исчезнуть на краю света, лишь бы самоутвердиться, – Келер усмехнулся. – И, наверное, думаете, что вот у вас-то действительно беда.
Лера поставила бокал. Она сжала побелевшие губы и уставилась на свои руки.
– Вы же не знаете…
– Почему подростки убегают из дома? Думаю, знаю.
Он замолчал.
– Простите, мне нужно покурить, – сказала Лера и убежала, оставив недопитый бокал на столе.
Келер вздохнул. С глотком эля пришло ощущение стыда. Напрасно накинулся на девушку, которую совсем не знает – решив вдруг, что знает всех восемнадцатилетних девушек в мире. Конечно, среди молодежи много неприкрытого хамства, но сейчас хамом чувствовал себя именно он. Келер одним глотком допил бокал и взялся за второй. Снег за окном превратился в дождь, украсивший стекла длинными прозрачными подтеками.
– Вы неправы, отец, – Лера вернулась и упала на стул.
«Отец? Что-то новое», – заметил Келер.
– Но опустим это и поговорим о вашей проблеме, – примирительно сказала Лера. – Ваша дочь хочет вас убить?
Келер покачал головой и улыбнулся.
– Как прямолинейно.
– Но вы же ничего не рассказываете.
– А рассказывать особо и нечего. Иногда бывает так, что живешь в маленькой квартире, дружишь с соседями и особо никому не мешаешь, а потом тебе говорят, что намного лучше тебе было бы в пансионате.
– Пансионате?
– Так красиво сейчас называют дома престарелых.
Лера прищурилась, разглядывая его, потом пожала плечами.
– Вы же не настолько старый. Простите, пожилой. Вам, наверное, лет шестьдесят.
– Шестьдесят два. Но когда ты болен, за тобой нужен уход.
– И ваша дочь не собирается этого делать?
– Она считает, что в пансионате мне будет гораздо удобнее.
Повисла тишина. Келер сделал большой глоток и почувствовал, как Лера и все вокруг поплыло перед глазами.
– А может быть она права? – предположила Лера.
– Это вы мне сейчас мстите так?
– Да нет же. Просто там и общение, и уход, медицинская помощь – если необходимо. Намного безопаснее и веселее, чем, как вы сами сказали, в маленькой квартире.
– Говорите точно, как моя дочь.
Лера подалась вперед и подняла указательный палец, словно приготовившись оглашать аргументы.
– Так, отец, давайте оставим критику. Среди людей своего возраста вам действительно будет интересно. И потом, не знаю, чем вы там больны, но в таких заведениях работают врачи.
– Дезориентация, – пояснил Келер. – Я могу выйти из дома и уже не вернуться обратно.
– Тем более!
Келер усмехнулся.
– Почему вы улыбаетесь?
– Улыбаюсь тому, как легко судить о таких вещах, когда тебе еще нет двадцати. Пансионат – это не отель на отпуск, из которого ты вернешься домой. У меня больше не будет дома. Это дорога в один конец, означающая, что жизнь твоя, какой бы долгой и яркой она не была, подошла к завершению. И завершение ее – вот оно, в кругу людей твоего возраста и медсестер, с шахматами и тапочками возле казенной кровати. А жизнь настоящая – там, за оградой. Ты можешь сколько угодно смотреть на нее из окна, но ее ты уже не вернешь.
Лера покачала головой.
– Простите, я никогда не думала об этом.
– О том, что пансионат для стриков – это билет до кладбища с пересадкой? – Келер усмехнулся. – Тебе еще пока рано об этом думать.
Лера улыбалась. Ее щеки были розовыми, а глаза блестели.
Келер смущенно улыбнулся.
– Лера, я обидел вас, простите. Мне не следовало судить вас, тем более что я совсем не знаю вашу ситуацию. Кто бы поверил мне, что я боюсь собственной дочери? Почему у вас с отцом должно быть все как-то иначе?
– Принято. Не берите в голову.
– Расскажите.
Она покачала головой.
– Не сейчас. Потом как-нибудь, возможно. Скажите, а вы так и просидели бы весь день на вокзале, если бы не появилась я?
– Как и два предыдущих дня. Проще всего убежать из дома, а вот определиться куда именно бежать очень тяжело. Я бы сказал, что мне повезло, что я встретил вас. По крайней мере, я поужинал и немного поспал.
– И вам совсем некуда ехать? – Лера спросила так, словно говорила о себе. Вероятнее всего, ей тоже некуда было ехать. Стала бы она иначе проводить вечер в отеле со старым и больным незнакомцем. Этот ужин казался Келеру сначала своеобразной платой за его щедрый, но легкомысленный шаг. Потом он начал понимать, что ей так же необходимо просто с кем-то поговорить. Удивительно, насколько схожие у них проблемы. А казалось бы, какова вероятность?
– Лера, а тот мужчина на вокзале…
– Просто забудьте о нем. Жалко линзу – я почти не вижу без них. А где ваши очки?
– По странной прихоти моего возраста, зрение у меня прекрасное, – похвастал Келер.
– Везет же вам!
Келер хмыкнул и постучал пальцем по голове.
– Уж лучше бы я ходил в очках.
– Когда я разбогатею, то сделаю себе коррекцию зрения, – сказала Лера. – Только не здесь, за границей. Просто хочу побывать за границей.
– Ни разу не были? – удивился Келер.
– Ну, если Турцию можно назвать заграницей. А вы?
– Был. В Казахстане.
Лера засмеялась.
– Вы забавный человек. Необычно для людей вашего возраста.
– Возраст – очень относительное понятие.
– Это верно, – согласилась Лера. – Иногда мне восемь, а иногда все пятьдесят.
Она закрыла лицо руками.
– Я даже сейчас разговариваю как тетка.
Келер улыбнулся и посмотрел в окно. В темном стекле отражались их силуэты – хрупкая девочка в свободном свитере и он – небритый старик в неглаженных брюках. Оба потерянные в огромном суетливом мире. Словно два бумажных кораблика прибило друг к другу в самом центре озера.
– Отец, вам не нужно в пансионат.
– Именно, – Келер поднял бокал. Ловить Леру в фокус было все сложнее.
– А знаете почему?
Келер вопросительно кивнул.
– А потому что жизнь ни разу еще не закончена! Ни моя, ни ваша, – она обвела неприличным жестом пустой зал ресторана. – Вот им всем.
– Не так категорично, но согласен.
– Вот и отлично! – Лера наклонилась над столом, и Келеру показалось, что она сейчас смахнет с него все движением руки, но она только сдвинула тарелки в сторону и разложила обратной стороной глянцевый листок с рекламой. – Нам нужен план.
– Звучит хорошо.
– Да, отец, неплохо. Прежде чем до нас доберутся, мы должны отправиться в место, где ни разу не бывали и где вряд ли побываем, если не решимся прямо сейчас.
«По крайней мере, на ближайшее время будет конечный маршрут», – подумал Келер сквозь шум в голове. Вернуться на вокзал к красному табло и горькому чаю уже не казалось хорошей идеей.
– Например?
– А где бы вы хотели побывать?
Келер задумался. Потом усмехнулся и помотал головой, отбрасывая безумную идею.
– Что? Говорите.
– Мы с Аней долго собирались в одно место…
– Аня – это дочь?
– Жена. Ее уже давно нет. Так вот, мы хотели увидеть одно место. Нет, не конкретное место, скорее это просто идея, – Келер пытался выразить блуждающую в голове мысль. – Маленькое кафе с полудюжиной столиков, чашка кофе, зонтик, мощеный тротуар и каштаны… Это просто идея, не обращай внимания, – он замотал головой. – Конечно, такое место есть, но не определенное.
– А что вы видите из окна кафе? – уточнила Лера.
– Не важно. Триумфальную арку, Гранд опера, Дом инвалидов или улицу Риволи. Мы хотели найти такое место и провести в нем хотя бы один день.
Келер замолчал. Он с улыбкой смотрел на свои руки. На сухом пальце поблескивало старое потертое кольцо.
– Ну и чего мы ждем? – Лера развела руками. – Мы должны туда попасть, отец.
Келер покачал головой.
– Не в этой жизни, Лера. Это другая страна и очень далеко отсюда.
– Это всего лишь расстояние! И в какой еще жизни вы хотели бы туда отправиться, отец? Можно, конечно, просидеть еще пару лет на вокзале и пойти играть в домино в дом престарелых. А можно собраться и отправиться пить кофе в этом вашем кафе с видом на Триумфальную арку.
«Никогда в жизни никто не был так прав, как она сейчас», – поймал ускользающую мысль Келер.
Лера залпом допила содержимое бокала, достала из сумочки помаду и вывела на рекламке название пункта назначения.
– Ну же, отец, просто произнесите это, и оно станет реальным.
Келер улыбнулся.
– Мы едем в Париж?
– Мы едем в Париж!
2
Лера была невысокой, но все равно ненавидела каблуки. Их, тем не менее, иногда приходилось надевать – и казаться этакой утонченной особой в черном платье, с удлинённым каре – но только по особому случаю. Сейчас случай был как раз особый, но ни туфель на каблуке, ни более-менее приличной одежды у нее не имелось, а окружение требовало чего-то более изящного, чем кроссовки, потертые джинсы и вязаная кофта под курткой. Она вертелась и пыталась слегка приподняться, чтобы рассмотреть себя хотя бы в отражении в окне.
– Что ты делаешь?
– Бесит. Окна слишком высокие.
– А ты слишком напрягаешься по ерунде.
Игорь Борисович улыбнулся и приподнял бокал. Он ухитрялся красиво улыбаться уголком рта, и тонкие усы над губой аристократично изгибались. Но почему-то это совсем не выглядело нелепо, да и сам Игорь Борисович не был таким мерзким, как остальные друзья отца. Он даже немного нравился ей. Еще лет с двенадцати, когда она начала осознавать себя девушкой, а не нескладным ребенком с разбитыми коленками. Тогда Игорь Борисович носил уже дорогое пальто, а не аляпистый пиджак из прошлого десятилетия и смотрел все тем же пронизывающим пристальным взглядом, даже когда улыбался. От этого взгляда Леру бросало в дрожь, но все же и завораживало.
– Хорошо, что меня вообще пустили, – заметила Лера. – Ресторан все-таки.
Игорь Борисович засмеялся, прижав край бокала к тонким губам.
– Лера, со мной тебя пустили бы даже к британской королеве в пижаме.
Она усмехнулась. Преувеличивает, конечно, но не слишком сильно.
– И все же, Лера, убежать из дома только в том, что на тебе было – это даже для тебя перебор.
Лера пожала плечами.
– Если бы я начала собираться, возможно передумала бы уже на пятой кофте.
Игорь Борисович сверкнул белыми ровными зубами.
– Или же ты просто не смогла бы сдвинуть сумку с места. Таксисту пришлось бы подниматься за ней наверх, а потом он тащил бы ее на себе, а из прорванной плойкой дырки выпадали бы разноцветные пузырьки лака и флакончики духов.
– Мои лаки, – страдальчески хныкнула Лера и спрятала лицо в ладонях. Игорь Борисович перегнулся через стол и тихонько поцеловал ее в висок.
– Лерочка, не переживай так. У меня в машине в бардачке валялся какой-то, если тебя это утешит.
Она оторвала ладони от лица – она смеялась.
– Вы знаете, чем успокоить.
– Все, значит он всецело твой. И я, кстати, тоже к твоим услугам.
Лера улыбалась, поспешно убирая пряди волос за слегка оттопыренные уши.
А еще два часа назад она спешно сбегала по лестнице гостиницы на Кожуховской. Замерла у стойки администратора, выложила несколько пятисотенных купюр.
«Мы задержимся еще на день. И предупредите пожалуйста дедушку, когда он пойдет на завтрак».
Администратор неуверенно кивнула и посмотрела в сторону лестницы, откуда, видимо, вот-вот должен был появиться дедушка.
«Еще спит, – пояснила Лера. – Мы съезжаем завтра, если не останемся еще на денек. И скажите дедуле чтобы меня дождался, я буду вечером. Возможно, поздно».
И убежала, не дожидаясь ответа.
Снаружи падал крупными хлопьями снег, было не так уж холодно, но все же пешие прогулки и метро Лера исключила. Номер из недр адресной книжки она набрала уже в такси.
«Алло!».
Лера жевала губу, не решаясь ответить. Голос показался ей раздраженным.
«Алло, я слушаю!, – и немного позже. – Лера, ты?».
«Игорь Борисович».
В трубке вздохнули.
«Ну знал же, что найдешься. Пропажа ты мелкая».
«Игорь Борисович, только пожалуйста…»
«Лера, совсем плохо слышно. Если ты в Москве, то бегом ко мне. Впрочем, нет. Я тебе сейчас вышлю адрес ресторана на Тверской, давай туда. Через полчаса буду».
«Хорошо, Игорь Борисович».
Приехал он даже раньше. Все в том же черном как уголь пальто и клетчатом шарфе. На плечах и коротких волосах лежал снег.
Обнял ее за плечи и приоткрыл дверь.
«Давай внутрь скорее».
«Не одета я для ресторана», – попыталась отпираться Лера.
«Для светской беседы под снегопадом ты тоже не одета. Давай-давай, заходи!».
Ресторан был из дорогих. Тут не бывает бизнес-ланчей за пару сотен, тут одинаково дорого весь рабочий день, а в выходные еще, хоть и незначительно, дороже. Но о таких вещах Игорь Борисович не думал уже давно и, видимо, в этом месте бывал довольно часто – официант сразу принес кофе и стакан воды.
– Ты так ничего и не выбрала, – упрекнул Игорь Борисович, в сотый раз раскрыв меню.
– Правда, ничего не хочется.
– Значит закажу на свой вкус. И только попробуй ничего не съесть – не постыжусь кормить как в детстве из ложечки.
Лера прыснула, закрыв лицо руками.
– О, Лерочка, тут бывает и не такое, – продолжил он. – Чудачествами в наше время никого не удивишь. Пиво, вино или что—то посущественней?
– Еще утро, – напомнила Лера.
– И это никак не снимает вопроса.
Лера пожала плечами.
– Значит пиво. Помнишь, как в первый раз именно я угостил тебя им прямо из банки. Сколько тебе было, лет четырнадцать?
– Почти тринадцать. И вы были не первым.
– Ох. Не разрушай мои приятные почти отцовские иллюзии. Что я буду вспоминать в старости?
Как и во всех дорогих ресторанах пиво было ледяным и безвкусным. Вероятно, еще и стоило как полноценный ужин в гостинице. Почему-то вспомнился смешной нелепый Келер в неглаженных штанах, и она улыбнулась.
– Наверное полагала, что я уже позвонил твоему отцу и он в паре кварталов отсюда? – усмехнулся Игорь Борисович. В уголках его глаз сложились мелкие складки, которые так нравились Лере когда-то. Будучи подростком, она, конечно же, была влюблена в него и еще какого-то там мальчика из школы, который в итоге оказался полным разочарованием. У того даже морщинки возле глаз отсутствовали.
– Если честно, думала об этом.
Игорь Борисович откинулся на спинку дивана и медленно покачивал головой, пристально разглядывая накинувшуюся на еду девочку, которую знал с самого рождения. Только последние несколько лет, с тех пор как он перебрался в столицу из Ярославля, они виделись только по очень значительным праздникам.
– Нет, Лера. Я тебе больше скажу – правильно ты поступила; как бы дико это не звучало сейчас от меня. При всей нашей дружбе длиной в двадцать с лишним лет с твоим отцом, хочу сказать, что он тот еще психопат. К тому же, начать новую жизнь, хоть и с таким неважным стартом, – он оглядел ее джинсы и кроссовки, – бесценный опыт.
– Вы мне поможете?
– Где ты живешь?
Лера кивнула в сторону окна, за которым лениво полз полупустой трамвай.
– У подруги на Войковской, – соврала Лера. – Ну как подруги – познакомились в сети полгода назад.
– Не страшно?
– Она забавная.
Игорь Борисович кивнул и допил кофе. Чашка тихонько звякнула по белоснежному блюдцу.
– Давай-ка доедем и заберем твои вещи.
– Незачем, – улыбнулась Лера, – все что у меня есть, сейчас на мне.
– Бедняжка.
А порции тут все же большие. Лера осмотрела тарелку с остатками соуса и отодвинула ее, как оказалось, прямо в руки вездесущего официанта.
– Думаешь об отце? – спросил Игорь Борисович, изучая счет.
– Думаю о том, что правильно не заказала салат. Это было бы большой ошибкой. Намного большей, чем решение сбежать из дома.
– Ну, не преувеличивай, – засмеялся Игорь Борисович. – Я помню Леру, которая ела все подряд и очень много. Правда потом ее сменила Лера, которая питалась только статьями о диетах из «Космополитен».
– Я хотела быть стройняшкой, и я стала стройняшкой.
– Да, этого у тебя не отнять.
Лера улыбнулась с наигранной скромностью.
– Что ж, давно не слышала комплиментов. Это приятно.
Игорь Борисович поднялся и пальцем придвинул книжку со счетом к краю стола. Дожидаться сдачи он не собирался.
– Поехали, прокатимся по делам, а потом заскочим пообедать куда-нибудь.
– Боюсь, что не смогу питаться до завтрашнего утра.
– Лера, помни о ложечке! Идем.
Машина, конечно, была огромной, а номера стоили как автомобиль чуть меньших размеров.
– Вы продали свой Туарег!
– Ну почему же продал? Старый друг ждет меня в гараже, а на этом я привык бороздить столичные пробки. Садись.
Салон немногим меньше ее номера в гостинице. По крайней мере, так показалось. Лера утонула в кожаном кресле. Ее пальцы с ободранным лаком опустились на панель.
– Давно?
– Купил месяц назад. Можешь не пристегиваться.
В салоне было тепло и тихо. Холодная промозглая столица шумела там, за лобовым стеклом. Казалось, что смотришь на широком экране фильм – с унылым сюжетом и неоднозначным концом.
– Не скажете отцу? – аккуратно поинтересовалась Лера.
– Ни слова.
Игорь Борисович посматривал в зеркала. Казалось, что бросает на нее короткие взгляды. Позади просто поток машин, самых обыкновенных и безопасных. Она бы узнала отцовскую.
– А помните, как учили меня водить?
– Угу.
Они нырнули в туннель, и Москва ненадолго скрылась, уступив полоскам желтых огней.
– У меня все хорошо будет, дядя Игорь, – ободряюще улыбнулась Лера. – Сейчас непросто, но так ведь не будет всегда.
– О, в этом я даже не сомневаюсь, – он снова скользнул взглядом по зеркалам. – Ты девочка шустрая и очень способная.
– Даже для столицы?
Он пожал плечами.
– А чем тебе не город? Да, не Ярославль, но и не Бангкок. Тут все просто, только надо знать, как и что делать.
– А вы меня научите?
Он усмехнулся.
– Как когда-то водить машину? Научу. Многому научу.
Лера снова улыбнулась ему и прислонившись щекой к уютной коже кресла стала смотреть в окно. Совсем немного нужно, как оказалось, чтобы снова ощутить безмятежность и уверенность в том, что все будет хорошо.
Ей показалось, что она закрыла глаза только на мгновение, но вот машина дернулась, остановилась, и Лера, протирая глаза, уже смотрела на высокое здание где-то в неизвестной ей части столицы.
– Нужно кое-что забрать здесь. Идем со мной, – сказал Игорь Борисович и снова посмотрел в зеркало, хотя они уже стояли на парковке.
– Хорошо.
Нет, это был не банк и не административное здание, как сначала решила Лера. Отель, но совсем не похожий на их с Келером гостиницу на окраине. Они стремительно преодолели холл, а Лера едва успевала за своим попутчиком и пыталась прятаться за его черным пальто. Ее одежда казалась ей здесь еще более неуместной, чем в дорогом ресторане. Двери лифта бесшумно сомкнулись, оставляя людное фойе по ту сторону, и Лера выдохнула.
– Словно шпионы какие-то, – усмехнулась она.
Игорь Борисович молчал.
Его номер находился на шестом этаже и не был самым дорогим. Хотя, всегда есть с чем сравнить. В ванной тут меняли полотенца куда чаще, как догадывалась Лера, чем в ее номере, а телевизором можно было пользоваться не щурясь.
Она неловко застыла в дверях. Номер не выглядел жилым, но и на рабочий кабинет тоже мало походил. Большая кровать, пара тумбочек, журнальный столик и диван – все прибрано и сияет чистотой. Не похоже, что тут кто-то обитал. Шторы плотно закрыты.
– Вы тут живете? – уточнила Лера.
– Нет, я живу дома. А номер снял три часа назад.
Игорь Борисович подошел к ней и аккуратно толкнул входную дверь. Дверь закрылась с мягким щелчком.
– Ты могла бы тут жить. Ну или периодически приезжать сюда.
– Как часто? – Лера облизнула сухие губы. Да, кровать для номера слишком большая. Остальное как-то дешево, особенно китайский стеклянный столик.
– Тебя отсюда никто не выгонит, пока я оплачиваю счет.
Он вдруг засмеялся и потянул за узел галстука.
– Лера, ты как маленькая. А я-то решил, что ты уже давно не ребенок. Я сильно рискую, прикрывая тебя. Взамен лишь прошу стать моей гостьей. Все равно тебе ехать больше некуда.
Он снял пиджак и подошел ближе.
Лера смотрела на него снизу-вверх. Дядя Игорь улыбался и покачивал головой.
– Как быстро ты из шалопайки с хвостиками стала симпатичной девушкой. В этом, – он потянул ее за рукав куртки, освобождая плечо, – тебе ходить не стоит. Купишь что-нибудь потеплее. Не сейчас, конечно.
Лера села на край кровати. Под рукой скользил неприятный ситец простыни. Дешево, как тут все дешево!
* * *
Скользкие ступени отеля показались родными. Администратор с дежурной улыбкой поприветствовала Леру и вернулась к занятию ничем.
– Дедуля уехал? – Лера опустилась на диванчик для ожидающих. На экране телевизора под потолком бесшумно шевелили губами лица безымянных актеров из сериальной вселенной – с шаблонными злодеями, отважными героями и наивными сельскими девушками.
– Нет. Он ждал вас весь день.
– А сейчас?
– В номере. Наверное, – администратор покосилась на шкафчик с ключами.
Лера вздохнула. Она боролась с желанием подняться наверх и обнять хмурого Келера. И в то же время сейчас абсолютно никого не хотелось видеть. А еще хотелось напиться. Не ледяным пивом, а самым суровым спиртным, которое найдется в баре.
– Вы до утра? – уточнила администратор.
– Видимо, да.
На лестнице было темно, как и в коридорах по обе стороны – направо и налево. Лера знала, что стоит сделать шаг и свет загорится – и будет терпеливо гореть, пока она не скроется в номере. Вот бы и в жизни так.
– Лера?
Келер стоял в пролете лестницы и, щурясь, всматривался в ее лицо. Затем он заспешил вниз по лестнице, смешно косолапя.
– Лера, я тебя ждал. Ты ушла и ничего не сказала. Все в порядке?