– Не сомневаюсь, – как можно спокойнее, ответил Князь.
– Вон! – закричал Марис, переходя на ультразвук.
Князь, пожав плечами, выражая этим максимальное пренебрежение, покинул кабинет. Марсель, перед тем как дверь успела захлопнуться, со смаком плюнул на пыльный ковер. Преподаватель школы, оставшись в своем кабинете в полном одиночестве, начал судорожно искать пустой лист бумаги.
– Поганье, вонючая плесень, – продолжал шипеть он, выводя что-то чернилами на пожелтевшем пергаменте.
– Спасибо, что вовремя остановил, – сказал Князь уже за пределами школы, – на его лице проступила бледность, выделив черные тени под глазами. Он замер, глядя в одну точку и медленно втягивая воздух.
– Ну, как сказать вовремя… – замялся Марсель, – ты порядком успел оставить много следов на его извращенном лице. Не боишься последствий?
– Мне все равно, – отрезал Князь, не отводя глаз от повозки со свежими овощами, что торговец оставил напротив школы, договариваясь с более старшими наемниками, что, по-видимому, уже были допущены до охраны школы.
Марсель замолчал. Обдумывая только что произошедшее он испытал некоторого рода облегчение после того, как узнал от товарища некоторые подробности о неблагоприятной славе Мариса. Ему хватило всего каких-то пятнадцать минут рассказа Князя, перед тем как они добрались до кабинета, чтобы понять для себя – таких личностей необходимо иногда ставить на место.
– Если переживаешь за себя, то брось ты это, – успокоил его Князь, – Вся вина на мне, ничего тебе не посмеют сделать. Даю слово. Да и отношение к твоей фигуре еще долго будет как к обращенному. Многим до конца жизни не снимают браслет.
– А я за себя и не переживаю, -тряхнул уверенно головой Марсель, – Я бы с огромным удовольствием и сам всучил бы ему пару ссадин, если бы ты меня не остановил.
– Так, ты это. Погоди гнаться-то, – строго посмотрел на него Князь, – прибереги свое рвение для задания. Не факт, что тебе еще придется применить силу, но уж будь добр не лезть лишний раз в крайние дебри. Договорились?
– Договорились.
– Ну и славно.
Ветер, игриво растрепав верхушки деревьев, что росли по периметру школы, предвещал снежный дождь. Однако, на небе виднелись только редкие белые облака.
– Пора домой. До ночи следовало бы успеть маленько отдохнуть, – сказал Князь, и в то же мгновение поймал повозку. Не особо сопротивлявшийся марсель, залез следом за товарищем, устроившись поудобнее на мягком стоге сена. Очевидно, узнавший в Князе высокопоставленного жреца, извозчик не стал возражать неожиданным попутчикам. Хмуро кивнув, он ударил поводьями гнедую лошадь с ветвистыми рогами, обрамленными белыми минералами.
6
Встретившись в оговоренном месте группа товарищей направилась в сторону указанного в послании склада на окраине города. Ночь, прокравшаяся подобно хитрому воришке в каждый закоулок между суженных улочек, бескрайним звездным небом раскинула простыню тьмы площадью загадочных созвездий. Почти полная луна белым пористым шоколадом заманивала своей сладчайшей тайной создания. В мире некки она своя, максимально приближенная подобно матери, что кормит грудью свое дитя. Белоснежный отлив жемчуга способен покорить самого искушенная коллекционера редких сокровищ.
Туман, что рассеялся в течении дня, напоминал о себе лишь мелкими обрывками свинцовых облаков под ногами. Скрипящий редкий снег, чуть морозный воздух в сочетании с пробивающимися отдельными красными цветками меж плит дороги – все это, как бы странно не звучало, отдавалось уютным теплом по кровеносным сосудам путников. Острые пики сопровождающих зданий медленно уползали вверх, стремясь дотянуться до близлежащих крохотных звезд.
Старинные постройки города изредка сменялись футуристическими для этого мира шарообразными маленькими домиками, сплошь заросшими виноградной лозой. Окна, что по своему обыкновению должны были присутствовать в подавляющем большинстве на удивление отсутствовали. Перед каждой дверью красовались вывески с изображением красной розы.
– А чьи эти дома? Уж очень между собой они похожи… – разглядывая одну из таких хижин, Марсель остановился.
– Это дома Каев, – пропустив подругу вперед, Князь остановился рядом с ним.
– Существ, что созданы из листьев, коры и цветений. Характерная особенность, – небольшой рост и врожденная способность к врачебной магии. Они обитают во многих мирах. Подобно феям из легенд Каи многие тысячелетия охраняли леса и древние гробницы редких самоцветов, из сердцевин которых мы научились создавать основу для многих зелий и снадобий.
– А своего мира у них нет? Ну, как у остальных..
– Это кочевой народ. Многие из них давно приспособились к более современному образу жизни. Увидеть Каев за пределами города – большая удача для интересующегося историей обывателя.
Немного замешкавшись, они продолжили путь. По внутреннему ощущению оставалось не больше часа до точки назначения. Город, что так спокойно был способен разогнать любое ощущение скуки днем, после захода солнца заметно опустел. Только лишь случайные прохожие попадались около мелких ночлежек.
По дороге Князь и Алиса поведали своему новому другу о том, что умалчивали все это время. Комиссар, что так нагло заморозил гипнозом тело Марселя, оказался государственным представителем, что в тайне раздает заказы некоторым наемникам, подставляя к ним в помощь одного из жрецов государства. Именно он запретил наливать Князю известнейший и самый крепкий алкоголь в их империи – Буракку, исключительно по причине вызванной сильной любовью жрецов к подобному родам напиткам. Они сравнивают его с обжигающей язык лавой, бурлящей на дне древнего вулкана.
Познакомились с Алисой они именно на первом заказе. Дело, как он помнил, было назначено десять лет назад пятого месяца. Однако, как утверждала Алиса, это произошло на четвертый месяц. Поставленная задача имела прямое отношение к нарастающим военным событиям того времени. Словно огромным столбом цунами война накрыла собой весь мир, породив лишь реки бесконечной жестокости и предрассудков. Клан Дайсориуз не собирался сбавлять позиции, продолжая атакующие действия уже третий десяток лет. Поручение было довольно простым, но требующим особой подготовки как в физическом плане, так и в магических умениях- перехватить караван посла на юго-востоке страны.
Именно комиссар Динограф свел их для данного задания. Алису, как и Князя он знал еще детьми. Она проходила обучение в школе осиротевших для дальнейшего служения империи. Он же являлся сыном жрицы Айвы, целительницы того времени. Встреча происходила в большом храме Бога Красного Солнца – Мойзе. Он ярко помнил, как увидел свою подругу в первый раз. На нежную фигуру, что стояла около божества, ложилась золотая полоса света, пробивающаяся через витражное стекло.
– Алиса, прошу жаловать вашего первого помощника – Жрец Князь, сын Айвы.
Развернувшись, она озарила присутствующих сдержанной до невозможности улыбкой. В изумрудных глазах читалась скрытая невидимая печаль.
– Рада познакомиться, я многое о Вас и Вашей матушке слышала, – вильнув игриво черным распушенным хвостом и поправив быстро черную в пол юбку платья, она протянула руку для рукопожатия.
На удивление жреца оно оказалось слишком крепким для столь хрупкого на вид создания.
Слушая длинную речь комиссара, они не отрывали пристального взгляда друг от друга. Казалось, что каждый из них знает своего будущего напарника гораздо ближе, чем им кажется. Будто-то великое божество времени и пространства нашептывает им долгий совместный тандем, который невозможно будем разрубить подобно титановым цепям, что обволакивают сундук зажиточного жителя мира драгоценных камней.
Как бы многие не верили в судьбоносную книгу небес, но они в взаправду сошлись на долгие годы работы, что переросли в более близкие и чувственные отношения. Выполнив с отличительным успехом свою первую задачу, сам Князь попросил у комиссара оставить его в паре с ней. Хоть Динограф и был довольно вредным и злым по первому впечатлению Некки, но все же, в силу более мудрого возраста он, скрепя противоречащим сюрреалистичным сердцем согласился.
Война, закончившаяся через восемь лет, породила множество противоречий между данной парой. Князь, наконец спокойно вздохнув, мог посвятить себя любимым алхимическим экспериментам, попивая на досуге свою любимую Буракку, одновременно наслаждаясь приятным обществом своей родной подруги. Та же в свою очередь продолжала проявлять агрессию на каждого представителя ранее враждебного для нее клана.
– Я понимаю твою боль, но в данной ситуации забыть и продолжить жить дальше – самый лучший вариант для тебя. Не позволяй обиде и ненависти взять вверх. Дай шанс сама себе стать счастливой, – диалог между ними в тот день происходил спустя пол года после долгожданного перемирия. Она сидела у раскрытого настежь окна, пытаясь забыться в чтении нового бестиария, что вышел на прошлой неделе. Он, изрядно напившись, пытался философствовать на тему столь неподвластную для его более спокойного нрава.
– Ты никогда не сможешь менять понять, как бы не пытался, – оторвавшись от книги, она печально посмотрела на него.
Научные исследования о разнице пятнистых грифольвов от обыкновенных немного отвлекали от насущных размышлений. Подчеркнув для себя интересный факт – обыкновенные не прочь полакомиться сладкими плодами, от чего охота на них упрощается в разы, если в кармане у тебя завалялась пара сладких яблок – Алиса вновь была возвращена в суровую реальность бесцеремонным размышлением Князя, от которого так и разило трехдневным пьяным угаром.
– Это чувство.. чувство ни ненависти, ни обиды.. Нет.. Всепоглощающая пустота – так будет точнее, – дрожащие губы произнесли это тихим, усталым голосом.
Приоткрытые, слегка сонные глаза Князя рентгеном лезли прямо в душу, как будто толстые щупальца осьминога пытаются присосаться к самой сути проблем, что так предательски хотя вырваться наружу, обрушив весь праведный гнев избытка сознания.
– Ничем хорошим это не закончится, солнечный мой день.
Алиса краем губ улыбнулась, машинально облизнув мокрый нос. Этот пьяный романтик, в прокуренной от сонной травы комнате, был самым родным, а точнее единственный дорогим для нее существом во всех бесчисленных мирах вселенной. Аура непогрешимой защиты, окутавшая каждый сантиметр ее тела, была похожа на золотую клетку. Однако ей это безмерно нравилось, чем она удивляла многих коллег по своему ремеслу.
Коллегия наемников в принципе не может подразумевать институт брака либо продолжительных близких отношений. Алиса с самого раннего детства практически посвятила полностью свою жизнь службе империи и своему виду. Потеряв родителей она нашла себя в новой, хоть и странной для многих семье. Потерянные, голодные котята, чьи маленькие сердца переполняла ненависть в союзе с неопалимой яростью выросли в прекрасное и хладнокровное орудие бесшумного убийства. Алиса же стала удивительным исключением из правил.
Она помнила и бережно хранила месть в затаенных чертогах сознания. Но вдобавок ей было присуще удивительное для подобной работы чувство – тяга к прекрасному. Замерзшая в речке вода серебристым отблеском отзеркаливает лунные осколки прибрежных кристаллов, чуть заметное ощущение мороза, что любит потрепать недостаточно теплую шерсть, крохотное насекомое с длинными извилистыми усами мрамором путешествующее по тонкому осеннему листу – все это можно описать одним коротким словом, что так банальностью ложится в виде стекающих капель по освещенному солнцем окну… Счастье. То самое неподдельное истинное чувство, которое невозможно измерить весом звонким монет под копытцами золотой антилопы.
То самое незамысловатое счастье Алиса смогла найти лишь растворившись в своей хоть и маленькой, но все же семье.
– Знаешь, ты ведь всегда умел успокоить меня. Никому из живых, а уж из мертвых подавно это не удавалось.
Князь, гордо откинув голову, взъерошил отчаянно свою немного распушенную гриву. Таким образом, казалось, он пытался показать изо всех сил какой он красавец. И не важно кто о чем подумает – о внешности или складе ума.
– Ой, да хватит выделываться, спать ложись, – усмехнувшись, Алиса, подойдя ближе, укрыла его теплым пледом в черно-синюю клетку.
– Ты же знаешь как я люблю тебя… – взглянув на Алису из последних сил он, зевнув, поддался чарам сна откинувшись на глубоком кресле.
Задумчиво поглядывая изредка на него ночью, она продолжала изучать все новые и новые сведения об известных в мире Некки бестиях. Ведь, как известно, что их мир, что миры по ту сторону любого представления, кишат всевозможными тварями подобно яме с дикими ядовитыми змеями, желая укусить оступившегося в темноте путника.
