– Как? Как они могли всего за несколько недель устроить тут базу для своего культа?
– Жена царя города вступила одна из первых в этот культ и теперь при её покровительстве сектанты чувствуют себя очень хорошо, – агент подбросил монету и Ариан словил блестяшку. – Вот этим она купила местную знать, торговцам дала льготы, а обычный люд возжелал получать удовольствия на их ритуалах… я никогда не участвовал в их священнодействиях, но говорят, что они сопровождаются пирами и… оргиями, – с вкрапинами омерзения сказал человек.
– Гражданские власти на их стороне… это печально, но Империя не обратит на это внимания, пока они не поднимут прямого мятежа или не нарушат грубо её закона, – Ариан задумался, сложив руки на груди. – А что с их иерархией? Удалось что-то узнать? Есть интересное?
– Обычный культ… у них есть проповедники, которые говорят без продыху, есть охрана, есть управляющий круг, а есть те, которые курируют тех… жрецов, которые раньше служили другим богам.
– Переманивание?
– Да-а-а, – протянул агент, углубляясь снова в тень. – Некоторые из служителей богов перешло со всей своей паствой в культ Ильгамеша и теперь ему творят поклоны. В общем, местное духовенство они тоже под себя подмяли.
Ариан опустил руки и втянул тёплый воздух, пропитанный приятными благовониями часовни. Бывший шпион Ордена был бы рад заняться делом выявления заговоров, но боль о потере от прошлой «работы» шипом ютится у сердца и доставляет боль от одной мысли. Нордлинг знает, что это неприятное ощущение от пережитого, триггер, отсылающий к прошлому, но Ариан понимает, что если сейчас не остановить этот культ, то он может поглотить регион, провинцию, и всю Империю.
– Как ты стал настоятелем часовни?
– Гюнтер постарался, – ответил и тут же спросил агент. – Что мы будем делать?
– Сначала нужно проникнуть на одно из их закрытых… мероприятий, чтобы найти чем их дискредитировать перед имперским законом. Что ж… завтра начнём.
Глава пятая. Перед ликом государевым
Следующее утро. Рихад.
Азариэль устало поднялся с кровати. Он не смог нормально поспать, ибо его изводили странные сны, пол большей части это были кошмары – холодные острозаточенные пики гор, хлад и неимоверная синяя пепельно-удушающая печаль его пленили во сне. Но с первыми лучами солнца ниспали оковы тёмного мрака, и Азариэль смог проснуться, чтобы продолжить нести праведную миссию.
Парень встал с ложа и тут же преклонил одно колено, повинуясь внутреннему установлению, которое желает быть исполненным:
– Единый, слава Тебе за то, что дал пробудиться и сохранил меня во сне. Помоги мне в день грядущий и слава Тебе за всё.
Альтмер поднялся с колена по завершению утренней молитвы и посмотрел на тумбочку у кровати, где положены их сумки и его доспехи с мечом. Их комнатка весьма небольшая, тесная и неуютная, но это всё, что могли позволить себе путники за несколько десятком серебряных септимов.
Они пришли сюда ночью, идя практически весь оставшийся день… оказалось, что тот самый «телепортер» о котором говорил гоблин оказался плохо настроенных алтарём перемещений, который перенёс их не к городу, а в пустоши возле и им пришлось топать до самой ночи. И зайдя в город, они нашли первую попавшуюся гостиницу, чтобы предаться сну.
Храп, сильное храпение заполнило комнатку с единственным окном, и Азариэль бросил взгляд на гоблина, сопящего на лежанке. Вторая лежанка пуста, видимо Варкут’нель-Гайн встал рано утром и куда-то ушёл.
Парень вдохнул, ощущая нотки свежеиспеченного хлеба, который тянется снизу, ощутив, как его желудок возвестил о голоде сильным урчанием. Азариэль подобрался к гоблину и растормошил его.
– Ай-ай-ай! – возопил Крог. – Отвали от меня! Ещё целое утро, дай подрыхнуть.
– Вставай! – сильнее пихнул его эльф. – Нам нужно вставать… Варкут’нель-Гайн куда-то делся.
– Да видать жрать пошёл. Объявится ещё! – Крог всё же смог оторваться от лежанки, и занять сидячее положение с прищуром всматриваясь в окно. – И что мы тут забыли?
– Ты же сам рвался отомстить за унижение? – с этими словами Азариэль стал надевать на себя кирасу. – Или ты уже передумал? А этот город, судя-по всему, оплот этих… даже не знаю, как назвать.
– Да всё я ещё хочу. Просто скорее бы ворваться в бой и надавать им по рыльцу, – гоблин раскрыл клыкастую пасть в зевке, словно бы тянясь за чем-что, чтобы укусить. – Но токма не знаю кому.
– Ты хоть драться умеешь, воин? А то собрался он сражаться. – Азариэль, полностью облачившись, протянул кинжал эльфийской работы гоблину – золотисто-серебряное оружие тут же оказалось в лапах Крога.
– Вот это побрякушка! – раздались слова восхищения. – Мне б мастерскую, да лута побольше, вот бы я наработал.
– Ты что? Инженер?
– Меня маманя обучила этому делу… она хоть была из твоего племени, но любила соорудить что-нибудь, руками смастерить что-нить.
– И чтобы ты мог соорудить? – Азариэль спрятал меч в ножны.
– Да есть пара игрушек, – гоблин спрятал кинжал. – Но сейчас не об этом, нужно что-нибудь в рот закинуть и брюхо набить.
– Ты прав, Крог, но меня волнует то, куда делся мой учитель, – после этого Азариэль прильнул к окну, смотря на град.
– Да ладно те… вернётся же! – гоблин встал рядом с эльфом и подцепившись когтями дал забраться себе на подоконник; через мгновение его лапы припали к стеклу, а взгляд тёмных глаз стал бегать по улицам и предался диву. – Во, вот это племя, вот эта хижины, но с Анвилом не сравница!
– Дома это называется, а не хижины, и не племя, а город, – Азариэль строг, он потянулся к одной из своих сумок и подцепив её нашёл там толстую книгу, с синей обложкой и золотисто-потёртой буквой «А», протягивая её гоблину. – На держи.
– Чой-то?
– Это понятийный словарь. Посмотри хоть немного, подучись, а мне нужно идти искать Варкут’нель-Гайна.
Только парень собрался покинуть комнату, как дверь открылась и на её пороге показался мужчина, укутанный в плащ с капюшоном и тёмный балахон. Он сделал шаг вперёд и
– Учитель, – почтенно склонил голову эльф. – Куда вы ходили?
– Посмотреть, что в городе творится, с людьми поговорить, да узнать, что творится в граде сем.
– И что же тут мутиться? – спросил гоблин. – Кого будем мочить?
– Никого, – сдержанно ответил Варкут’нель-Гайн. – Царь этого града впал в ересь поклонения Ильгамешу, и того, кто стоит за ним. Нужно с ним потолковать, убедить, чтобы он отстранился от этого, чтобы вернуть народ к вере истинной.
– Понимаю, – согласился Азариэль, только эльф не совсем полностью разделяет мотивов учителя; парень уже сталкивался с тьмой, уже воевал с ней и знает, к чему может привести эта зараза; Далёкие образы сражений с Люцием дают знать, что будет, если оставить всё это.
Ради этого мира, ради того, чтобы он сохранился Азариэль готов идти до конца. Он уже ощутил милость Единого к нему, когда парень пришёл побитый и душевно-израненный в тот «дом» на юге Коловии.
– Что ж, учитель, вы правы. Если оставить это, то мы можем получить центр даэдрапоклонничества.
– А зачем нам всё это? – раздался голос Крога. – Балакать ещё с кем-то? Найти нужных да набить им мордахи, чтобы неповадно было. Чего с верой-то таскаться?
– А затем, что только царь, без вмешательства Империи, может разобраться с ильгаметянами, – пояснил Азариэль.
– Крог, раньше в древние доалессианские времена Коловия и прилегающие к ней территории были регионом, который уступал по ревности служения Единому, только восточному и центральному Сиродилу во времена Империи Алессии. И место, на котором вырос этот город, не исключение, – раздались тяжёлые речи Варкут’нель-Гайна. – Потом, когда орден Алессии пал, народ впал в поклонение множеству богов, отвратившись от Единого.
– Ладно-ладно, я только спросил. Чего пафоса столько наводить? – гоблин сложил лапы на груди и задрал голову. – Ну что, когда начинаем?
– Во дворец? – Азариэль обратился к учителю.
– Да, пойдём.
Трое поспешили покинуть таверну, заперев комнату и проплатив её ещё на одни сутки. Там, за пределами прохлады заведения Азариэль встретился с тёплым ветром этих мест, ступил на чёрно-серую плитку и узрел славу города днём.
