А может, мне просто кажется? И если я закрою глаза и вновь их открою, то этот мужчина с бешеной энергетикой, которая невидимыми волнами обволакивает меня с головы до ног, исчезнет?
Страх, трепет, предвкушение, интерес. Искры по телу. Любопытство. Жажда узнать, кто он. Лавина противоречивых чувств заворачивает меня в кокон, в котором я теряю способность дышать.
Когда в сердце просыпаются истинные, глубинные и подавленные эмоции, остановить их уже трудно. Крики родителей и самые болезненные кадры из прошлого острыми щупальцами пронзают виски. Мелкая дрожь по телу, кратковременная агония, боль… сдерживаю крик, плотно сжимая губы.
Только бы вовремя начать петь, не ударить в грязь лицом, расслабиться.
Когда я открываю глаза, мужчина все еще стоит на балконе. Нас разделяет пять метров в высоту, совершенно небольшое расстояние. Поскольку света на балконе нет, его я вижу вполне отчетливо, в отличие от остальных. Настолько отчетливо, что могу даже разглядеть, как вздуваются вены на его руках, когда он сжимает парапет из серого камня. Хотя, судя по неподвижности его острых скул, совершенно не скажешь, что он взволнован или очарован моим голосом. На самом деле мужчина больше напоминает статую.
Гранитную, холодную, при этом источающую уверенность, решительность, мужественность.
Власть.
Неизбежность.
Я никогда не чувствовала ничего подобного по отношению к человеку, с которым не обменялась и парой слов.
И что-то мне подсказывает, что дело не только в его образе, в котором он появился на благотворительном приеме. Я ощутила бы все это, будь он в любой другой маске или вовсе без нее, и теперь все, о чем я могу думать, – это как он выглядит и что скрыто под маской.
Господи, как бы собраться. У меня впереди еще одна песня. Куда более легкая и лирическая, но и во время ее исполнения загадочный мужчина не сводит с меня глаз, заставляя умирать от любопытства и волнения. Тем не менее я нахожу в себе силы больше не смотреть в его сторону и отдаться на сцене Майклу… в творческом порыве и нашем отрепетированном дуэте.
Глава 2
Иной раз прекрасные глаза ранят куда больнее, чем свинцовая пуля.
Майн Рид. За сутки до маскарада
КИАН
– На этот раз войны не избежать. Несмотря на заключенное когда-то перемирие, Ди Карло продолжают заходить на нашу территорию и первыми бросают нам вызов, регулярно срывая поставки товара из-за океана. Как вы все уже знаете, в прошлый четверг был убит Оливер Коллинз – начальник порта в Бостоне, с которым наша «семья» сотрудничала много лет, – обвожу взглядом всех присутствующих на регулярном собрании капитанов.
Мы все, так или иначе, члены «семьи» Энтони Морте – неважно, носим мы его фамилию или нет. Босс – прямой потомок самых первых представителей итальянской cosa nostra, эмигрировавших с Сицилии в США в двадцатые годы, в эпоху «сухого закона». Многие преступные «семьи» тогда перекочевали в Америку с целью избежать правосудия на родине. Но я не буду рассказывать вам подробности происхождения нашего клана и искать в череде кровавых и ужасающих событий их первоисточник и момент, когда все началось, врата ада раскрылись и разнузданная криминальная деятельность превратилась в многомиллиардный бизнес.
Многое изменилось с того времени, хотя некоторые традиции клана нерушимы. На сегодняшний день наша «семья» имеет строгую иерархию и омерту – кодекс чести, нарушение которого карается смертью. Есть также ряд правил, которые желательны к соблюдению.
В самом низу иерархической лестницы находятся «соучастники» – пешки и жаждущие получить официальное приглашение в клан, пройти обряд посвящения. Затем идут «солдаты», состоящие в отрядах «капо», или «капитанов», которые возглавляет преемник босса или его заместитель. На вершине этой адской пирамиды восседает босс, каких на Сицилии называли «доном» или «крестным отцом». Многие и сейчас обращаются к Энтони Морте «крестный», но меня лично тошнит от подобного пафоса. Несмотря на итальянскую горячую кровь, я вырос и жил в Америке, поэтому не так часто пользуюсь своим вторым родным языком.
Пять мужчин, которые сидят сейчас по обе стороны от меня в просторном конференц-зале, слушают едва дыша, внимая каждому моему слову. Еще бы. Никто не хочет лишиться еще одной партии товара, а значит, и денег, процента своей прибыли. Со стороны может показаться, что мы являемся членами быстроразвивающейся компании и собрались на совете директоров с целью обсуждения дальнейшей стратегии развития. Можно сказать и так, дресс-код у всех соответствующий.
Черные костюмы, белые рубашки, серые галстуки. Мы выглядим как долбаные «белые воротнички» с Уолл-стрит или политики, многим из которых я не раз жал руку. И почти все из них всегда подавали мне ее под углом «покорного рукопожатия» – сознательно или нет признавая мое превосходство и власть над ними.
– Поскольку Оливер был мертв к моменту принятия груза, мертвы оказались и наши финансовые договоренности с ним, – продолжаю размеренным и деловым тоном вещать я. – И это не первый случай вмешательства Ди Карло в наши дела за несколько месяцев. Грядет внеплановый сбор комиссии[1 - Высший орган американской мафии. Занимается мирным урегулированием конфликтов между «семьями». – Здесь и далее прим. автора.], но мистер Морте настаивает на агрессивном давлении. Он по горло сыт цивилизованной и медленной информационной войной, которая пришла на смену перестрелкам и кровопролитию. Завтра в особняке одного из членов федерального суда Гидеона О’Коннела, расположенного на Золотом берегу, планируется важное мероприятие. Как по нашему заказу, стилизованное под бал-маскарад. Не исключено присутствие специальных агентов, политиков и представителей профсоюзов, влиятельных бизнесменов. Это будет благотворительный вечер, культурное мероприятие. Ничего особенного – музыканты, песни, танцы, продажа картин и прочего антиквариата… все это для отвода глаз, вы и сами прекрасно знаете цели и задачи таких сборищ. В прессе напишут, что все вырученные деньги с данного мероприятия пойдут на постройку новой больницы в районе Лонг-Айленд. Сомневаюсь, но нас волнуют не деньги и даже не переговоры.
Я смотрю на главного капитана, который будет ответственен за завтрашнюю операцию. Риккардо Сандерс – один из немногих членов «семьи», которому я могу доверять. В нормальной жизни наши отношения можно было бы назвать дружбой, но не думаю, что этот термин уместен, учитывая специфику нашей деятельности.
Я также буду присутствовать на этом вечере, взяв на себя контролирующую функцию.
– Нас интересует «семья» Ди Карло, – прочистив горло, начинает Сандерс, когда я взглядом передаю ему слово.
– Ты собрал необходимую информацию об объекте?
– Она перед вами. – Сандерс открывает черную папку перед собой, и все остальные капитаны синхронно копируют его действие. Я открываю свою последним. Минуту рассматриваю портрет девушки и собранную о ней информацию. Внимательно оцениваю внешний вид, отметив про себя то, что у нее достаточно крупные и выразительные черты лица. Огромные и круглые карие глаза, пухленькие губки и оливкового цвета кожа, говорящая об итальянских корнях.
Красивая девушка, каких вокруг много.
– Самая младшая и любимая дочь Доминика Ди Карло. Аннет. Мы захватим ее для дальнейших переговоров с «семьей» Ди Карло, в которых у нас должно быть преимущество.
– Это очень большой риск. Простите, сэр, но вы уверены, что нам стоит это делать? – Голос подает еще один капитан. Поднимая на него взгляд, читаю в расширенных зрачках страх и неуверенность.
Мягкотелость, расхлябанность, мнительность.
Многие годы мы не вели открытую войну. Похищение дочери Ди Карло приведет к смертям с обеих сторон. Некоторые «семьи» и раньше срывали наши поставки, заходили на территорию Морте, и мы не предпринимали таких действий.
– Почему именно сейчас? – звучит вполне справедливый вопрос, но его стоило бы задать не мне, а боссу.
Когда Энтони Морте щелкает пальцами, а в его безумную голову врезается какая-либо маниакальная идея, – мы все оказываемся на шахматной доске, где не имеем иного выбора, кроме как отыграть свою партию.
– Об этом позже, Карлос, – обращаюсь к капитану. – Похищение Аннет – приказ босса, и он не посвящал меня в подробности и не отвечал на вопрос: «Почему сейчас?». Просто делайте свою работу, парни. К тому же другого шанса не будет. Доминик Ди Карло редко покидает город, а вчера вообще уехал из страны, а значит, в защите его драгоценной девочки можно найти брешь.
– С чего вы вообще взяли, что девушка там будет? И как мы найдем ее, если все гости будут в масках?
– Она встречается с сыном крупного банкира, разумеется, он приглашен, – поясняет Рик. – Она будет рядом с ним и, скорее всего, в окружении охраны под прикрытием.
Следующие полчаса мы обсуждаем детали операции по похищению Аннет. Атмосфера всеобщего хладнокровия угнетает меня, но я не позволяю эмоциям взять власть над разумом. Есть определенная причина, по которой я делаю то, что должен, но, думая о ней, я становлюсь слабее, а собрание капитанов «семьи» не самый подходящий момент для самокопания и сентиментальности, захороненной где-то в самом эпицентре моей истлевшей души.
– Киан, я узнал кое-что еще. Но тебе это не понравится, – задерживает меня Рик после, когда все капитаны расходятся. Кидаю поспешный взгляд на платиновые часы, замечая, как рука, сжатая в кулак, напрягается до побеления костяшек пальцев.
– Выкладывай, – сухо бросаю я, глядя на тревожное выражение лица Рика.
– Ходят слухи, что Аннет Ди Карло – не самая младшая дочь Доминика. Говорят, что есть девушка, которую он круглосуточно держит в четырех стенах и чуть ли не молится на нее, в то время как Аннет ведет относительно свободный образ жизни. К тому же она бунтарка и часто конфликтует с Домиником.
– Ты задержал меня, чтобы поделиться непроверенными сплетнями? – с раздражением спрашиваю я, свысока глядя на Рика. – Прости, брат, но указания Энтони были вполне четкими. Взять Аннет. А об этой затворнице узнай побольше и проверь информацию, которой со мной делишься. Я подумаю, что с ней делать. Договорились?
– Договорились, босс, – ухмыляется Рик. – Просто я рассчитывал на то, что по дружбе ты расскажешь мне обо всех подводных камнях. У меня есть основания полагать, что это не только слухи. Уверен, что за похищением Аннет стоит что-то большее, чем просто обретение преимущества в переговорах и дележке территорий. Мы должны знать об истинных целях, Киан. Должны знать все о том, что нужно Энтони. Иначе будем бороться вслепую. За семью, но… вслепую, – с тяжелым вздохом произносит Рик, нервным жестом поправляя густую шевелюру пшеничных волос.
Я знаю, что Рик прав, но не могу рассказать о том, о чем еще в полной мере не осведомлен сам.
– Придет время, и вы узнаете все детали и цели Энтони. Первая задача – взять дочь врага. Не вредите ей без причины, но если будет сопротивляться – примените силу. Без нанесения увечий, – раздаю бесстрастные указания. – На сегодня все, Рик. Я спешу.
Быстро покидаю конференц-зал, проскальзывая в едва освещенный коридор нашего офисного здания. После полуночи здесь проблемы со светом. Стены имеют зеркальное покрытие, что создает чертовски зловещий и неприятный эффект. Эффект того, что за мной наблюдают. Но куда бы я ни посмотрел, единственный наблюдатель, которого я могу видеть, – это я сам.
Двигаясь вперед, поворачиваю взгляд и вглядываюсь в свое отражение – наспех замечаю такое знакомое и абсолютно бесчеловечное выражение лица Киана Морте. Железная маска, которую я ношу уже очень много лет. Кстати, о масках… надо будет сказать ассистентке, чтобы приготовила лаконичную и простую, без всей этой типичной венецианской вычурности.
Вспомнив о комментарии друга, осознаю, что Риккардо всегда отличался тем, что умел видеть дальше своего носа, за это я его и уважаю.
Но было бы глупо рассказывать Рику детали плана Энтони, учитывая то, что даже сам дон мало осведомлен о веществе, которое ему необходимо.
О веществе, за которое все пять семей могут поубивать друг друга, не оставив на фамильном древе живого места.
