– Мы и собрались для того, чтобы понять: что нам делать.
– Понимай не понимай, – зло усмехнулся Сергей, – завтра они разок нажмут, и все вы разбежитесь.
Дмитрий Иванович обиженно поджал губы.
– Вы ошибаетесь, молодой человек, – сухо сказал он.
– Но что же в самом деле делать? – повторила Ирина погромче.
Славич понял, что должен взять инициативу на себя.
– Во-первых, Ирина, вы не должны давать ответа. Вообще никакого. Было бы лучше, если бы на пару недель вы переехали куда-нибудь. У вас есть тут родственники или близкие друзья?
– Есть, – ответила она отчего-то не очень уверенно. – Конечно, есть.
– А мы должны будем держать оборону. – Славич улыбнулся несколько принужденно и обвел присутствующих взглядом. – Мы должны быть постоянно настороже, чтобы в случае чего прийти друг другу на помощь.
– Это все? – презрительно поинтересовался Сергей.
– Не все, – нахмурился Славич. Тон Сергея начинал его понемногу раздражать. – Мы должны выяснить, кто за всем этим стоит. Что такое «Бета-бизнес». Кстати, кое-что в этом смысле я уже пытаюсь сделать. Ты со мной согласен?
– Нет, – отрезал Сергей.
– Собственно, почему? – заинтересовался Дмитрий Иванович.
– Потому что все это хренота, – он поднялся со стула. – Ладно, я пошел. Делайте, что хотите, а у меня свои дела.
– Честно говоря, я на тебя рассчитывал, – сказал Славич. – Тут же, видишь, женщины…
– Нет проблем, – с досадой отмахнулся он. – Если они на кого наедут, только свистни. Только я сомневаюсь, что кто-то тут будет свистеть. Ты меня понял?
– Вы нам не верите? – решил уточнить Дмитрий Иванович.
– Я людей знаю, – отрезал Сергей. – Языком чесать все горазды, а чуть надави – и все, поплыли. Видел я всяких… В общем, счастливо. Если что – зови.
Он вышел, хлопнув дверью. С минуту оставшиеся подавленно молчали.
– В основном я с вами согласен, – нарушил тишину Дмитрий Иванович. – Только вы зря недооцениваете возможность получения официальной защиты, Игорь. Пожалуй, я этим займусь, если вы не возражаете. Существует прокуратура, власти и… все прочее.
– Попробуйте, – кивнул Славич. – Чем черт не шутит…
Зоя выходила из квартиры последней. Славич захватил дубинку и пошел ее провожать. На пороге своей квартиры Зоя протянула ему руку. Славич задержал ее ладонь в своей немного дольше, чем было необходимо, и с радостью понял, что это не вызвало у нее неудовольствия.
* * *
Славич вышел из подъезда и поставил чемодан на асфальт. Двор был пуст, по раннему утреннему часу отсутствовали даже дворники. Всего десять минут назад открылось метро. Помахивая чемоданом, Славич не спеша пошел к трамваю. У коммерческого киоска уже знакомый Славичу сизый алкаш в тельняшке гулко глотал из бутылки пиво. На улице, кроме него, никого не было.
Подъехал трамвай, заполненный наполовину рабочими утренней смены. Славич сел около двери и, обернувшись, смотрел на пустую улицу. Определенно, за ним никто не следил, но на всякий случай Славич проехал мимо метро и вышел на следующей остановке, решив возвратиться пешком. Иринин чемодан был непонятно тяжел – будто она собралась из дома на год, Славичу приходилось то и дело менять руки.
Ирина стояла перед входом на станцию, на виду у всего квартала, и Славич сквозь зубы выругался – они условились встретиться внизу, на платформе. Впрочем, никаких подозрительных рож поблизости Славич не усмотрел. Единственный автомобиль на улице – «москвич»-универсал, стоял напротив метро, кажется, еще со вчерашнего вечера. В салоне машины никого не было.
Ирина ехала в Медведково к подруге. В отместку за нарушение инструкций Славич заставил ее тащить чемодан самостоятельно и шел позади, метрах в пятидесяти, страхуя от слежки. Все было, кажется, спокойно. Они благополучно добрались до кирпичной шестнадцатиэтажки, в которой жила подруга Ирины.
Возвращался домой он часов в десять, обдумывая по пути повод зайти к Зое. Не придумав ничего существенного, он попросту оставил это занятие. В конце концов причина побеспокоиться о самочувствии друг друга теперь существовала в любое время суток.
Она, видимо, ждала его возвращения, потому что открыла почти немедленно, и, поняв это, Славич обрадовался. Самый сложный для него момент был преодолен совершенно естественно: не спрашивая ни о чем, Зоя отступила от двери, приглашая его войти в квартиру, а потом повела на кухню. Тонкий домашний халатик обтягивал ее тело. Зоя перехватила его взгляд, и Славич поспешно отвел глаза в сторону.
– Ну как, проводили? – спросила Зоя. – Кофе будете?
– Да, спасибо, – с готовностью ответил он. – Все в порядке.
– Все в порядке, – повторила она, но с иной интонацией. – Спрятались. Две недели у меня есть от прошлого отпуска, а дальше что? Не сидеть же всю жизнь, как в осаде.
– Все решится гораздо быстрее, – сказал он.
– Почему?
– Потому, что мы не можем жить всю жизнь, как в осаде. – Он посмотрел на нее и улыбнулся.
Выражение ее лица изменилось. Вероятно, уверенность Славича передалась ей, а он в этот момент с досадой подумал, что его разговор с женщиной, которая, безусловно, ему нравится, проходит будто с соратником по борьбе.
– Вы где работаете? – спросил Славич.
– Я – врач. Представитель вымирающей профессии.
– В каком смысле?
– Вымрут все врачи скоро. От голода, – невесело улыбнулась она. – Или убегут в массажные кабинеты. Одной ногой я уже убежала.
– Ну, вы уж скажете, – проворчал он. – От голода!..
– Да нет, шучу. На хлеб хватит. С маслом уже тяжело, – она встряхнула головой. – А вы кто?
Он ответил не сразу. Тщательно размешал сахар в кофейной чашке и отложил в сторону ложечку.
– Пока – никто. Или уже никто. Я бывший военный. Пенсионер.
– Для пенсионера вы достаточно молодо выглядите. Сколько вам лет?
– Тридцать шесть.
– Как вам только удалось, – позавидовала Зоя то ли его моложавости, то ли ранней пенсии.
Она поднялась, быстрым движением поправила салфетку и осталась стоять рядом, глядя на него сверху вниз. Сейчас она смотрела на него по-другому, совсем по-другому, не так, как прежде. Она стояла совсем близко, опустив руки вдоль бедер, и Славич мог бы коснуться ее, если бы захотел, он испытывал острое желание прикосновения и видел, чувствовал, что Зоя ждет, но темный осадок в душе, непонятный страх сковывал его. Славич боялся показаться неловким и смешным, он боялся ее жалости. Почему? Он не мог себе этого объяснить и просто рассердился сам на себя.
– Повезло, – буркнул он и встал. – Пожалуй, я пойду. Если что-то произойдет, немедленно звоните…
Она недоуменно, даже обиженно взглянула на него, но не произнесла ни слова. Повернулась и пошла открывать дверь.
