Снежана и Снегирь

А Лера отвечала этому другому:

– Ну, ради любопыства, давайте выясним, зачем.

– В шесть? – предложил Снегирь.

– Идет.

– Куда за вами заехать?

– Давайте созвонимся и уговоримся.

– Давайте ваш телефон тогда, – лукаво улыбнулся Снегирь.

– Пишите.

Снегирев вытащил смартфон.

Охранник со своего поста наблюдения – теперь не над безопасностью в здании, а над шурами-мурами – увидел, как Валерия диктует что-то, а Снегирев впечатывает в свой смартфон. Охранник стал мрачнее тучи.

Валерия наконец рассталась с хлыщом и зашагала к выходу.

Атлет вынырнул из-за своего огороженного пластиком загончика и бросился к ней:

– Так быстро уходите?

Девушка только кивнула равнодушно, думая о своем, и ускорила шаг.

Атлет думал, что бы еще сказать, а она уже вышла из здания на улицу. Он вернулся за свой стол, поглядел на дверь в офисный зал, за которой только что скрылся его соперник, и пробормотал с презрением:

– Клоун.

Потом достал из ящика хорошо потрепанную книжку: «Как соблазнить женщину за пять дней» и стал задумчиво и сосредоточенно ее листать. В книжку было вложено несколько разноцветных стикеров-закладок. Открывая одно за другим заложенные места, он бормотал под нос:

– Внешний вид, внешний вид. Да есть у меня внешний вид, – и поигрывал накачанными мускулами рук.

Или:

– Поднимайте свой интеллектуальный уровень… А я что делаю, по-вашему? – Он взмахивал книжкой. – Читаю жеж!

15.

Вряд ли бы Снегирев оскорбился, услышав, что его назвали клоуном – слишком уверен он был в собственном, просто магически действовавшем на всех женщин, обаянии. И потом, клоун – тот, кто умеет рассмешить. А рассмешить женщину Снегирев считал едва ли не самым главным в обольщении. Впрочем, к каждой женщине нужен был свой подход.

Сейчас он вальяжной походкой направлялся в тот угол зала, где сидела ревизорша и куда директор подходить боялся. Но все-таки – согласно распоряжению, отданному Снегиревым по телефону, подошел и теперь стоял около стола проверяющей и что-то вяло и робко бормотал ей.

Витя, кивая по пути сотрудницам, поднял руку в знак приветствия:

– Доброе утро, девочки! – и потом развел руки: – Встречайте вашего нового коллегу.

Женщины и девушки удивленно загомонили наперебой:

– Работать у нас будешь, что ли?.. Тебя из бара выгнали?.. Неужели правда к нам?

– Правда. Но из бара меня не выгоняли. Я просто захотел себя попробовать в новом амплуа – турагента. Так что – теперь я весь ваш, целыми долгими рабочими днями, – и он подмигнул им.

Девочки засмеялись, зашушукались. А Снегирь широким шагом проследовал прямиком к директору и громко ему объявил:

– Ну, здрасьте, вот и я. А где будет мое рабочее место? – Он взглянул на Снежану: – Может, тут, рядом с этой принцессой? Вот как раз стол пустой. – Он указал на стол рядом со столом ревизорши.

Снежана зыркнула на него возмущенно, глаза ее сквозь стекла очков блеснули льдом. Снегирь решил, что она ничего себе, вполне привлекательная.

А директор в соответствии с договоренностью накинулся на него:

– Первый рабочий день! – и Максим Максимович тыкнул пухлой рукой на настенные часы в виде якоря – видимо, призванные увлекать в морские круизы – на которых стрелки-рыбки показывали уже без двадцати десять. – И так опаздывать…

Снегирев нимало не смутился выговором:

– Что же теперь, и рабочий стол не дадите?

Директор указал на пустой стол по соседству со Снежаниным и сказал хмуро:

– Вот твой стол.

Снегирев подмигнул Снежане, потом спокойно повесил куртку на вешалку.

– Опоздал на час и даже не шевелится! – проворчал Максим Максимович.

– Не на час, допустим, а на полчаса, – возразил Витя директору.

– На сорок минут, – сказал директор. – А это целый урок в школе! Так сказать, академический час.

– Но мы же не в школе, – резонно заметил Снегирь. – У нас часы обычные, не укороченные. – И к тому же, – он кивнул на полупустой зал, – никаких клиентов еще нет. – Снегирь улыбнулся: – Не встречал людей, которые бы в девять утра бежали заказывать путевки.

Снежана делала вид, что вовсю занимается счетами, сверяет бумаги с таблицей на экране, а сама украдкой следила за разговором. И Снегирь с удовольствием это отметил. Да и не только Снежана – другие девушки тоже посматривали в их с директором сторону и улыбались.

Директор свирепо рявкнул:

– Ты еще поспорь мне! Еще раз опоздаешь, хоть на минуту…

– Неужели – расстреляете? – перебил его Витя.

Директор сказал хмуро:

– Смотря на сколько опоздаешь.

– По-моему, расстрел будет уже нарушением трудового кодекса, – сказал Витя.

– Как и опоздание, – парировал директор. – Потом повертел круглой коротко стриженой головой и гаркнул на весь зал: – Людочка! Иди сюда.

Вертлявая блондинка Людочка подбежала, улыбнулась Максиму Максимовичу, улыбнулась Снегиреву.

Директор велел ей, сердито кивнув на Снегиря:

– Научи его, чему требуется.

Людочка кивнула, расцветая в довольной улыбке, и одернула по плечам свою цветастую розовую блузку. Директор грузно потопал к себе в кабинет.

Людочка шагнула к Снегиреву:

– Ну вот, Витенька. Будешь мой стажер.

– Согласен, – живо отозвался он. – Быть твоим хоть кем.

Людочка захихикала кокетливо. Снегирев тоже хрюкнул.

Снежана с пренебрежением взглянула на Снегирева. Как же ей не нравились подобные мужчины! Поверхностные, легкомысленные пустозвоны, франтоватые и самовлюбленные болваны, у которых цель всей жизни – произвести впечатление на женщин и заарканить очередную дуреху. А эта Людочка! Вот из-за таких кукол мужчины свысока относятся к женщинам, считая их глупыми и недалекими, и пренебрежительно называют их слабым полом. Себя лично Снежана слабой не считала, или, по крайней мере, старалась не быть таковой.

Кокетка Людочка села за стол Снегирева, а он подтянул еще один стул и уселся рядом с ней.

– Так, включим компьютер… – Людочка нажала кнопку на системном блоке. – У нас новая программа по заказу билетов, я еще сама толком не разобралась… Но я покажу, что знаю… Вместе разберемся…

– Разумеется, разберемся, – кивнул Снегирев. И тихо, но вместе с тем отчетливо проговорил ей на ухо: – Постигать что-либо вместе с тобой будет счастьем.

Его цель была достигнута – Снежана прекрасно услышала фразу. Снегирь скосил глаза и увидел, как она недовольно прицокнула языком и что-то прошептала – вот что, он не услышал. Но ему бы понравилось. Потому что пробормотала она:

– Дамский угодник!

А Людочка в это время, хихикая, говорила:

– Сейчас, загрузится… Компьютеры тут медленные, не очень новые, видишь…

– Угу, – сказал Снегирев, а сам встал, обошел Людочку и, подойдя к Снежане, оперся руками на ее стол, заваленный бумагами.

– Ну, привет, – сказал он ей, будто они были давным-давно знакомы.

Снежана нахмурилась и, не отрывая взгляда от экрана, сухо ответила:

– Здравствуйте. – Не хватало только, чтобы этот фигляр и с ней повел свои дешевые игры.

Снегирев взял с ее стола один лист бумаги, потом – другой, пробежал глазами. Снежана только слегка поморщилась, но ничего не сказала. Снегирев поднял папку, взвесил в руке, снова положил на стол.

– Что это они – забросали вас какой-то макулатурой? – спросил он. – Ерундой какой-то.

Снежана процедила сквозь зубы:

– Не мешайте мне работать. Займитесь собственными делами. Вас, кажется, обучение ждет.

Но Снегирь абсолютно проигнорировал ее четкое и недвусмысленное «отвали». Он, улыбаясь, похлопал по стопкам папок и покачал головой:

– Так измываться над человеком в первый трудовой день! – Он обернулся к Людочке: – Людмилчик, мне тоже такое светит?

Людочка сказала громким шепотом, тараща густо накрашенные глаза:

– Нет! – И проартикулировала беззвучно: – Она – ревизор!

– Прокурор? – переспросил Снегирев тихо, но, разумеется, недостаточно тихо.

Людочка энергично помотала головой и снова произнесла одними губами, по слогам:

– Ре-ви-зор.

– Телевизор? – наклонился к ней Снегирев.

– Ревизор, – раздался четкий голос за его спиной. – Я провожу ревизорскую проверку вашего филиала. И попрошу не создавать мне помех.

Снегирь вертанулся на каблуках, поворачиваясь к ней, и сказал с почтением:

– А я не создаю. Я просто поинтересовался. Зачем мне вам помехи создавать?

– Да вы сами – сплошная помеха, – сказала она, подняв на него строгие серые глаза.

– Ну что вы. Я само сплошное дружелюбие!..

– Дружелюбие? – он передернула плечами. – Скорее, сама назойливость.

Витя сказал обиженно:

– Я всего лишь подумал, что мы с вами, как новенькие тут, должны держаться вместе.

– Я вам не новенькая, – отчеканила Снежана. – Я – ревизор.

– Ну и не старенькая же, – глупо скаламбурил Снегирев.

Людочка тихо хихикнула, а ревизорша уткнулась в компьютер.

А Снегирь вдруг заявил серьезным тоном:

– Нет, ты не похожа на ревизора.

Снежана молча продолжила заниматься проверкой.

Снегирь досказал:

– Ты похожа на студентку.

– Ваше мнение меня не интересует, – сказала она с досадой.

Но он не отставал:

– А ты лучше спроси, почему на студентку.

Снежана не ответила, пытаясь погрузиться в работу.

Витя наклонился к ней и прошептал на ухо:

– У тебя глаза испуганные.

Снежана резко вскинула голову и взглянула на него. Неужели испуганные? Она сказала самым суровым тоном:

– Неправда. И попрошу обращаться ко мне на «вы».

– Лады, – сказал донжуан. – Но при одном условии – ты будешь со мной на «ты».

– С чего это вдруг? – возмутилась ревизорша.

Снегирев хлопнул ладонью по своему столу и весело сказал:

– По-соседски.

Снежана с негодованием пожала плечами и вернулась к работе.

Снегирев хмыкнул, ушел к своему столу и уселся рядом с Людочкой, наклонился с ней вместе к компьютеру. Людочка тыкнула пальцем в экран:

– Нажимаешь сюда, и выходит список, выбираешь…

– Угу. Угу… – кивал Снегирь.

– Можно сортировать… По ценам… По длительности…

– Угу.

– Смотря что клиенту важнее…

– Угу.

Снежана незаметно поглядывала в их сторону. И Витя это заметил.

– Да ты просто компьютерный гений, Милчик, – сказал Витя своей учительнице.

Людочка отозвалась кокетливо:

– Скажешь тоже.

– Честное слово! Я вот ничего не понял толком… – И он договорил шепотом, который звучал громче, чем обычная речь: – …придется обращаться с вопросами к нашему ревизору, а от нее помощи, я думаю, не дождешься.

Людочка испуганно сказала:

– Ты что! Лучше ко мне обращайся.

– Конечно, к тебе лучше, – уверил ее Снегирь. – Но вдруг тебя на месте не будет… Придется к ней…

Людочка мотнула головой:

– Лучше тогда еще к кому-нибудь. А она очень занята.

– Да она вредина просто! – громко прошептал Снегирь.

Людочка зашипела:

– Ш-ш-ш! Слышно же.

Снежана оторвалась от работы и сказала им:

– Вот именно, слышно. И, во-первых, я не обязана разбираться в ваших офисных программах, а во-вторых, отвлекаться от своей работы, чтобы помогать всяким олухам.

Снегирев оскорбленно сказал, задрав подбородок, как какой-нибудь испанский гранд, котороого упрекнули в том, что его воротничок недостаточно гофрирован:

– Если человек не разбирается в чем-то новом, это не значит, что он – олух.

– А если он не олух, – ревизорша пронзила его холодным взглядом, – то пусть разбирается самостоятельно.

Витя поднялся и хмуро пробурчал:

– Пойду за кофе схожу.

Он, сунув руки в карманы узких джинсов, вразвалку зашагал к двери.

Снежана не обратила на его демарш никакого внимания. По крайней мере, сделала вид, что ей все равно. Но все же она почувствовала себя неловко от того, что в общем-то ни с того ни с сего обидела человека. Даже если он приставучий, как банный лист. Но он, может, и правда, ведет себя так из дружелюбия – хотя и излишнего.

Людочка недоуменно оглянулась на него, на Снежану, тоже встала из-за его стола и вернулась на свое рабочее место, которое было неподалеку от лестницы, ведущей в директорский кабинет.

16.

Витя же вышел в коридор, и тут же хмурое выражение его лица сменилось довольной улыбкой. Есть эмоции у нее. Есть. Главное – что? Эмоции пробудить. А еще она теперь и виноватой себя поди чувствует. Прямо прекрасно, что она такая колкая. Сама ему нагрубила, сама теперь и кается. А главное – думает о нем. И даже наверняка волнуется, что обидела.

Он подошел к кофейному автомату, стоявшему у стены в коридоре.

Вдоль поста прогуливал охранник. Он крикнул с каким-то непонятным Снегиреву злорадством:

– Автомат не работает.

– Да? – Снегирь нахмурился, постоял, раскачиваясь с носка на пятку и думая, возвращаться ли в зал прямо сейчас. Потом его осенила одна мысль и он сказал: – Тем лучше, что не работает.

Он бросился в зал, поглядел на служащих, прикидывая, потом пробежал к вешалке и взял свою куртку. Ему показалось, что ревизорша будто бы хотела что-то сказать ему, но он убежал, не дав ей шанса оправдаться – пусть ее мысли еще некоторое время будут заняты им.

Витя, надевая на ходу куртку, пробежал мимо хмуро взглянувшего на него охранника, и вышел из здания.

Он накинул капюшон и через дорогу побежал в бар.

Когда он зашел туда, Леня устанавливал пушистую зеленую сосну в крестовину – у невысокой эстрады в углу зала. За стойкой Кнопка делала для посетителя гамбургер с ветчиной и зеленью. Посетитель этот, в распахнутой куртке-пуховике, сидел перед стойкой спиной к двери и разглядывал меню.

Снегирев подскочил к бару и спросил Таню:

– Пирожные уже завезли?

– Какие именно? – деловито уточнила она, а потом почему-то с многозначительной миной кивнула на посетителя. Витя взглянул мельком на стоявшую перед посетителем тарелку, посчитав, что Кнопка показывает, какие пирожные завезли – но на тарелке было пусто.

Снегирев ничего не понял и сказал просто:

– Заварные. Или трубочки с кремом…

Таня ответила:

– И те, и другие есть.

– Семнадцать штук будет? Угощаю коллектив, – улыбнулся Снегирев.

– Будет, если и тех, и тех набрать.

– И кого это ты на мои деньги пирожными собрался угощать? – сказал посетитель знакомым басом и обернулся к Снегирю.

И оказался его старшим братом Анатолием. Они были не слишком похожи: Анатолий ниже ростом и коренастей, и лицо широкое, круглое. Но улыбался он тоже очень обаятельно – только обаяние его улыбки было не во внешней рисовке, а в добродушии, которым она лучилась.

Витя воскликнул удивленно:

– Толя! Ты! Откуда?.. – И тут же добавил, оправдываясь: – И вовсе не на твои.

– Ну раз ты еще мне долги не отдал, то на мои, – сказал Толя. – А в честь чего так соришь?

Витя свел брови и ответил тоном своевольного подростка:

– Тебя это не касается.

Анатолий хмыкнул:

– Вернешь долг – не будет касаться.

– Верну, не сомневайся, – сказал Витя. – Сразу после нового года.

– Хорошо, что не после дождичка в четверг, – сказал ему брат.

– Да ладно тебе, – махнул ладонью Виктор. – Не притворяйся более вредным, чем ты есть.

– А я и так вредный, – с насмешкой сказал ему Толя.

Кнопка поставила перед Анатолием тарелочку с гамбургером и чашку чая:

– С сахаром, как вы просили, Анатолий.

А Витя насмешливо протянул:

– Какой же ты вредный? Не-ет. Ты у нас просто душка – это всем известно.

Кнопка улыбнулась. Анатолий сказал ей:

– Льстит. Бессовестно льстит! – И спросил Снегиря: – Еще деньги нужны?

– Обижаешь, – сказал Снегирь. – Я тебя искренне хвалю.

Анатолий хмыкнул. Потом спросил Таню:

– Сколько с меня?

– Угощаем. Вы же Витин брат.

– Вы, главное, всех его девушек не угощайте. А то разоритесь к чертям.

Толя все же вытащил несколько сотенных купюр и положил на стойку. Забрал чашку и тарелку и кивнул младшенькому:

– Пойдем, сядем где-нибудь, разговор есть. Может, тоже что поесть возьмешь?

– Пожалуй, – сказал Витя. И спросил любезную хозяюшку: – Тань, мне бутер с колбаской можно?

– Разумеется, – Таня поставила тарелку, метнулась к холодильнику и положила на нее куски хлеба и на них – толстые кружочки копченой колбасы. Налила ему чай в кружку.

Витя попросил ее:

– Приготовь пирожных семнадцать штук, чтобы унести с собой.

– В две пластиковые тортницы положу. Удобно будет?

– Угу.

Два брата устроились за столиком в углу. Анатолий кивнул на Кнопку, суетившуюся за стойкой:

– Таня сказала, ты на какую-то временную работу здесь поблизости устроился – в турфирме, что ли. Я ничего не понял. Зачем? Тем более временную? Они тебе тут сейчас платить не могут, что ли?

– Дело не в них. Они всегда платят нормально. А в турфирме людей перед новым годом не хватает. Ажиотаж. Путевки оформлять не успевают.

– Ну да? – недоверчиво произнес Анатолий. – А тут разве в праздники не ажиотаж?

– Тут тоже, – сказал Витя. – Но тут они без меня справятся. А там – нет. Не представляешь, какие толпы сейчас их штурмуют.

Анатолий, все еще не веря, воскликнул:

– Да неужто? – Потом откусил гамбургер, произнес: – У, вкуснота.

– Открой туристический бизнес и сам увидишь, что там творится.

– Да мне и свой бизнес нравится. Кстати, торгую весьма успешно. Открываю второй цех.

Витя искренне сказал:

– Поздравляю. – И поднял кружку с чаем, чтобы чокнуться.

Анатолий поднял свою и легко стукнул о братову. Потом сказал:

– И теперь мне нужен ну-у… кто-то вроде управляющего в этот новый цех.

Витя догадался:

– И ты… решил это мне доверить?

Толя поглядел ему в глаза:

– Я прямо скажу. Ты конечно, мот. Но ты честный. Кому еще доверять, как не семье?

Витя кивнул.

Анатолий зажевал гамбургер, запил чаем. Сказал:

– Прекрасно готовит Танюша, – потом он повел рукой с остатком гамбургера, указывая на кафе в целом: – Процветают они тут?

– Да, клиентов хватает, – сказал Виктор. – Вот только помещение они в этом году в собственность выкупили. Частично в кредит. Теперь платят.

– Понятно… – кивнул Толя. Потом сказал деловито и нравоучительно: – Мое правило – никаких кредитов. Никаких игр с банками – все равно проиграешь. – Он сжал кулак: – Рассчитывать только на свои силы. И ты видишь – чего я добился, – он с уверенным видом откинулся на спинку стула.

– Да, – согласился Витя. – Ты молодец. Но у них тут аренда была больше кредита.

– Раз не окупались без кредита, – продолжил учить Толя, – значит, плохо организовали дело. Это всегда вопрос организации. – Он поднял указательный палец: – Принцип Генри Форда.

Витя улыбнулся:

– Слушай, открой бизнес-курсы.

– А я уже думал об этом, – живо отозвался брат. И, наклонившись над столом к Вите, добавил тихо: – И книгу хочу написать. Как начать бизнес с нуля.

Виктор поглядел на него задумчиво и произнес после паузы:

– Или женись лучше.

Анатолий поморщился и проворчал:

– Еще чего не хватало.

– Подумаешь, один брак неудачный! – убеждал его Витя. – Что же теперь, всегда одному?

– Ну, сам-то ты не бежишь под венец.

– Побегу. Сразу, как будет с кем.

– А то девушек вокруг тебя мало?

– Девушек много. Но той самой я пока не встретил. Как только встречу – женюсь, честное слово.

– А я больше не хочу никаких встреч. Спасибо. – Анатолий посумрачнел, скомкал салфетку, которой вытирал руки, и бросил ее на тарелку.

Витя сказал:

– А знаешь, в этой турфирме, где я сейчас, коллектив – сплошь женский. И есть очень симпатичные особы… Могу познакомить.

– Нет уж. Опять эта нервотрепка.

– Разве нервотрепка? – возразил Витя. – Удовольствие одно. То ты за ними бегаешь, то они за тобой бегают, а иногда и друг другу навстречу бежите…

– Вот-вот. Бега сплошные. Нет уж. Бизнес надежнее. Ты ему отдаешь себя – и он тебе платит тем же.

Виктор засмеялся:

– С бизнесом не поужинаешь вместе и кино не посмотришь…

– С бизнесом, – добродушно ухмыльнулся Анатолий, – шикарно поужинаешь в самом крутом ресторане и кино поглядишь в личном кинотеатре.

– Но уж ночью твой бизнес не согреет, – подмигнул Витя.

– Зато и не предаст, – сумрачно сказал Анатолий.

Витя сделал вид, что переводит тему и сказал с хитрецой:

– Слушай, а ты вовремя тут появился. Поможешь мне донести угощение? А то у меня рук не хватит.

– Эх ты, – шутливо упрекнул его Анатолий, – щедрая душа. Рук и него даже не хватает. Ну идем.

Анатолий поднялся, взял куртку со спинки стула.

Витя тоже поднялся, в два укуса дожевал бутерброд, отряхнул руки и вытер их салфеткой. Потом ловко и привычно собрал посуду со стола, отнес все к барной стойке и поставил там.

На стойке уже стояли два больших прозрачных пластиковых купола, под которыми аппетитными горами были выложены заварные пирожные и трубочки с кремом.

Витя поблагодарил Кнопку, взял одну огромную тортницу, вторую взял Толя. Он сказал на прощание Кнопке:

– До свидания, Таня. Лене передавай привет.

– Передам, – сказал Таня.

– Да! – вспомнил Толя. – Гамбургеры у вас что надо!

– Спасибо, – улыбнулась Таня.

Братья, с пирожными в руках, один за другим протиснулись в дверь бара и вышли на улицу.

17.

И вот входная дверь офисного зала турфирмы распахнулась во всю ширь, и в зал зашел Снегирев с тортницей. За ним неуклюже и немного конфузясь, вошел Анатолий, тоже с контейнером. Снегирев вышел на середину зала, поднял тортницу в руках повыше и объявил:

– Девочки! Поздравляю вас… с моим первым рабочим днем!

Девочки засмеялись, а Людочка захлопала в ладоши и крикнула:

– С прибытием в нашу фирму, Витя!

Снежана смотрела на все это представление недоуменно. Витя встретился с ней взглядом и улыбнулся ей, она быстро опустила глаза и зашуршала бумагами.

Снегирь усмехнулся. Потом, обращаясь ко всем, сказал, кивнув на Толю:

– А это мой брат, Анатолий. Прошу любить и жаловать.

Толя бросил на Виктора недовольный взгляд и пробурчал:

– Ох и хитрюга ты.

Сотрудницы повставали с мест, включали чайники и доставали чашки.

Людочка подошла и, кокетливо и слегка смущаясь поглядела на Анатолия.

– А вы почти такой же симпатичный, как ваш брат, – сказала она ему.

Анатолий отозвался чуть ли не сердито:

– Вот спасибо.

– Зато он в два раза умнее, – сказал Виктор.

– Правда? – спросила Людочка, обращаясь более к Анатолию.

Тот нахмурился, свирепо взглянул на Виктора, телеграфируя взглядом что-то вроде: «Ну и втянул ты меня!»

– Неправда, – сказал Толя Людочке. – В три раза умнее. – Он поставил поднос на ближайший стол: – Сюда можно?

– Да, – ответила Людочка.

Толя, стараясь не встречаться с ней взглядом, сказал брату:

– Ну, я пошел.

– А чаю с нами не выпьешь?

– Я сыт, – сказал Толя. – По горло.

Витя только укоризненно покачал головой.

Толя махнул рукой и сказал:

– Обдумай, о чем мы говорили, и звони мне.

– Ладно, – кивнул Снегирь. – Покеда.

– Пока, – сказал Анатолий и быстро вышел из офиса.

Людочка, уже взявшая трубочку с кремом и сейчас изящно державшая ее в руке, с сожалением смотрела Толе вслед.

Другие дамы тоже подходили, разбирали пирожные и утверждали:

– Витечка, вы прелесть!.. Ну просто волшебник!.. Вы знаете, как угодить женщинам…

Некоторые беспокоились за свою фигуру, но пирожные все же брали, тем более что Витя в ответ на их беспокойство неизменно уверял каждую, что фигура у нее самая что ни есть соблазнительная.

Людочка задержалась у стола, она маленькими откусами расправлялась с пирожным и тихонько допрашивала Виктора:

– Анатолий – женат?

– В разводе, – сообщил Витя. – Давно уже. Лет десять.

– Такой мужчина – и одинок… – Людочка мечтательно посмотрела на дверь, в которую только что вышел Толя.

– Да ему все некогда – бизнес, – объяснил Витя.

– Да? Какой?

– Хороший бизнес. Трикотажное производство. Носки-колготки. Очень прибыльный.

Людочка произнесла поспешно, оправдываясь:

– Но меня не волнует, богатый он или нет.

– Но ведь лучше, если богатый, правда? – улыбнулся Витя.

– Лучше – когда не то чтобы богатый, – сказала Людочка, – а когда работящий.

– Ну, он у нас очень работящий, – сказал Витя. – Он же с нуля все начал. Все сам.

– Какой молодец, – похвалила Толю она. – И вообще, он такой… Он сам по себе очень… интересный… И такой сердитый. Меня всегда к таким тянуло.

– К сердитым? – насмешливо спросил Снегирь.

– Ничего ты не понимаешь, Витя. К серьезным.

Она бросила на него грустный взгляд и ушла за свой стол у лестницы.

На подносах еще громоздилось несколько пирожных, Снегирев взял оба подноса и пошел по залу, разнося угощение тем, кто постеснялся или еще не успел взять.