– Сядь. – Дубов махнул рукой в сторону стула. – Материалы по «Химприбору» у тебя?
– Так точно, товарищ подполковник!
Дубов взглядом пресек попытку лейтенанта вскочить.
– Вот что, Прокопенко… – Подполковник сделал паузу, задумчиво постукивая по столу шариковой ручкой. – Надо подготовить копии для второго отдела.
– Контрразведке? – В голосе лейтенанта прозвучала смесь удивления и неприязни. Он немногим более полугода состоял в штате управления, но уже хорошо ориентировался в сложных взаимоотношениях отделов.
– Контрразведке, – подтвердил Дубов, внимательно глядя лейтенанту в глаза. То, что он прочитал них, подполковника устроило.
– Когда нужно подготовить копии?
– Быстро, но без особых подробностей. – Дубов многозначительно помолчал. – Ты понял меня, лейтенант?
– Так точно, товарищ подполковник. – Прокопенко понимающе оскалился. – Разрешите идти?
– Иди, лейтенант, работай.
Дубов откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Ему многое надо было обдумать.
Глава 6
Те же сутки
Сторож гаражного кооператива «Химик» доброжелательно посматривал на молодую пару, примостившуюся на самодельном диванчике, сооруженном из заднего ряда сидений автомобиля «Москвич». Сквозь дерматиновую обивку сидений прорывались ржавые пружины, отчего симпатичная девушка чувствовала себя неуютно. Очкастый парень игнорировал неудобства, регулярно подливал «Пшеничную» в стакан сторожа и с участием слушал жалобы на жмота председателя кооператива, у которого зимой снега не выпросишь, а в будке буржуйка
дымит, так что задохнуться недолго, и дверь перекосило, не закрывается…
Собираясь на разведку, Андрей кроме водки взял с собой кассетный магнитофон «Легенда 401». Приехав в кооператив, они с Оксаной не стали искать гараж инженера, а сразу направились к сторожу, справедливо полагая его самым информированным лицом. На вопрос, как найти мастера, которого им посоветовали друзья, «вот магнитофон сломался», разговорчивый сторож с готовностью поведал, что мастера они вряд ли найдут. Андреич, инженер с «Химприбора», владел тринадцатым боксом, где ремонтировал все, что ни принесут, и собирал разные механизмы. Даже самоходную машину для уборки снега изготовил. Денег брал по-божески, иногда вовсе не брал.
– Эту игрушку, – сторож ткнул пальцем в магнитофон, – ему починить раз плюнуть было.
На вопрос, что же с чудо-мастером случилось, сторож поведал, как в пятницу понаехали милиция и военные и срезали автогеном
навесы ворот в тринадцатом боксе. Потом какие-то люди в балахонах, противогазах и с приборами в бокс вошли, а вышли уже без противогазов. После них милиция и военные что-то долго в гараже искали, но ничего не выносили. Навесы приварили на место, ворота опечатали и уехали.
– Андреича как есть повязали, – вздохнул сторож. – Хороший мужик был. Не знаю, что он там натворил, но что-то сурьезное.
– Может, у инженера помощник был? – поинтересовался Сергеев. – Не один же он машину для уборки снега делал.
– Не, помощника не было, – замотал головой сторож. – Я ж говорю, мастер был, сам все делал. Иногда только Леонтич с инструментального ему детали точил.
– Так, может, Леонтич нам с магнитофоном поможет?
Сторож задумался.
– Может, поможет, а может, нет. Леонтич больше по железкам. Мне вот ключ запасной от будки выточил и денег не взял.
Выйдя из сторожки, Андрей с Оксаной прогулялись вдоль гаражей, издалека посмотрели на опечатанный тринадцатый бокс и заторопились на остановку трамвая. Делать в кооперативе больше было нечего, а в общежитии их уже ждал Николай.
В полупустом вагоне они заняли свободную скамейку. По дороге Андрей размышлял над полученной информацией. Как он и предполагал, в гараже источник радиоактивного излучения не нашли. Люди в балахонах и противогазах – видимо, из войск химзащиты – проверили радиоактивный фон и разрешили милиции провести обыск. Значит, фон нормальный. Из гаража ничего не вынесли, специальной машины для перевозки радиоактивных материалов не вызывали. Сторож, по крайней мере, не видел машины с желтым треугольником и тремя черными лепестками внутри. Если кто и знает, где спрятан радиоактивный контейнер, так это слесарь с инструментального завода Леонтич. Не исключено, что инженер ему заказал выточить какую-нибудь деталь для своей последней работы. Вот только как этого слесаря найти? Не пойдешь же в отдел кадров завода справки наводить: «А не работает ли у вас слесарь, не знаю, как зовут, но отчество у него Леонтьевич?» Не успеешь оглянуться, как под белы рученьки возьмут.
В задумчивости Андрей, кажется, начал говорить вслух. Дремавшая рядом Оксана встрепенулась, наклонилась к нему и зашептала на ухо:
– У Тани Нечаевой с нашего потока жених работает мастером на инструментальном. Поговорю с ней завтра. Леонтьевич отчество редкое, Танин жених слесаря наверняка знает.
– Умница! – Андрей чмокнул девушку в щеку. – Легенда та же: ищем мастера для ремонта магнитофона. Нужен домашний адрес.
Позади, через два ряда сидений, читал газету интеллигентного вида мужчина в черной шляпе. Мужчина сел в трамвай на той же остановке, что и молодые люди. Увлеченный беседой Андрей не заметил, как интеллигентного вида мужчина вышел вслед за ними из трамвая и проводил до общежития.
Глава 7
16 мая 1980 года, город С.
Штаб гражданской обороны Ленинского района размещался в здании вечерней школы. Андрей прошел по гулким пустым коридорам, толкнул дверь без таблички. Майор запаса Крылов сидел за девственно чистым столом, пил чай и откровенно скучал. Увидев Андрея, он вскочил, расплылся в улыбке и сжал доктора в железных объятиях. Улыбка на обезображенном шрамами лице выглядела жутковато. Шрамы остались после пребывания Крылова в качестве советника в одной из африканских стран, где Советский Союз вел необъявленную войну.
При устрашающей внешности и боевой биографии майор был человеком добродушным и гостеприимным. На столе появились пятизвездочный коньяк, лимон и нарубленная десантным штыком твердокопченая колбаса. К Сергееву майор относился с особым уважением. В прошлом году Андрей лечил отца Крылова после тяжелого инсульта. Вопреки прогнозам отцу стало лучше, и майор при расставании даже прослезился, заверив, что в случае чего доктор может на него, Крылова, рассчитывать.
Сегодня такой случай настал. Подруга Оксаны поговорила со своим женихом, мастером инструментального завода, и в результате у Сергеева появился адрес Ивана Леонтьевича Хватова, слесаря механосборочных работ шестого разряда, проживающего в пригородном поселке в частном доме. Хватова надо навестить вечером, днем слесарь наверняка на работе. Предварительно Андрей хотел проверить радиоактивный фон около его дома. Для проверки требовался дозиметр, за ним-то доктор и приехал в штаб гражданской обороны.
Дозиметр в штабе, конечно, имелся, но прежде, чем сходить за прибором на склад, майор трижды щедро наполнил граненые стаканы – рюмок и фужеров здесь не держали. За встречу, за здоровье папы и обязательный – за дам. Со склада Крылов принес ДКП-50А
и, несмотря на заверения Сергеева, что он прекрасно знает, как с этой штуковиной обращаться, провел подробный инструктаж, объяснив, как по положению нитки внутри корпуса определять дозу облучения. После инструктажа выпили за успех радиационной разведки и в конце, как водится, «на посошок». В голове зашумело, и Андрей решил не ехать на окраину города двумя автобусами с пересадкой, позвонил на «Скорую» и вызвал свободную машину.
По дороге в пригородный поселок Андрей вздремнул в салоне на носилках. Ни он, ни водитель не обратили внимания на серый «жигуленок», следовавший на некотором расстоянии за их автомобилем.
Прибыв на место, Андрей попросил водителя медленно прокатиться по улице вдоль ряда одноэтажных частных домов. Напротив семнадцатого, в котором жил Хватов, притормозили, немного постояли. На двери висел замок. Нитка дозиметра не шелохнулась. Либо контейнера с изотопами у слесаря не было, либо каким-то образом излучение было устранено.
– Поехали обратно в школу, – скомандовал Андрей водителю.
Возвращение дозиметра в штаб гражданской обороны не обошлось без новой порции коньяка, и на работу заведующий неврологическим отделением не пошел – отправился в общежитие ждать Оксану.
Страдающий одышкой автобус, чихая и отдуваясь, медленно полз в гору. Поездка обратно в пригородный поселок на общественном транспорте заняла почти полтора часа. Андрей жалел, что снова не вызвал свободную машину с подстанции. Еще Оксана каждую минуту волновалась: едут в такую даль, а у нее завтра зачет по оперативной хирургии, причем она еще конспекты не открывала.
На улице стемнело, и тревожный синий отблеск маячка-мигалки они увидели, еще не доехав до нужной остановки. Около семнадцатого дома стоял милицейский «газик». В некотором отдалении собралась группа людей в разношерстной, видимо, наспех накинутой одежде. Люди что-то оживленно обсуждали. На крыльце переминался с ноги на ногу милиционер с погонами старшего сержанта. Андрей и Оксана подошли поближе. Задавать вопросы не пришлось. Обитающая в соседнем доме громкоголосая тетка громко рассказывала только что подошедшему немолодому мужчине с козлиной бородкой и тросточкой, проживающему через два дома напротив, как увидела в окно выскочивших на крыльцо слесаря двух подозрительных парней. Парни побежали в сторону железнодорожной станции. Соседка остановила проезжающую милицейскую машину и вместе с патрульными зашла в дом Хватова. Увидела там жуткую картину: лужи крови, изрезанный Иван Леонтьевич еле дышит, все перевернуто вверх дном. В сарае, где мастерская, тоже все перевернуто. На вопрос мужчины с бородкой, что бандиты взяли, тетка пожала могучими плечами. Вроде ничего не взяли, в руках у них ничего не было. «Скорая» приехала быстро, Хватова увезли. Врачи сказали – не жилец, много крови потерял. Сейчас ждут милицию из города.
Оставаться здесь дальше смысла не было. Заметив возвращающийся автобус, Андрей с Оксаной побежали к остановке.
Глава 8
17 мая 1980 года, город С.
Настроение было абсолютно нерабочим. После вчерашней дружеской встречи с майором запаса болела голова, но еще больше мучили мысли об убийстве слесаря. Зайдя в кабинет, Андрей позвонил в ординаторскую реанимационного отделения седьмой горбольницы, куда увезли истекающего кровью Хватова. Трубку взял знакомый врач-реаниматолог, дежуривший ночью. Он сказал, что пострадавший скончался через час после госпитализации. На теле Хватова обнаружили множество поверхностных ножевых ранений, неопасных для жизни. Смертельной стала глубокая проникающая рана в область печени.
Со смертью Хватова оборвался не очень надежный, но пока единственный след, который мог привести к радиоактивному контейнеру. Кроме того, нападение на слесаря свидетельствовало об участии в поисках источника радиоактивного излучения неизвестных, действующих решительно и жестоко. Это явно не Комитет государственной безопасности: сотрудники не стали бы резать слесаря ножом – вызвали бы к себе, припугнули, сам бы все рассказал.
В том, что искали именно контейнер, Андрей не сомневался. Не клад же, в самом деле. Каким образом убийцы вышли на слесаря? Кто-то сделал такое же предположение или… Сергеев вскочил, чуть не опрокинув стул. Подошел к окну, прижался лбом к холодному стеклу. Или убийцы шли по его следам? В буквальном смысле.
