Женщины замолчали, у каждой из них было свое горе и свои потери. Всё, как в любой семье тех лет.
На следующий день Татьяна, окрепнув с дороги, и отъевшись щами из квашеной капусты с черным хлебом из отрубей, подвернув рукава принялась за уборку. На дворе стоял февраль, но несмотря на это, женщина, привыкшая к суровым условиям, смело открыла окно и стала отмывать стекла от грязи. Постирала старые, потерявшие цвет занавески, отодвинула мебель и тщательно провела уборку в труднодоступных местах. Тамара Васильевна нарадоваться не могла на свою постоялицу.
– Вот спасибо тебе, милая. Век помнить буду.
Через неделю ее вызвали в управление.
– Мальчик нашелся в Некрасовском районе, это точно он – Николай Гаврилов, 10 лет.
– А девочка?
– О ней нет сведений никаких. Постойте, а это точно ваш сын?
– Да, приемный. Документы потерялись еще до эвакуации.
– Держите адрес. – Чиновник написал на маленьком листке адрес детского дома.
Татьяна не теряла надежды, она была уверена что где Коля, там и Зина будет. Их же вместе эвакуировали. Но сердце щемило от боли – а вдруг она не пережила этот длинный и опасный путь до детского дома? А вдруг она заболела?
По пути в казенное учреждение самые тяжелые мысли, как бы не гнала их Татьяна от себя, роились как пчелы в ее голове.
***
Это был он. С криком "мама", мальчик бросился в ее объятия. Ничего не понимающая Таня посмотрела на него вопросительным взглядом. И мальчик тут же зашептал.
– Я сказал что ты моя мама, что ты за нами приедешь, как и обещала. Ты же меня заберешь?
– Конечно, мой мальчик, я тебя заберу. Но где же Зина?
– Ее нет. – Таню будто оглушили.
– Как нет, а где она?
– Нас перенаправляли с одного детского дома в другое, мы договорились что будем зваться братом и сестрой. А год назад я заболел сильно, меня в больницу определили. Зина сбежала из детского дома чтобы меня найти. Но ее быстро поймали, один из мальчиков сказал что меня уже нет в живых. Я , правда, его поколотил потом, но наш Лучик перестала разговаривать. Когда на следующий день после случившегося приехала тетка из комиссии, она пожалела Зину и забрала ее с собой.
Быстрым шагом Таня пошла в кабинет директора детского дома.
– Каким образом получилось, что разлучили брата и сестру?
– Все вышло случайно, это роковая ошибка. Нам из больницы пришли вести, что Коля не выжил. Сами понимаете – нагрузки на детские дома и больницы просто огромная, никто не удосужился проверить информацию Когда поползли слухи среди ребят, девочка испытала сильный стресс. И тут Мария Никитична, что раньше в комиссии заседала, как раз с проверкой нагрянула. Она увидела девочку и предложила свою помощь. В общем, она ее забрала и сказала, что покажет в Москве своему брату, врачу. Думаете, я могла ей перечить? Эта женщина властная, мужа и детей у нее нет своих. Ну а уж когда Коля приехал из больницы, то мы поняли, что вышла ошибка. Только уже не воротишь ничего назад.
– Как мне ее найти? Марию Никитичу вашу.
Директриса покачала головой.
– Никак. То был ее последний приезд, она в Москву перевелась, так как сама родом оттуда. А здесь она жила всего два года.
– И что мне теперь делать?
Вновь пожав плечами, директриса отвернулась.
– Колю я могу забрать?
– Это пожалуйста.
Вернувшись в Ярославль, Таня опять пошла в управление и стала просить контакты Ильиной Марии Никитичны, бывшей главы комиссии, осуществляющим надзор над детскими домами.
– Вы представляете себе вообще, что вы у меня просите? Даже не думайте, я не да вам такую справку. И никто не даст. Я же по шапке за такое получу.
– Но мне надо найти дочь.
– Занимайтесь сыном. Я почти уверен, девочку вы не найдете. А теперь прощайте.
Татьяна не привыкла сдаваться. У нее еще оставались кое-какие копейки, до Москвы добраться и обратно вернуться в Ленинград – средств хватит. Надо попытаться.
– Танечка. У меня тут кое-что есть, припасено. Я ведь женщина экономная, не тратила, сына ждала с фронта. А сейчас оно и подавно мне не надо. Много ли мне нужно одной?
Таня смотрела на пожилую женщину и не понимала о чем та говорит.
Но уже через несколько секунд увидела как та достает из маленького шкафчика ткань, в которую были завернуты деньги.
– Держи, тебе должно этого хватить.
– Я не могу взять, вы что! – выставила Таня руки вперед. – Сейчас такое время трудное, вам самой деньги нужны. Голод вокруг бушует.
– Не нужно мне это – корка хлеба да щи вот и хватит мне. Не знаю почему, но чувствую я в тебе родственную душу. Если не возьмешь, обижусь крепко.
Прижимая к груди тряпку с завернутыми в нее деньгами, Таня со слезами на глазах благодарила Тамару Васильевну.
– Обещай мне, что коли живы будем, увидимся еще. Найдешь девочку и приезжай.
– Обязательно. Мы обязательно к вам приедем!
Тихий размеренный стук колес убаюкивал женщину, которая сидела на одной полке со спящим мальчиком. Слезы из ее глаз непроизвольно текли, когда она вспоминала прощание с Тамарой Васильевной. Увидятся ли они еще раз? Много ли таких сердечных людей как она?
Московский вокзал встретил их оживленной толпой, люди сновали туда-сюда. Кого-то встречали, кого-то провожали, а кто-то уезжал, оглядываясь, не придет ли кто попрощаться.
Люди жили размеренной жизнью, и только некоторые полуразрушенные здания напоминали о том, что здесь тоже велись боевые действия. Остановившись в гостинице, Таня хотела оставить мальчика в номере, но он воспротивился. Он вел себя так, будто боялся потеряться навсегда – держал ее за руку всю дорогу, стараясь не отходить ни на шаг.
– Коля, ты уже взрослый. Останься здесь, а я скоро вернусь.
– Нет, я пойду с тобой. Если я взрослый, то так же хочу участвовать в поисках Лучика.
Ей повезло в первый же день. В справочной ей дали адреса четырех женщин с такими инициалами.
Первый был недалеко от гостиницы. Зайдя в обшарпанный и пахнувший кошками подъезд, Таня и Коля поднялись на второй этаж и сразу поняли – вряд ли здесь живет та, которую они разыскивают. Это была коммунальная квартира. Но все же решили попытать счастья. Нажали на звонок и через минуту открылась дверь. На пороге стояла полная женщина с добродушным лицом.
– Вы Мария Никитична?
