«Куда делось всё?» «Супостат появился,
Что тащит у всех безо всякого спроса» –
Ответил старик на все эти вопросы –
«Торнадовцы, те что совместно с тобой
Воюют, воруют, людей на убой Уводят с собой, подвергают их пыткам…
А сдачи получат – бегут сильно прытко».
«Я вижу ты, дед, разболтался уж слишком.
Похоже, руснёй стал, как русский братишка».
« А ты кем Сашко, неужели «бандерой»?
Уродом, которым не жаль матерей,
Детей их, старух, стариков любой нации?
Ты кто – украинец простой или нацик?
Вот я – украинец, отец украинцем был…
Неужто, Сашко, ты совсем позабыл
Как вместе с тобою когда-то мы были
На Саур – могиле, цветы положили.
Тебе говорили и мама и я,
Что там похоронен твой прадед – Илья.
Страну защитил он от немцев-фашистов,
Кому и служили бандеровцы истово.
А с бабушкой нашею, как же нам быть?
Она же «кацапка». Не стоит любить?
Мы прожили долгую жизнь с ней прекрасно,
Она всем светила, как солнышко ясное.
И к смерти её руку ведь приложили
Твои сослуживцы. Они ведь убили!»
«Скажи мне спасибо, что я тебя слушаю.
Другой бы отправил бы в ад твою душу».
«Мне нечего делать в аду, ибо я
Ни совесть, ни честь не продал. А тебя
Я внуком своим не считаю, ты – враг.
Вас всех проклянёт наших прадедов прах.
Не будет вам счастья ни здесь, ни потом.
Кто в жизни палач, тот подохнет скотом».
Сказал это дед, задыхаясь от боли
В груди. Повторил: «Нет, не внук ты мне боле!».
Стояли напротив друг друга врагами:
Один любил дочку, другой любил маму.
Вдруг кто-то позвал: «Эй, Сашко, где ты есть?
А ну, покажи, поживился ли здесь?».
Внук вышел: «Да нет уже здесь ничего.
Лишь дед одинокий да кошка его».
Раздался вдруг взрыв, снёс ворота, забор…
Сашко бросил к вишням. Второго – за борт,
За бровку дороги, которой пришёл…
Вот так свою смерть каждый там и нашёл.
На кухне очнулся старик, поднялся…
Стеклом была хата засыпана вся.
В крови и порезах лицо, да и рук
Не чует и ног, и в пыли всё вокруг.
