По осколкам прошлого

– Васильев и наш психопат… они же совсем разные типы, – заметил Вики. – Нужна сильная мотивация, чтобы уйти с обычного угонщика и вора…

– Возможно, Васильеву стало скучно, и он захотел попробовать что-то новенькое… больше адреналина, больше эмоций, – решила Нат, отойдя от окна. – Васильев попался бы на второй день. Они по-разному мыслят. Наш убийца не глупый мальчишка, а очень осторожный и страстный. Без имени. Без лица. Порой мне кажется, что он где-то рядом. Наблюдает…

– Как думаешь, Васильев мог нанести ранения себе сам? – заметил Викентий.

– Нужно быть совсем отбитым, чтобы решиться на это. После первого удара ножом, он не смог бы сделать это еще дважды. Тело от шока и боли начинает сопротивляться и ослабевать. Раны достаточно глубокие, – размышляла девушка, продолжая разминать вязкую кровь пальцами. – К тому же, детектив, отсутствует орудие преступления. Я не смогла найти то, чем ранили Васильева.

Викентий начал осматриваться вокруг в поиске колющего предмета. В комнате появилась бледная Аля.

– Если бы он сделал это сам, то куда дел нож? Следов борьбы нет. Кровь только в пределах этой зоны, – указала Нат на место возле кровати. – Раненный где-то человек давно бы лежал в больнице, и нас бы о нем проинформировали. Вся информация с его телефона стерта: контакты, фото и сообщения. Даже музыка, если она у него была. Комната почти пуста. Он явно вел отшельнический вид существования. Домашнего интернета нет. С момента выхода из тюрьмы нет ни одного штрафа и ни одного ареста. Видимо, выбрал праведный путь. Ничто не говорит о нем как об убийце.

– У таких праведников всегда найдутся тайны. Нужно лишь глубже капнуть. Надо встретиться с теми, с кем он общался ранее, – сообщил Вики.

– Тогда начни искать информацию среди людей Жестяного. Васильев когда-то крутился в той компании. Я съезжу в реанимацию и проверю состояние пострадавшего.

– Скажи «серой» принести мне ужин в мою комнату, – приказным тоном окликнул Роман, уходящую Лику.

Пятидесятилетняя женщина, которая сидела на диване напротив Романа, с призрением взглянула на прислугу. В длинном, дорогом платье синего цвета, явно сшитом на заказ, она выглядела актрисой из фильмов 30-тых годов. В ее правой руке между пальцами была зажата тонкая сигарета, которую та периодически прикладывала к красным губам. Вероятно, дама думала, что так выглядит намного выразительней и знатней. Роман не особо любил эту женщину и не скрывал своей неприязни.

– Серая? – хмыкнула женщина. – У прислуг нет человеческих имен?

– То, как я к ним обращаюсь, тетушка, не вашего ума дела, – заявил мужчина, нахмурив лоб.

– Я просто спросила, дитя, – произнесла она довольно сдержанно.

«А этот мальчишка не стесняется выговаривать в лицо все, что думает! Еще и тетей называет вместо того, чтобы обращаться по имени!» – мысленно возмутилась женщина.

– Если бы я была хозяйкой этого дома… – протянула она, мечтательно.

– Аккуратней с мыслями, тетушка, – отрезал Роман, затем подошел к женщине, нагнулся к ней и прошипел: – Не смейте думать об этом! Вы никогда не станете частью моей семьи. В этом доме вам места нет. Я вас терплю только из-за отца.

– Глупый мальчишка! Не тебе решать, кто займет место хозяйки особняка. Думаешь, твой отец станет слушать детские капризы?

– Держите при себе свои мысли по этому поводу, иначе…

– Успокойся, сын! – возмутился Влад, услышав их спор. Он стоял на лестнице, одетый в серый деловой костюм, и его лицо выражало недоумение. – Я не думаю, что есть повод спорить на этот счет. Никто не собирается занимать чье-либо место в этом доме. Впредь, запрещаю вам обоим затрагивать эту тему.

Гостья сникла, опустив взгляд.

– Мне лучше побыть в своей комнате, отец, – сказал младший Волков и спешно покинул гостиную.

Он нервно ходил по комнате, поглядывая на часы, а когда в дверь постучали, остановился у окна.

– Ваш ужин, – тихо произнесла девушка, входя в комнату.

– Поставь, – махнул он куда-то в сторону. Его взгляд был потерянным. – Подойди сюда.

Вика поставила поднос на столик и прошла к центру комнаты. Ближе к Роману подходить не рисковала. Он стоял в трех шагах от нее и даже так, она ощущала напряжение, витавшее над головой.

– Ближе, – требовал мужчина.

Та подняла на него испуганный взгляд, сделала маленький, неуверенный шажок и остановилась.

– В чем дело? – сердился он, но как-то мягко. Нет гнева или ненависти. Роман сам подошел к девушке и встал напротив. – Не бойся, я не укушу. Жанна Сергеевна говорила, что ты училась в школе танцев. Мне нужна твоя помощь.

Девушка смотрела на него с недоумением, как если бы услышала предложение руки и сердца. Но это другое. Поэтому она уставилась на Романа и молчала, не зная, как правильно отказать. После того что он сделал с платьем, правильней было бы развернуться и уйти, хлопнув дверью…

– Это не так. Я не училась никаким танцам, и поэтому не смогу вам помочь. Ужин на столике, а меня ждет работа. Я должна отработать свой долг вам, – Вика начала разворачиваться, чтобы уйти.

– Мне очень жаль, – уверенно произнес мужчина, останавливая девушку у двери.

Она не понимала, о чем он может жалеть. И знала, что в его словаре слова «жаль» не существовало так же, как и слова «прости».

– Я погорячился… с платьем.

– Пытаетесь загладить вину простым словом? – произнесла она, продолжая стоять лицом к двери.

– В этом и твоя вина тоже есть, – заметил мужчина.

Вика вздохнула, так как он был прав. Она поступила неправильно, потратив чужие деньги и, промолчав, пыталась скрыть это.

– Но речь не об этом. Буду платить тебе за каждое израсходованное время на меня.

Виктория чуть опешила, повернувшись к нему боком.

– Но вы можете нанять профессионального репетитора. Зачем вам я?

– Зачем мне кто-то со стороны, если в моем доме уже есть свой учитель танцев? Давай по факту: мне нужен репетитор, а тебе нужны деньги. Таким образом, я хотя бы буду знать, куда идут мои сбережения.

Рука, что уже сжимала дверную ручку, вдруг разжалась. Деньги ей и вправду были нужны. Вика все же посмотрела на Романа.

– Вам снова стало скучно, Роман Владиславович? Ищите объект для забавы? – недовольно произнесла она.

– Отбрось свое недовольство и соглашайся. Это простая просьба. Я быстро обучаюсь. Покажешь несколько движений и всё.

Но Вика знала, что обучиться любому танцу, пусть даже это вальс, не так-то просто. И одним «всё» здесь не обойдешься.

Натали стояла у кровати Васильева Антона, который находился в бессознательном состоянии после тяжелой операции, и изучала его бледное лицо. Сейчас это лицо ей ничего не расскажет.

– Хотелось бы мне знать, чем ты заслужил это спасение, – шептала она.

– Ему повезло, – раздалось за спиной.

– Это как сказать, – процедила девушка.

– Был на волоске от смерти. Держался за жизнь, как мог.

– И все ради того, чтобы оказаться на скамье подсудимых.

Врач встал рядом с ней, спрятав руки в карманы белого халата. Нат мельком взглянула в его сторону, оценив внешний вид. Мужчина лет сорока. Густая темная растительность на щеках и на подбородке. Уставший взгляд за прозрачными линзами очков. Под халатом серая футболка, черные потрепанные джинсы. На ногах белые кеды, чуть замаранные уличной грязью. Бейдж с именем отсутствовал.

– Это его подозревают в убийстве тех девушек?

– Почему вы так решили? – удивилась Натали, понимая, что никто не должен был узнать об этом.

– Слухи.

– Если бы это был он, то вы не стали бы спасать его? Дали бы ему умереть на операционном столе?

– Я врач, а не могильщик.

– Никогда не верьте слухам. Как он? Что вы можете сказать о ранах? – поинтересовалась девушка у мужчины.

– Судя по ранам, могу сказать, что это армейский нож. Ширина лезвия в 22 миллиметра.

– Неплохо, – приятно удивилась Натали, одарив его улыбкой. – Откуда такие познания?

– Служил в разведывательной группе. Его спасло то, что удары были нанесены не так глубоко. Скорее, неуверенной рукой. Человек, вероятно, сомневался в том, что делает или никогда не делал это раннее…

– Подросток? Женщина?

– Необязательно.

– А мог ли он нанести их себе сам?

– Три раза? Как вы себе это представляете? Он же не шизофреник! В крови не было наркотических, психотропных веществ или алкоголя. Можем пригласить специалиста, когда он очнется, если нужно.

– Да, ему будет полезно пообщаться с ним. Сообщите мне, когда он придет в себя, – произнесла девушка и вышла из палаты.

Нат шла по коридору, размышляя над тем, что сказал врач и над тем, что происходит вообще вокруг. Визит Викентия к Жестяному не дал результата. По его словам Васильев не появлялся на их территории после того, как освободился. Может, боялся? Или тот врет, покрывая Антона. В клуб «Улей» Васильев приходил не так часто. Девушек домой не водил. По словам соседей, вел себя тихо, поэтому создалось впечатление, что он там не живет вовсе.

Натали остановилась, так как в коридоре появилась Виктория Лисицына. Она проследила за девушкой до палаты, в которую та неспешно вошла. Оказалось, что в этой больнице проходит лечение ее мама. И когда Вика покинула палату, следователь решила незамедлительно поговорить с ней.

– Добрый день, Виктория.

– Вы здесь? – удивилась девушка, поворачиваясь к Нат.

– Вот, пришла проведать одного человека. Вы что-нибудь вспомнили?

– Вспоминать-то, в общем, нечего. Простите, бесполезный из меня выходит свидетель.

– Если вы не против, я хотела бы вам показать кое-кого. Пойдемте.

Та согласилась и пошла следом за Натали к палате, где лежал Васильев.

– Подумайте и скажите, видели ли вы когда-нибудь этого человека в доме у Волковых? Или в клубе? Не кажется ли он вам знакомым?

Вика всмотрелась в лицо Антона.

– Не думаю, что он когда-либо был среди знакомых семьи. Я никогда не видела его в доме, – Вика приложила указательный палец левой руки к губам и неуверенно сообщила: – Но, кажется, этот человек был в клубе тем вечером. Думаю, это с ним я столкнулась на танцевальной площадке…

– Вы уверены?

– А кто он? Это как-то касается дела?

– Пока не знаю, чем он точно может быть нам полезен. Посмотрим, что скажет, когда очнется.

Вика смотрела на человека без сознания. В голове всплывали картинки того вечера.

– Почему он в таком состоянии? – поинтересовалась девушка.

– На него напали в его же квартире.

Вика прошла к скамейке и обессилено опустилась на нее. Натали последовала ее примеру и села рядом.

– У меня будет небольшая просьба к вам, Виктория. Если не затруднит, сообщите мне, когда вдруг заметите что-то странное в поведении Романа Волкова, или если вам покажется странным кто-то из его друзей или знакомых…

– Вы думаете, что это мог сделать кто-то из приближенных семьи?

– Все возможно. Иногда враги находятся ближе, чем мы думаем.

– Предать Романа Владиславовича…

– Это не предательство, а содействие расследованию.

– Но я не могу плохо думать о человеке, в чьем доме работаю и живу уже столько лет.

– Ох, уж эта благодарность, – выдыхает Нат, а после недолгого молчания, продолжает: – Вы же не можете утверждать, что хорошо знаете семью Волковых. Хоть вы и находитесь с ними под одной крышей, но у каждого из вас своя личная жизнь, свои тайны и интересы. Это глупо считать себя должной и говорить, что теперь принадлежите только им. Понимаю, это сложно…

– Его могли подставить.

– Поэтому я и прошу вашей помощи. Пока не найду настоящего убийцу, он будет в списке подозреваемых первым номером. И я буду продолжать приходить к нему домой и надоедать вопросами и подозрениями…

– Вы сами сказали, что у нас у каждого своя жизнь и свои тайны…

– Не в этом случае, Виктория. Эти тайны необходимо раскрывать.

– Мне нужно ехать, – Вика поднялась на ноги.

– Вы поможете?

– Постараюсь.

Нат проводила ее сосредоточенным взглядом.

Не успела Виктория отойти от своей комнаты, как оказалась поймана Романом за руку. Он не стал слушать ее возражения и потянул за собой в свою спальню.

– Ну? Ты готова начать?

– Начать что? – не понимала она, вжавшись спиной в дверь.

– Учить меня танцам.

– Ах, это, – выдохнула Виктория, опустив плечи. – Вы серьезно?

– А разве похоже на то, что я шучу?

– Это будет сложно, – заметила она и, отстранившись от двери, прошла в комнату.

– И что в этом сложного? – он повернулся к ней.

– Вы хоть раз пробовали танцевать под классическую музыку, а не под клубную?

– Ты во мне сомневаешься?

Пройдя к центру комнаты, он обнял девушку и начал быстрые движения из стороны в сторону. Совсем не так, как было необходимо. Вика оттолкнула Романа от себя.

– Что вы делаете? Это не так танцуют! – воскликнула она, а затем вздохнула и начала сдержанно говорить: – Вы слишком напряжены, поэтому движения грубые и корявые. Расслабьтесь. Опустите плечи. Смотрите вперед.

– Это я-то корявый? – Роман уставился на нее.

Сначала Вика показала ему несколько движений от себя, пройдясь туда-сюда по комнате, затем смотрела, как он делает это один. Неуклюже. Это было даже забавно наблюдать. Потом они встали лицом к лицу. К этому времени он уже устал. Появилась нервозность. Ноги не слушались. Несколько движений в паре, и мужчина психанул.

– Стоп! Что мы танцуем?

– Это вальс, Роман Владиславович. Простой и легкий танец.

– Если все так просто, тогда какого лешего у меня не получается?

– Вам лучше сменить репетитора. У нас с вами ничего не выйдет.

– Нет. Продолжим.

Роман притянул девушку к себе и попросил считать.

– На счет раз – шаг назад. Два-три – два шага вперед. Поворот. Спина прямая. Глаза в глаза. Дыханье ровное и спокойное. Мысли только о танце. Только о движении. О музыке. Вы должны чувствовать своего партнера, – говорила Вика, смотря на его ноги.

– Замолчи! Ты меня сбиваешь, – процедил Роман.

Прошло каких-то тридцать минут, когда у него начало получаться, что Вика, конечно же, оценила.

– Как это, танцевать с Романом Волковым? – вдруг задал он вопрос. – Что ты чувствуешь?

– Одно разочарование. Вы мне не нравитесь, – заметила она уверенно и твердо.

– Это успокаивает, – тихо выдохнул он, чуть улыбнувшись ей. – Ты мне тоже не особо…

– Зачем вам это? – спросила она.

– Хочу удивить одного человека.

– Чувства? У вас? Видимо, она особенная…

– Осторожнее, серая, – произнес он, чуть сжав ее руки и прищурившись. – Не нарывайся.

– У вашего отца случится сердечный приступ, если он узнает, что вы втайне танцуете вальс с прислугой.

– Поэтому он не должен узнать об этом. Никаких намеков и перешептываний за спиной, а иначе…

– Вы напряжены. Расслабьтесь, – замечает она ему, не дав договорить.

– Я очень расслаблен, – рычит тот.

Было странно возвращаться поздно ночью, осматриваясь по сторонам в страхе, что ее увидят выходящей из спальни Романа. Вика тихо на цыпочках, не издавая шума, и словно шпион, прокрадывается к своей комнате. Ничего предосудительного она не сделала. Разве что танцевала со своим работодателем втайне ото всех. Быстро разделась и легла в кровать. Интересно, кто эта особа, ради которой Роман решил научиться танцевать? И почему скрывает от отца?

Рано утром Виктория выехала в город по поручению Волкова старшего. Список оказался большим, и до обеда было необходимо выполнить все пункты. Она уже забрала нужные ей бумаги из офиса и ехала домой в душном такси. Смотрела в окно. Среди незнакомых ей людей, шныряющих по улице, девушка заметила Романа. Он вышел из кафе и сел в машину. В голову ничего не пришло, кроме той идеи, которая казалась очень глупой и рискованной. И, конечно же, в силу своего любопытства, Вика ей воспользовалась. Попросила водителя остановиться, а когда машина Романа проехала мимо, сказала следовать за ним. Таксист не упускал из виду автомобиль Волкова и держался в стороне.

Через полчаса слежка была закончена. Джип Романа притормозил у старого двухэтажного здания. Вика вышла из машины и попросила водителя немного подождать. И как только он неохотно согласился, решительно направилась на неизвестную ей территорию. Как оказалось, это не простое заведение, а дом для стариков. Некий пансионат, предоставляющий пожилым людям место постоянного проживания с оказанием услуг жизнеобеспечения. Полный уход и лечение людей инвалидов с психоневрологическими расстройствами. Вика вошла в здание. Она увидела, как Роман поднимается по лестнице с женщиной в белом халате, и не спеша последовала за ними. Осторожно, чтобы не вызывать подозрения у сотрудников. Когда мужчина скрылся в одной из комнат, девушка решила подождать. Она осмотрелась, присела за столик и поняла, что находится в зале для отдыха. Здесь много круглых столов, стульев, пара мягких кресел и большой шкаф с журналами и книгами. За одним столом сидят два старика и играют в шахматы. За другим столом двое мужчин грают в карты. И никто не скажет, что у них имеются психические расстройства. На стене висит большой телевизор, напротив которого сидят женщины и смотрят романтический фильм. Сейчас на экране показывают тот самый момент, когда на глазах наворачиваются слезы из-за переживаний за героев.

Кажется, прошло минут десять, и Вика все же решает узнать, к кому же Роман пришел. Тихо подходит к комнате и смотрит в приоткрытую дверь. Она видит его, сидящего на краю кровати, и улыбающуюся женщину лет пятидесяти пяти, а может и больше. Ее красивое лицо Вике уже знакомо. Роман встает и протягивает женщине руку. Она охотно поднимается с кровати. Когда мужчина начинает двигаться в ритме вальса, женщина начинает тихо смеяться. Ее чистый, звонкий смех заполняет всю комнату – она счастлива. Что-то внутри девушки переворачивается. А далее, приходит осознание горькой правды. Никто уже давно не вспоминает о Кристине Павловне. Она забыта миром, собственным мужем, но не сыном. И кажется счастливой, как на единственной фотографии, хранимой в ящике стола в библиотеке. Вика успела спрятаться прежде, чем Роман вышел из комнаты. А когда мужчина покинул здание, девушка рискнула ближе познакомиться с Кристиной, о которой так много слышала от коллег и от Жанны, и обещала никогда не затрагивать эту тему. Девушка вошла в комнату и встала у дверей, а когда женщина повернулась к ней, произнесла:

– Простите, я…

– Вы не из нашего персонала, – заметила ей Кристина.

– Верно. Я работаю в доме Романа Волкова…

– Кого? – кажется, эти слова женщину немного смутили.

– Романа Владиславовича Волкова. Того, кто сейчас был у вас. Это же ваш сын, не так ли? Роман, – указала Вика на дверь.

– Вы ошиблись, милочка, это не Роман, а Адам. Его зовут Адам.

– Ну, как же это? Я работаю прислугой в его доме уже много лет.

– Послушайте, дорогуша, то, что я нахожусь в этом месте, еще не означает, что я сумасшедшая! Да, это мой сын, и зовут его Адам.

Теперь озадаченной оказалась Вика. Будто время остановилось. Все вокруг стихло. Не слышно голосов в коридоре, и даже тиканья часов над кроватью. Девушка подходит к креслу и опускается. Нужно время, чтобы прийти в себя после такой новости. Зачем Роман притворяется другим человеком? Для чего? А может, он действительно не Роман, а Адам?

– Мой Адам, – прошептала женщина.

Затем Кристина начала рассказывать историю своей жизни, а после, легла на кровать и тихо засопела. Девушка же продолжала сидеть в кресле, переваривая всю полученную информацию. Стоит ли вообще верить в эту сомнительную историю?