Седьмая ведьма

Эрик на секунду замешкался, но тут же снова улыбнулся.

– Не бойся, я не буду гнать.

– Нет! Извини, но на мотоцикл не сяду, ни за что в жизни.

– Да?! – На лице мотоциклиста появилось разочарование. Похоже, он решил произвести впечатление, но моя реакция оказалась вовсе не той, на какую рассчитывал.

– Да, – еще раз утвердила я.

Недовольно скривив губы, он еще секунду изучал мое лицо, потом надел шлем и взялся за руль. Понимая это как точку в нашем знакомстве, я закрыла дверь и решительно зашагала вдоль пристройки. Эрику понадобилось время, чтобы выехать с площадки. Я успела выйти на дорогу, когда он промчался мимо. Рокот двигателя еще долго разносился по вечерней улице, но потом наступила тишина и жуткое ощущение одиночества.

Не сказать, чтобы я особо жалела о потере нового знакомого, но неприятный осадок остался. Несмотря ни на что, Эрик уже начал нравиться мне. Я привыкла слышать его голос в трубке телефона, и с приподнятым настроением выходила из кафе, когда знала, что встречусь с ним. И наверное, надо было как-то постараться перебороть свой страх перед мотоциклом, чтобы удержать его. Но он уехал, не оставив мне шанса.

Однако так все это не закончилось! Он появился через три дня и, будто услышав мои мысли, настойчиво перегородил дорогу байком.

– Садись!

Он буквально запер меня на заднем дворе. Шлем не снял и говорил решительно. Если честно, мне стало как-то не по себе. Я даже подумала, а не вернуться ли в кафе?

– Садись, говорю! – повторил он, не своим голосом.

Наверное, так и рушат все страхи: через силу, через преодоление себя. Я уступила напористому ухажеру. Подняла с сидения шлем, надела и села позади мотоциклиста. Но сделала это крайне неуклюже, так как не знала, куда деть ноги, руки. Эрик сам подтянул меня к себе, а после выжал газ и рванул с места так, что у меня голова чуть не оторвалась.

Мое сердце замирало от страха, когда мы неслись по проспектам. Но это было еще полбеды. Миновав город, мы выскочили на трассу, и тогда к страху добавилось беспокойство. Уже сто раз пожалев, что села на этот треклятый мотоцикл, я всячески пыталась привлечь внимание Эрика, но он то ли не слышал, то ли не хотел слышать. Холодея от ужаса, я всматривалась в темноту проносящегося мимо леса. Эрик – маньяк! Эта мысль казалась мне единственно-правильной и все объясняла. Почему не попыталась спрыгнуть с мотоцикла еще в городе? Теперь, когда он несся по шоссе со скоростью самолета, это было невозможно.

Мы с родителями никогда не ездили в этом направлении, поэтому я даже сообразить не могла, что здесь может находиться. А Эрик все летел и летел. Мимо небольшого городка, через речку, не сбавляя скорости на поворотах и спусках. Я раз сто попрощалась с жизнью. И кричать устала, а мотоциклист даже не думал останавливаться. Пророкотав по центральной улице какой-то деревушки, он выскочил на другую дорогу. Справа от нас потянулся непроглядный лес. Тут я окончательно пала духом, а мотоциклист, вторя моим страхам, свернул прямо в черноту. Он точно убьет меня, закричали мысли. Лес обхватил нас плотным кольцом, но потом неожиданно расступился, открывая взору небольшую одинокую церквушку. Если бы не ситуация, наверное, это место показалось бы мне милым. Фасад церкви освещался уютными огнями. Кругом тишина, чистота. Но…

Едва двигатель умолк, я спрыгнула на землю, сдернула шлем и закричала осипшим голосом:

– Ты что творишь? Зачем увез из города? Меня же…

Пока я разорялась, он тоже поднялся, снял шлем, и тут я замолчала, потому как передо мной стоял вовсе не Эрик.

Наверное, только благодаря адреналину, пропитавшему меня насквозь, я не испугалась еще больше. Похитителем оказался Марат. Тот самый Марат, которого хотела приворожить и который, видимо, решил закончить начатое в клубе Mix.

Всплеснув свободной рукой, словно желая прогнать жуткое видение, я попятилась от него.

– Ты принадлежишь мне! – утробно прорычав, он ловко прыгнул вперед и схватил меня за руку.

– Пусти! – Я размахнулась и ударила его шлемом. Изо всех сил, на какие только была способна.

Марат даже не дернулся, чтобы уклониться, так и повалился в грязь, да еще меня за собой потянул. Едва устояв на ногах, я освободилась от его руки и, зашвырнув шлем в одну сторону, побежала в противоположном направлении.

Поскальзываясь на остатках снега, продираясь сквозь ветви деревьев и кустарника, я забиралась все глубже в лес, где росли густые ельники. Только они могли дать надежное укрытие. Однако, достигнув деревьев, я остановилась в нерешительности. Снег здесь был еще глубокий, но уже успел напитаться влагой. Я оглянулась и прислушалась. Погони абсолютно точно не было. Скорее всего, Марат купился на мою уловку. Или подумал, что искать ночью бесполезно. А может, вообще прибила его?

Лес хранил немыслимую тишину. Чем дольше я стояла на месте, тем все сильнее сковывал леденящий кровь ужас. Он выползал из-под каждой коряги, тенью отделялся от деревьев, раскидывал руки-ветви, смотрел на меня жуткими черными глазницами. Чтобы окончательно не свихнуться, я все же включила фонарик на телефоне и осветила окружающее пространство. Все сразу стало привычным, страхи улетучились, но их место заняли другие ощущение. Оказывается, я промерзла так сильно, что уже совсем не чувствовала промокших насквозь ног. Пора было выбираться из этой ужасной западни. Я покрутилась на месте, пытаясь вспомнить, откуда приехал Марат, потом наугад выбрала направление и решительно покинула ельник.

Даже освещая путь фонариком, я все равно без конца натыкалась на что-нибудь и путалась в корнях деревьев. Лес словно бы становился все непроходимее. Мы не могли уехать далеко от деревни, и дорога должна быть где-то рядом. Но меня словно в другую сторону несло. Ни огней впереди, ни лая собак.

Вконец вымотавшись, я остановилась и повернула телефон экраном к себе. Пора было звать на помощь. Сигнал здесь был хороший, на мое счастье. Но куда звонить в этой нелепой ситуации? В службу спасения? Нет! Даже страшно представить, какая за этим последует заварушка. Однозначно со всеми вытекающими последствиями в виде домашнего ареста и пожизненной каторги в кафе! Папе? Он поймет, конечно, поможет, но потом обязательно расскажет маме, и результат будет тем же. О подругах вообще не стоило думать. Оставался только один человек в моем списке, собственно, из-за которого я и оказалась не пойми где.

– Лера?! – с нескрываемым удивлением ответил он.

– Эрик… – Меня вдруг переклинило, к горлу подступил ком: – Эрик, помоги мне…

– Что? Лера, ты где? Ты в порядке? Что случилось?

– Эрик… мне нужна твоя помощь. Очень прошу. Я попала в жуткую ситуацию.

– Ты где? Говори, я сейчас буду.

От его решимости действовать, у меня на глаза навернулись слезы.

– В лесу.

– Не понял. В смысле, в лесу?

– Эрик, меня… увезли за город. Я смогла сбежать, спряталась в лесу, а теперь понимаю, что безнадежно заблудилась и не знаю, что делать.

– А в милицию… – начал он, но я прервала:

– Нет! Я лучше умру сразу, мне все равно потом жизни не будет.

– Ладно, – с недовольством выдохнул Эрик, – рассказывай, что там есть рядом.

– Церковь. Небольшая. Прямо в лесу. Это по южной трассе. Здесь где-то недалеко деревня и железнодорожный переезд…

– Так, понял. Стой на месте, не двигайся. Уже выхожу.

– Я не знаю, куда идти. – Слезы все же потекли по щекам. – Кругом лес. Я заблудилась. Думала, иду к деревне, но…

– Стой на месте, – довольно жестко оборвал он. – Я скоро.

Это его – я скоро – длилось целую вечность, как мне показалось. Но, благодаря тому что послушалась и осталась стоять на месте, до моего слуха начали доноситься едва уловимые звуки, а когда прошла немного вперед, наконец-то увидела огни придорожных фонарей и услышала долгожданную собаку.

Из леса я выбралась как раз на пересечении широкой дороги и лесной просеки. Там стоял указатель «Родники».

Телефон завибрировал у меня в руке как раз в тот момент, когда прочла табличку.

– Я у церкви, – известил Эрик. – Здесь никого нет.

– Мне удалось выйти из леса, я стою возле указателя «Родники».

– Понял. Сейчас буду.

Через несколько минут послышался рокот мотоцикла. Но кто это был? А вдруг Марат? У церкви ведь его уже нет! Испытав чувство, близкое к панике, я спряталась за ствол дерева. Мотоциклист подъехал к столбику с указателем, заглушил двигатель и, покинув железного коня, выкрикнул мое имя. Только после этого я вышла из леса, подбежала к Эрику и, сама не ожидая от себя, бросилась ему на шею. Мне было так плохо, так обидно и хотелось выразить, насколько сильно благодарна ему, а он вдруг спросил:

– Объясни, пожалуйста, что здесь вообще происходит?

Моментально придя в себя, я отстранилась и вытерла слезы.

– Когда я вышла из кафе сегодня, там меня ждал… мотоциклист. Я думала, это ты приехал. Думала… поговорить хочешь.

– И ты села к нему?! Значит, когда я предлагал, ты не хотела, а тут…

– Но я же не знала!

– Все равно, не понимаю: как? Ну как можно быть такой…

– Глупой? – невольно вырвалось у меня. – Или доверчивой дурой? Думаешь, мне всего этого хотелось? Чтобы шастать в лесу среди ночи по колено в снегу!

– Нет… ну я не это хотел сказать, – ретировался он. – И все же…

Резко выдохнув, я сделала шаг назад.

– Зря тебе позвонила. Уезжай. Сама как-нибудь выберусь.

От невыносимой обиды по моим щекам снова потекли слезы. Я развернулась и зашагала по дороге.

– Лера…

– Уезжай, – не оборачиваясь махнула рукой я.

Он замолчал, но вместо него «заговорил» двигатель. Эрик подъехал ко мне.

– Садись.

– Не сяду! – обиженно бросила ему.

– Кончай дуться. Садись.

– Нет!

Сопровождаемая утробным урчанием мотоцикла, и подгоняемая обидой, я упорно шагала вперед. Эрик ехал рядом, освещая дорогу. Судя по его молчанию, он уже десять раз пожалел, что примчался на помощь. Я тоже молчала, но все же понимала – без него точно не обойдусь, только признавать свое поражение не хотела. Но, в конце концов, благоразумие и настойчивость парня победили, я остановилась и повернулась к нему. Он протянул шлем, без лишних слов.

Как только Эрик выжал газ, я сразу поняла, что езда с Маратом была всего лишь развлекательной прогулкой. Деревья, трасса, огни – замелькали так, что от страха у меня в теле застыло абсолютно все. Боясь ненароком слететь на какой-нибудь кочке, я буквально вжалась в сидение и вцепилась в Эрика мертвой хваткой. Но он словно бы не замечал ничего, продолжал гнать, как сумасшедший.

Но, надо отдать должное, благодаря неимоверной скорости, до моего дома мы долетели очень быстро. Опоздали совсем немного! Свет вспыхнул в квартире ровно в тот момент, когда рокот двигателя взбудоражил тишину двора. Эрик остановился прямо возле подъезда, я поспешила разжать одеревеневшие пальцы. Тело тут же прошила крупная дрожь. Нащупав ногой асфальт, я попыталась покинуть сидение, но, то ли слишком поспешила, то ли все же замерзла сильно, конечности вообще не захотели слушаться, поэтому зацепилась ботинком за багажник. Гонщик едва успел ухватить меня за руку, а так бы точно завалилась на мокрый асфальт.

– Спасибо, – пробормотала я, сдавая ему шлем.

– Лера… прости. – Эрик переменился в лице. Наверное, из-за моего жалкого вида. Он хотел еще что-то сказать, но тут ожил мой телефон. Заорал так же резко, как и голос мамы, когда я ответила ей.

– Валерия, где ты есть?

Вздрогнув второй раз, я выдохнула в трубку, что уже иду, а после посмотрела на своего спасителя:

– Извини… там мама… Спасибо.

– Где ты была? Я тебе уже десятый раз набираю! Ты хоть представляешь, что я испытала? Трубку не берешь! Дома тебя нет! Я думала, у меня инфаркт будет! – кричала мама, отчаянно жестикулируя руками.

Отвечать ей смысла не было. Все равно ничего вразумительного сказать не смогла бы! Пока она гневно сотрясала воздух, я разулась, стянула с себя куртку.

– Аида, оставь ее в покое, – вмешался папа. – Девочка уже взрослая.

– Взрослая?! – закричала мама, поворачиваясь к нему. – А если ее изнасилуют или убьют?

– Что у тебя за мысли такие? – Папа повысил голос.

Пользуясь моментом, я проскользнула мимо них.

– Что? Да ты посмотри на нее! Вся мокрая, грязная! Где тебя носило? Валерия, сейчас же остановись!

Замерев на месте, я исподлобья посмотрела на нее, но тут снова вмешался отец.

– Подумаешь, мокрая! Да я в шестнадцать еще и ободранный весь приходил!

– Еще этого не хватало!

Мама окончательно переключилась на него, и я поспешила скрыться в своей комнате. Родители продолжили разговор на повышенных тонах, а я разделась, забралась на кровать и, чтобы не слышать крика, зарылась головой под подушку.

Мое сердце все еще пыталось вырваться наружу, а тело содрогалось от дрожи, когда раздался телефонный звонок.

– Лера, ты как? – заботливо спросил Эрик.

– Плохо, – выдохнула я.

– Все же расскажи, как это произошло?

Глубоко вдохнув, я медленно стянула подушку с головы, и легла на нее.

– Сама не понимаю как. Я думала, это ты. Думала… хочешь заставить меня перебороть страх. Он подъехал, шлем не снял, потребовал, чтобы села к нему. Ну… я решила, что стоит попробовать, и села. А потом прокляла все на свете, когда он повез меня за город. И никак не могла понять, зачем ты это делаешь. Только когда увидела его…

Вздохнув, я закрыла лицо рукой.

– Ты его знаешь? – догадался Эрик.

– Да. Это Марат, тот самый, который в клубе пытался…

– Он учится в вашей школе? – Голос в трубке изменился. Я насторожилась. Все мои переживания мгновенно улетучились.

– Эрик…

– Отвечай! Он учится в вашей школе?

– Эрик…

Телефон замолчал. Подскочив, я нажала кнопку вызова.

– Эрик, пожалуйста. Он был не в себе, то ли обкуренный, то ли обколотый.

– Ты защищаешь его?! Лера, нельзя его отпускать просто так!

– Знаю! Но, если ты из-за этого гада попадешь в неприятности…

– Ты боишься за меня?! – опешил он.

– Да. Боюсь. Очень.

– Лера, но с ним надо разобраться. Давай подключим милицию, напишем заявление. Я пойду свидетелем. Хотя, если честно… лучше бы морду набить.

– Нет! Нет! И еще раз – нет! – Я понизила голос: – Если обо всем узнает моя мама, мне потом житья не будет. Она и так никуда не пускает меня, а после этого совсем под замок посадит. Эрик, очень прошу. Я попробую сама разобраться с Маратом.

– И что… пойдешь к нему одна?

– Нет. Не одна. У меня есть подруги.

– Лера…

– Очень прошу. Не вмешивайся.

В трубке повисла тишина.

– Эрик, – тихо позвала я. – Поговори со мной.

Послышался недовольный выдох.

– Пожалуйста, – совсем упавшим голосом, добавила я.

– Почему тебе не нравятся мотоциклы?

– Не знаю, – с облегчением выдохнула я. – Наверное, потому что часто слышу, как по новостям говорят об авариях с участием мотоциклистов.

– И только?

– А разве этого мало? – Я снова улеглась на подушку.

– Я с четырнадцати лет занимаюсь мотогонками. И ни одной аварии.

– Еще и мотогонщик!

– Я совсем разочаровал тебя?

– Нет, – тихо сказала я. – Это твое дело, чем заниматься.

– Ты очень странная.

– В каком смысле?

– Реагируешь не так, как обычно.

– А как обычно?

– Обычно девушки восторгаются и никогда не отказываются прокатиться.

– Да уж, – выдохнула я. – Ты хотел произвести впечатление, а я… глупая…

– Лера, нет, я не это имел в виду. Есть две категории людей. Те, кто любит мотоциклы и те, кто категорично против них. Я думал, ты относишься ко вторым.

– Ты думал, поставлю тебя перед выбором?

– Если честно – да.

– Поэтому тогда уехал?

– Да.

– Ты ведь больше не собирался приходить ко мне?

Снова повисла тишина.

– Ответь честно, – попросила я.

– А ты хотела, чтобы я вернулся?

Теперь настала моя очередь сделать паузу. Наверное, мне, действительно, хотелось увидеть его снова, но, думаю, не слишком бы переживала, исчезни он окончательно.

– Значит, ты села на мотоцикл ради того, чтобы перебороть страх? – неожиданно спросил он.

Я невольно улыбнулась.

– Ну-у… не совсем так. Скорее, чтобы окончательно не потерять тебя.

– Хм, спасибо за честность.

– А ты… так гнал сегодня, чтобы успеть привезти меня до двенадцати домой, как Золушку:

– Угу… Рад, что ты поняла это.

– Мне было очень страшно, – вздохнула я.

– Вообще-то, я не езжу так быстро.

– И куда ты обычно ездишь?

– За городом есть много красивых мест.

Дальше мы болтали о всякой ерунде, до тех пор, пока мой телефон не отключился. Я попробовала перезвонить, но безжалостный голос автоинформатора известил об опустошении счета. Эрик сам набрал мне.

– Деньги закончились? – спросил он.

– Да, – ответила я.

Попрощались мы уже глубокой ночью.

Вопреки произошедшим событиям уснула я сразу, но когда прозвонил будильник, меня всю затрясло. Адреналин сделали свое дело. Пришлось принять холодный душ, чтобы хоть как-то привести себя в порядок.

Наспех собравшись, я буквально вылетела из квартиры и быстро побежала по ступенькам. Телефон плямкнул сообщением. Подумав, что это от кого-то из девчонок, я достала его и с удивлением прочитала извещение о пополнении баланса. Замерев перед дверью, проверила счет. Двести рублей! Как относиться к этому, я не знала. Принять как должное? проявить недовольство? Я нажала вызов.

– Доброе утро! – радостно ответил абонент.

– Привет. Эрик, не нужно было. – Я говорила и одновременно открывала подъездную дверь.

– Перестань, это пустяки.

– И все же, я отдам.

– Лера… – В трубке повисла пауза.

– Мне неудобно, – поспешила сказать я.

– Тогда давай сделаем так: ты поедешь со мной на соревнования в воскресенье, и будем считать, что мы квиты.

– Вымогатель! – Мои губы невольно растянулись в улыбке. Это походило на подкуп, но вполне безобидный.

– Какой есть! – усмехнулся он.

– Хорошо, поедем.

– Отлично, до встречи.

Подруги ждали меня на улице. С удивлением переглянулись, услышав окончание разговора.

– Куда это вы поедете? – нахально спросила Роза.

Продолжая улыбаться, я сбежала с крыльца и, направляясь к дорожке, окинула радостным взглядом подруг:

– Эрик, оказывается, мотогонщик.

– Оказывается?! – Роза округлила глаза. – Вы уже почти два месяца знакомы, и ты только об этом узнала?!

– Мы почти не говорили… до этой ночи.

– Вы были ночью вместе?! – У Кати даже дыхание перехватило от удивления. Они обе быстро догнали меня и взяли под руки.

– Не-е-т! Мы просто разговаривали по телефону до утра. И я совсем не выспалась.

– На уроках отоспишься! – деловито заявила наша всезнайка. – А как он тебе преподнес новость о мотогонках?

– Сначала приехал ко мне на мотоцикле, а потом рассказал.

– Вау! – с блеском в глаза воскликнула она. – У него есть мотоцикл?!

Вот! Именно такой и должна была быть моя реакция, когда Эрик приехал к кафе.

– Он катал тебя? – Вторая подруга так же восторженно смотрела на меня и крепко сжимала локоть.

– А какой у него мотоцикл? – выпалила Роза.

– Не знаю какой, но очень мощный. Эрик не ездит на нем, а низко летает!

– У-ух! Ну почему он попался не мне? – Она сначала картинно вскинула руку, а потом резко дернула меня к себе. – У него есть друзья? Да что я говорю, конечно же, есть! Ва́лери! Пусть он нас с кем-нибудь познакомит. Ну чего ты улыбаешься? Ты хоть рада, что тебе такой подарок достался?

– Рада, – усмехнулась я.

– Рада… – передразнила она. – Ничего подобного, знаю я тебя!

Все еще улыбаясь, я опустила голову. Реакция Розы меня позабавила. Неужели Эрик ждал от именно этого? Чтобы смотрела на него восхищенным взглядом и неприкрыто обожала. Вздохнув, я вдруг подумала: вряд ли у нас с ним что-то выйдет.

Когда мы подошли к школе, я вспомнила про Марата, но подругам пока рассказывать о нем не стала. Незачем пугать раньше времени? Сначала надо разобраться самой.

Первый урок я откровенно проспала, и когда прозвенел звонок, долго не могла понять, где нахожусь.

– Ну ты даешь, – прошипела моя соседка.

– Я что… храпела?

– Нет, разговаривала. Я несколько раз пыталась тебя разбудить. Нам сделали три замечания.

– А-а… – безразлично протянула я.

– Что ты ночью делала?

– То же, что на уроке.

В то время как соседка не моргая уставилась на меня, я поднялась и вышла из-за парты.

Подруги хихикали надо мной, пока мы шли по коридору.

– Эрик… Мне страшно… Сама справлюсь… – подражая моему голосу, говорила Роза.

– Весь класс слышал, да? – покраснев до самой макушки, спросила я.

– Да тебя, наверное, даже в коридоре слышно было!

– Не слушай ее. – Катя обняла меня за талию. – Ты очень тихо говорила, если б мы не знали, что ты спишь, не поняли бы.

– Он выглядит как зомби, – вдруг сказала Роза.

– Кто? – Мы с Катей обернулись одновременно и у меня непроизвольно сжались кулаки. По коридору шла четверка хоккеистов.

Марат чиркнул по мне жестким взглядом, но даже не зацепился. Его друг оттолкнул плечом Катю, чтобы поспеть за своим лидером. Они о чем-то говорили, но тихо-хоть и порыкивали друг на друга. Я прислушалась.

– Какого черта ты моцик взял? Дядька теперь мне весь мозг выклюет!

– Отстань. Говорю же, понятия не имею. Я вообще ничего не помню. Очнулся где-то в лесу, даже не сразу сообразил, как выбраться.

– А шлем…

– Да не знаю я! – рявкнул Марат.

– Не знает он… – пробормотал мрачный друг.

Марат действительно выглядел странно. Весь взъерошенный, темные круги под глазами, острые, серые скулы, на виске расплылся синяк. Меня он даже не узнал! Хотя вчера стояли с ним нос к носу. Может, ударила сильно, вот память и отшибло?

– Во что он превратился? – прошептала Катя, придвинувшись ко мне.

– Наркотики еще никого до добра не довели, – словно прокурор, вынесла вердикт наша подруга.

А я промолчала, потому как где-то внутри сознания, глубоко, глубоко, шевельнулось предчувствие, что наркотики и, тем более, мой удар тут ни при чем.

После школы, вместо того, чтобы заниматься учебой, я завалилась спать, поэтому на работу пришла в довольно сносном состоянии, и все же по залу ходила, словно зомби. Очнуться меня заставил лежащий на стуле мотоциклетный шлем. Едва заметив его, я резко вскинула голову и посмотрела на Эрика. Он заулыбался.

– Я уж думал, снова не заметишь.

– Давно здесь сидишь? – Я тоже улыбнулась, усаживаясь к нему за столик.

– Нет, только пришел. – Он наклонился ко мне, и я впервые нормально посмотрела ему в глаза.

Почему раньше не замечала, какие они у него красивые? Черные, почти непроницаемые, да еще с шикарными пушистыми ресницами.

– Ты хотел поужинать?

– Я заказал кофе. Сегодня только кофе и спасает.

– Да уж.

К нам подошла моя мама. Многозначительно посмотрев на меня, поставила кофе на столик.

– Мам, познакомься, это Эрик. – Я поднялась.

Решила: лучше представить его сразу, чтобы потом не пришлось краснеть перед обоими. Он тоже встал, протянул руку.

– Здравствуйте.

– Понятно, – сухо произнесла мама, едва взглянув на него, потом бросила на меня строгий взгляд, развернулась и ушла к стойке.

– Не обращай на нее внимания, – виновато сказала я, когда он снова сел.

– Да ладно. – Эрик хотел казаться веселым, но было видно, как погрустнели его глаза.

– Извини. Я пойду работать, а то… сам понимаешь.

– Конечно. – Он кивнул. – Буду ждать тебя, как обычно.

Мне было жутко неудобно перед ним за свою маму. Он добрый, отзывчивый парень, а она повела себя так, будто настоящего хулигана увидела.

Эрик наблюдал за мной, пока пил кофе, ловил взгляд, улыбался. Видимо, хотел подбодрить. Потом мы попрощались и разошлись каждый в свою сторону.

– Он мотоциклист! – Мама словно ждала меня у двери в подсобку. – Они все самоубийцы.

– Пешеходы тоже часто попадают под колеса. – Я обошла ее и поставила поднос с посудой на стол.

– Не надо ёрничать. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Не хочешь думать о себе, так хоть обо мне подумай! Да я с ума сойду, если буду знать, что ты гоняешь по городу на мотоцикле. А если с тобой что-то случится?

– Мам… – Едва встретив ее непреклонный взгляд, я тут же сдулась. Решимость отстаивать собственное мнение или что-то доказывать, мгновенно испарилась. Она не станет слушать меня, не станет прилагать усилие, чтобы понять. Для нее важно только собственное спокойствие, а на все остальное ей наплевать.

До конца моего рабочего дня она еще несколько раз заводила разговор о том, как опасны мотоциклы, и что мне вообще о парнях думать рано, а все силы надо бросить на учебу. А вот лет через пять, а лучше через десять… Я даже не пыталась хоть как-то реагировать. Зачем? Она уже расписала всю мою жизнь, ее не интересовало, кто он такой, мой новый знакомый, и откуда мы знаем друг друга. Может, если бы задала хоть один из этих вопросов, мы бы и поговорили нормально, а так…