Мы рады были – не сгорел …
До леса ночью лишь добрались …
И там нам люди повстречались
Из той деревни, что – прошли …
Они с – неделю в лес ушли,
Боясь за – девушек, детей,
Кляня «невиданных зверей» …
И с ними был ветеринар,
Он весь был немощен и стар,
Полковника всего прощупал …
И шесть осколков в нём нащупал …
Сказал, что «надо удалить,
Тогда полковник будет жить» …
И тут же был сооружён
«Стол» под сосной, где «резал» он
Полковника и «потрошил» …
Потом всё аккуратно сшил …
И – диво дивное, тот – ожил …
Даже ушицы похлебал …
Стреляться из ружья – отложил …
И выздоравливать начал …
А двое, те, что с нами были,
В другое утро заявили,
Что «будут дальше прорываться»,
Что «здесь не надо оставаться»,
Что «хватит по лесам бродить»,
А «надо фронт переходить» …
Но замполит, вчера «весь сшитый»,
Весь, чем пришлось, тем перевитый,
Теперь, не только встать не может,
Но и с «изрезанной всей кожей»,
Скрипел зубами, стон «глотая» …
Задача, явно, не простая,
Если его даже – нести …
Сказать – прости … и – так уйти?
Степан с полковником остался,
Чтоб хоть чуть-чуть тот – оклемался,
Бросать – такого, отказался
И дальше без него идти …
…………….…
Колхозники к своим домам
С большой опаской воротились,
Только полковник и Степан
В деревне жить не торопились …
Теперь они в лесочке жили,
Чтобы сельчан не подвести,
На них беду не навести …
Сюда сельчане приходили,
В сторожку, видно, егерей,
Еды им сельской приносили,
