Туда, где всё было изрыто
Воронками от бомб и гарь
Покрыла всё, как – вдовья шаль …
……………….
К реке семнадцать – не дошли …
Комбата на руках несли …
И – замполита, и с ним – знамя …
А сзади бушевало пламя …
И – жар, как из горящей печки …
По дну шли мелководной речки …
Смогли добраться до деревни …
Там – старичок, иссохший, древний,
Сторожко в баньку их впустил
И тут же всех предупредил,
Что «фрицы в доме и в – других …»
Что «здесь повсюду много их …»
Комбат был мёртв, полковник – жив …
На знамя руку положив,
Что на груди его бугрилось,
Он прошептал:
«Не получилось
Соединится нам с полком …
Меня заройте – целиком …
Пусть знамя будет – на груди …
У вас не знай, что – впереди …
Если – сумеете, пройдёте …
Потом – отроете, возьмёте …
А мне наган оставьте мой …
Чтоб – с пулей, для меня, одной …»
Степана подозвав к себе,
Он тихо-тихо прошептал:
«Я буду помнить о тебе …
Ты мне роднее брата стал …»
Наган был – пуст, пуль не осталось …
Полковнику ружьё досталось
С одним патроном, дед отдал …
Он для себя всё сберегал,
Когда пришли фашисты в дом …
И в баньке с этим жил ружьём …
«Бери, служивый, ты – важней,
Им что – до жизни всей моей,
Я – не хранитель тайн военных,
Они, таких, второстепенных,
Под пытки, страсти, не кладут.
И если что – пристрелят тут …
А вот тебя начнут крутить,
Чтоб все секреты получить,
По – чину, ты немало знаешь …
Бери, а – там, как сам считаешь …
Но ты с – ружьишком не спеши,
