– Вообще-то умею, просто не люблю, – скромно потупив глазки, заметила Лаэрта, но, спохватившись, продолжила убеждать Маргану. Жестом фокусника откинув полотенце с горки только что испечённых ею блинов, она предложила: – Попробуй, если ты ела что-нибудь подобное в своей жизни, то можешь считать всё это полной глупостью и налагать на меня любое наказание. – Видя, что Маргана не спешит пробовать её блюдо, она добавила: – Но ведь ты же ничего не теряешь, верно?
Маргана, ещё сомневаясь, всё же решила попробовать, ведь в действительности что она теряла? К её удивлению, стряпня Лаэрты оказалась вкусной, но что ещё более странно, совершенно незнакомой. Заметив на лице Марганы интерес, Лаэрта проговорила, стараясь не упустить момент:
– А ещё их можно делать с вареньем или начинкой из свежих трав либо с мясным фаршем. Тесто в этом случае делается, конечно же, несладкое.
– Что ж, возможно, я поторопилась, и ты действительно можешь меня чему-то научить, – после некоторых раздумий заметила Маргана, ведь что ни говори, а признавать собственные ошибки она умела. – И если сделаешь это, то я, пожалуй, выполню твое желание. Кстати, что за таинственность, чего ты от меня хочешь?
Глядя на Маргану, Лаэрта засомневалась на мгновенье, но решив, что не стоит пропадать двум часам, проведённым на кухне, глубоко вздохнув, сказала:
– Я хочу, чтоб Избор обедал вместе с нами.
– Исключено! – Маргана, только что протянувшая руку за очередным блинчиком, отдернула её, словно тот превратился в гадюку. – Никакая стряпня этого не стоит!
– Маргана, ты же не знаешь, от чего отказываешься. Только подумай, ты будешь уметь делать блинчики с клубникой, творогом, фаршем, а ещё сырники и вареники, ароматный плов и форшмак, солянку и луковый суп-пюре, если позволишь мне научить себя, – горячо убеждала девушка, не желая так легко сдаваться. Слова лились из неё потоком, и она с удивлением осознавала, что знает, как всё это готовить, но по-прежнему не помнит, кто её этому научил. Но дарёному коню в зубы не смотрят, и она радовалась, что память услужливо подсказывала ей хоть что-то.
Маргана задумалась – соблазн был велик:
– Ты действительно сможешь научить меня всему, что перечислила?
– Да, и ещё многому другому, – эмоционально воскликнула Лаэрта, видя, что Маргана близка к согласию.
– Хорошо, можешь передать Избору, что сегодня он обедает с нами, – нехотя согласилась Маргана, не будучи до конца уверена, что не пожалеет позже о своём решении.
– Спасибо! – от радости Лаэрта кинулась обнимать Маргану, чем вызвала её недовольную гримасу. Заметив это, Лаэрта тут же отстранилась.
– Передай ему, чтобы помыл руки! – едва сдерживая улыбку, крикнула Маргана вслед уходящей девушке. Она ничего не могла с собой поделать и просто не в состоянии была сердиться на девушку, волосы которой так сияли в лучах вечернего солнца.
Перед тем как подойти к Избору, Лаэрта взяла себя в руки и сделала очень серьёзное лицо. Заметив ещё издали ее кислую мину, Избор сказал с понимающей ухмылкой:
– Не получилось?
– А ты действительно был готов давать мне уроки? – как можно унылее спросила она.
– Да, конечно, уговор дороже денег.
– Что ж, – Лаэрта огорчённо вздохнула, а затем вдруг улыбнулась и едва не пропела: – В таком случае можно начинать с завтрашнего дня. А сегодня, конечно, после того как помоешь руки, можешь присоединиться к нам за ужином!
Челюсть Избора медленно поползла вниз, а глаза пропорционально ей поднялись на лоб. Вдоволь насладившись этим зрелищем, Лаэрта, напевая под нос какой-то весёлый мотивчик, скрылась.
3
С началом занятий жажда деятельности Лаэрты была на время утолена: у неё просто не оставалось времени, чтобы скучать. Несколько часов в день она проводила с Марганой, рассказывая новые рецепты, да и прежние её обязанности никто не отменял. Что же касается Избора, то он оказался прямо-таки фанатичным учителем. Он требовал заниматься всё свободное время. Порой он поднимал Лаэрту среди ночи и вёл в лес на тренировки, и любые разговоры о том, что ничего не видно, приводили лишь к увеличению времени занятий. Кроме того, все потерянные в темноте ножи приходилось искать Лаэрте, чем она, как правило, занималась до рассвета.
Впрочем, её успехи были просто потрясающими. Уже через две недели Лаэрта могла попасть с 20 шагов в круг диаметром 30 см. А на обед практически каждый день они пробовали новые блюда. Насколько Избор был фанатичным в роли учителя, настолько Маргана жаждала новых знаний. Они буквально разрывали Лаэрту на части, чему она только радовалась, поскольку в те редкие свободные минуты, что ей всё же перепадали, Лаэрту начинала снедать тоска, о причинах которой она не позволяла себе задуматься.
На одной из тренировок Лаэрта вдруг подумала, что неплохо было бы усовершенствовать номер Избора.
– А ты ведь можешь попасть в любую цель? – спросила она перед очередным броском.
– Да, а что? – немного поправив положение её руки, отозвался Избор.
– А если ты волнуешься? Ну, например, если кто-то схватит Забаву, сможешь ли ты бросить в него нож, не побоявшись её задеть?
– Ну, во-первых, я бы не стал бросать нож в живого человека, не пытаясь поговорить, а во-вторых, к чему ты клонишь? – начиная подозревать неладное, спросил он.
– Так да или нет? – настаивала Лаэрта.
– Да я смогу попасть в любую цель, как бы ни волновался, что, впрочем, и ты должна бы уже уметь. С чего этот разговор?
– Да просто мысли разные бродят, – Лаэрта наконец сделала бросок, весьма неудачный, к слову: нож даже не попал в круг, чего с ней уже давно не было.
– Знаешь, если бы ты поменьше думала о моём номере и побольше о занятиях, то, вероятно, хоть иногда попадала бы в цель. Ну, чего ты на меня так смотришь – у тебя же всё на лице написано. Не спорю, то, что ты сделала с номером Упавы и Хубавы, весьма неплохо, но я ничего менять не собираюсь, – уверенно и как мог строго заметил Избор.
Лаэрта вздохнула. Похоже, убедить Избора будет гораздо сложнее, чем она думала. Впрочем, Лаэрта даже усмехнулась, это совсем не означает, что она не будет пытаться.
– Мне совсем не нравится ход твоих мыслей, – оказалось, Избор внимательно следил за ней.
– Я даже ничего не сказала, – возмутилась Лаэрта.
– А тебе и не надо. Я достаточно хорошо успел тебя узнать. Как только тебе становится хоть немного скучно, ты развиваешь бурную деятельность, при этом не особо считаясь с мнением окружающих. И даже не вздумай спорить. Это на самом деле так.
– Да я и не собиралась, – солгала Лаэрта, сев на ближайшее поваленное дерево.
– Кстати, давно хотел тебя спросить: что ты делала ночью возле нашего лагеря? – после продолжительного молчания поинтересовался Избор.
Лаэрта расхохоталась, представив его лицо, когда он узнает, что она сбежала из-под венца.
– Прости, я пока не готова об этом говорить, – наконец ответила девушка, направляясь на поиски ножа.
– А если я скажу, что внимательно выслушаю твою идею и приму её к рассмотрению, расскажешь? – хитро усмехнулся Избор, решив сыграть на её любви к сделкам.
Девушка надолго замолчала, но, так ничего и не решив, более серьёзно, чем он предполагал, ответила:
– Это надо обдумать.
Однако её желание сделать хоть что-либо было сильнее её, и она сдалась довольно быстро. Уже через пару дней Лаэрта решила рассказать Избору если не всю свою историю, то по крайней мере некоторую её часть.
– Тебе всё ещё интересно, почему я оказалась у вашего лагеря ночью? – в конце очередной тренировки спросила она.
– Безусловно, – почти без раздумий согласился Избор.
– Ну тогда присаживайся, – девушка усмехнулась: и мужчины ещё смеют утверждать, что женщины чересчур любопытны. Она указала на ствол поваленного дерева и, устроившись напротив него, попросила: – Но для начала расскажи, что ты знаешь про Радима.
– Радима? – переспросил Избор: – Сына Далебора Хорта?
Девушка не очень уверенно кивнула – отец её принца как-то не нашёл времени представиться.
– Ну-у, я знаю, что он живёт в Изкаре, в родовом замке их семьи, как и его отец. Впрочем, действительно, ты же присоединилась к нам как раз там, – вспомнил он, всё же не понимая, что её может связывать с таким родовитым семейством. Поскольку девушка молчала, он добавил: – Учитывая возраст его отца, при следующем витке престолонаследия он, конечно, ещё не будет королём, но кто знает…
