– А! – Нюрка прыгает с койки и хлоп старуху по щеке.
Старуха летит на кухню, где я бреюсь:
– Видишь, Анатолик! Налетает!
Бабка хватает чашку, чтоб запустить её в Нюрку.
Я предупреждаю:
– Начнёт бить, я не вступлюсь.
Старуха ставит чашку на стол. В досаде выдёргивает штепсель из розетки:
– На меня налетает да ещё за так слушает мою радиву! – Она срывает брехаловку со стены и прячет под ключ в гардероб. – Пойду отседовки. Не умру. На улице я буду целей.
– Иди! Иди! Костыляй! А я найду какого-нить бармалея. Не буду больше бояться! Дам!.. Гришка, рви! Рожу, как Катька. А ты иди… Мне всё можно. Я больная…
– Я пойду к твоему врачу, скажу: не давайте ей никакой группы. Она фулюганит! Бандитка!
– Молчи! А то совсем прибью.
– За это срок дадут!
– За тебя дадут срок? Не смеши!
– Драться с тобой не буду, пока не прибила.
И бабка молча уходит.
28 декабря
Не писала одному богу!
С самого утра по редакции бродит дебелая старуха и всякому, кто на неё взглянет, начинает выпевать своё горе. Не писала одному Богу. Считает, неверно начислили ей пенсию. Сорок три рубля. Была она уборщицей, получала шестьдесят.
Считает, крепко объегорили её, неграмотную.
Вчера терзала Петухова. Сегодня его нет пока. Крутилкин посылает её в партийную газету «Коммунар».
– Не пойду. Я пришла, где головы свежие и светлые. Я к умным пришла.
Появился Петух. Уговаривает пойти её к Северухиной:
– Заместитель редактора. Все эти законы знает. Идите к ней. За стеной.
– И-и! – скривила баба губы. – Когда я была ещё маленькой, так мне сказали чистую правду: корова не лошадь, баба не человек. Не пойду к бабе!
Наша бухгалтерша Вера Григорьевна, очень солидная дама, принесла свод пенсионных законов. Тычет в какую-то строчку:
– Правильно вам начислили. Сорок два пятьдесят.
– Иди ты! Ты ж баба. Что ты понимаешь? И слушать не стану!
Шеф:
– Что за шум? Мешаете работать.
Бабка:
– Я напишу в Москву самому главному. Кто главный? Был один защитник… Хрущёв… Так его съели… Там спрошу. И на тебя напишу, – кивнула указательным пальцем Петухову. – Хоть ты умный, а бабку дурачишь.
Прибежал с анекдотом искатель Витька Щеглов:
– Армянскому радио задали вопрос: «Как добиться, чтоб жена двойню родила?»
– Применяйте копирку.
Все рассмеялись. И старуха тоже.
30 декабря
Праздник
Я первым пришёл в редакцию.
Пусто. Нигде никого.
Следом за мной пробрызнул Шакалинис. Увидел меня в коридоре, радостно заорал попрошайка, выставив пустую ладошку гробиком:
– Толя, дуб!
И вскинул указательный палец:
– Всего-то один дублончик!
– Отзынь! – рыкнул я. – Сначала верни пять!
Я брезгливо отвернулся и ушёл в свой кабинет.
Шеф по дикому морозу прибежал в одном свитерочке, испачканном губной помадой. Оттиски губ ясно видны. Похоже, только что из горячих гостей. Товарищ приплавился прямо с корабля на бал. Павленко накинул ему на плечи свой пиджак.
Чувствуется приближение праздника.
К вечеру в кабинете шефа расшумелся бухенвальд.[11 - Бухенвальд – пьянка.]
Местком расщедрился.
Шеф сказал всего пять слов:
