Разоблачение фейков о полетах американцев на Луну

В 1976 году Н. Д. Кузнецов, очевидно, обеспокоенный престижем своего КБ, провел стендовые испытания двигателя для Н1. Двигатель без остановки отработал 14 тысяч секунд, в то время как для вывода ракеты на требуемую орбиту требовалось всего 114 – 140 секунд.

На этом история ракеты-носителя Н1 заканчивается. Последняя надежда Сергея Павловича Королева так и оказалась недоконченной. Конечно, было бы несправедливо Н1 целиком списывать в убыток. Заводское оборудование, монтажно-испытательный и стартовый комплексы были впоследствии использованы для «Энергии». Пригодился, без сомнения, и опыт проектирования и «доведения» мощной ракеты – «Энергия», по существу, стартовала с первого раза.

Прекращение работ по Н1 лишило нашу космонавтику естественного, поступательного развития, сбило намеченную Королевым генеральную линию движения отрасли вперед. Некоторые специалисты считают, что именно с тех пор космическая отрасль живет без долговременной программы, довольствуясь разрозненными проектами. Не в тот ли момент были положены первые основания для широкой критической кампании, развернувшейся против космонавтики в последнее время?

Судьбу Н1 решали не специалисты, логику развития науки диктовали политические руководители.

Главные разработчики ракеты-носителя Н1 – ОКБ и Н. Д. Кузнецова – до сих пор считают решение о прекращении работ по этой ракете большой ошибкой.

Руководствуясь сиюминутными престижными соображениями, тогдашнее руководство ракетно-космической промышленности сумело доказать вышестоящему руководству необходимость прекращения работ по программе Н1-Л3 и развертывания работ по созданию многоразовой транспортной системы. Это решение было крупной ошибкой. Нельзя так легко и свободно зачеркивать творческий труд многих тысяч людей, не учитывая их мнение. Работа больших коллективов, огромные материальные средства – все было затрачено впустую. В ракете-носителе Н1 было много оригинальных конструктивно-технологических решений, представляющих интерес и сегодня. Она могла быть использована и для многоразового транспортного комплекса, что сэкономило было средства и время, безответственно затраченные на новую разработку, ставшую известной, как система «Энергия-Буран», целесообразность использования которой для освоения космоса вызывает сомнения.

После тех первых ошеломляющих космических успехов, которые нам дал тяжелый носитель, созданный на базе межконтинентальной ракеты Р-7, С. П. Королев понял, что для дальнейшего и более широкого освоения космического пространства человеком, для изучения планет Солнечной системы необходимо создание более мощной РН. Поэтому по предложению Королева правительство в октябре 1962 года выпускает решение о разработке проекта трехступенчатого носителя Н1, выводящего на опорную низкую орбиту полезный груз 50 т, и носителя Н11 (с двумя верхними ступенями Н1) грузоподъемностью 15 т с довольно общими задачами обеспечения развития пилотируемых полетов человека к Луне, Марсу и создания на околоземных орбитах космических станций-лабораторий. Постановлением не предусматривалась реализация какой-либо конкретной целевой космической программы. Сергей Павлович в то время, по-видимому, считал, что для осуществления наших новых впечатляющих шагов в космическом пространстве нужно иметь задел по носителям примерно на порядок.

В самом начале проектирования лунного комплекса Н1-Л3 появилась другая серьезная трудность, задержавшая разработку проекта РН. Главный и постоянный смежник С. П. Королева по двигательным установкам В. П. Глушко вдруг отказался разрабатывать мощные, в 600 тс, двигатели на жидком кислороде и керосине, которые задавал головной разработчик С. П. Королев. Валентин Петрович из верного последователя применения жидкого кислорода в качестве окислителя стал сторонником использования азотного тетроксида. В. П. Глушко предложил делать на основе такого ЖРД носитель Н1 вопреки мнению С. П. Королева.

В Советском Союзе работы по созданию сверхтяжёлой ракеты-носителя были начаты ещё в 1958 году [94]. Как уже говорилось выше, изначально он создавался вовсе не для обеспечения полётов к Луне, а для строительства огромной орбитальной станции, а также для вывода на орбиту модулей т.н. межпланетного экспедиционного корабля. Что характерно, изначально планировалась даже оснащение перспективной ракеты ядерным ракетным двигателем (работы по созданию которого велись в СССР), в дополнение к «классическому» жидкостному ракетному. В 1961 году было решено всё же строить ракету на «классических» двигателях. Ещё год ушёл на то, чтобы решить, какое именно КБ будет создавать ракету – в итоге им стало ОКБ-1 под руководством Сергея Королёва. Будущая ракета получила обозначение Н-1.

После «официального» включения СССР в «Лунную гонку» параллельно велось создание и других проектов полёта к Луне. В частности, разработку свои сверхтяжёлых ракет-носителей вели ОКБ под руководством Владимира Челомея и Михаила Янгеля. Т.е. в определённый момент велось фактически 3 «лунных проекта». При этом, в конкурирующих КБ Королёва и Челомея велось создание и своих кораблей, и посадочных модулей для полёта на Луну.

Если американцы добились небывалой кооперации корпораций-конкурентов, то советский «лунный проект» лишь окончательно рассорил между собой конструкторов советской ракетной и космической техники и возглавляемые ими КБ. Сергей Королёв и Валентин Глушко, главный конструктор советских ракетных двигателей, и так находились в весьма натянутых отношениях, но в ходе работ по лунной ракете окончательно разошлись во взглядах относительно силовой установки для данной ракеты. Глушко настаивал на создании двигателя, использующего в качестве топлива несимметричный диметилгидразин (т.н. «гептил»), который является крайне токсичным топливом, но имеет массу преимуществ, в частности высокую плотность, самовоспламеняемость, высокие энергетические характеристики, и обеспечивает достаточно простую конструкцию топливной аппаратуры. Королёв, напротив, настаивал на создании кислородно-керосинового двигателя, и в итоге убедил высшее руководство выбрать в качестве силовой установки «альтернативный» двигатель ОКБ Николая Кузнецова, притом, что данное КБ до этого не имело опыта создания ракетных двигателей. КБ Глушко в итоге стало работать совместно с ОКБ Челомея.

Рис. 5. Ракета-носитель Н1 [94]

Выводы автора, Александра Матанцева.

Неоспоримые крупнейшие достижения Советского Союза по запуску первого спутника, первого человека, по мягкой посадке автоматической станции на поверхность Луны, были связаны с деятельностью гениального специалиста Сергея Павловича Королева.

В Советском Союзе работы по созданию сверхтяжёлой ракеты-носителя Н1 были начаты ещё в 1958 году [94]. Изначально она создавалась вовсе не для обеспечения полётов к Луне, а для строительства огромной орбитальной станции, а также для вывода на орбиту модулей т.н. межпланетного экспедиционного корабля. Кроме того, изначально были озвучены перспективы, связанные с посещением Луны и Марса.

Гигантская ракета Н1 была детищем С. П. Королёва. После его смерти работой руководил его преемник на посту академик В. П. Мишин. И вот, в середине 1974 года, когда всё готово к испытаниям новой ракеты с новыми двигателями, В. П. Мишина отстранили от руководства, а на его место назначили давнего соперника покойного Королёва – В. П. Глушко. Подготовленные испытания отменили.

При жизни С. П. Королева уже наметился раскол в выборе пути создания самой мощной ракеты-носителя. Советский «лунный проект» рассорил между собой конструкторов советской ракетной и космической техники и возглавляемые ими КБ, рассорил Сергея Королёва и Валентина Глушко. Королёв, напротив, настаивал на создании кислородно-керосинового двигателя, и в итоге убедил высшее руководство выбрать в качестве силовой установки «альтернативный» двигатель ОКБ Николая Кузнецова.

После смерти величайшего создателя космических аппаратов, Сергея Павловича Королева, ситуация в отрасли резко изменилась. Не было преемственности и такой личности, как С. П. Королев, который умел уговаривать членов правительства и Политбюро, а стало превалировать местничество и страх за свое место. Именно поэтому лица, ответственные за космонавтику, прежде всего Д. Ф. Устинов, так долго давали обещания сначала Н. С. Хрущеву, затем Л. И. Брежневу, что начинали испытывать беспокойство за свое собственное положение.

Местничество и боязнь за свое место привели к неправильному решению о закрытии программы развития самой мощной ракеты-носителя Н1, которая могла бы стать первой для полетов на Луну. Это решение было на руку конкурентам американцам. Произошло такое решение не случайно, в советской космической отрасли сформировались после смерти С. П. Королева проамериканские группировки, способствующие уничтожению лучших достижений в космонавтике.

Прекращение работ по Н1 лишило нашу космонавтику естественного, поступательного развития, сбило намеченную Королевым генеральную линию движения отрасли вперед.