Сандулеак 69-202

Глава 1

Жаркий день постепенно превращался в тёплый тихий вечер. В последних лучах заходящего солнца небо на западе томно переливалось неисчислимыми мерцающими оттенками нежно-розового цвета. Это радостно-игривое переливание постепенно угасало, словно обещая совсем скоро вернуться румянцем радостного и беззаботного утра. А пока темнота медленно овладевала с востока на запад небом над пустыней. В наступающей уютной и словно замшевой тьме терялось ощущение глубины пространства, и небо казалось досягаемо близким и одновременно неизмеримо далёким. Вскоре засияли звёзды. Огромные и маленькие, их было неисчислимое множество. В колебаниях воздушных струй атмосферы они таинственно мерцали. Их яркий белый свет обретал внезапно оттенок радостной голубизны, которая тут же таяла, иногда они вдруг на один момент вспыхивали мягким, нежным светом, а уже в следующее мгновение блистали ровно, ярко и холодно. Эти метаморфозы казались лукавой и озорной игрой. И этот из века в век повторяющийся и неизменно меняющийся свет непостижимо гигантской вселенной дарил пряно благоухающему морю буйно распустившихся цветов несравненно более глубокий чарующий оттенок, чем ослепительный блеск яркого дня.

Геолог вырос в этой пустыне и любил всей душой её удушливую жару и палящее солнце. Но те короткие недели, случавшиеся раз в несколько лет, когда океанические течения меняли своё направление и щедро насыщали влагой воздух, когда ветер приносил береговые туманы вглубь континента, он просто обожал. Тогда в самой сухой пустыне планеты шёл дождь. И она превращалась в гигантский пёстрый ковёр из мириад буйно цветущих ярко-голубых, жёлтых и фиолетовых цветов. И дурманящее благоухание цветущей пустыни завораживало геолога.

Так и в ту ночь. Геолог сидел на всё ещё горячей земле, медленно и глубоко вдыхал пьянящий воздух и смотрел на океан мерцающих звёзд над собой. Его ассистент и лучший друг сидел тихо и умиротворенно рядом с ним, не менее очарованный мерцающим и благоухающим миром ночи.

Вдалеке, южнее от них, небо было озарено ярким свечением Атакамы, научного города, в котором собрались почти все семнадцать тысяч учёных, техников и механиков со всех континентов планеты. Стоял один из тех периодов, когда разрабатывался один из общепланетарных проектов. В Атакаме всегда царила более раскрепощённая атмосфера, чем в обычных поселениях, но геолог и его ассистент чувствовали себя по-настоящему свободными только здесь, в пустыне, вдалеке от цивилизации. Они сидели молча и, подняв головы к ночному небу, глубоко и спокойно дышали. И никакие роботы, никакие машины, никакие заботы не беспокоили их. Это были их сокровенные моменты, и они были просто счастливы.

*****

Было уже за полночь, когда геолог внезапно услышал какой-то странный грохот. Придя в себя, он удивлённо огляделся и, ничего особенного не увидев, снова посмотрел в небо. Его глаза расширились, он заметил маленькую, ярко-красную точку, невообразимо быстро пересекавшую небо, оставляя за собой тонкий, слабо светящийся шлейф раскалённого воздуха. Когда геолог пришёл к убеждению, что он видит метеорит, тот уже достиг поверхности земли западнее от них. Над местом падения вспыхнула и почти сразу же угасла яркая молния, успев осветить грибовидное облако из пыли, взметнувшейся в небо. Пару десятков секунд спустя ошарашенного геолога и его ассистента достиг угрюмый, тяжёлый грохот. Потом звук удара прокатился дальше и растворился в пустыне.

–– Скорее, пошли! – возбуждённо воскликнул геолог и вскочил на ноги.

Его суставы хрустнули в ответ на резкое движение после долгого сидения. А ассистент встал нехотя. Он был явно недоволен тем, что какой-то метеорит прервал их спокойный ночной досуг. Но предписания машин были недвусмысленны – любое явление, представлющее научный интерес, подлежало немедленному исследованию, и хотя Астрономические Машины несомненно засекли метеорит и установили место его падения, это не отменяло главного предписания. Геолог и ассистент забрались в своё Транспортное Средство для Рекогносцировки. Минуту спустя они понеслись низко над землёй в сторону гор.

Навигационный компьютер пилотировал разведтранспортёр сквозь тьму ночи, а геолог тем временем докладывал машинам по спутниковой связи о метеорите. Те приказали найти место его падения и провести начальные исследования. Дальше ассистент не слушал. От быстрого маневрирования над рельефом местности разведтранспортёр сильно шатало, а в темноте отсутствовали пункты визуальной ориентации и его стало тошнить.

*****

Рассвет придал небу на горизонте нежный розовый оттенок, утро было уже недалеко, когда разведтранспортёр наконец остановился. Ассистент облегчённо перевёл дух после того, как аппарат мягко опустился на грунт и лёгкое, неназойливое бормотание антигравитационного мотора умолкло и компьютер отпер замки дверей. Геолог поспешно выкарабкался наружу, а ассистент откинулся в своём кресле назад, глубоко вздохнул и только тогда потянулся к ручке двери. Когда он вылез из разведтранспортёра, геолог уже добежал до края кратера.

Тот имел сравнительно маленький радиус, не более пятисот метров, его глубина достигала едва полсотни метров. Земля вокруг кратера и внутри него выглядела уже довольно остывшей, лишь в изверженной породе совсем тускло рдели несколько остывающих камней. Ассистент подошёл к геологу, который стоял у края кратера и с наморщенным лбом вглядывался в сереющую темноту. Ассистент мало-помалу чувствовал себя всё лучше.

–– Ты был прав, Гиппархиос, – сказал он. – Метеорит в корреляции с тем грохотом, который он произвёл, действительно маленький.

–– Да, – ответил геолог. – К тому же летел он видимо медленно. – Он лукаво глянул на друга. – Пойдём его исследовать, Гулос, или ты сначала хочешь в целях профилактики выплюнуть свой ужин?

–– Давай, топай, – буркнул ассистент, скрывая пристыженную ухмылку.

Дно кратера было не очень изборождeнo и они быстро преодолевали метр за метром. Гулос флегматично следовал за Гиппархиосом, внимательно глядя себе под ноги. Через двести метров они увидели метеорит. Издалека он выглядел камнем, покрытым налётом земли, которую он взрыл при падении. Огромная жара от удара спекла камни и песок вокруг него в стеклянную корку. Сам метеорит всё ещё тлел. Геолог и ассистент приблизились к нему на два метра. И ошеломлённо посмотрели друг на друга. Даже под налётом земли контуры метеорита угадывались очень чётко, и геолог судорожно хватил ртом воздух. Ассистент тоже. Потому что этот метеорит вовсе не был таковым. Слишком уж правильными были его очертания, такие не могли образоваться сами по себе даже за миллионы лет. Метеорит походил на маленький ящик. Он выстоял столкновение с грунтом судя по всему абсолютно без повреждений, похоже он даже нисколько не был деформирован.

Когда изумлённые геолог и ассистент приблизились к нему ещё на метр, внутри метеорита что-то щёлкнуло. Он дёрнулся, потом от его покрытия откололся небольшой кусок. В следующую секунду из метеорита вырвалась струя сжатого газа длиной метра в три. Геолог и ассистент отскочили назад, а струя тем временем смешивалась с воздухом.

–– Вкрапление воды, испарившейся при трении в атмосфере? – высказал геолог первое пришедшее ему на ум предположение.

–– Вероятно, – согласился ассистент. Потом он обеспокоенно потянул носом. – Слушай, ты тоже этот запах чувствуешь? – спросил он.

Геолог глубоко вдохнул.

–– Ага, – ответил он. – Видимо там были ещё и вкрапления метана.

Свист струи постепенно утихал, а сама она слабела и становилась всё меньше. Вскоре она совсем исчезла. Прозрачное облачко, образовавшееся было над метеоритом, растворилось. Странный запах исчез вместе с ней.

Геолог и ассистент вновь посмотрели друг на друга. Геолог пожал плечами и ассистент кивнул. У них не было с собой приборов для исследования метеорита, но они его нашли и этим выполнили указание машин. Те их уже давно запеленговали, поэтому они просто уселись на землю. Им оставалось только ждать, пока явятся астрономы и их роботы.

*****

Это продлилось недолго. Пока роботы готовили метеорит к отправке в Атакаму, геолог подошёл к прибывшим учёным и рассказал им о струе странно пахнувшего газа. Те высказали ему порицание, что он не взял пробы. Геолог спросил, в какую-же это пробирку он должен был это сделать. Не получив ответа, он обиженно пошёл к своему другу. Ассистент просяще посмотрел на него.

–– Отвези меня, пожалуйста, в медицинский центр, – попросил он.

–– Гулос, что с тобой? – испугался геолог.

–– Меня опять тошнит, – ответил ассистент. – Всё сильнее и сильнее…

Геолог внимательно оглядел его.

–– Ты и вправду плохо выглядишь, – констатировал он.

Поддерживая друга, он повёл его к разведтранспортёру. Как только они тронулись, ассистент откинулся назад и закрыл глаза. Геолог увеличил высоту. Это повысило расход энергии, зато разведтранспортёр передвигался намного плавнее. Несмотря на это ассистента всё-таки вырвало прежде чем они достигли Атакаму.

Хотя нигде на планете не бывало одновременно много больных или раненых, больница Акатамы имела целых шесть исцелителей, так как среди техников, механиков и экспериментирующих учёных травмы случались намного чаще, чем у простых людей. Геолог уложил своего друга в самый левый исцелитель и уселся в одно из кресел ожидания.

Напряжение спало, пришла усталость. Геолог закрыл глаза. Сквозь дрёму он услышал, как два лекаря, подошедших к исцелителю Гулоса, говорили о том, что исцелитель связался с медицинским конгломератом Исцелительных Компьютеров. У Гулоса были видимо какие-то нестандартные осложнения. Не дождавшись решения конгломерата, геолог, несмотря на все усилия бодрствовать, всё-таки уснул.

*****

Когда он проснулся, за окнами сияло солнце, однако тени кресел были очень длинными, значит уже наступал вечер. Геолог поднялся и посмотрел в исцелители. Они были пусты. Тот, где лечился Гулос, был полуоткрыт и вымазан изнутри какой-то массой неопределённого цвета. Геолог позвал лекарей, но ему никто не откликнулся. Подождав минуту, он пошёл к входной двери, очень удивлённый тем, что ему никто не отзывался. Через несколько секунд он ударился лбом в дверь, потому что она не открылась как обычно автоматически. Совершенно сбитый с толка, геолог осмотрелся в поисках кого-нибудь, кто ему всё это мог бы объяснить. Никого не увидев, он посмотрел наружу. И остолбенел. На дороге и на тротуарах лежали сотни скрюченных, безжизненных человеческих тел.

Секунду спустя кто-то бесцеремонно и очень сильно толкнул геолога, и он упал. Один из лекарей, который, казалось, даже не заметил, что оттолкнул его, в отчаянной панике бессмысленно дёргал за дверь.

–– Эй! – крикнул геолог. – Что здесь происходит?

Лекарь, не отвечая, продолжал бездумно молотить в дверь и дёргать её ручку. Геолог вскочил, схватил его за плечи и потряс. Постепенно глаза лекаря прояснились и он уставился на геолога. Тот повторил свой вопрос.

–– Они все умерли! – завизжал лекарь.

Его полные страха глаза выступили из орбит. Геолог вспомнил о странном метеоритном запахе и его сердце наполнилось ледяным холодом.

–– Кто – все – умер? – спросил он срывающимся голосом.

–– Весь город! – Лекарь вырвался из рук геолога и начал яростно пинать дверь. – С полудня люди падают и умирают один за другим! Но некоторые не умирают. Они… – Внезапно он всем телом задрожал словно от дикого ужаса. Его паника передалась геологу. Он схватился за аварийный рычаг, который отпирал дверь. – Они… – бормотал лекарь тем временем заикаясь, – они становятся такими как Гулос…

–– И? Какими они становятся? – крикнул геолог и рванул рычаг вверх.

Дверь открылась.

–– Зло! – визгливо заверещал лекарь. – Они превращаются в лютое зло!

Каждая клетка в теле геолога задрожала от дикого, животного страха. Он пытался овладеть собой, когда услышал позади себя странный звук. Кое-как он смог повернуть голову и посмотреть через плечо. То, что он увидел, наполнило его невыносимым ужасом, и он оцепенел. Лекарь тоже взглянул назад. Его глаза расширились от необъятного страха, он побледнел и рухнул на колени. Но его шок возродил в нём давно забытый человечеством инстинкт самосохранения. Вместо того, чтобы потерять сознание, лекарь пополз наружу. На улице он собрался с силами, встал и поплёлся на прогибающихся ногах прочь, обходя мёртвых.

А геолог не смог этого сделать. Будто парализованный, он оступился, ударился боком о дверную раму и сполз по ней на пол. Он лежал на спине и не мог отвести глаз от непередаваемого, воплотившегося в живую материю кошмара, который приближался к нему тяжёлой поступью.

Это существо высотой в два с половиной метра шло на задних ногах, имело две руки и его тело напоминало человеческое. Но его страшная, уродливая морда не походила на человеческое лицо даже отдалённо. Она была вытянута вперёд и завершалась огромной пастью. Нижняя губа была слева вывернута вниз, по ней стекала вязкая слюна. Пасть существа была полна острых зубов, а по бокам из неё торчали грубые, загнутые наверх бивни. Два ровных конических клыка по двадцать сантиметров длиной торчали слева и справа из пасти прямо вперёд. Они были заостренны, и на конце каждого располагалась маленькое круглое отверстие. Рожа существа была измазана человеческой кровью. Половых органов у него не было, зато оно имело хвост, который беспрестанно дёргался из стороны в сторону. Под кожей существа бугрились огромные мускулы. Сама кожа имела грязный жёлто-зелёный цвет и была бо́льшей частью неестественно гладкой, абсолютно без морщин, как будто состояла из полированного камня. Но в некоторых местах она была покрыта противными пустулами и лопнувшими пузырями, затянутыми гнойной слизью. Вокруг них торчали пучки из растрёпанных волос и щетины. Между ними просвечивали сквозь кожу неритмично пульсирующие, омерзительно чёрные как смоль вены.

Существо застыло над геологом, как будто какое-то мгновение колеблясь в своих явно гнусных намерениях. Потом оно нагнулось. Его медленное, сдавленное дыхание источало смердящий запах гнили. Задыхаясь от этого зловония, геолог онемело смотрел расширенными от страха глазами, как медленно стала открываться когтистая правая лапа существа. Внезапно оно замерло и утробно заревело. Его гротескное тело изогнулось от боли. Его мускулы будто бы закипели под кожей. Существо приподняло левую руку, которая была неестественно огромной, но всё ещё напоминала человеческую. Внезапно пальцы судорожно загнулись. Ногти треснули, оторвались и четыре упали на пол, а ноготь мизинца остался висеть на клочке кожи. Существо уставилось на свою левую руку. Тяжёлые капли чёрной крови и слизистого зеленоватого гноя начали вытекать из кончиков пальцев. Вместе с ними выползли изгибающиеся когти. Как только они закончили расти, существо осмотрело лапу. Сквозь открытую дверь дунул ветер и пошевелил длинные волосы на левом виске существа.

Оно опустило голову и геолог взглянул в его рожу. Существо вновь нагнулось, и капля человеческой крови, которая стекала с прямых клыков, упала на щёку геолога. Но страшнее того, что ему сейчас предстояло, чудовищнее страшного превращения и смрада смерти, который исходил от существа, было нечто другое. Несмотря на абсолютно извращённые черты в зверином оскале застывшей рожы, геолог узнал в существе того человека, который ещё совсем недавно был его лучшим другом.

–– Гуль, не надо, – прошептал он, беспомощно произнося приятельскую кличку своего лучшего друга.

Существо замерло. Глубоко подо лбом сидящие глаза, красные из-за лопнувших в них кровяных сосудов, немного сузились. С дикой надеждой геолог смотрел в них. В глазах существа мелькнула призрачная тень последнего остатка человеческого сознания. В этот момент геологу показалось, что Гулос отчаянно пытается противостоять тьме, которая заволакивала остатки его разума.

Но эта попытка сразу же угасла, необратимо и навсегда. Вместе с ней погасла и последняя искорка надежды геолога. Безжизненно застывшие глаза чудовища сфокусировались на нём беспощадным, спокойным и бездушным взглядом, полным лютой демонической злобы.

Медленно, так что геолог видел это в каждой подробности, открылась перед ним в страшной пасти за занавесом из вязкой слюны пропасть смерти. Лёгкий ветерок навевал сквозь открытую дверь аромат благоухающих цветов – но теперь в этом сладостном запахе родной планеты чувствовалось что-то чуждое и гнусное. Поэтому геолог не мог сопротивляться, когда чудовище подняло и выпрямило его. В безграничном отчаянье он завидовал тем, кто лежал снаружи. Они умерли без страшного осознания того, что ни один человек не насладится больше чудом мирно цветущей пустыни. Геолог горько всхлипнул и умер, когда Гулос, размахнувшись головой, пробил клыками его лоб.

Глава 2

Маленькая уединённая бухта словно вжималась в извилистую линию побережья, чтобы только не привлекать к себе внимания. Многометровые, изборождённые эрозией серые обрывистые скалы скрывали и отгораживали её от моря, а густой лес, деревья которого шелестели ярко-зелёной листвой, как-бы отделял бухту от остального континента. И хотя на краю рифов стоял небольшой домик с остроконечной крышей, свидетельствовавший о присутствии людей даже в этом затаённом месте, бухта, тем не менее, казалась отрешённой от всего мира. Это впечатление возникало ещё и потому, что домик имел натуральную окраску скал, а не однотонный блекло-серый цвет, в который машины красили буквально всё. К тому же в его архитектуре отсутствовали рационально-совершенные геометрические пропорции, характерные для построек искусственного интеллекта, вместо этого в них была неуловимая черта чего-то неизмеримо свободного, свойственная человеческому разуму. Несмотря на это – или же благодаря именно этому – строение и формой и цветом гармонично вписывалось в местность, словно являлось естественным продолжением неприветливых скал. Даже лестница из грубо выдолбленных в скале ступенек, которые вели от домика вниз к берегу, выглядела так, будто её сотворила природа. Лишь два оконца, узкая дверь и маленькая ровная площадка для посадок и стартов аэрочелноков выдавали, да и то лишь пристальному взгляду, что здесь находилась искусственная постройка.

На берег монотонно и тяжело, будто они были свинцовыми, набегали гонимые слабым ветром морские волны. Тихо бурча они разбивались, рассеивая мириады капель, и покрывали пеной уступ рифа, медлительно стекая обратно в море. В десяти метрах от берега на волнах качалось маленькое подводное судно. Из-за обтекаемой формы и серебристого цвета оно казалось огромной ленивой рыбой, замершей на водной поверхности.