Игра на бильярде

Глава 1. Угон по заказу

В центре страны продолжалась весна. Местное время стремилось к семи часам вечера. Будний день завершился у всего населения огромного города. Оставались работать только какие-то дежурные службы.

Многие граждане благополучно вернулись домой, и напряжённо готовились к долгожданному ужину. После еды, людей ожидал удобный диван, и просмотр многочисленных телевизионных программ.

Пётр Петрович Семёнов и Роман Комаров упорно трудились в следственном комитете РФ. Их небольшой кабинет находился в здании межрайонной прокуратуры Москвы.

В столице России, таких учреждений создали целых тридцать две штуки. Каждой из них подчинялось по несколько соседних районов огромного административного округа.

Минут тридцать назад, начальник следственной группы и его молодой подчинённый получили приказ от начальства и отправились в путь по срочному вызову. Вместе с экспертами, они быстро добрались до нужного адреса и стали осматривать место очередного убийства.

Как большинство преступлений в стране, всё это случилось по самой банальной причине. Произошло оно в семье алкоголиков, на почве долгого запойного пьянства. Во время очередного застолья, кто-то сказал, что-то не то, чего ожидал совершенно бухой компаньон.

Собутыльник грубо ответил. Слово за слово. В ход пошли кулаки, а потом и тупые ножи, лежавшие рядом с дешёвой закуской. В итоге, два хладных трупа, а все полы залиты кровью, словно тут резали скот.

Специалисты привычно собрали улики и сложили свои инструменты в спецчемоданы. Один за другим, они все уселись в старый «УАЗик»-буханку серого цвета.

Мощным рывком машина тронулась с места. Группа сотрудников помчалась обратно в контору. Им предстояло оформить бумаги очередного уголовного дела. Хорошо, что расследовать нечего.

На душе государственных сыщиков, было удивительно скверно. Неприятные чувства возникли от вида грязной квартиры, где произошла потасовка с печальным исходом. Двум крепким следователям вдруг хотелось немного развеяться.

До здания прокуратуры было всего полтора километра. То есть, пятнадцать минут спокойного хода. Сослуживцы решили пройтись до работы пешком. Благо, что и погода стояла не жаркая и совершенно безветренная. Благодать, да и только.

От приятной прогулки, нервы людей слегка успокоились. Друзья стали думать о чём-то другом. Оба вдруг вспомнили, что нужно зайти к одному из свидетелей совершенно другого уголовного дела. Необходимый им человек жил в квартале отсюда.

Ни сегодня, так завтра, а им будет нужно, много общаться с пожилым фигурантом. Значит, придётся послать человеку повестку и ждать его появления несколько дней. А так всё получится гораздо быстрее.

К тому же, свидетель окажется в личной квартире, в привычной ему обстановке. Ему будет там намного удобней отвечать на вопросы. Не то что, в казённом кабинете у сыщиков. Глядишь, и припомнит, что-нибудь интересное, а небольшая деталь поможет продвинуться следствию.

Шагая ритмичной походкой, друзья миновали один километр. Они проскочили сквозь тёмную арку, что прорезала длинное здание, и очутились в обширном московском квартале. Со всех сторон их окружали двенадцатиэтажные жилые дома. Подобных «дворов» очень много в российской столице.

Сыскари оказались на открытом пространстве. Роман сразу увидел двух крепких коротковолосых мужчин, идущих чуть впереди. По непонятной причине, они привлекли молодого сотрудника. Скорее всего, сработало невероятное чувство эмпатии парня.

Как оказалось, Пётр Семёнов их тоже заметил. Он посмотрел на обычных, с виду, прохожих, что-то неожиданно вспомнил и тихо сказал своему подчинённому: – Смотри-ка, справа идёт мой старый знакомый, которого я посадил три года назад. Судя по белой коже на шее и очень короткой причёске, он только недавно откинулся с зоны, что находилась в Сибири.

Раньше, этот чувак долго пахал на подмосковную автомобильную мафию. По заказу барыг он угонял очень редкие и дорогие машины в столице. Интересно, куда же Толян сейчас направляется? Чует моя селезёнка, что здесь дело нечисто. Наверняка, бывший сиделец снова вернулся к любимой работе. Давай-ка, за ними немного посмотрим.

Роман не стал возражать. С Петром Семёновым, они вместе трудились около года. Парень знал командира, как профи высокого класса и доверял его рассужденьям во всём. Раз начальник сказал, следует сделать то-то и то-то, значит, нужно ему подчиниться. Дисциплина в следственном комитете РФ не хуже, чем в десантных войсках.

Друзья свернули чуть в сторону, шагнули к многоэтажному дому, и встали за бузиной, торчащей возле подъезда. Внушительный куст покрывали очень пышные гроздья меленьких белых цветов.

Возле растения висел очень приятный притягательный запах, отдающий слегка миндалём. Через три с лишним месяца, появятся чёрные, совершенно безвкусные ягоды, которые нравятся только пичугам. Люди их почти не едят.

Сквозь плотный полог ветвей следователи могли наблюдать за бандитами, но сами для них оставались, невидимы. Нужно сказать, что укрылись они в самый последний момент. Секунду спустя, Анатолий с напарником вдруг оглянулись и очень внимательно осмотрелись вокруг.

В огромном дворе оказалось на удивление мало людей. Да и те торопились с работы домой. Все напряжённо смотрели под ноги себе, что творилось поблизости, мало кого, волновало. Усталые граждане хотели поскорее поужинать и заняться своими делами.

Преступники не заметили нечего подозрительного и устремились к дорогой иномарке. Ярко блестящая «тачка» стояла на тесной московской парковке. Она находилась в ряду довольно дешёвых, всем очень привычных машин.

Нездешний автомобиль приехал в Россию откуда-то с запада. Он хорошо выделался из общего серого фона. Такой по округе, ищи, не найдёшь. Сразу стало понятно, воры пришли специально за ним.

Толян сунул руку в карман лёгкой куртки и вынул коробочку чёрного цвета. Мужчина нажал на несколько кнопок. Фары машины резко мигнули. Тихонечко щёлкнули электрозамки.

Угонщики дружно открыли блестящие дверцы и быстро уселись в очень удобные передние кресла. Младший напарник немного пригнулся и начал копаться под рулевою колонкой машины. Скорее всего, он возился с замком зажигания и отключал все «приблуды» защиты.

Увидев, что делает пара преступников, Пётр Семёнов тихо сказал: – Вряд ли это их иномарка. Уж слишком «понтовая тачка» для таких голодранцев. Наверняка угоняют под чей-то особый заказ.

Так что Роман, доставай пистолет. Идём осторожно, прячась за автомобилями. Подходим к багажнику так, чтобы они нас не заметили. Иначе, рванут в разные стороны, как угорелые зайцы.

Сильно пригнувшись, они выскочили из-за куста бузины и скорым шагом приблизились к заднему бамперу дорогущей машины. Оказавшись с двух сторон от салона, друзья навели пистолеты на бандюков, сидящих внутри.

Пётр Семёнов сказал: – Здравствуй Толян. Давно я тебя не видал.

Старший преступник, аж вздрогнул от громкого голоса. Он чуть повернул голову вправо, поднял глаза на стоящего поблизости следователя и опустил левую руку к сидению. Водитель так и застыл, согнувшись над колонкой руля.

– Возьми свою пушку большим и указательным пальцем и отдай её мне. Только делай всё аккуратно и медленно. Ты, наверное, помнишь, что я стал удивительно нервный на этой работе. Вдруг ненароком стрельну. – сказал усмехаясь Пётр Семёнов.

Анатолий безропотно и весьма осторожно протянул боевой пистолет. Пётр взял у него новый «Макаров», сунул в брючный карман и отдал новый приказ: – А теперь, пусть так же поступит и твой верный друган.

Роман принял от вора сильно потёртый довоенный наган. Убедившись, что два преступника остались без «пушек», Пётр Семёнов продолжил командовать: – Толян открой медленно дверцу. Не вставая с сиденья, спусти руки на землю и, никуда не спеша, ложись рядом с машиной. Предупреждаю, если захочешь удрать, то я за тобой бегать не буду. Тебя моя пуля догонит.

Преступник устроился на пыльном асфальте, а Пётр Семёнов достал из кармана «наручники» из белого рифлёного пластика. Двигаясь весьма осторожно, начальник прижал Анатолия коленом к земле и ткнул воронёным стволом в его бритый затылок. Потом, поочерёдно, завёл бывшему «зеку» руки за спину и быстро стянул очень прочные путы.

Поднявшись на ноги, сыскарь повернулся к молодому водителю. Последовал новый приказ, повторить те же движения, которые только что, проделал Толян. Второго крепкого вора «связал», стоявший с ним рядом Роман.

Пётр Семёнов достал из кармана мобильник и позвонил в ближайшую полицейскую часть. Мужчина представился по полной программе и объяснил ситуацию. Назвав адрес дома, начальник следственной группы велел прислать «воронок» для двух автомобильных воров.

Через десять минут, послышался переливчатый звук полицейской сирены. Это примчалась машина с нарядом ОМОНа. Любит у нас «кавалерия» предупреждать всех вокруг о своём появлении. Глядишь, от такого сигнала, преступники все разбегутся и не будет нужды с ними «бодаться».

Из минивэна посыпались молодые бойцы в импортных касках, кевларовых бронежелетах и с укороченными «калашами» в руках. Они подняли с асфальта, «закованных в браслеты» воров, посадили в микроавтобус и немедленно отбыли в свой околоток.

Через четверть часа, следователи писали отчёт о задержании вооружённых преступников и сдавали их «пушки» в отделенье вещдоков. Завершив процедуру, они сразу же двинулись прежним маршрутом. Наступал поздний вечер. Друзья спешили к свидетелю по совершенно другому уголовному делу.

Смерть в гримёрке

С раннего детства, Максим Юрьевич Фокин обладал удивительно тонким слухом и очень сильным, довольно приятным, бархатным голосом. Первые годы учёбы он пел в школьном хоре, где находился на очень хорошем счету. В нескольких замечательных песнях, он стоял впереди и вёл сольную партию.

Потом, в Советском Союзе появилась огромная мода на «ВИА». В течение нескольких лет, она докатилась до самых глубин великой страны. В любом производственном, научном, техническом или учебном заведении Родины возник доморощенный «вокально-инструментальный ансамбль».

Ну, а в больших институтах их оказалось аж, по несколько штук. У каждого факультета имелся свой собственный, скромный оркестрик. Обычно он состоял из трёх электрогитар, ритм, соло и бас, набора из двух-трёх барабанов и, конечно, «ионики». Тогда так назывался переносной электроорган, или, как принято теперь говорить – синтезатор.

Максим уродился весьма одарённым ребёнком. Без отрыва от десятилетки, он отлично закончил ещё и музыкальную школу, по классу «фоно». Одновременно с этим, считай, самотыком освоил игру на гитаре. Благодаря такому усердию, к девятому классу его взяли в бит-группу, которая называлась «Стрижи».

Сначала, ансамбль играл на тех дискотеках, которые, иногда, проводились в актовом зале их школы. После чего, стал гастролировать на открытых танцевальных площадках и в «домах культуры» ближайших заводов. Постепенно, юные лабухи обрели кое-какую известность. Они быстро вышли на уровень города, а следом за этим, даже области.

С течением времени, Максим занял место солиста оркестра. Затем, его пригласили в другую команду, которая постоянно работала при местной городской филармонии. Так, молодой человек стал, наконец-то, профессиональным певцом. Нужно сказать, что, по тем давним меркам, он получал довольно приличный оклад.

В девяностые годы, та госструктура, что звалась «Роскоцерт», внезапно исчезла неизвестно куда. Вместо неё, непонятно откуда, возник, так называемый, шоу-бизнес российского типа. То есть, вместо единой системы общественных культразвлечений, появилось огромное множество разнообразных продюсеров.

Они представляли интересы артистов, устраивали концерты для них, а за эту работу имели процент от полученной прибыли. Причём, забрали себе большую часть внушительной суммы, заработанной кем-то другим.

К сожаленью Максима, он не попал в загребущие руки весьма знаменитых продюсеров новой республики. Акулы музыкального бизнеса, такие как, Алибасов, Айзеншпис, Намин, Крутой, Макаревич, Матецкий могли раскрутить любую бездарность и превратить её в знаменитость всероссийских масштабов.

Несмотря на отличные внешние и вокальные данные, Максим так и остался в глубокой тени. С огромным трудом он всё же вошёл в первую сотню известных певцов. К сожалению его почитателей, певец находился в последней десятке. Да и держался там очень недолго.

Как бы то ни было, но Максим жил значительно лучше, чем в прежние годы. Мужчина имел крупный счёт в иностранной валюте, которой ему бы хватило на долгую и безбедную жизнь.

Он обитал в отличной квартире в столице, расположенной в тихом приличном районе. Иногда выезжал в собственный дом, построенный недалеко от водохранилища города Истры.

В гараже у певца стоял голубой «Мерседес», теперь уже антикварной, шестисотой модели, а ещё внедорожник «Toyota Land Cruiser» последнего выпуска. Плюс ко всему, на воде в Подмосковье качался его личный катер «Beneteau Antares». В небольшой, закрытой кабине плавсредства, легко размещалось пять или шесть человек.

Казалось бы, всё у Максима шло хорошо. По крайней мере, значительно лучше, чем у большинства простых россиян. Однако, молодого таланта постоянно терзали неприятные мысли.

Человек хорошо понимал, что поёт он нисколько не хуже, чем многие звёзды нашей эстрады. А может быть, даже и лучше. Так почему, он прозябает в полной безвестности, а безголосые бездари не сходят с газетных полос и телевизионных экранов?

Сначала, Максим хотел доказать, что он намного талантливее всех остальных на постсоветском пространстве. А может быть и в центральной Европе. Молодой человек работал, как проклятый. Не вылезал из турне по стране. Выпускал альбом за альбомом. Участвовал в конкурсах и пытался прорваться, куда только возможно – в печать, на радио или TV. Пусть даже местного уровня.

Прошло много лет прежде, чем певец отчётливо понял, кем бы ты ни был, какой бы ты не имел замечательный голос, всё это сегодня не в счёт. Ты никогда не сумеешь самостоятельно пробиться наверх. То бишь, на вершину музыкального бизнеса.

Туда можно попасть, лишь в одном единственном случае. Если кто-то в тебя быстро вложил огромные деньги. Только тогда, ты станешь звездой в полном смысле данного слова.

Максим скоро понял, что достиг своего потолка, и никто из «великих» продюсеров не возьмёт его под крыло. Молодой человек, как-то вдруг успокоился. Он перестал рвать из себя последние жилы. Сократил число выступлений в глубинке, где жило много верных поклонников. Меньше записывал новых альбомов и реже мелькал на всевозможных, музыкальных тусовках.

После чего, у Максима появилось свободное время, которого он был лишён очень долгие годы. Не зная, чем же занять порожние дни, он стал посещать рестораны значительно чаще, чем прежде. Потом, стал выпивать в одиночку в своей шикарной квартире. Через какое-то время, певец не мог обходиться без дозы спиртного.

Прошло несколько лет, и Максим превратился в обычного горького пьяницу. За тем он двинулся дальше. Пришёл черёд всевозможных наркотиков. Сначала была «лёгкая» травка, одна-две затяжки за вечер, не больше. Да и то, лишь для того, чтобы сильнее «вставила» водка.

Привыкание к адскому зелью прошло удивительно быстро. Через несколько месяцев, Максим перешёл на более «тяжёлую» дурь: ЛСД, метадон, барбитураты и, наконец, кокаин. Как всегда, происходит в подобном процессе, всё завершилось «Горынычем». То бишь, героином.

Максим продолжал выступать на обычных и клубных концертах, участвовал в корпоративах, но всё чаще и чаще, он появлялся на сцене слегка подшофе. Мало того, после очередной композиции, мужчина спешил за кулисы, где принимал «полтинничек» водки и немного закуски.

Если считать, что за вечер Максим исполнял две дюжины песен, нетрудно понять, к чему это всё приводило. К концу своего выступления, мужчина едва стоял на ногах.

Как только завершалась программа, все лабухи небольшого ансамбля спешили на помощь Максиму. Они окружали солиста плотным кольцом и, держа его под руки, уводили в гримёрку.

Там, сильно уставший артист с полчаса отдыхал на кушетке. Он кое-как приводил себя в чувство после концерта. С огромным трудом поднимался на ватные ноги и запирал дверь изнутри на английский замок.

После чего, возвращался к лежанке и «догонялся» ещё чем-нибудь, кроме водки. Чаще всего, это был героин. «Горыныч» ложился на хорошо подготовленный, прочный фундамент и погружал человека в тяжёлый наркотический сон.

Ближе к утру, начинали работать два личных охранника пожилого певца. Они брали ключи у хозяина клуба и проникали в гримёрку. Брали Максима под белые руки и ставили на ноги. Бережно отводили в «Тойоту», стоявшую возле чёрного входа. Грузили в уютный салон и без промедления отвозили домой.

Максима не оставляли у двери подъезда, как делают это таксисты. Секьюрити заводили мужчину в квартиру, отделанную с изумительным вкусом. Раздевали его, как больного ребёнка и аккуратно укладывали в большую кровать.

Всю долгую ночь, телохранители находились по очереди рядом с певцом. Бойцы смотрели, дышит ли их наниматель, и зорко следили за тем, чтобы Максим не захлебнулся собственной рвотой. Как ни крути, а хозяин платил двум охранникам большую зарплату. Хочешь, не хочешь, а приходилось беречь господина от преждевременной смерти.

В этот чудный сентябрьский день всё шло, как всегда. Договорившись с продюсером, Максим выступал в одном из концертных залов Москвы. Он спел, положенные по договору, две дюжины песен, которые были встречены публикой очень тепло, и благополучно откланялся.

Нужно добавить, что в перерывах между мелодиями, он постоянно заходил за кулисы и опрокидывал «полтинничек» водки за свой воротник. Так что, к концу выступленья, певец привёл в себя в обычную норму. Он нализался до положения риз.

Лишь многолетний сценический опыт позволил Максиму не рухнуть с высокой эстрады, как это часто бывало в последние годы. Каким-то неведомым чудом, он устоял на ногах по время финальных поклонов. Потом, повернулся и, сильно качаясь то вправо, то влево, ушёл в помещение, что клуб отвёл для большого артиста.

Пока Максим дремал на кушетке, секьюрити, служившие в зале, продолжали работать. Они принесли в эту комнату пять или шесть прекрасных букетов и две большие корзины с красными розами.

Презентов было значительно меньше того, что дарили певцу, не очень давно. С другой стороны, хорошо, что поклонники у него всё ещё сохранились и хоть, что-то с собой принесли на концерт. Причём, не тухлые яйца и не прогнившие овощи с негодными фруктами, а дорогие цветы из Голландии.

Встречались ещё и куда более странные зрители. Они пытались прорваться в гримёрку к пожилому солисту. К сожаленью подобных людей, в тот замечательный день, состоянье кумира оказалось ужасным. Он был совсем невменяемым. Ну, что с этим можно поделать? Возраст, против него не попрёшь.

Вот так и случилось, что никого из фанатов не пустили к Максиму. Ни трёх очень полных, великовозрастных дам, что беззаветно любили певца уже тридцать лет, а то и побольше. Ни журналиста провинциальной газеты, ни ушлого блогера, решившего взять интервью у пожилого певца, вышедшего в полный тираж.

Повинуясь команде Максима, два личных охранника встали у двери снаружи и с облегченьем услышали, как внутри помещенья тихо щёлкнул английский замок. Теперь оставалось дождаться, когда же поклонники музыки и любители жареных фактов из прессы, прекратят караулить певца у подъезда местечкового клуба.

Через час-полтора, они дружно плюнут и разойдутся в разные стороны. Тогда можно будет спокойно работать. Брать под микитки хозяина, и тащить его прямо в квартиру. Пусть там мужчина спокойно проспит до утра. Глядишь, не помрёт от передоза наркотиков.

После окончанья концерта прошло два часа. Те немногие граждане, что желали увидеть певца после концерта, разошлись кто куда. У чёрного входа не осталось ни единой души.

Охранники переглянулись и дружно решили, что пора отправляться домой. Они взяли ключ, полученный от администрации зала. Открыли тонкую дверь и один за другим, вошли в небольшую гримёрку.

Среди всего прочего, здесь находился широкий диван. Уже очень давно, в райдер Максима постоянно входил столь удобный предмет. В прежние годы, популярный певец использовал мягкую мебель, в основном, для общения с молодыми поклонницами. Теперь он на нём просто спал. Причём спал беспробудно, словно бревно.

Верхний свет в тесной комнате был отключён. Горела лишь тусклая лампа с небольшим абажуром, что стояла на гримировальном столе. Весьма постаревший артист лежал на спине.

Правая рука человека безвольно опустилась на пол. Рядом с расслабленной кистью ярко блестел маленький тоненький шприц. Он оказался совершенно пустым. Это говорило о том, что Максим уже приял обычную дозу «Горыныча» и теперь находился в наркотическом сне.

Секьюрити привычно вздохнули и не очень охотно подошли к господину. Максим от рождения был очень крупным и рослым. Даже в прежнее время, мужчина весил под сто килограмм. За последние годы он сильно обрюзг и стал тяжелее процентов на двадцать, если не больше. Так что, крепким бойцам приходилось несладко.

Дальше секьюрити действовали по давно отработанной схеме. Один молодой человек, достал из кармана пустую коробку от сигарет. Поднял с пола использованный одноразовый шприц. Надел на него колпачок из прозрачного пластика и положил в упаковку от курева.

Нельзя оставлять на виду следы отдохновенья хозяина от прошедшего вечера. Не то журналюги об этом проведают и разнесут по всему интернету. Спрятав коробку в карман пиджака, боец приготовился к дальнейшей работе.

Действуя, как всегда осторожно, охранники взяли певца под полные локти и попытались поднять его в положение сидя. Для них оказалось достаточным, одного прикасания к телу хозяина.

Мужчины сразу же поняли, что их наниматель скончался. Причём, довольно давно. Самое малое, около часа назад. Об этом бойцам говорила холодная кожа на вялых руках и побледневшем лице господина.

Встревоженные охранники переглянулись и поняли друг друга без слов. Не говоря ни единого слова, они вернули певца в то положение, в котором тот находился до их появления.

Шприц вновь появился из табачной коробки и улёгся на пол возле кисти покойного. Лишь после этого, старший напарник достал из кармана свой телефон. Набрал дрожащими пальцами коротенький номер и вызвал полицию.

Через четыре гудка, в трубке послышался голос дежурного по отделению. Пожилой офицер говорил недовольным заспанным голосом. Охранник представился по полной программе и сообщил о преждевременной смерти артиста Максима Юрьича Фокина.

Глядя в спину Дениса, Роман убедился, что старый армейский товарищ закрыл дверь за собой. Детектив сел в своё рабочее кресло и повернулся к большому экрану компьютера. Парень решил составить отчёт о том завершённом расследовании, где он нашёл похитителя фарфоровых ваз.

Ведь кто его знает, вдруг когда-то потом, данный отчёт пригодится кому-то другому? Например, у кого-то появится дело, в чём-то похожее на тот странный случай, с которым Роман недавно столкнулся. Или, какой-то писатель захочет состряпать детективный рассказ и ему подойдёт подобный сюжет?

– «В конце концов, я тоже выйду на пенсию». – сказал себе парень: – «Тогда, от безделья возьмусь за перо, подниму все свои старые записи и настрочу мемуары частного московского сыщика.

Говорят, их с большою охотой печатают наши издательства. Глядишь, получу хоть какую известность в среде литераторов, а плюс ко всему, ещё и слегка заработаю. Наверняка, на старости лет, деньги не будут мне лишними».

Ближе к одиннадцати, Роман завершил подробный отчёт. Парень свободно откинулся в кресле. Посмотрел на надёжный наручный хронометр и вдруг призадумался.

– «Идти на обед ещё рановато. Придётся, торчать здесь, как пень, ещё один час. Каких-либо заказов у меня больше нет. Так что, чем заниматься до вечера, совсем непонятно».

Затем, мысли Романа перескочили на более приятную тему: – «Хорошо, что пришёл крайний день на этой рабочей неделе. Можно позвонить «Самоделкину» и пригласить его в фитнес-центр. Погоняем в пинг-понг и попаримся в бане. Ну, а после заглянем в кафе «Три поросёнка» и выпьем немного пивка».

Парень тотчас согласился с возникшим решением. Он широко улыбнулся и потянулся к сматфону, лежащему на широком столе. Не стоит откладывать хорошую мысль на потом. Если возникла такая возможность, то нужно немедля воплотить её в жизнь.

В эту секунду, по коридору зацокали дамские туфли на большом каблуке. Они быстро приблизились и остановились за дверью. Кто-то несколько раз ударил в деревянную створку. Судя по звуку, стучали тонкими костяшками пальцев. Хорошо, что не кулаком или ногой.