длинную нить бытия…
Как не просто мне жить и дышать,
по ночам пламенея,
жать последнюю горькую цветь.
Но ведь я
никогда не расстанусь с последними криками памяти…
Где-то там, на окраине,
будет цвести и цвести.
И в цветенье угарном —
дыму —
робко ставни поправите,
и шепнёте беззвучно за старой калиткой:
«Прости!»…
«А я сегодня вновь тебя прощаю…»
А я сегодня вновь тебя прощаю
за тех, кто в перекрестье праздных дней
взахлёб, вразнос, ликуя, сообщает
мне о тебе, чтоб сделалось больней.
А я сегодня вновь тебя целую,
целую грустно, как в последний раз.
И сквозь зарю, прозрачную, льняную,
за нами наблюдают сотни глаз.
А я сегодня вновь с тобой прощаюсь,
как будто бы на целые века.
Все перекрёстки сердцем ощущаю —
они звучат,
звучат издалека.
ПРИРОДА
Прохожу среди тонких твоих изваяний,
словно лебедь, изломанная до краёв.
Сколько в медленном шаге моём покаяний,
сколько на душу принято смертных боёв!
Ты тихонько меня позови, откровенно
помолись за меня, за пригоршню ада прости…
Осень входит в меня так легко, внутривенно,
будто хочет корнями златыми врасти.
Не беда, рассосётся по костным знаменьям
всё, что было плохого в скитальные дни.
Соберутся по строчке златые каменья,
как нежданные гости у дальней родни.
Всё проверено в жизни, и нет откровений:
только руку невольно свою протяни…
И замолкнет река. И туманом овеяны
чьи-то лица прибрежные – Бог их храни!
Сколько талой воды унеслось, сколько брани…
То ли день, то ли ночь мне хохочет в ответ.
И теснятся в оконцах горшочки герани,
словно время застыло на тысячу лет…
«За непроглядным…»
За непроглядным,
за безлюдным бездорожьем
луной прольётся где-то
жизнь моя.
Из тысяч глаз
мне лишь твои дороже.
Из тысяч перезвонов —
песнь твоя.
И стану я до хрипоты кричать,
до дрожи,
вобрав в себя
все млечные пути.
Как падает звезда неосторожно,
сгорая прямо у меня
в груди!
«Мне странно жить…»
Мне странно жить,
но мне не страшно падать:
любить,
как биться головой об лёд.
Всю странность жизни замечает память
и, как ни страшно,
вовсе не гнетёт.
«Уведи меня шагом прогулочным…»
Уведи меня шагом прогулочным.
Но ведь это меня не спасёт…
По гранёным убористым улочкам,
как по шпалам, уйду я на взлёт.
Как дышать мне в задиристом вечере,
если жизнь для меня так пресна?
Мы давно уж судьбою отмечены.
Что с того, что сегодня весна…
«И хотелось совсем уж без грустного…»
И хотелось совсем уж без грустного
в этом мире прожить,
без обид.
