Размышления о смысле жизни. Гипотеза Бога

Для начала одно мы можем предположить твёрдо: мир не один, и даже в глубоком уединении возле нас происходят события разных эпох, нас окружает сонм людей, невидных нам.

Прорицателю не позавидуешь. Он несчастнее простых, не способных к этому людей; полуоткрытый мир перед ним – кошмарные сны наяву.

Одни верят в приметы или служебным экстрасенсам, т.е. реально зависимы от любого поветрия, другие, наивные, без остатка поверили в Бога и уже неподвластны тёмным силам.

Мы извечно принимали участие в устройстве мира, потому что мы часть Бога. Потусторонний мир выстроен и налажен нами же, (носителями разума, подобными нам). Ему не миллионы лет, он был всегда. И он всегда обустраивается.

Сюда, в растительную жизнь, мы или осуждены, или направлены, или сами вызвались на необходимую работу. И мы должны прожить назначенную жизнь в соответствии с естеством, как обещали.

Мы могли быть командированы одновременно – кто в Египет фараонов, кто в племя африканцев, кто в Россию Советскую. Это направление повторяется и меняется, как смена по очереди работающих и отдыхающих на трудном рытье котлована.

Мы живём не в прошлом, не в будущем, и не в разделяющем их миге, а в большом настоящем.

Там, откуда мы родом, время не течёт от прошлого к будущему, а движется на месте.

Что произошло на наших глазах или с нами, было и раньше, и существует в круговороте испокон веков.

Может быть, по божественному порядку душа не вся уходит в жизнь. Часть её не покидает своего мира и находится в связи со страждущей на земле.

Счастье человека таится исключительно в его свойстве любить: людей, дороги, погоду, птичьи стаи – весь божий мир. Не довольствуясь этим, искать чьей-то любви к себе – ловить ненадёжное эхо от собственных слов.

Любовная глухота приговорила бы высокий ум к пожизненному заключению.

Любовь, лишённая силы тревог и мук, мимолётна.

Жить ради людей озаряет радостью, жить ради их мнения сделает нищим.

И великая слава не обещает бессмертия. Погонишься за мирской славой, рискуешь вечностью.

Слава здесь – в том мире может оказаться отягчающим обстоятельством.

Мы грешим, если в хлопотах жертвуем радостью, какую дарит нам природа.

Тело стареет. Душа неизменна, как почерк.

Вера хороша, когда она сознание мобилизует, а не парализует.

Религия действенна, если она принята человеком не на себя, а применительно к ближним.

Истина одна. Разновидность вер – это разноликость изображений, исполненных проповедниками. Дорога к истине – слияние тропинок-вер по общему им существу.

Ковёр религии следует периодически выбивать от многовековой пыли, чтобы проступил её подлинный рисунок.

За правдой наклонись, истине поклонись.

Истина не меняется, она выше подвижного мира, представляя не видимость, а суть его.

Послушать учёных, истина зависит от их открытий. Кому-то покажется, что они её выращивают.

Цельное восприятие у животного и растительного мира не беднее нашего интеллектуального, анализирующего, разлагающего на составные части.

Последователи дзэн-буддизма прилагают долгие усилия, чтобы вернуть себе утраченное, цельное восприятие.

Мы интеллектом работаем над правдой, они душой пробиваются к истине.

Признанный мудрец, однако, понимает своё бессилие, потому что сознаёт, что мудрости его в действительности не на что опереться. В ту действительность, которая у него перед глазами, не каждый поверит.

Правда немногословна, истина очевидна.

Бог в своём величии терпим. Вера, детище проповедника, отдаляется от истины на расстояние своей агрессивности.

Кривда уже до реализации искривляет пространство.

Бог велик и в том, что остаётся в пределах необходимости. Мудрые люди, прообраз и подобие Бога, не своевольны.

Скромным людям Бог близок. Разумный отступил бы от разума, если бы похвалялся им. Мудрому человеку от похвал неуютно.

Мудрый народ, чтобы не впасть в слепоту, не переставал бы сомневаться в истинности возвещения, что он избран Богом.

Служитель, выступающий от имени Всевышнего, разоблачает себя.

Преступники и святые – это отклонения вниз и вверх от общего уровня людей. История народа описана количеством и амплитудой отклонений.

В характере гения – уход от пригретого места и общего мнения, в судьбе его – одиночество.

Судьба праведника в наше время предопределена. Масса новейшей информации раздавит его и похоронит без надгробия.

Умному, доброму человеку свойственна немногословность. Ближе к мудрости – молчание. Проповедник вовсе непоследователен.

Бог един и безвременен. Пророки же разных времён разноречивы. Проповедуя каждый часть отпущенной ему истины, они выражают больше себя, чем Бога. Если они заявляют, что посланы Богом, то это не более той правды, что и каждый из нас послан Богом.

Развитие религии это медленная поступь человечества от суеверий к осмысленной вере, от фетиши к Богу.