Мы поднялись на третий этаж и вошли в квартиру в самом конце длинного коридора с плохим освещением. Номера на ней нет. Остаётся только запоминать, где именно находится дверь, чтобы, если придётся, без проблем найти её в следующий раз.
В квартире так же темно, как в коридоре. Миссис Стивенс щёлкнула стареньким выключателем. От верхнего света толку не очень много, но теперь я хотя бы вижу, куда наступать не стоит. Пыльный плафон одинокой люстры приглушает и без того не слишком яркий жёлтый свет старенькой лампочки.
От скромной прихожей направо уходит короткий и узенький коридор на кухню, слева от входной двери ещё один узкий дверной проём. Судя по всему, это ванная комната, но от общей площади она отделена обыкновенной, выцветшей душевой шторкой. А прямо крохотная прихожая переходит в просторную – относительно этой совсем небольшой квартиры, – комнату.
– Проходите, – Марджори указала на комнату раскрытой ладонью. – Не стесняйтесь, детектив.
Единственная комната квартиры обставлена старой мебелью. Но хоть ей и не один десяток лет, а выглядят шкаф, диван и пара кресел очень даже ничего. Обивка выцвела только.
Всё же меня не оставляет странное ощущение. Предчувствие. Холодок по спине, я излишне напряжён… Здесь определённо что-то нечисто. Пока Марджори Стивенс отлучилась на кухню, я достал мобильник из кармана и написал Мэтту короткое сообщение:
«Марджори Стивенс, от тридцати пяти до сорока на вид.» И добавил адрес, где нахожусь.
Этот же текст я переслал Эйдену. Я убрал мобильник в карман и осматриваюсь. От Марджори Стивенс я пока ничего не услышал насчёт дела, из-за которого она меня нашла. Да и следов ограбления пока не видно. Разве что преступник точно знал, за чем идёт, и знал, где это лежит.
Из коридора доносятся шаги. Правда, принадлежат они почему-то не Марджори. У неё другой шаг. Это кто-то ещё. Шаги тяжёлые и, не побоюсь этого слова, грозные. Я обернулся и тут же сжал телефон в руке, но из кармана его не достаю.
В дверях комнаты появился громила. Чуть младше меня, ростом чуть выше, а татуировки на руках говорят о том, что он бывший морпех. Какая прелесть! Вот только этого мне не хватало! Настроен мужчина недобро, а шокер на поясе только добавляет его виду враждебности.
Я зажал единицу на телефоне. За что я люблю кнопочные мобильники, так это за то, что можно не глядя воспользоваться быстрым набором.
– Хилл? – пробасил громила, перегородив мне путь к выходу окончательно.
– А ты ещё кто?
Позади него появилась Марджори Стивенс. Она беззаботно подошла к двери и впустила в квартиру ещё двоих амбалов. Правда, те, вторые, будут немного поменьше первого. Но, к сожалению, с их количеством мои шансы на победу уменьшаются до минимума.
Позади меня только окно. И я не думаю, что из него получится выбраться за секунду. Да и прыгать с третьего этажа как-то не резонно. Ну спрыгну, а дальше что? Далеко ли можно убежать на сломанных ногах?
– Эй, решим всё мирно? – я выставил перед собой ладони. – Что вам нужно?
Громила не ответил, продолжая смотреть на меня как бык на красную тряпку, а Марджори его нервно подгоняет:
– Да чего ты стоишь?! Давай уже!
– Что вам нужно? – начал я, зная, что наш разговор будет услышан из-за телефона. – Кто вы? На кого работаете?
Ответа снова не последовало, но трое неизвестных двинулись на меня. Развернуться здесь негде, так что схватить меня и вырубить шокером было для них проще простого. Впрочем, именно это они и сделали.
Последнее, что я помню, как повис на руках напавших на меня парней, и услышал голос Марджори:
– В машину его, – скомандовала она. – Да поживее!
Самый крупный попытался поднять меня, закинув на плечо, но закряхтел:
– Тяжёлый боров! – бормотал он. – Чёрт, какой тяжёлый!
Губы непроизвольно растянулись в усмешке, а дальше была только темнота.
Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я стал приходить в себя. Рук не чувствую – запястья перетянуты скотчем, затылок и плечи ломит, а поясницу сковало от холода. Несмотря на холод, подо мной лежит что-то мягкое. Покрывало или что-то вроде того. А спина… Вероятно, я лежу около стены. Я с трудом пытаюсь открыть глаза, но на голове не то мешок, не то плотная наволочка. Ни черта не видно!
Однако я чувствую, что рядом кто-то есть. Сначала этот кто-то сидел, а затем встал и сделал несколько шагов от меня. На фоне шумит телевизор. Звук совсем тихий, ничего не разобрать. Кто со мной, и где я вообще?
Одно мне известно совершенно точно – это жилая комната. Холодная, правда, но жилая. Возможно, здание, которое уже не эксплуатируется, но жилое – от запаха старых вещей никуда не деться.
Открылась дверь. Похоже, она в нескольких шагах от меня. Зашли двое. Женские духи я различил сразу, а вот второго гостя никак не могу определить. Мужчина? Женщина? Пока понятия не имею, но этот человек только-только закончил есть свинину в кисло-сладком соусе.
– Как он? – спросила женщина. Это не Марджери, я бы узнал её голос. – Коньки не отбросит?
– Нет, нет, – убеждал её молодой мужчина. Вероятно, это тот, который сидел рядом со мной. – Давление в норме, судорог не наблюдаю. Уже часа два за ним смотрю.
Руки чувствуются плохо. Чёрт, я первые несколько минут даже не уверен был, что они всё ещё у меня есть!
– Вколи ему ещё, и уходим, – скомандовала женщина. – Пока полиция сюда не добралась.
– Нельзя ему больше! – воспротивился молодой мужчина. – Вы и так его чуть не убили! Позвони Марджи, скажи ей!
– Закрой рот и делай, что сказано! – рявкнула женщина. – Живо! – она затихла, затем скрипнула дверь. – Заканчивай и уходим. Ждём снаружи.
– Ладно, – пробурчал мужчина. – Я сейчас выйду.
Дверь заскрипела громче, а затем хлопнула. Женщина вышла, я отчётливо слышу, как стремительно отдаляется цоканье каблуков и дрожь от её шагов по полу уменьшается.
Молодой мужчина зашуршал каким-то пакетами. Чем-то плеснул недалеко от меня, запахло спиртом и какой-то химической дрянью. Короткий, приглушённый треск стекла, пластмассовый колпачок шприца упал на пол. Мужчина бьёт по шприцу ногтем, спускает лишний воздух и содержимое шприца разбрызгивается в стороны. Пара капель попала на мои пальцы.
Я занервничал. В голове крутятся фразы, которые я услышал буквально минуту назад: «Нельзя ему больше», «Вы и так его чуть не убили» … Изо всех сил пытаюсь пошевелиться, но тело будто свинцом налилось и не подчиняется. Пальцы и те едва чувствуются.
Паника охватила меня полностью, когда мужчина сел рядом и стал задирать рукав моей футболки. Он с нажимом протёр кожу не то кусочком ваты, не то марли. Снова запахло спиртом, но теперь гораздо ближе. Чёрт, я даже вздохнуть глубже не могу! Тихая паника, которая изводит меня изнутри. Я будто мёртв снаружи, но ещё каким-то идиотским чудом остаюсь живым внутри!
Холодное остриё иглы коснулось кожи. По всей руке такое лёгкое прикосновение отдалось дикой болью. От паники и беспомощности я задыхаюсь, но по-прежнему ничего не могу изменить. Мужчина надавил иглой на кожу чуть сильнее. Медлит.
– Да чёрт с тобой! – выплюнул он и убрал шприц. – Всё равно ещё не скоро проснёшься!
Я мысленно выдохнул и поблагодарил всех, о ком только вспомнил. От случайного прохожего, которого встретил лет тридцать назад, до самого Бога.
– Чёрт бы с вами, – пробубнил он, – я не убийца. Я собирался лечить людей, а не убивать. Чтоб вас всех!
Мужчина закряхтел, поднимаясь на ноги с пола. Снова зашуршал пакетами и какой-то сумкой. Он бросил на пол шприц, затем надел куртку и выключил телевизор. Он прошёлся по комнате ещё раз. Видимо, для того, чтобы убедиться, что ничего не забыл. После дверь в очередной раз заскрипела, открылась, и мужчина покинул комнату. Его торопливые шаги раздаются звучным эхо за дверью и, наконец, исчезают.
Я замер, прислушиваясь к звукам. Что ещё? Что там? Что за дверью? Где я? Ответов, зацепок и хоть каких-то реальных догадок я не получил ни сразу, ни через минуту, ни через десять минут. Ничего. Абсолютная тишина!
Не знаю, сколько ещё прошло, прежде чем я снова выпал из реальности. Но вернуться меня заставил шёпот дождя за окном. Морось едва слышно касается стекла и нежно-нежно постукивает.
По пояснице живой волной скользит холод. Руки я плохо чувствую, а ноги исходят мурашками, и чувствуются они тоже так себе. Я попытался сделать вздох поглубже, но грудную клетку тут же сковал спазм. Будто, пока я валяюсь здесь, успел где-то переломать себе все рёбра.
В здании слишком тихо. Я слышу дождь, слышу даже ветер, который забирается внутрь через щели в оконных рамах или крышу. Но никого из людей. По-моему, поблизости даже ни одного животного нет. Ни крыс, ни кошек и собак.
Я с трудом подвигал руками. Каждое движение пальцев вызывает всё новую и новую волну мурашек до самого плеча. Кое-как стянул наволочку с головы – это была всё-таки наволочка, я не ошибся, – и попытался растереть ноги.
