Опасная любовь

«Ну, наконец то» – подумала она, когда напротив нее остановилась знакомая машина. Понимая, куда она сейчас поедет и насколько важна эта встреча, она сильно нервничала и злилась.

– Зачем было останавливаться почти посередине дороги?! – рявкнула она, когда подошла к машине и нервно дернула за ручку. – Что за хрень, – дернула она снова. Двери не открывались. Она дернула за ручку на передней двери, но и она была закрыта. – Эээ, – постучала она в тонированное стекло, и задняя дверь тихонько открылась. Начальница сразу поспешила скрыться с глаз…

Ставя ножку в салон, она приготовилась, по привычке выругаться за глупую совсем не уместную шутку, но…

– Ты куда прёшься в обуви, тупая овца? – услышала она из салона мужской холодящий голос. От страха ее бросило в жар. Страха не от того, что она, возможно, ошиблась и пытается сесть не в свою машину, а потому, что не ожидала услышать здесь и сейчас голос и тон, которые были известны только ей.

– Разуйся, оставь свои скороходы там и садись, – скомандовали ей.

Закипая от ярости, что все это сейчас происходит, она, стиснув зубы, послушно наклонилась к ногам. Сгорая от стыда, она расстегнула застежки, затем, немного поколебавшись и не желая оставлять целое состояние на асфальте, все-таки исчезла в салоне, закрыв дверь.

– Забери свои шкары и дверью не хлопай, дрянь криворукая.

Она открыла дверь, наклонилась к туфлям и поставила их себе под ноги. Машина тронулась.

Он ехал, не торопясь и молча, а она, несмотря на огромное желание поговорить, не могла произнести ни слова без разрешения. Неожиданный стресс выключил в ее голове такой важный для нее контракт и, как всегда в такой ситуации, переключил мозг на причину того, почему это все сейчас происходит.

Хоть это и случилось больше года назад, воспоминания и детали переворота в ее жизни были настолько явными, что она, как будто сейчас…

…нажала на кнопку, предварительно раздевшись до гола и слушала мелодию древнего звонка за обшарпанной дверью, стоя голыми коленями на грязном полу, как и было приказано в последнем смс. Оно пришло, подкосив ее ножки, на которых она стояла у подъезда, стараясь не дрожать, глядя на своих удивленных охранников. Дрожа от волнения, злости и страха перед неизвестностью, она хотела закричать от беспомощности на весь подъезд. Тошнота и отвращение подступали к горлу от понимания, что изменить уже ничего нельзя, и все, что ее ждет там за дверью – это зверь, отвратительный зверь, шантажист, который уже начал и собирался продолжить превращать ее в свою рабыню…

В его грязных отвратительных руках находилось то, что могло растоптать не только ее, но еще кучу людей, которые убили бы ее и ее семью, если бы он выложил информацию, которой владеет… Из всех замешанных она была выбрана им неспроста. Красивая, успешная, богатая и унижающая его на работе хозяйка, по его мнению, заслужила все то, что ей придется пережить…

Нормальных идей и мыслей не было, выхода тоже. Были только ожидания, оставленная внизу машина с охраной, пятый этаж девятиэтажного дома, разрисованные стены, грязный пол и она…

Ухоженная, подтянутая, загорелая на сказочных курортах, стоя на коленях, нагая, пахнет дорогим парфюмом… Строгая хозяйка крупнейшего холдинга, готовая убить того, чей приказ молча ждала у двери квартиры, в которой жил ее офисный мусорщик. Скрип открывающихся дверей, леденящий все участки тела…

– Заползай, давай, стоишь тут, жопой светишь, – отключил он ее от реальности и она, как под гипнозом, встала раком и, пытаясь вилять сжатой от страха попой, направилась в его логово.

Вползая на четвереньках в квартиру, словно в ледяную воду, завыв от ненависти, она получила пинок ногой под накачанный идеально гладкий зад и услышала его нервное:

– Давай, марамойка, не скули мне тут, пролазь скорее, а то мне холодно. Шмотки кому оставила, тупица? С колен не вставай, а я сейчас, – выходя за вещами за дверь, рявкнул, как на собаку, мучитель.

Считая слезинки, капающие на паркет, ей хотелось сдохнуть, но жар в промежности от удара – то ли рукой, то ли еще чем-то – и резкая боль от натянутых с силой волос отвлекли от плохих мыслей, и она, наконец-то, увидела его глаза…

Красивые выразительные глаза, полные уверенности, власти и удовлетворения.

Она хорошо помнила момент, когда, произнося с ухмылкой и харкая после каждого слова ей на лицо: «На… вот… ты потеряла… кое-что…», он засунул ей в рот трусики и, не обращая внимания на её реакцию и состояние, потянул её за волосы в угол прихожей:

– Постой тут и подумай, кто ты теперь, – уткнув ее лбом в угол, холодно сказал он и приказал, не садясь на пятки ягодицами, стирать ртом трусики.

У неё сжалась попа, когда она, как будто снова почувствовала, как он, погладив её по волосам и спине, резко всунул ей в попку палец, причиняя адскую боль, а второй сжал шею, не давая вдохнуть, и пообещал вернуться, допив свой чай, и напоить своим золотым дождем…

Самым ярким и, наверное, решающим её дальнейшую судьбу стал момент, когда, приходя в себя, она переваривала происходящее. Понимая, что стоит на коленях с заплёванным лицом и при этом течёт, как шлюха, жуя свои трусы, она кончила не прикасаясь к себе, от мысли что ей всё это, сука, так сильно нравится…

Голос, накладывающийся на картинки…

– андровна… Светлана Александровна… Мы почти приехали на встречу, – размыто где-то вдалеке услышала она.

– Какую встречу? – не сразу поняла она, перебирая мысли.

– На важную, секретную и долгожданную, – весело ответил советник.

– Так контракт же…

«Так-так, точно» – уже молча обрадовалась Света. – «Это все нервное у меня, наверное», – и побледнела, когда почувствовала, что на ней нет туфель.

– Светлана Александровна, Вы хорошо себя чувствуете?

– Да, я в порядке.

– Не волнуйтесь, Вы же со мной, и у нас все идет по графику.

«Что происходит, почему он так вежливо разговаривает и ведет себя иначе? Где тот зверь? Что случилось? Может, пожалел из-за контракта? Тогда зачем переключил и завел меня, что я теперь должна делать?» – глядя в окно, спросила она мысленно у него, когда машина остановилась на светофоре, а он будто услышал ее, потому что именно в этот момент повернулся к ней и сухо сказал:

– Раздевайся полностью, шлюха. Сейчас доедем и будем веселиться…

Глава 5

Антон Иванович сидел один на лавочке в свете фонаря и под бдительными взглядами охранников, которые наблюдали за ним издалека.

«Наверное, это ко мне», – подумал он, когда увидел, а точнее услышал громкую музыку из салона черного мерседеса, как только в нем открылась водительская дверь. Они не были знакомы лично и договорились, что Никита узнает его по одежде, что он и сделал, осмотрев людей, сидевших на лавочках в парке, и направился к нему.

– Вы Антон?

– Да, здравствуйте, – явно волнуясь, ответил щупленький парень лет двадцати пяти, одетый в одежду, в которую ему было сказано.

– А я Никита.

Антон Иванович подал знак охране и протянул руку. Никита не подал руки и сухо сказал:

– Вы все приготовили, как мы договаривались?

– Д-да, – ответил Антон, уже сомневаясь, правильно ли он сейчас делает, что общается с этим человеком.

– А документы не забыли, а то там такая дама – каждую букву и деталь понюхает. Вы, кстати, к деловым женщинам как относитесь?

– Извините, Никита, но могли бы Вы сказать кодовое слово, потому что я не совсем так представлял себе наше знакомство.

– Какое еще слово? – удивленно спросил Никита, наслаждаясь тем, как появлялся ужас на довольном лице молодого бизнесмена. – Антошка, – улыбнувшись, продолжил он. Антон ему в ответ смог только сглотнуть слюну. – Вы думаете, здесь с Вами шутки играют? С таким настроением я не вижу смысла Вас знакомить с ней.

– Простите меня, я первый раз на такого рода встрече и, Вы же понимаете, что на кону не только целое состояние, но и моя репутация, а это, пожалуй, самое важное.

– О да, я представляю, если Иван Венедиктович подробности узнает, но могу Вас успокоить – анонимность в приоритете не только у Вас, так что решайтесь и пойдемте уже…

Антон очень сильно нервничал, и это было заметно Никите, который знал эту стерву не первый день и примерно представлял, как будут проходить переговоры и что их ждет, но он ошибался…

«Это конец», – подумала она, когда молодые люди подошли к машине ближе. Страх и возбуждение разрывали ее на части, но она не могла ничего изменить. Она не имела права перечить человеку, приказавшему ей раздеться…

– Садитесь, Антон на переднее сиденье, а я сяду назад, – сказал Никита…

У нее внутри все сжалось от страха, а сильное возбуждение очень мешало сосредоточится. «Может, не заметит» – крутилось в ее голове.

– Здравствуйте, Светлана Александровна, – садясь на заднее сиденье, сказал Никита.

«Пожалуйста, не заметь», – беззвучно шептала она, шевеля губами.

– А почему Вы голая сидите здесь? – спросил он, разглядывая ее в полумраке. Она попыталась прикрыться руками, сжимая в одной из них анальную пробку, которую ей приказали всунуть себе в попу, когда они подъезжали сюда, воскликнув: «О, Chemical Brothers! Наслаждайся, это Believe!!», делая музыку на всю…

Она хотела попросить не заставлять ее выполнять приказ без смазки, но громкая музыка не давала ей спросить весь оставшийся путь. Не дала она ей это сделать и когда они приехали, потому что он не уменьшил звук, даже когда выходил.

– Ты, овца, ебанулась совсем?! – удивился Никита, но она не ответила. Ей было страшно за свою вину, так как она знала, что он был уверен – когда он вернется пробка, будет в ней…

Она хорошо знала, что он с ней сделает за непослушание, ведь это -единственный человек, который знает ее всю, и она принадлежит ему. Тогда, год назад, он хотел её проучить и унизить, чтобы она почувствовала, что испытывают люди, которых она ни во что не ставит, но он не знал, что раскроет в ней шлюху, которой все это понравится и станет для нее необходимым. В тот самый первый раз в его квартире все и решилось, когда после унижений она лежала на полу и поняла, что без таких эмоций ей жить больше не хочется и, главное, что вряд ли она найдет себе человека, который сможет ей их дать.

– Можно спросить? – сказала она.

– Воды не дам. Воду нужно заслужить.

– Воды? Нет, я хочу сделать предложение.

– Ты, наверное, денег мне хочешь предложить, но ты здесь не ради того, чтобы с тебя срубить денег. Ты здесь, потому что такие, как ты, заслуживают именно такого отношения к ним.

– Ты можешь послушать? – повысила она голос и попыталась встать.

– Лежать, мразь, – наступая ногой на лицо, сказал он и добавил. – Не тыкай мне и тон смени, а то я тебе вилкой твою упругую попочку потыкаю.

– Я очень прошу, дайте мне сказать.

– Попытаешься откупиться от меня, я тебе сломаю вот этот красивый носик, – сказал он и пальцем подергал его.

– Мне очень понравилось, – начала она, не веря в то, что сказала это вслух.

– Мне все равно, понравилось тебе или нет. Главное, что я получил удовольствие, которое не купишь за твои вонючие деньги.

– И я стараюсь Вам, это сказать.

– Не старайся, говори.

– Не бросайте меня, я хочу Вам принадлежать, подчиняться и обеспечивать Вас полностью.

– То есть ты сейчас предлагаешь стать твоим хозяином?

– Да.

– И предлагаешь мне за это платить?! А ну-ка, на колени встань.

Она, корчась, медленно поднялась, встала на колени и посмотрела на него. Он осмотрел ее с удовольствием взглядом, от которого с ее киски медленно стянулась капля смазки и, оторвавшись от горячей губки, капнула на пол.

– Послушай, циничная тварь, если бы мне были нужны деньги, я бы просто назвал тебе сумму и все, но как ты уже поняла, не это для меня важно. Мне важно человеческое. Мне хотелось наказать тебя лично, чтобы ты поняла, что значит, когда тебя макают головой в унитаз.

Она опустила глаза.

– Что глаза прячешь? Ты, наверное, не понимаешь, за что я так с тобой и почему твоя голова опускалась в унитаз?

Она молчала.

– Молчишь. Короткая у тебя память, сука!

Она понимала, что сейчас нельзя говорить и спрашивать, нужно молчать.

– Помнишь собеседование два года назад? Помнишь парня с красным дипломом, которому не понравилась твоя мысль по поводу работы с зарубежными производителями, и ты предложила ему должность уборщика?

– Извините, я не помню.

– Ну конечно, это же не ты не спала ночами и ходила вагоны разгружать и посуду мыть, чтобы жрать было на что и за учебу чем заплатить, чтобы было что надеть и на что сестре платье купить. А я хорошо помню все это и хорошо помню те эмоции, когда ты мне отказала и унизила меня.

Она продолжала молчать и переминаться с колена на колено.

– И очень хорошо помню, как согласился работать уборщиком, чтобы быть рядом и поставить рано или поздно тебя на колени. Не для славы, а для самоудовлетворения.

– Извините меня, пожалуйста, – сказала она и тихонько заплакала.

– Тебе что, жаль себя стало?

– Нет, просто я поняла, что больше не нужна Вам, и мне не помогут эти проклятые деньги.

В этот момент он понял, что получил гораздо больше, чем хотел все это время, и сказал:

– Понравилось, когда тебя унижает уборщик?

– Да, – с надеждой в глазах выдавила она.

– А мне понравилось, что я унижал тебя, и знаешь, что я хочу тебе сказать, по этому поводу?

Несмотря на молчание, было ясно, что каждая клеточка надеется услышать, возможно, самые главные слова сегодняшней встречи, а может, и всей ее жизни. Он видел, как она напряжена, и поэтому сказал:

– Сейчас я скажу тебе важную вещь, которую вряд ли тебе теперь скажет кто-либо другой, – и замолчал.

Она готова была закричать, но он продолжил:

– У тебя прекрасно отклячивается попец, когда твоя голова болтается в унитазе. Она мне понравилась, и поэтому ты теперь будешь моей без остатка.

– Вы не издеваетесь сейчас? Скажите, прошу, а то я с ума сойду.

– Я так подумал и решил… Сядь на жопу, хватит для тебя сегодня испытаний.

Она, не задумываясь, опустилась попой на пятки, издав ели слышный стон.

– Я тут подумал, говорю, и решил, что если так все обернулось само собой, то значит, так должно было произойти, и, мне кажется, будет глупо отказаться от такого джек-пота, согласись?

– Я не понимаю, я – джек-пот?

– Вся эта ситуация. Короче, что я объясняю! Ты завтра соберешь всех своих тупых директоров и менеджеров, – она напряглась, но внимательно слушала, а он медленно продолжил. – Представишь меня им всем, как своего важнейшего советника с доступом к любой информации, которая мне нужна.

– Но это невозможно, как я могу…

– Как? Конечно, с извинениями за то, что сразу Ваша светлая голова, Светлана Александровна, не разглядела хорошего специалиста, и все в этом духе.

– Я не знаю…

– И я теперь не знаю, как ты все это будешь решать, но я решил зарабатывать деньги, как и хотел, и думаю, что мои знания, а также хозяйка нашего холдинга в подчинении с такими колоссальными возможностями могут хорошо помочь. Так что на завтра задание у тебя есть, а сейчас – в душ.

Несмотря на то, что он сказал, что испытаний на сегодня достаточно, он заставил ее принимать душ в ледяной воде, смеясь от ее мурашек и посиневших губ. Она навсегда запомнила это состояние, когда ледяные струи воды бьются о тело и при этом рядом стоит человек, который наслаждается тем, что унижает ее.

Вот и сейчас на нее смотрел этот человек, а ее тело испытывало те же ощущения, что и когда она стояла под душем…

– Ты что, замерзла или без пробки в жопу задувает? Чего дрожишь? – спокойным голосом Никита спросил у Светы. Она ничего не ответила, но повернулась, ожидая пощечины, и жалобным взглядом посмотрела на него, а он сказал:

– Не теряй сознание, наедине обсудим твой залет, а сейчас быстро соберись, и-и-и… Улыбнитесь, Светлана Александровна. Я хочу Вам представить хорошего уважаемого человека, который любезно согласился решить некоторые важные вопросы. Прошу любить и жаловать – Антон Иванович…

Она натянула на свою убитую ситуацией красивую мордашку такую искреннюю улыбку, что казалось, что с ней все в порядке, но внутри у Светланы все горело от страха, ведь она знала, что позже, даже может и не сегодня, непослушная сучка получит за пробку сполна…

– Здравствуйте, Светлана Александровна, я – Антон Иванович, но для Вас просто Антон, – сказал он, пытаясь скрыть волнение от очень сильного интереса к ее голому телу.

– Здравствуйте. Вы, я думаю, удивлены, что я голенькая, Вы не обращайте внимания, я всегда так знакомлюсь, – улыбнулась она и продолжила. – Тем более я вижу, что Вам нравится, – пошутила Света, по-дамски изящно подавая ему руку. Антон не растерялся и как-то слишком нежно прижался губами к худенькой ручке, коснувшись пахнущей ванилью кожи языком.

– О, нет, что Вы! Вы неотразимы в этом эксклюзивном наряде. Что за бренд? – пошутил он, не отпуская руку, и засмеялся, рассмешив ее…

Никита нервно взмахнул рукой, посмотрел на часы и сказал, открывая дверь:

– Ну, я вижу вы дальше сами разберетесь, – и вышел из авто…

Глава 6

Где-то в Питере…

– Алло, привет, Мила.

– О, привет.

– Не спишь там?

– Нет, не поверишь, я только помыла посуду и думала тебе звонить.

– Мила посуду помыла?

– Ну так. Что мне, трудно? Меня очень вкусным ужином накормили.

– Смотри, Милочка, холостяка приучишь – будешь постоянно мыть.

– Нет, Юлечка, не думаю. Я же сама, меня не заставляли. Я так поняла, наш Никита вообще не такой, как все.

– О-о-о, ну все. Растопил Никитка Милку, конфетка растаяла, потекла… Все понятно с вами, Милочка. Старая песня.

– Юль, не весели, все в норме.

– Вот-вот, говорю же, старая песня. Сейчас договорим, и я позвоню и дам ему… Мою Милку охмурять…

А в это время всегда по-деловому культурный Никита, разговаривая с администратором коттеджного поселка, уже перешел на повышенный тон…

– В смысле не приезжать? У меня оплаченный коттедж, почему я…

– Приезжайте, но у нас во всем поселке электричества нет, Вы понимаете?

– А, света у вас нет, ну так включите генератор. Какие проблемы? Я, короче, жду…

Нервничая, он обошел машину и сел за руль…

Было не странно, что он, не говоря ни слова, сорвался с парковки и начал, набирая скорость, обгонять и пугать участников движения агрессивной ездой. Мало людей, которые остаются спокойными, когда у них срывается запланированное, да еще и не по их вине…

– Не скучаете здесь, господа? – спросил он, мигая дальним светом, мешающему впереди джипу.

– Все в порядке? – вопросом ответил ему Антон, посильнее взявшись за ручку на двери.

– Пока не в порядке, но, – «фа-фаа» – посигналил он джипу и выскочил на встречную. – Проблема уже решается, и я уверен, что все будет хорошо, потому, что это я! Да, Светлана Александровна?

Она не ответила.

– Что ты там молчишь?! Сидишь, притихла, как, сука-мышь? – пытался держаться раздраженный Никита. Она, действительно, сидела тихо, как мышь, потому, что по его интонации сразу поняла, что сейчас он в таком настроении, когда любой неверный шаг означает расстрел, и поэтому решительно продолжала молчать…

А вот Антону показался смешным его вопрос с определением ее, как «сука-мышь», и он захохотал, но Никита решил, что смеяться нет повода…

– Козлина! – громко рявкнул он и резко нажал ногой на педаль. Тормоза Мерседеса сработали мгновенно, и, естественно, не пристегнутый Антон по инерции слетел вперед с кожаного сиденья.

– Пристегиваться надо, червяк, а не ржать, как конь! Весело тебе или что?! – спросил Никита, когда остановил машину

– В чем дело?! – почти в истерике повысил голос ошарашенный Антон. – Я чуть головой в стекло не лупанулся!

У Светы от испуга все сжалось внутри, она не поняла, что случилось на дороге и почему Никита так себя ведет с таким важным человеком, а он опять словно прочитал ее мысли и сказал:

– Светка, ты же знаешь, что у нас здесь девочки, которые балуются, получают люлей? На заднее сиденье быстро, – сказал он, обращаясь уже к Антону.

– Но я…

– Шоу начинается, мадам Брошкина, – перебил его Никита и, сделав паузу, громко и четко произнес фразу, придуманную именно для этого случая самим Антоном Ивановичем. – Антошка, в позу!

Это означало, что с этой минуты кое-кто становится его послушной шлюшкой. Антон, зная это, восторженно уточнил у него:

– Все начинается? – и, получив в ответ одобрительный кивок Никиты, обернулся назад и коварно улыбнулся обалдевшей Свете.

Она, конечно, поняла бы сразу, что все, а главное, что именно начинается, если бы знала, что этот богатенький щупленький парнишка не только ради контракта приехал к ним…

– Давай смелее, греби назад, – повторил Никита. Антон был уже так сильно возбужден адреналином, выскочил из машины на дорогу и под сигналы машин, не прикрывая торчащий под штанами член, быстро нырнул назад.

– Ой, тут под ногами что-то, – сказал он, когда садился на сиденье рядом со Светой, которая прикрывалась руками и пыталась разобраться, кого из них имел в виду Никита, говоря о балованной девочке…

– Это не что-то там, а твои педали, – сказал Никита.

– Педали? – удивился Антон, шаря рукой между ногами.

– Ага, педали под чулки будут на тебе смотреться класс.

– Но на мне нет чулок.

– Светка, свои дай ему, и трусы давай тоже… – и добавил, смеясь. – Не было чулок, теперь есть, да еще и трусы появились…

Уже через несколько минут Антон сидел голыми ягодицами на сиденье в чулках и практически незаметных стрингах Светы, которая первый раз в жизни вообще ничего не понимала, но предчувствие неизвестного продолжения и унижения Никиты при посторонних нравились ей.

– Ну что, как делишки, а не жмут ли вам трусишки? – подколол Антона Никита, пытаясь отвлечься, и вдруг сказал. – А давайте поиграем в игру, кто кого, а?

Они молчали.

– Давай, Светка, – не отвлекаясь от дороги, продолжил он. – Раздвигай свою рогатку, пусть наша гостья, полижет тебе. Она любит вылизывать теткам их вареники. Да, Антошка?

Никто из них ему не ответил, но за его спиной послышалась возня голых тел на кожаных сиденьях.

– Молодцы, послушные девочки, а теперь баттл, господа! Питерская красавица Антошка должна пытаться своим языком удивить и стараться так, чтобы ее московская подружка сдалась и приплыла, а ты, московская красавица Светка, держись и не вздумай проиграть и приплыть, пока я не скажу «стоп», – засмеялся он.

Света, словно находясь в тумане с ватой в ушах, слышала его голос и, как и положено послушной безвольной шлюхе, текла…

– Кто не выполнит приказ, проиграет сразу шоколадный глаз!

Эмоции в этот момент у униженных представителей высшего общества кардинально разнились. Антон Иванович, уверенный в своих способностях, радовался, что полижет девочке-мечте, да еще и отымеет ее в попу. Светлана Александровна, наоборот, расстроилась, потому что готова была уже сейчас испытать оргазм от любого прикосновения к себе, а здесь язык молоденького симпатичного парня, с которым заниматься сексом ей совсем не хотелось. Естественно, она начала бороться с возбуждением, но она не знала, что это было бесполезно, потому что Антон ждал этой встречи почти два года, а последние два месяца вообще активно готовился к ней.

Глава 7

Два года назад на каком-то из приемов он увидел ее в первый раз, но не решился подойти и познакомиться. Она сильно понравилась ему, и он начал выискивать информацию о ней – кто, где, когда, с кем, но, позже узнав, что эта богиня вообще неприступна, он, не обладая привлекательной внешностью, вообще отверг мысль о знакомстве с ней. Он было уже совсем забыл о ней, но как-то, отдыхая от рутинных будней на очередной вечеринке, будучи членом элитного закрытого фемдом-клуба, он случайно узнал, что ходят слухи, будто неприступная Светлана Александровна теперь не только прислушивается к своему советнику, но еще и подчиняется ему, как на работе, так и в нерабочее время.

Как всегда бывает в таких случаях, уже через пять минут человек, который об этом рассказал, сам все опроверг и убедил всех присутствующих в том, что это просто сплетни подруги, которая выпила лишнего. Антон, зная, что дыма без огня не бывает, решил все-таки проверить эту информацию сам. Выйдя на несговорчивого Никиту, который ни в какую не шел на контакт, Антону пришлось потратить много сил на то, чтобы заслужить доверие и уговорить его все обсудить. Рисковая мысль пришла к нему, когда все возможные варианты закончились. Он решил, что должен попробовать все, и отослал Никите свои фотографии и видео с сессии, где он в роли раба, а затем конкретно объяснил, чего он хочет и подкрепил свое предложение обещанием: имея возможность подписывать документы, в случае положительного ответа подписать те, которые интересуют Светлану Александровну.