Во время войны критика властей считается изменнической, пораженческой и антипатриотичной. Гражданские свободы ограничиваются, вводится цензура, газеты закрываются и поощряется слежка за гражданами. Соотечественников объявляют врагами, их демонизируют, преследуют, подвергают аресту, сажают в тюрьму, высылают или убивают.
Наконец, война освобождает правительство от обязанности отчитываться за свои действия, позволяет ему преследовать собственные цели под предлогом заботы о стране. Она дает политическим элитам возможность консолидировать влияние, отвлечь внимание от внутренних проблем и объединить общественное мнение в поддержке действующих правителей. В драме «Генрих IV» (часть 2) Уильям Шекспир со свойственной ему образностью показал политические возможности войны. Вот сцена, когда старый король вызывает сына и объясняет, какую политическую пользу может принести заграничный поход:
У всех, кого я в качестве друзейТебе препоручаю, лишь недавноЯ вырвал жала и спилил клыки.Их мятежи мне дали власть. Их бунтыВсегда могли свалить меня. ОднихЯ устранил с пути. Других вниманьеХотел отвлечь войной в святой земле.Поставь себе за правило, мой Гарри:Наполни беспокойные умыПоходами, заморскими делами,Отправь подальше шумных непоседИ на чужбине дай им развернуться,Чтоб прошлое забвеньем поросло[18].«Наполнить беспокойные умы походами и заморскими делами» – испробованный политический прием. Он один и тот же везде: на Востоке и на Западе, на Севере и на Юге, в демократиях и диктатурах. Это инструмент власти. И он во многих случаях работает.
Кто несет ответственность?
Организованное насилие обходится очень дорого: за него расплачиваются жизнями, свободой и материальным благополучием. Оно редко соответствует критерию рациональной обоснованности. И после войны справедливость тоже редко торжествует. Побежденных карают, но победители редко предстают перед судом за то, что они сделали со своими жертвами. Так было во все времена. Один из величайших борцов за соблюдение законности, римский философ и сенатор Катон Младший, публично обвинил в тяжком военном преступлении Юлия Цезаря, одного из самых беспощадных убийц в истории. Вот как историк Плутарх описывает эту достойную внимания сцену в римском сенате: «Когда Цезарь, отважно вторгшись в земли воинственных племен, одержал победу и распространился слух, будто он напал на германцев во время перемирия и перебил триста тысяч, все считали, что народ, в благодарность за радостную весть, должен принести жертвы богам и справить праздник, и только Катон настоятельно советовал выдать Цезаря тем, кто пострадал от его вероломства, не брать ответственность за преступление на себя и не возлагать ее на государство. “Нет, – воскликнул он, – давайте за то поблагодарим богов жертвами, что безумие и безрассудство полководца они не вменили в вину воинам и по-прежнему щадят наш город!”»[19].
Нечего и говорить, что Цезаря не взяли под стражу и не выдали немногим уцелевшим германцам. Им не предоставили возможности покарать Цезаря за массовое убийство соплеменников. А сам Цезарь в своих «Записках о Галльской войне» открыто одобряет собственное поведение. Вот, в частности, что он рассказывает (повествуя о себе в третьем лице). К Цезарю явилась мирная делегация германских вождей; он ее задержал и, пользуясь случаем, напал на вражеский лагерь. Не ожидавшие этого германские воины попробовали было сопротивляться. «Но, – продолжает Цезарь, – вся остальная масса, состоявшая из женщин и детей (они оставили родину и перешли через Рейн всем народом), бросилась бежать врассыпную; в погоню за ними Цезарь послал конницу. Когда германцы услыхали у себя в тылу крик и увидали избиение своих, то они побросали оружие, оставили знамена и кинулись из лагеря; но, добежав вплоть до того места, где Моса [Маас] сливается с Рейном, должны были отказаться от дальнейшего бегства: очень многие из них были перебиты, уцелевшие бросились в воду и погибли, не справившись ни со своим страхом и утомлением, ни с силой течения. Наши все до одного, за исключением весьма немногих раненых, благополучно вернулись в лагерь, избавившись от очень опасной войны, так как число неприятелей доходило до четырехсот тридцати тысяч»[20].
Многие ли сегодня знают, что Юлий Цезарь лично руководил хладнокровным истреблением сотен тысяч людей, совершенным в один день? Один лишь Катон-стоик осудил преступление Цезаря и впоследствии заплатил за это жизнью. После Второй мировой войны за преступления судили побежденных, но, как и следовало ожидать, мало внимания было уделено преступному поведению государственных деятелей и военнослужащих стран-победительниц. В первую очередь это относится к СССР, но также к китайским режимам (гоминдановскому и коммунистическому), к США и Великобритании. В двух последних странах прошло несколько заседаний военных судов, но они редко выносили обвинительные приговоры за убийство военнопленных[21].
Война – организованное насилие. Она разрушительна, а не созидательна; она несет смерть, а не жизнь; она служит неподотчетной власти и враждебна свободе.
Тысячи лет тому назад неизвестный поэт написал сочинение «Состязание Гомера и Гесиода», изобразив в нем состязание двух основоположников поэзии Западной цивилизации. Гомеру принадлежит «Илиада», образцовая военная поэма, начинающаяся словами: «Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына»[22]. Гесиод – автор поэмы «Труды и дни», в которой повествуется о том, как вести трудолюбивую и достойную жизнь. Анонимное сочинение о двух поэтах талантливо задумано: один поэт начинает, цитируя строки из своего знаменитого произведения, другой продолжает своими подходящими строками. Гесиод говорит мирно и обыденно, Гомер – воинственно и возвышенно.
Когда состязание подошло к концу, «все эллины воскликнули, что победителем должен быть признан Гомер. Но царь Панед потребовал, чтобы каждый из поэтов продекламировал самый лучший отрывок из своих стихов. И Гесиод произнес следующие строки:
Лишь на востоке начнут всходить Атлантиды-Плеяды,Жать поспешай; а начнут заходить – за посев принимайся… (393–394)А Гомер на это:
Щит со щитом, шишак с шишаком, человек с человекомТесно смыкался; касалися светлыми бляхами шлемы,Зыблясь на воинах… (XIII 131–133)И вновь эллины восхищенно приветствовали Гомера, ибо стихи его неизмеримо превышали обычный уровень; и потребовали они, чтобы Гомер был объявлен победителем. Но царь отдал приз Гесиоду, объявив, что получить его должен тот, кто призывает людей к миру и земледелию, а не тот, кто поет им о войнах и побоищах»[23].
Настало время превозносить достоинства мира, сотрудничества и трудолюбия, торговли и коммерции, науки и знания, любви и красоты, свободы и справедливости. Пора оставить позади пороки войны – раздоры и разрушения, грабежи и конфискации, цензуру и запреты, ненависть и страх, насилие и беззаконие. В современном мире, миролюбивом и стремящемся к процветанию, приз должен достаться тем, кто призывает людей к миру, а не к войне и убийству.
Свобода и мир
Свобода и мир. Именно это предлагают либералы. Свобода и мир – дело сознательного выбора. Они вызволили и продолжают вызволять миллиарды людей из нищеты и страданий. Выбор в пользу свободы и мира – правильный выбор взрослых людей. В этом выборе есть смелость; в нем есть порыв; в нем есть дерзание; в нем есть величие и славный облик, которые неизмеримо выше тех чудовищно искаженных их образов, которые предлагает война. Предпринимательство, процветание, гражданское общество, дружба, достижения, продуктивность, искусство, знание, красота, любовь, семья, удовлетворенность, полнота жизни, счастье – все это дается миром и разрушается войной.
Тем же, кто сетует, что мирное существование слишком «скучно», тем, кто тоскует по вражде, раздору, насилию, много лет назад ответил великий классик либерализма Бенжамен Констан: «Разве мы существуем только для того, чтобы вымостить нашими мертвыми телами вашу дорогу к славе? У вас есть вкус к войне: но нам-то какая от него польза? Вам скучно в спокойное мирное время. Но нам-то что за дело до вашей скуки?»[24]
Человеческая история переполнена войной и убийством. Пора, наконец, вручить приз не тем, кто твердит о войне и убийстве, а тем, кто предан миру и мирному труду.
2
Стивен Пинкер
Отступление войны и концепции человеческой природы
Возможно, в это трудно поверить, но войны идут на спад. Что свидетельствует об этом замечательном факте и каковы его причины? Стивен Пинкер – профессор психологического факультета Гарвардского университета. Занимается исследованиями в области языка и проблем сознания. Публикуется в «New York Times», «Time» и «The New Republic». Автор восьми книг, в том числе: «The Language Instinct» («Язык как инстинкт», см. рус. пер.), «How the Mind Works» («Как работает сознание»), «Words and Rules» («Слова и правила»), «The Blank State» («Чистый лист»), «The Stuff of Thought» («Содержание мысли»). Самая последняя – «The Better Angels Of Our Nature: Why Violence Has Declined» («Добрые ангелы нашей природы: почему насилия стало меньше»).
Насколько можно судить, война отступает. За две трети столетия, прошедшие после Второй мировой войны, великие державы, да и вообще развитые страны за редчайшими исключениями не сталкивались на поле боя, – беспрецедентное явление в истории (Holsti 1986; Jervis 1988; Luard 1988; Gaddis 1989; Mueller 1989, 2004, 2009; Ray 1989; Howard 1991; Keegan 1993; Payne 2004; Gat 2006; Gleditsch 2008; обзор см. в: Pinker 2011, глава 5). Вопреки прогнозам экспертов, США и СССР не начали третью мировую войну, а великие державы не вели боевых действий друг против друга со времен окончания Корейской войны в 1953 г. После 600-летнего периода, в течение которого страны Западной Европы каждый год начинали две новые войны, с 1945 г. они не начали ни одной. Если взять самые богатые страны всего мира, а их примерно сорок, то и они не вступали в вооруженные конфликты друг с другом. Еще один приятный сюрприз: после окончания «холодной войны» в 1989 г. количество войн всех видов во всем мире сократилось (Human Security Centre 2005; Lacina, Gleditsch, and Russett 2006; Human Security Report Project 2007; Gleditsch 2008; Goldstein 2011; Human Security Report Project 2011; обзор см. в: Pinker 2011, глава 6). Войны между государствами стали крайне редким явлением, а число гражданских войн, возраставшее в 1960–1990-х годах, уменьшилось. Общемировой уровень смертности от межгосударственных и гражданских войн вместе взятых также неуклонно снижается: почти 300 человек на 100 тысяч жителей планеты во время Второй мировой войны, почти 30 во время Корейской войны, немного больше 10 в эпоху Вьетнамской войны, меньше 10 в 1970–1980-х годах и менее одного в XXI в.
Насколько серьезно следует относиться к данным, свидетельствующим об отступлении войны? Что это – статистическая аберрация, случайное и преходящее везение? Результат некорректной методики, избранной для подсчета войн и их жертв? Период временного затишья в неумолимом круговороте вещей – затишье перед бурей, разлом Сан Андреас перед Великим землетрясением, сухостой, готовый вспыхнуть от тлеющего окурка? На эти вопросы нет точных ответов. В данной статье я рассмотрю их сквозь призму свойств человеческой природы.
Многие эксперты сомневаются, что война в принципе может отступить: человеческая природа, говорят они, не изменилась, и нам по-прежнему свойственна врожденная склонность к насилию, которая постоянно порождала войны в нашей истории. Врожденная агрессивность существует, и доказательств тому достаточно: мы наблюдаем повсеместную агрессивность у приматов и вездесущее насилие в человеческих обществах – убийства, изнасилования, домашнее насилие, восстания, разбои, междоусобицы. Кроме того, есть веские основания полагать, что в ходе эволюции нашего вида некоторые гены, гормоны, отделы мозга и само давление естественного отбора способствовали насилию (обзор этих вопросов см. в: Pinker 2011, главы 2, 8 и 9). Всего за два поколения людей, которые достигли зрелости с 1945 г., это воздействие не могло стать прямо противоположными и аннулировать результаты нескольких миллионов лет эволюции гоминид. Поскольку наша биологическая тяга к войне никуда не делась, то, согласно этой логике, любые мирные интерлюдии будут преходящи. Тех, кто не считает, что отступление войны – это статистический артефакт или полоса везения, принято называть романтиками, идеалистами и утопистами. Немногочисленные поклонники Руссо и правда глубоко уверовали в его теорию, считая, что изначальная склонность к насилию не присуща человеческой природе: мы, говорят они, – безволосые бонобо (так называемые «шимпанзе-хиппи»), мы наполнены окситоцином и наделены нейронами сочувствия, которые естественным образом делают нас миролюбивыми.
Я не думаю, что мы – «шимпанзе-хиппи», но считаю, что отступление войны – это реальный факт. Как записного реалиста школы Гоббса меня нисколько не смущает утверждение, что отступление войны вполне совместимо с неромантическим взглядом на природу человека. В книге «Чистый лист» («The Blank Slate», 2002) я отмечал, что наш мозг сформировался в ходе естественного отбора и усвоил в числе прочих свойств такие импульсы, как жадность, страх, месть, ярость, мачизм, трайбализм и самообман. Каждый из них по отдельности или в той или иной комбинации способен побудить наш род к насилию. Тем не менее я намерен показать, что это не слишком лестное мнение о человеческой природе нисколько не мешает считать отступление войны реальной и, возможно, устойчивой тенденцией в человеческой истории.
Четыре причины, по которым отступление войны совместимо с реалистическим взглядом на человеческую природу
1. Произошли удивительные вещиСнижение, а иногда и полное исчезновение насилия определенных видов отнюдь не является чем-то экстраординарным в человеческой истории. В моей книге «The Better Angels 0f Our Nature: Why Violence Has Declined» («Добрые ангелы нашей природы: почему насилия стало меньше») (Pinker 2011) и в книге Джеймса Пейна «A History of Force» («История силы») (Payne 2004) приведены десятки таких случаев. Вот некоторые примеры.
• В анархических племенных обществах уровень военной смертности был, вероятно, раз в пять выше, чем в первых государствах.
• Во всех ранних цивилизациях человеческие жертвоприношения были обычной практикой; к настоящему времени они совершенно исчезли.
• Уровень смертности от насилия в Европе со Средних веков до ХХ в. сократился по меньшей мере в 35 раз.
• В ходе гуманитарной революции во второй половине XVIII в. все крупные страны Запада отменили пытки как вид уголовного наказания.
• В прошлом в европейских странах смертной казнью карались сотни видов преступлений, – даже такие мелкие, как кража кочана капусты или неодобрительное высказывание о королевском парке. Начиная с XVIII в. смертная казнь стала назначаться только за государственную измену и особо тяжкие уголовные преступления; в ХХ в. она была отменена во всех демократиях Запада, кроме США. Но и в США 17 из 50 штатов отменили смертную казнь, а в оставшихся число казненных (по отношению к численности населения) составляет ничтожную долю того, что было в колониальный период.
• Некогда рабство было повсюду совершенно законным институтом. В XVIII в. началась кампания за отмену рабства; она распространялась по всему миру и завершилась в 1980 г., когда рабство было запрещено в Мавритании.
• В результате гуманитарной революции были также упразднены охота на ведьм, религиозные преследования, дуэли, кровавые зрелища и долговые тюрьмы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Nelson Mandela, Long Walk to Freedom (New York: Little, Brown and Company, 1995), p. 622.
2
Дополнительную информацию об идеях либерализма можно найти в другой книге данной серии: Why Liberty, Tom G. Palmer, ed. (Ottawa, Ill.: Jameson Books, 2013).
3
Об обязанностях III 26–27 (Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. М., 1975. С. 130). Chapter: Universal Peace, Originally published in The National Gazette, February 2, 1792.
4
James Madison, The Writings of James Madison, comprising his Public Papers and his Private Correspondence, including his numerous letters and documents now for the first time printed, ed. Gaillard Hunt (New York: G.P. Putnam’s Sons, 1900). Vol. 6. Chapter: Universal Peace, Originally published in The National Gazette, February 2, 1792.
5
Colin Powell, My American Journey (1996; revised ed., New York: Ballantine Books, 2003), p. 576.
6
“US Policy on Iraq draws fire in Ohio,” CNN Special Report, «The Standoff with Iraq», February 18, 1998, – http://edition.cnn.com/WORLD/9802/18/town.meeting.folo/. Хиллари Клинтон, супруга позапрошлого президента, была членом Сената в то время, когда происходило голосование по Ираку. В 2006 г., во время выдвижения кандидатов от Демократической партии на президентские выборы, ее попросили разъяснить, почему она выступала за применение военной силы. Клинтон ответила: «Конечно, если бы мы тогда знали то, что знаем сейчас, вопрос вообще не стоял бы на голосовании, а я, разумеется, не голосовала бы так» (Toby Harnden, «Clinton shifts over Iraq as Obama threatens», The Telegraph, December 20, 2006, http://www.telegraph.co.uk/news/worldnews/1537474/Clintonshifts-over-Iraq-as-Obama-threatens.html). (Возможно, прежде чем голосовать, ей следовало бы подумать, не обернутся ли дела так плохо, или прислушаться к тем многим, кто уже тогда предупреждал о катастрофических последствиях, которыми грозит задуманная война.)
7
Iraq Body Count Project, http://www.iraqbodycount.org/database/.
8
Linda J. Bilmes, «The Financial Legacy of Iraq and Afghanistan: How Wartime Spending Decisions Will Constrain Future National Security Budgets», Harvard Kennedy School Faculty Research Working Paper Series, March 2013, RWP-13-006.
9
Философские аргументы подробно изложены и проанализированы в: Richard Tuck, The Rights of War and Peace: Political Thought and the International Order from Grotius to Kant (Oxford: Oxford University Press, 1999). Значимые соглашения и прочие юридические документы собраны в: Adam Roberts and Richard Guelff, eds., Documents on the Laws of War (Oxford: Oxford University Press, 2001).
10
Robert Holmes, On War and Morality (Princeton; Princeton University Press, 1989), pp. 178–179.
11
Ibid., p. 179.
12
Ibid., p. 180. Холмс добавляет: «Поскольку начинающий войну не может не понимать, что ему придется совершать подобные действия, достаточное обоснование войны требует столь же полного обоснования этих действий. И сначала следует обосновать правомерность применения убийства и насилия: это послужит необходимым условием оправданности достижения любых целей войны любыми средствами (и следовательно, необходимым условием соблюдения требований как jus ad bellum, так и jus in bello).
13
Цитируется с приложением полной видеозаписи в: Glenn Greenwald, «Joe Klein’s sociopathic defense of drone killings of children», The Guardian, October 23, 2012, http://www.theguardian.com/commentisfree/2012/oct/23/klein-drones-morning-joe?newsfeed=true.
14
Randolph Bourne, «The State», in Randolph Bourne, The Radical Will: Selected Writings 1911–1918 (Berkeley: University of California Press, 1992), pp. 355–395, p. 360.
15
Robert Higgs, Crisis and Leviathan: Critical Episodes in the Growth of American Government (Oxford: Oxford University Press, 1987), p. 73 [см.: Хиггз Р. Кризис и Левиафан: Поворотные моменты роста американского правительства. М.: ИРИСЭН, 2010].
16
Thomas Paine, The Rights of Man, Part I, in Paine, Political Writings, ed. by Bruce Kuklick (Cambridge: Cambridge University Press, 1989), р. 86 [Пейн Т. Права человека // Пейн Т. Избранные сочинения. М.: Изд-во АН СССР, 1959].
17
Margaret Levi, Of Rule and Revenue (Berkeley: University of California Press, 1988), p. 105.
18
Шекспир. Генрих IV. Часть 2, действие 4, сцена 5 (перевод Б. Пастернака).
19
Плутарх. Катон 51 [Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Т. 2. М., 1994. С. 252].
20
Цезарь. Записки о Галльской войне IV 14–15 [Записки Юлия Цезаря. М., 1993, с. 76].
21
Чтение отчетов о разгуле насилия в эти годы – тяжелое занятие. Войну развязали страны Оси (вместе с советскими союзниками Германии). Некоторые военные и политические лидеры стран Оси понесли заслуженное наказание, но вина за убийства лежала не только на них. В большинстве своем преступления остались совершенно безнаказанными, – как это вообще свойственно войнам.
22
Здесь и далее «Илиада» цитируется в переводе Н. Гнедича, а «Труды и дни» в переводе В. Вересаева. – Прим. перев.
23
Unknown author, «Of the Origin of Homer and Hesiod, and of their Contest», in Hesiod, the Homeric Hymns, and Homerica, trans. by Hugh E. G. Evelyn-White (Cambridge, Ma.: Harvard University Press, 1914), pp. 585–587. [Лукач Ю. Состязание Гомера и Гесиода. http://www.poezia.ru/article.php?sid=108461].
24
Benjamin Constant, «The Spirit of Conquest and Usurpation and their Relation to European Civilization», – Constant, Political Writings, Biancamaria Fontana, ed. (Cambridge: Cambridge University Press, 1988), p. 82.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги