– Хазор, – вдруг вмешалась в разговор Эмилия. – Это наша лошадь сломала ворота и стену твоего дома. Прими от нас несколько монет в знак помощи. Они помогут тебе построить новую кузницу, – с этими словами она протянула старому кузнецу небольшой мешочек, и тот, поколебавшись, взял его, но в ответ так ничего и не сказал. Мужчины здесь редко разговаривали с женщинами на улице. Эмилия вздохнула и решилась спросить ещё: – Скажи, а что говорила твоя жена там, внутри, когда показывала на него? – она кивнула на Лация. Старик поджал губы, опустил глаза и ответил:
– У него знак силы. Эта сила сломала наш дом, – он показал на кожаный ремешок у Лация на шее. – У него есть знак на плече. Как на медальоне. Медальон – это власть. Он охраняет сокровища. Кто носит медальон и знак на плече, тот сильный и богатый.
– Ох, и ты туда же! Какая власть? Какие сокровища? – криво усмехнувшись, произнёс Лаций. Затем перевёл взгляд на Эмилию. – Вот моё сокровище!
– Нет, не она, – упрямо возразил кузнец. – Золото. Много золота. Медальон охраняет золото.
– Ладно, золото – значит, золото, – со вздохом согласился Лаций, чтобы не спорить. – Ты бы лучше сказал, где оно. А то все говорят одно и то же, а на самом деле ничего нет.
– Приходи завтра! – недовольно буркнул Хазор. – Меч будет завтра.
– Мы придём вместе, – ответил Лаций. Старый кузнец повернулся и пошёл в дом.
На следующий день они приехали к кузнице около полудня и не поверили своим глазам: рухнувшая стена была почти полностью восстановлена, а рядом со входом лежали доски для новых ворот. К вечеру всё должно было быть готово.
– Как ты быстро работаешь! – искренне похвалил его Лаций.
– Это – не я, а золото твоей женщины, – всё ещё хмуро, но уже менее сурово ответил тот. Они прошли в небольшое помещение рядом с кузницей, где лежала его жена. Она с улыбкой посмотрела на Эмилию и что-то сказала мужу. Тот переспросил и повернулся к ним.
– Что она говорит? – взволнованно спросила Эмилия.
– На тебе тоже есть знак силы. Его медальон оставил на тебе след, – ответил старик. Эмилия удивлённо посмотрела на Лация. – Он у тебя на боку, там! – кузнец показал на рёбра.
– Это – шрам, – изумлённо прошептала Эмилия. Женщина кивнула и что-то добавила.
– Два знака силы не могут жить вместе. Твой мужчина – сильный. Ты должна стать слабой. Эта слабость уже внутри тебя.
– Я ничего не понимаю, – Эмилия нахмурила брови.
– Я – тоже, – пожал плечами Лаций.
– В тебе есть и сила, и слабость. Ты скоро узнаешь. Тебе надо сходить в свой храм и принести жертву богам.
Больше жена Хазора ничего не сказала, а сам кузнец пообещал сделать Лацию такой меч, который будет крепче любого металла.
– Только камни рубить не сможет, – добавил он.
Вернувшись в дом, Эмилия загрустила, и Лаций никак не мог её развеселить.
– Тебе не кажется странным, что все знают об этом медальоне, кроме тебя? – задумчиво спросила она.
– Не кажется. Потому что это – кусок дерева, а не золота.
– От которого гибнут люди, – тихо заметила Эмилия.
– Да, это – правда. Но к золоту это не имеет никакого отношения, поверь. Я бы знал. Отчим ничего не говорил о знаке на плече. А медальон мне дали в другом месте. Так что тут ничего общего, – Лаций уже устал думать о странностях висевшего у него на шее амулета. Для него будущее богатство и благополучие были связаны с армией Красса и тем золотом, которое тот обещал. Медальон пока ничего, кроме проблем ему не принёс, поэтому лучше было о нём не вспоминать.
Но на следующий день в порт приехали Кассий и Октавий, поэтому он вынужден был оставить Эмилию на некоторое время одну. Та, воспользовавшись случаем, решила принести жертву своим богам-покровителям и провести гадание. Два жреца-фламина согласились ей помочь. Когда глубокой ночью всё закончилось и они вынесли последние угли из гадальных урн, она вернулась в свою спальню и свернулась калачиком под большим одеялом. Лаций не приехал, поэтому эту ночь она провела одна. Месяц близости с ним оказался самым приятным временем в её жизни. И расставаться с этим ощущением Эмилии не хотелось. Поэтому она хотела узнать у жрецов, сможет ли это счастливое время повториться? Однако фламины сообщили ей совсем другую новость. И для неё она была важнее, чем для Лация. Теперь весеннее безоблачное счастье превратилось для неё в сладкую муку, воспоминание о котором заставляло сердце сжиматься от горячей любви, а знание о будущем вызывало горькую боль и отчаяние.
«Неужели правда?» – крутился в голове один и тот же вопрос, и впервые в жизни Эмилия не знала, что делать дальше. А принимать решение надо было очень быстро.
ГЛАВА НЕЛЁГКИЙ ВЫБОР
Худая, сутулая фигура Гая Кассия, размахивавшего руками и что-то отчаянно объяснявшего розовощёкому Октавию, который хмурился и только вздыхал, иногда поддакивая и соглашаясь, раздражение на их лицах и неловкое напряжение – всё это было для Лация неново. Они в очередной раз обсуждали, что может придумать непредсказуемый Марк Красс. Они предлагали консулу сменить лагерь, пойти в Армению, спуститься вниз по Евфрату, но любое их решение упиралось в его нежелание уходить с этого места. Золото текло рекой, и консул пока не спешил от него отказываться. Хотя не отказывался и от войны с Парфией. И эта неопределённость действовала на всех удручающе. Потому что тот действительно мог изменить своё решение в течение одного дня, если не быстрее. И будущее это подтвердило.
– Где был? – спросил Октавий, увидев приближающегося Лация.
– У консула. Марка Валерия Мессалы Руфа.
– Слышали. Причём, давно. Всё отдыхаешь? Не слишком ли долго? Смотри, вдруг ты ему понравишься! – съязвил Октавий.
– Вряд ли, – ответил за него Кассий. – Сенатор любит мальчиков и юношей. Из других народов. Римлян почему-то не жалует.
– А ты откуда знаешь? – Октавий изобразил наигранное удивление. —Был опыт?
– Прекрати! – Кассий недовольно нахмурился. Затем в его глазах проскользнула искра иронии. Он погрозил легату пальцем в тон ему ответил: – Мы с тобой уже столько времени провели вместе, что давно должны были стать любовниками. Но ты – не в моём вкусе! Нудный и противный.
– А Лаций? Наверное, тебе нравится Лаций, раз я – уродец, – Октавий скривил лицо.
– Лаций не нравится. Слишком много мышц и упрямства, – окинув оценивающим взглядом боевого товарища, произнёс Кассий. – Всё время занят своим оружием. То пояс ему не тот, то пластины не на том месте, то нагрудник жёсткий, то меч тяжёлый. Скоро даже свой любимый шлем поменяет.
– Ты – прав, – кивнул Лаций. – Поменяю.
– Вот, видишь, какой он стал! – улыбнулся Кассий и потрепал его по плечу. – Денег не жалеет. А квестор должен всё оплачивать! Как тут быть? Ладно, скажи, ты нашёл мастера для шлема? – спросил он. – Здесь тебе не Рим. Никто не предложит сто мечей и шлемов на выбор.
– Да, нашёл. Хороший мастер… – вспомнив о старом Хазоре, ответил Лаций. – Сделать пока не успел. Сказал, неделю надо. Потом покажу. Сейчас я немного занят.
– Ничего себе! – воскликнул Октавий. – И что же тебе мешает? Или кто-то? Кто посмел прислать Купидона со стрелами к нашему другу? – он с пониманием посмотрел на квестора Кассия, и тот подмигнул ему в ответ.
– Только не говори, что это – женщина, – поднял вверх брови Гай Кассий.
– Почему нет? Что в этом плохого? Даже не знаю, как вам объяснить, – замялся Лаций и виновато улыбнулся. – Голова всё понимает, а вот тут, – он показал на грудь, – всё огнём горит. Увижу её, и всё, конец.
– О, дружище, кажется, ты действительно попал в сети Купидона. Причём он постарался не один, а вместе со своей матушкой Венерой, – с издёвкой произнёс Октавий. – Заманили они тебя и подстрелили. И даже не стрелой. А молнией. Украли у Юпитера самую большую молнию и сразили наповал! Пропал легат! – Октавий обратился за сочувствием к Кассию. Но тот был серьёзен.
– Говорят, она уедет через несколько дней, – Кассий пристально посмотрел на него и добавил: – Может, это и к лучшему.
– Да, уедет. Откуда ты знаешь? – удивился Лаций.
– Ха, а кто же этого не знает? Тебе осталось только всех легионеров ночью в город пригласить, чтобы ещё послушать её вздохи. О ваших встречах и прогулках уже давно всё известно. И как ты дома рушишь, и как потом местный плебс лечишь.
– Ты серьёзно? – Лаций был удивлён, но не очень сильно. Октавий был прав – его наверняка видели вместе с Эмилией во многих местах.
– Послушай моего совета, – обратился к нему Кассий, – не говори ей ничего о своих чувствах. Попрощайся завтра и сделай вид, что даже не помнишь. Поверь, будет намного легче. И лучше…
– Ты шутишь? – удивился Лаций.
– Нет, – Кассий был серьёзен. – Эмилия Цецилия свела с ума десятки мужчин. И очень сильных, и очень богатых. Вот только бедные ей не нужны.
