Сердечный выстрел

– Ну я.

– И только сейчас к сторожке подходите?

– Так пока оклемался…

– Вы ранены?

– Контужен. Этот фрукт мне прикладом в лоб зарядил. Очнулся, смотрю, Павлик лежит и кекс этот рядом. Застрелился.

– В смысле охотник?

– Ну да.

– Вы его знаете?

– Знаю. Землю нам продавал… Гуляев его фамилия.

– Старший?

Родион потрясенно глянул на Скорокову. Смерть Павлика расстроила его не очень, а Гуляева ему безмерно жаль. И неважно, Игнат Гуляев погиб или Семен.

– Что старший?

– Сын или отец?

– Ну, кому-то и сын… Или отец…

– Молодой, старый?

– Ну не молодой, лет пятьдесят.

– А сын?

– Что сын?

– Сын у Гуляева есть.

– Не знаю.

– Что не знаешь?

– Про сына не знаю.

– Как это не знаешь?

– А почему я должен его знать?

– Вы же землю у Гуляева покупали?

– Так у отца покупали, не у сына.

– Если бы сын машину не угнал, отец бы землю не продал.

– Машину?

– С элеваторным оборудованием.

– Что-то припоминаю.

– Должен помнить, – усмехнулся Родион. – Должен знать.

Не мог Пыжов не знать Семена Гуляева, и Илья сам прекрасно это понимал.

– Ну да, знаю, конечно…

Сначала послышался шлепок, видимо, Пыжов шлепнул себя по шее. Затем Фомин услышал стон.

– Что такое?

– Да по лбу себя… Шишка у меня там… И кровь, он меня прикладом рубанул.

Родион хмыкнул. Выкрутился Пыжов. Прикладом по голове получил, контузия у него, потому и не сразу Гуляева вспомнил. Но так оправданий от него никто и не ждет. Родион поймал его на маленькой лжи, значит, он мог соврать и в чем-то большом.

– Гуляев метил в нос, я пригнулся, а так бы…

– Пригнулся?

– Гуляев бросился бежать, мы за ним, там куст, я за этот куст забегаю, а оттуда ружье, в смысле приклад.

– Гуляев бил?

– А потом выстрелил.

Пыжов уже не шел, он стоял, восстанавливая дыхание. Видимо, добрался до сторожки.

– В кого?

– В Павлика.

– И сам застрелился?

– Из одного ствола в Павлика выстрелил, а из другого – в себя.

– А в вас почему не выстрелил?

– А почему он в меня должен был стрелять?

– Ну вы же тоже землю у Гуляева вымогали.

– Я вымогал?! – задумался Пыжов.

– Вы же сказали, что землю у Гуляева покупали.

– Ну так покупали! Не вымогали же!

– Но в Павлика Гуляев выстрелил?

– Так он и в меня хотел пальнуть. Даже ствол наставил. Я еще думаю, ну все… А потом раз, и застрелился.

– Как именно застрелился?

– Ствол к горлу приставил, на спусковой крючок нажал, и полбашки к черту…

– Вы видели?

– Видел.

Фомин усмехнулся. В первой версии Пыжов получил прикладом в голову, вырубился, а когда очнулся, увидел два трупа. Насчет вырубился не говорил, но ведь очнулся. Значит, без сознания был, когда Гуляев стрелял.

– Как это происходило?

– Что происходило?

– Ну как Гуляев застрелился? К дереву ружье приставил или к земле?

– Зачем приставил?

– Ружье не пистолет. Стволы длинные, спусковой крючок далеко. Самому трудно застрелиться.

– Ну так он в землю ружье… В смысле приклад…

Телефон протяжно запищал и тут же отключился. Родион глянул на дисплей, никаких признаков жизни. Похоже, зарядка закончилась.

– Подзарядить можешь? – спросил Фомин, возвращая смартфон Скороковой.

Она на автомате взяла трубку, также механически кивнула. И даже поблагодарила безжизненным голосом.

– Спасибо.

– За что спасибо?

Девушка кивнула, вышла из ступора и задумалась. Действительно, за что спасибо?

– Телефон подзарядить сможешь?

– Шнур в машине.

– А номер Пыжова не помнишь?

Ехать оставалось еще минут пять. В поле зрения Пыжова Родион держать не мог, хотя бы на телефонной линии с ним оставаться. Что-то не в себе парень, в показаниях путается. Нельзя ему дать собраться с мыслями.