Когда спящий проснется. Медики шутят
– Как сладко спит! – подошел к спящему парень в черной шинели.
– И я говорю, что он спит. Принимайте, и я поехал! – возбужденно обрадовался доктор скорой. – Вам уже двое подтвердили, что он просто спит.
– А если он спит, – возразил милиционер, – то почему не просыпается? Мы же его будили.
– Откуда я знаю, почему? Организм у него такой. Напился и спит. – Пожал плечами доктор.
– За ухом есть болевая точка, – сказал парень в шинели, – если нажать, он проснется.
– Жми! – скомандовал милиционер. – Я хочу знать его фамилию, имя отчество и местожительства. А без этого принять не могу. Вот скажет, и сразу отпущу!
– Мы то своих привезли, известных, – обрадовались скопомощники, – подписывай!
Парень в шинели жмет на точки за ушами у спящего, тот не реагирует.
– Чего-то не получается! А если сосок ему прищемить?
Милиционер расстегивает на спящем рубашку и, обнажив его грудь, приглашает инициатора продемонстрировать искусство пробуждения.
– Прищеми!
– Ребята! – подал голос мужик на банкетке, – Ну достаньте ножик, надоело уже!
– Подпишите нам карточки! – орут уже хором скоропомощники, сдавшие своих нетрезвых клиентов.
– Сейчас доктор скоро придет, – отнекивается милиционер. – Вы лучше помогите этого разбудить!
На спящего наваливаются все работники скорой вместе с милиционером и кто жмет, кто щипает, кто нос крутит и нашатырем машет перед лицом. Спящий не реагирует. Он вдруг глубоко вздыхает и выдыхает ртом, по приемнику разносится запах страшного выхлопа, от которого медиков отшвыривает к стенам.
Пока они решаются снова подойти, спящий поворачивается на каталке на бок, укладывает сложенные ладони под щеку и продолжает спать.
– Вот, – говорит доктор скорой, – это доказывает, что он просто спит!
– А если его шмякнуть на пол? Проснется?
– Не думаю.
Медики подступают к спящему в надежде, что его выдох это реакция на их старания и опять принимаются давить, крутить и вонять.
Мужчина с ножом в голове одним глазом наблюдает за проблемами медиков. Он уже подумал, что может и к лучшему, что ножик не достают? Ну их…
В приемном появляется Муханов. Он стоит на пороге и наблюдает:
– Вы похожи на зомби, которые жрут живого… – проговорил он. – Что тут происходит?
– Вот и доктор пришел, – радостно объявляет милиционер и, подбежав, виляет задом, как собака, – вот он привез этого, а он спит, и мы его так и сяк, а он не просыпается! Я говорю – кома? Они говорят – нет. А он все равно не просыпается.
Муханов жестом отгоняет волонтеров от спящего. Он смотрит в глаза, считает пульс, повторяет все те же приемы, что до него использовали сотрудники скорой и вдруг его взгляд падает на сидящего с ножом в голове мужчину.
– Это еще что?
Парень в черной шинели объясняет:
– Это его жена так. Он чего-то ей сказал, а она как раз капусту рубила, солить. Она ему как жахнет по лбу, а ножик и застрял.
– Ну, а к нам то зачем? – Муханов теряет интерес к мужчине.
– Так он же пьяный, его в обычном не берут, говорят, сначала к вам, а вы сами решите, куда его дальше.
– Он не только пьяный, но и голый, если не заметили, то на дворе ноябрь. – Ворчит Муханов.
– Доктор, достаньте ножик из головы, надоело уже, – подает голос мужчина с банкетки. Муханов собрался.
– Так кто раньше приехал?
Милиционер показывает на спящего.
– Этот.
– Сперва его разбудим. – говорит Муханов и уходит.
Возвращается через пару пинут и катит за собой на столике огромный железный ящик с электродами.
– Сними ему ботинки и носки, – говорит он милиционеру. Тот послушно выполняет приказание.
Медики, увидав ящик, отодвигаются к стенкам. Включив ящик в розетку, доктор нажимает кнопку «заряд» и следит за стрелкой.
– Думаю, трех ему хватит. – Он прикладывает электроды к пяткам спящего и приказывает милиционеру: – Нажми красную кнопку.
Кто-то из медиков судорожно перекрестился.
Удар, треск! Муханов бросает электроды.
Спящего подкидывает на каталке, он садится и совершенно безумными глазами осматривает помещение.
Муханов резко спрашивает:
– Фамилия, имя, отчество!? Где живешь? Сколько лет?
Проснувшийся рапортует:
– Ломов Сергей Иванович, сорок три, в Лоб… – он валится на кушетку, и засыпает снова.
– Кому в лоб? – возмущается милиционер, но врач скорой поясняет:
– в Лобне он живет.
Муханов возбуждён.
– Гады, все за вас делать нужно! – Он протягивает руку к сидящему на банкетке и ухватив ножик за рукоятку, резким движением выдергивает его из раны, – ножик сами вынуть не можете! Рукожопые вы!
Пьяный на банкетке охает от неожиданности.
– Марш в перевязочную! – орет Муханов, и поворачиваясь к скоропомощникам с ножом в руке, тем же тоном: – Ну! Кому тут карты надо подписать?!
Милиционер хватает бледного мужичка и тащит его в перевязочную, медики протягивают карты на подпись.
В приемное вбегает новая бригада скорой.
– Каталка есть?
– Что там, – спрашивает Муханов, – Кома?
– Нет, просто спит! – отвечает бригада.
Муханов жестом приказывает медикам сгрузить с каталки бывшего неизвестного спящего на пол. Он смотрит на старый дефибриллятор, стоящий посреди приемного.
– Не буду убирать пока. Завозите!
ВОЯЖ, ВОЯЖ…
Сашка Абаев вернулся на подстанцию после армии, быстро восстановил потерянный за два года вес, и добавил к своей комплекции еще примерно столько же.
Он терпеть не мог мотаться по вызовам, но обожал посидеть в диспетчерской, в тепле и сухости, попивать чаёк, покрикивать на выездных медиков через селектор: " Бригада номер… не задерживайте вызов!», или постукивать микрофоном по столу, дожидаясь, пока прогреется старенький ламповый усилитель УМ-50, отчего по всей подстанции разносился грохот, будто по крыше здания кто-то лупит железными листами, а потом нарочно противным гавкающим голосом выкрикивал медиков на вызов.
Однако, все хорошее когда-нибудь кончается, этим оно и хуже плохого, которое как началось – так и тянется. Колыхаясь жирным телом, Абаев занял место в кабине самого теплого РАФа, потому что ему пришлось на грипп сесть на выездную бригаду. Одному.
– Ничего, переживем… – уговаривал себя Сашка. – Жизнь полосата, эпидемия пройдет, и я снова вернусь в диспетчерскую.
Февральской морозной ночью, сдав очередного «пса» (пьяницу с ушибами) в спецтравме, Абаев выкатился на бульвар невдалеке от больницы. Его отпустили на подстанцию.
Мела позёмка, подмораживало, одинокие пешеходы и автомобили скользили на едва прикрытом снежком льду. Если бы Сашка помнил поэму Александра Блока «Двенадцать», ему бы вспомнилось «метет снежок, а под снежком – ледок…», однако Блок уже был также далек, как вся школа с ее тревогами и проблемами.
Пережили и забыли.
У автобусной остановки лежало слегка прикрытое снежком тело однозначно мужского пола. Водитель притормозил и оглянулся на Сашку.
– Подберем? Замерзнет ведь, бедолага…
– Придется, – вздохнул Сашка, – Тормози.
Остановились, осмотрели…
Еще теплый нетрезвый организм втянул ноздрями морозный воздух, сложил губы в трубочку, почмокал и всхрапнул.
– Уй, ты мой сладкий! Мало тебе? Это ж надо так ужраться… Давай, за конечности и на плацкарту, на нижнюю… – сказал Абаев водителю. Они взяли тело за руки-за ноги, и попытались с размаху забросить на пол в салон РАФа, но что-то не пустило. Пальто приклеилось к тротуару.
– Жопой примерз к асфальту, – сказал водитель, – видно, давно уже лежит. Штаны и пальто во льду..
– А монтировка есть? Попробуем отколоть. Или топор лучше.
– Откуда топор? А монтировкой отдерем сейчас.
Они повозились и закинули тело в салон, отдельно пальто со льдом, и там Абаев принялся рассматривать пьяного найденыша.
Ну, хоть бы синячок! Или ссадину свежую… или ребро сломанное.
Ничего. Девственный алкаш.
Упит до безобразия, но ни единой царапины.
Водитель с надеждой спросил:
– Может так его закинем в спецуху? А они ему сами (синяков) навешают.
– Ни хрена они ему не сделают, «луноход» вызовут. А нам вот навешают потом. За необоснованную госпитализацию!
Муханов – собака, сразу телегу настрочит, что привезли не по показаниям.
– Ну, ты представляешь, гнать черт те куда? Спецуха вот она, за углом, а вытрезвитель семь верст киселя хлебать! Час по морозцу трюхать не меньше. Придумай чего-нибудь.
– Да чего придумать? Он даже не обморожен! – Сашка в отчаянии еще раз осмотрел пьяного, ощупал. – Штаны только примерзли, а кожу на жопе даже не подморозило. Да ну его к черту!
Сашка погрозил пьяному кулаком.
– Сейчас я ему сделаю! – он снял полуботинок с ноги пьяницы и, держа за мысок, каблуком несколько раз саданул ему по роже. Ничего. Что по дереву, что по упитой морде. Они подождали, в тоске разглядывая мирно спящего пьяницу.
– Ну, я не знаю. Его ничего не берет. А дать сильнее рука не поднимается., – Сашка каблуком выбил еще раз барабанную дробь на лбу и щеках подобранного тела.
– Ну что ж, поехали. – Водитель захлопнул дверь салона.
Они с Сашкой задраили окошко в салон, чтобы перегарная вонь смешанная с запахами мочи и дерьма не лезла в кабину.
Включили громче радио и поехали в вытрезвитель, по пути развлекая друг друга анекдотами.
Через час рафик въехал во двор районного спецмедучреждения.
Водитель включил свет в салоне, а Сашка вытянул пьяного из-под кресел на свет. На лбу и щеках его ясно отпечатались багровые каблуки.
Абаев с водителем удрученно смотрели на приговор возвращаться туда, откуда приехали. Вытрезвитель теперь его точно не возьмет!
– Но, почему? Откуда они? – водитель не понимал.
– Оттаял, пес, – сказал Сашка, – вот они и проявились в тепле. Теперь его здесь не возьмут. Поехали обратно в спецтравму. У него будто чечетку отбивали на роже!
– Козел! – непонятно кому сказал водитель.
Еще один час прошел в мрачном молчании. По заявкам радиослушателей передавали французскую песню Дизаэрлис «Вояж, вояж».
ШАМАНЫ
(из детектива Смертельный вызов»)
В «лихие» девяностые все крутились, как могли, чтобы как-то заработать. Сотрудники «скорой» – не исключение. Кто договаривался с хроническими больными ходить, уколы делать. Особенно внутривенные пользовались большим спросом, потому что поликлинические сестры обычно не умели. Кто запойных пьяниц капельницами лечил – выводил из запоя.
Фельдшер Люся Шкребко, подрабатывавшая некоторое время в наркодиспансере, занялась кодированием алкоголиков с помощью серьезного препарата, который обычно использовали в анестезиологии во время операций. Препарат этот на пять минут блокирует всю мышечную работу, включая дыхание. Хирургам это свойство нужно, чтобы во время операции не возникало гальванического эффекта и обнаженные мышечные волокна от прикосновений металла не дергались.
Наркологи же разработали методику, которую назвали «кодированием» с помощью… вот тут мнение специалистов разошлись, потому что начинается полнейшая импровизация и каждый «дует» свое, чем заковыристей будет сочинение о чудодейственном импортном и очень дорогом препарате – тем эффективнее окажется лечение алкоголика.
На самом деле Люся препарат доставала в реанимационных отделениях за бутылку коньяка или коробку конфет.
Препарат Люсей переименовывался в швейцарский «Прохиба бибитор», что с латинского переводится как «стой, алкоголик!», и теперь самым главным было убедить клиента в безотказности лечения.
В диспансере и наркологических клиниках для этого разыгрывается целый спектакль с «профессорским» осмотром, важными консилиумами и непременным присутствием анестезиолога-реаниматолога во время процедуры.
Люся эту интермедию называла шаманством и усмехалась – «Разве что в бубен не колотят!». Но сама этим же занялась, когда решила исправить ошибку природы.
«Ошибкой природы» Люся называла себя, потому что, имея идеальную фигуру, она от Создателя, словно в насмешку, получила совершенно обезьянье лицо с оттопыренными ушами.
Это порождало в ее душе острейший когнитивный диссонанс и даже мысли о самоубийстве, которые жизнерадостная Люся мужественно отгоняла. Она решила бороться. В «Институте красоты» ее осмотрел пластический хирург и объявил – за все придется заплатить пятьдесят тысяч долларов.
Именно это толкнуло Люсю перестать иронизировать в адрес наркологов и лично взяться за «шаманство», потому что с каждой процедуры, на двоих с напарником она рассчитывала получить не меньше трех тысяч заветных зеленых американских денег.
Из этой суммы она планировала две тысячи брать себе, одну отдавать напарнику.
Однако, с напарником дело обстояло плохо – точнее никак. Найти доверенного человека в эпоху «всеобщего одурения», как назвала «победивший капитализм» в России Люся, оказалось нелегко. Всем хотелось делить выручку пополам, а не один к двум. Банальная алчность встала поперек Люсиных планов.
И вот на подстанции появляется фельдшер Иван Тупицин, которого заведующий определяет в бригаду к Люсе.
Скромный и правильный комсомолец, тоже пребывающий в когнитивном диссонансе от гибели СССР и непонимании, как дальше жить, Иван, Люсе очень понравился. Он вообще нравился девчонкам. Одной сокурснице в медучилище даже удалось Ивана на себе женить. Иван – человек ответственный и патологически верный. На подстанции к нему относились как сказочному дурачку, который обаятельный, талантливый и добрый везунчик.
Не сдвинуться умом Ивану помогало чувство юмора и секретная работа на Московский уголовный розыск в качестве внештатного агента, поэтому роль «дурочка́» подходила идеально. Но Люся, конечно, об этом не знала.
Она достала пачку заветного лекарства, уговорила Ивана играть роль светила наркологии, каждый раз гримируя его и придавая солидности тридцатипятилетнего специалиста, сама же превращалась в ассистентку «профессора» и анестезиолога.
На подстанции они договорись, одолжили необходимые приборы и «шаманство» началось. После пяти процедур, ощущая хруст заветных долларов в кармана, Люся помчалась в «институт красоты» делать уши, чтобы не торчали локаторами как у шимпанзе.
Все шло отлично, пока Ивану вдруг не дали вызов на один из тех адресов, где они кодировали алкоголика две недели назад.
Люся объяснила Ивану, что ей туда никак нельзя идти, ее узнают, а он был в гриме, поэтому клиент никак не сопоставит солидного пузатого дядьку в белоснежном халате, очках и галстуке с помятым и уставшим двадцатилетним Иваном.
Что случилось там? Бабушке плохо? Жене?
Иван прочитал повод к вызову на карте: «Мужчина 42 года, плохо с сердцем». Значит, сам их клиент вдруг, как говорят на скорой, заплохел.
А что если он выпил? Вот нельзя же, он знает. Шаманство создает мощный барьер страха перед алкоголем. Страха смерти. Но иногда этот барьер удается проломить. Коварными «минами» оказываются конфетки с ликером или коньяком. Тут уж ничего не поделаешь.
Однако страх умереть, выпив даже четверть стакана водки так силен, что некоторые «клинические идиоты», как говорила Люся, выпив – реально умирали. Потому что верили в это. Ждали. И вера в неминуемую смерть была тем сильнее, чем убедительнее «шаманили» медики.
«Каждый вызов должен быть выполнен!», гласит плакат над входом на подстанцию.
Лифта в доме нет, и Иван запарился, поднимаясь по лестнице.
В коридоре бросил сумки, сам пошел к «больному». Кроме дядьки, которого они с Люсей «кодировали», в квартире сидели еще два дружка.
На накрытом столе стоят две бутылки с водкой, налитые стаканы заботливо прикрыты блюдцами.
«Соображают на троих, – понял Иван, – но кодированный боится пить, а собутыльникам не удалось разубедить его, раскодировать. Сильно мы его напугали. Значит, Люся права – страх очень важный мотиватор. Дядька решил „скорую“ вызвать заранее, чтобы его спасли, если помирать начнет, после того как выпьет стакан водки. И ведь не решился проверять! Надо будет Люсе рассказать, что мы настоящие молодцы, крепко кодируем».
Стараясь не сболтнуть лишнего, Иван принялся выяснять причину вызова. Дядьки наперебой стали объяснять, что этот их дружок, закодировался на год. А теперь вот мучается, выпить то хочется! Но он очень боится. Может ли доктор подстраховать их, пока закодированный будет пить и, может быть, начнет помирать?
Иван сохранял серьезность. Он старался не думать о том, как дебильно выглядит вся ситуация, но подыгрывал собутыльникам. Все–таки в логике им не откажешь. Пить страшно, а выпить хочется.
– А зачем так нужно выпить? – спросил Иван, измеряя давление, слушая у «закодированного» сердце. – Вы же, как я понял, немалые деньги заплатили за процедуру. Какой тогда смысл в кодировании? Я не понимаю.
Дядька его не узнал. А Иван решил проверить, как они выглядят со стороны?
– Я не думал, что будет так тяжело сдерживаться, – признался «больной». – Вы ведь меня спасете?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги