– Зато в гробу выглядел бы прилично. А ты?
– А я в бою был. Отход группы прикрывал. А, потом, сам себя гранатой. Думал, всё, а тут, в себя прихожу, пещера какая-то.
– То есть, получается, мы оба умерли, и это тот свет?
– Не знаю. Как-то я по-другому его представлял. И, почему мы одни. Вроде, нас встречать должны.
– Кто?
– Ну, не знаю. По церковным представлениям – архангел какой-то, а в народе говорят, что умершие родственники.
– Эй! – раздалось из глубины пещеры. – Люди!
– А, вот и принимающая сторона, – оживился Кастет. – Ты кто?
– Я!
– Кто там я? Выходи, давай, не бойся! Чего перекрикиваться?
Этот парень, явно, не тянул на архангела. Да и родственником, судя по всему, не являлся. Выйдя из темноты, он с недоумением оглядывался по сторонам. Высокий, худощавый, с интеллигентным лицом и длинными тонкими пальцами. Они сразу бросались в глаза. Такие пальцы, ещё, музыкальными называют. И, ещё, он был напуган. Архангелы, если они есть, уж, точно, ничего не боятся.
– Кто вы? – жалобно поинтересовался он.
– А ты, кто?
– Ярослав. Я доктор. Был. Хирург.
– Почему был?
– Уволили меня сегодня.
– За что? На операционном столе кого-то зарезал?
– Нет. СПИДом заразился.
– Ого? Педик, или наркоша?
– Ни то и не другое. Пациент в тяжёлом состоянии поступил. Нужно было срочно оперировать, и на анализы времени не было. Ну и, порезался во время операции.
– Не повезло. А, сюда, как попал?
– Дорогу переходил, задумался, а тут машина.
– Сбила?
– Не помню. Темнота, а, потом, сразу пещера.
– Ещё один покойничек, – почему-то, удовлетворённо заключил Кастет.
– Как покойник? – парень побледнел, словно, собрался тут же хлопнуться в обморок. – Почему?
– Потому что тебя машина сбила.
– Да ты не расстраивайся, – попытался успокоить его Арсентьев. – Не ты один. Я самоубился, а Паша на гранате подорвался. Меня, кстати, Сергей Петрович зовут. Можно короче – Петрович.
– А где мы?
– Это мы и сами пытаемся выяснить.
Шаги у входа в пещеру заставили замолчать и все дружно обернулись на звук. Солнечный свет, врывающийся в пещеру, светил незнакомцу в спину и можно было разглядеть, только, коренастый, плотно сбитый силуэт.
– Привет, мужики, – раздался мужской голос. – Мы где?
– Сами не поняли ещё. А ты, тоже, умер?
– Умер? Значит, этот сволочь Бачила, всё-таки, попал в меня. Погодите, мы, что, в раю?
– Надеюсь, скоро мы об этом узнаем, – покачал головой Арсентьев. – Познакомимся? Я – Петрович. Это – Паша Стилет, военный, а это – Ярослав. Доктор. И, по совместительству, мы все – покойники.
– А я – Балашов Лёха. Опер. Погиб, получается, при задержании.
– Ну, я рад, что вы вместе и уже познакомились, – заставил вздрогнуть и обернуться раздавшийся за спиной голос.
У самой стены стоял невысокий человечек неопределённого пола с непропорционально большой, абсолютно лысой головой и тщедушным маленьким тельцем.
– Ты кто? – от неожиданности даже икнул Балашов.
Похоже, этот вопрос, сегодня, самый повторяемый. Кастет набычился и сделал шаг вперёд. От этого странного визитёра ожидать хорошего не стоило. Слишком отталкивающий внешний вид и визгливый бесполый голос говорили сами за себя.
– Я – Искин.
– Искин? – не понял Стилет. – Тоже покойник?
– Искин – это искусственный интеллект.
– Робот, что ли? – уточнил Петрович.
– Нет. Просто искусственный интеллект.
– Ну, раз ты в теле, то это и есть робот.
– Вы про это? – Искин ткнул тоненькой ручкой в свою грудь. – Это голографическая проекция. Просто, вам удобнее общаться с персоной, а не просто с голосом из пустоты. Но, это, в данном случае, не важно.
– А, что же важно?
– Важно, зачем вы здесь.
– И, зачем?