– Для того, чтобы участвовать в шоу.
Нужно было время, чтобы осознать то, что им сейчас сказал этот нелепый человечек. Мужчины переглянулись, и Петрович недоумённо пожал плечами.
– А ну-ка поподробнее, – нарушил молчание Стилет. – Что за шоу? Мы, тебе, что, клоуны?
– Нет, не клоуны. Вы – те, кто давным-давно умерли не своей смертью.
– И что это меняет?
– Ровно ничего, если не считать того, что в шоу должны участвовать только смертники. Такие, как вы.
– Подожди, – Наконец, Петрович понял, что в словах Искина резануло слух. – Как это давным-давно? Я только сегодня умер.
– Вы умерли триста двадцать восемь лет назад. Точнее, могли умереть. Но мы успели вас выдернуть из вашего времени за секунду до остановки сердца.
– И меня? – поинтересовался Паша.
– Вас – за секунду до разрыва боеприпаса. Только триста тридцать два года назад. Вас – триста тридцать лет назад прямо из-под колёс грузового автотранспорта.
– А меня, получается, за секунду до попадания в меня пули? – предположил Балашов.
– Да. Триста тридцать шесть лет назад.
– И, к чему такие сложности? – поинтересовался Стилет. – Я так думаю, что перемещение во времени – процедура нелёгкая даже для вас.
– Не лёгкая. Точнее, очень энергозатратная. Но, необходимая.
– В чём же такая необходимость.
– Понимаете, сто пятьдесят лет назад, с открытием совершенно неожиданных законов в области квантовой физики, цивилизация вышла на совершенно новый уровень развития. Появилась возможность создания технологий, при которых человеческий труд оказался ненужным. Наступила эра, о которой мечтало человечество на протяжении всей истории развития цивилизации. Людям не нужно было зарабатывать себе блага. Всё у них было и так, с самого рождения. И, в результате, общество деградировало. С исчезновением целей, которые раньше человек постоянно ставил перед собой, появилась апатия. Люди стали замыкаться в себе, активность снизилась, а количество суицидов, наоборот, сильно увеличилось. Никто уже не задумывался над продолжением рода. Каждый жил только для себя. Пришлось, даже, создавать фабрики по производству людей, где зачатие проводилось в специальных камерах, а плод вынашивался в инкубаторах. Но, и это не помогало. Популяция гомо сапиенс начала сокращаться и оказалось на грани вымирания.
– Печально, конечно, но причём тут шоу?
– Человечество нужно было встряхнуть, вернуть вкус к жизни. Квантовый супермозг, отвечающий за качество жизни на планете (президент, по вашему), выдвинул идею создания шоу. И, не простого шоу, а шоу смертников. И, знаете, спокойное болото человечества всколыхнулось! Люди, поголовно, стали смотреть это шоу на своих головизорах, и появились эмоции.
– То есть, ты хочешь, чтобы мы дрались на потеху нашим потомкам? – нехорошо оскалился Паша и, внезапно, метнул камень, неизвестно как оказавшийся в его руке, прямо в Искина.
Камень пролетел сквозь голову и, с глухим стуком ударившись о стену, упал и покатился по полу. Ущерба Искину он не нанёс, только, по всему телу пробежала лёгкая рябь.
– Зря вы так, – печально улыбнулся собеседник и осуждающе покачал головой. – Я же говорил, что я – всего лишь, голографическая проекция. Вернёмся к теме. Вы, почти, правы. Вам придётся драться. Но не, друг с другом. Таких, как вы, здесь находятся тридцать шесть групп. Примерно, на половине пути между вами и ближайшей группой будет раз в день, ровно в двенадцать часов, сбрасываться контейнер с едой, водой и всем необходимым. Но того, что будет там, хватит на сутки только одной группе, и то, впритык. То есть, вам необходимо будет завоевать право владеть контейнером, или умирать от голода. Это, как вам захочется. Хотя, от голода вы не успеете умереть. Вас раньше придут и убьют более удачливые группы. Ситуация, происходящая тут, будет внимательно отслеживаться, и контейнера будут сбрасываться ровно между вами и вашими соперниками. А, если вам повезёт избавиться от всех соседей, вам укажут, куда нужно будет переселиться, если понадобится.
– А, если мы не захотим?
– Тогда другие переселятся к вам поближе. В любом случае уклониться от схватки не получится.
– Почему бы нашим потомкам не пощекотать нервы, самим поучаствовав в этом шоу, а не сидя у экранов? – поинтересовался Балашов.
– Это невозможно! – Искин, даже, заколыхался. – Человеческая жизнь бесценна и свята!
– Позволь заметить, – попытался напомнить Ярослав. – Мы, на минуточку, тоже люди.
– Мёртвые люди. Вы погибли в вашем мире, поэтому, ваша гибель здесь будет вполне логична.
– Ещё одно, – вставил Арсентьев. – Двое из нас смертельно больны.
– Это вы про онкологию и СПИД? Бросьте. Вы совершенно здоровы.
– Но…
– После переноса вы были вылечены.
– А оружие? – поинтересовался Стилет.
– Кое-что будет в контейнерах. А, в начале, думайте сами.
– Что нам стоит уйти отсюда куда-нибудь подальше и не ввязываться во все эти ваши игры? – спросил Лёха.
– Вы находитесь на острове, так что, далеко не уйдёте. Вам придётся биться за ресурсы, хотите вы этого или нет. Это закон шоу. В любом случае, скучать вам не придется, и нужно будет постоянно быть начеку. Ваши соперники, вероятно, захотят обезопасить себя, сократив ваше количество, и они могут напасть на вас неожиданно в любой момент, а не только во время сброса контейнера. Кстати, советую вам поступать так же. В этом шоу правил нет. Можно объединяться против общего противника, можно сливаться в одну общую группу.
– Ты говоришь, шоу смотрят, – задумчиво проговорил Петрович. – Но, мы ещё, даже, не начинали.
– Вы не первые и не вторые. До вас были другие.
– И чем всё это заканчивалось?
– Выжившая группа, или остатки группы, отправляются назад с шансом жить дальше в своём времени. И, поверьте, это дорогого стоит. Омолодившийся, совершенно здоровый организм проживет ещё очень долго. Это мы гарантируем.
– А остальные, которые погибнут?
– Утилизируются и будут считаться пропавшими без вести в вашем времени.
– Весело, – хмыкнул Балашов.
– Обхохочешься, – усмехнулся Стилет. – Где контейнер сбрасывают? Куда идти?
– Вам покажут.
Искин исчез неожиданно. Вот, только что был, и, вдруг, растворился в воздухе. Ярослав подошёл к тому месту, где только что был этот несуразный человечек, и провёл рукой по воздуху.
– Он же сам сказал, что это голографическая проекция, – засмеялся Петрович. – Проектор выключили, и изображение исчезло.
– Да я понял. Просто, необычно, как-то. Совсем как настоящий был.
– Не о том думаете, – окликнул их Стилет. – Что дальше делаем?
– А, что тут думать? – Балашов нагнулся и принялся поднимать камни, взвешивая их у себя в ладони и отбрасывая в сторону. – Драться надо. Я, лично, не хочу уподобляться барану на заклании, или зайцем, бегающим по лесу от хищников и трясущимся под каждым кустом.
– Заяц, в принципе, не так уж и беззащитен, – заметил Ярослав. – Та же лиса рискует с ним связываться только с большой голодухи.
