Не-верь-его-улыбке

– Это какая-то болезнь? Вам приходилось наблюдать подобное ранее? – взволнованно спросил мистер Остин у педагога, который когда-то преподавал ему психологию в университете.

– Боюсь, что с таким я сталкиваюсь впервые, – ответил тот, скрестив кончики пальцев и смотря в монитор. – Ребёнок полностью здоров, никаких отклонений нет.

– Вы уверены? Может нам снова сдать анализы, пройти ещё каких-то врачей? Может, вы чего-то не увидели или…

– Джош, успокойся, – прервал его профессор.

– Как я могу успокоиться? Мой ребенок, будто робот, а вы говорите мне успокоиться? – повысил он голос, а затем тяжело осел на стул.

– Ему только четыре. И пока я не вижу в этом серьёзной проблемы. Он прекрасно развивается, можно сказать даже, что не по годам. Уверяю тебя, твой сын в скором времени станет очень значимой личностью. И кто знает, может отсутствие эмоций станет для него некой защитой. Я продолжу наблюдать за ним, но ты не должен делать из этого трагедию, так сможешь только навредить. Ведите себя с женой так, будто ничего не произошло. Знаю, будет трудно, но вы должны справиться.

– Хорошо, – устало сказал мужчина. Профессор ободряюще похлопал его по плечу, и, проводив до выхода, ещё долго смотрел ему в след, а в голове у него крутилась лишь одна мысль: «Ребёнок вырастет весьма необычным, но вы будете гордиться им».

Шли годы. Мальчик рос, его мышление менялось, и уже в пять лет он мог с лёгкостью прочесть любую книгу, а вопросы, которые его волновали, были глобальнее, чем познания взрослых, которые не на всё могли ответить. Но если на такие вопросы всё же можно было найти ответ в книгах, то на вопрос про эмоции приходилось сочинять ложь. В раннем возрасте это ещё помогало решить ситуацию, но когда твой ребёнок слишком умён, чтобы отличать её от правды, ничего не оставалось делать, как просто переводить тему в другое направление.

– Дэн, кинь мне мяч, – попросил мальчишка с беззаботной улыбкой и копной тёмных кудрявых волос, которые постоянно падали ему на глаза, но он уже смерился с этой участью и перестал их убирать. Его звали Лео, и он был первым, кто подошёл к Даниэлю в его первый день в садике, и вскоре стал его единственным другом. – Поиграй со мной, почему ты всегда что-то читаешь? – обиженно спросил Лео.

– Не сейчас, – не отрываясь от книги, ответил Дэн.

– Ты всегда так говоришь. Может, ты не хочешь со мной дружить?

– Может быть. Я не знаю.

После этих слов на глаза Лео наступили слёзы, и он, с силой отбросив мяч, пошёл в здание. Даниэль не понимал, что произошло, и на самом деле, его мало это волновало. Но не в силу эгоизма или плохого характера, а потому что он действительно не понимал тех эмоций, которые часто замечал у других, но не у себя.

– Даниэль, зайди, пожалуйста, в мой кабинет, – тихо сказала воспитательница, чтобы не давать повода другим детям выдумывать истории.

Он был тут всего раз, когда только был принят в группу, но после этого, ему хотелось находиться здесь постоянно. Его впечатлила атмосфера, которая царила к этом месте. Она так отличалась от кабинетов врачей, которые он посещал ранее множество раз, что первое, о чём он сказал, было…

Три месяца назад

– Хорошо, что вы не доктор.

Воспитательница удивлённо посмотрела на родителей, а затем, чтобы разрядить обстановку ласково обратилась к ребёнку.

– Тоже не люблю врачей. Я очень рада видеть тебя в своей группе, надеюсь, тебе у нас понравится. Можешь пока пойти к ребятам, а я немного побеседую с твоими родителями.

Как только дверь за ним закрылась, он услышал отголоски извинений мамы, но не собирался и дальше подслушивать, тем более, что ему это было совсем неинтересно. Из холла он попал в зал, где ребята слушали сказку, которую читала им няня. В какой-то момент они дружно засмеялись, и мальчишка, как завороженный смотрел на выражения их лиц. Затем повернулся к зеркалу и изобразил на своём лице нечто подобное.

– О боже, сынок, ты улыбаешься, – воскликнула миссис Остин, застав эту картину. Но через пару секунд вся её радость испарилась.

– Я выгляжу глупо. Я просто повторил за остальными, но не понимаю, зачем они это делают.

– Им просто весело, – мягко вмешалась воспитательница, видя, как его мама ловит ртом воздух, пытаясь совладать с собой, чтобы не расплакаться.

– Весело? Из-за того, что им читают книгу? – не унимался Даниэль.

– Значит, им что-то показалось смешным, просто так люди не смеются.

– Почему тогда я так не умею? – спросил он, и снова посмотрел в зеркало, натянув улыбку.

– Ты просто… – начал отец.

– Привет, – непонятно откуда возник мальчишка, который спас ситуацию. – Ты тут новенький? Меня зовут Лео, давай дружить? – протянул он руку.

– Я смешной? – неожиданно задал ему вопрос Дэн, вместо того, чтобы поздороваться.

– Нет.

– Тогда почему ты улыбаешься?

– Мама говорит, что когда ты с кем-то знакомишься, всегда нужно улыбаться. Так ты выглядишь более дружелюбно.

– Мне стоит сделать также?

– Не знаю, – пожал плечами Лео. Наверное, если хочешь быть моим другом.

– Я Даниэль, – наконец протянул он в ответ руку, и слегка приподнял уголки губ.

– Отлично. Пойдём, я тебе тут всё покажу.

– Даниэль, сынок, мы приедем за тобой после обеда, – обратилась к нему мама, немного успокоившись.

– Хорошо, – кивнул тот, и ушёл следом за первым и единственным другом. Но в тот день его на самом деле интересовало не знакомство или игры, в которые играли другие дети. Ему были любопытны эмоции, особенно когда они начинали смеяться. Как понял Даниэль позже, улыбка была главным оружием во всех делах. Поэтому он выработал свою особую улыбку, которая могла обмануть кого угодно.

Три месяца спустя

Даниэль встал напротив друга, который сидел на стуле, поджав под себя ноги. Он вытирал рукавом слёзы, которые всё никак не хотели останавливаться.

– Ты можешь сесть, – по-доброму сказала воспитательница, но я отрицательно покачал головой. – Ты знаешь, почему Лео плачет? – спросила она, и мой ответ был снова отрицательным. – Позволишь мне объяснить?

– Родители объясняли мне, почему люди плачут, но я не совсем понимаю.

– Ты же знаешь, что бывают слёзы счастья и грусти? – задала она вопрос, и на этот раз я утвердительно кивнул. – Как думаешь, Лео плачет от счастья?

Я внимательно вгляделся в выражение лица друга, в его глаза, в закрытую позу и только тогда ответил:

– Он расстроен.

– Верно. Даниэль, даже если не испытываешь тех же эмоций, ты можешь легко разобраться в них, просто посмотрев на человека. Считай это своей способностью, в будущем, она тебе пригодиться.

На тот момент я ещё не осознавал, насколько правдивыми окажутся её слова, но зато спустя долгие посещения врачей и психотерапевтов, понял, что смогу жить без проявления чувств.

– Лео, ты хочешь что-то сказать? – обратилась к нему воспитательница.

– Мне было обидно, когда ты сказал, что не знаешь, хочешь со мной дружить или нет.

– Поэтому ты плакал?

«– Люди могут плакать даже по таким пустякам?» – про себя

подумал я.

– Мама говорит, что слово может ранить больнее ножа.

– Прости меня, – ответил я, запомнив, что эта фраза неплохо помогает.

– Так мы друзья? – с надеждой в голосе спросил Лео, но, конечно же, Дэн не мог этого разобрать, поэтому просто согласился.

– Вот и хорошо, что вы помирились, – сказала воспитательница. – А теперь отправляйтесь на обед. И Даниэль, помни, что я тебе сказала. Люди на самом деле открытые книги и возможно, у тебя получится их прочитать даже лучше, чем всем нам.

Спустя 10 лет

Даниэль снова смотрел на белые стены, но в этот раз он пришёл в больницу не из-за своего очередного обследования.

– Вы должны готовиться к худшему, – вынес свой вердикт лечащий врач их семьи.

– Неужели вы ничего не можете сделать? – умоляюще спросила женщина.

– У него последняя стадия. Мне жаль, но единственное, что вам остаётся, быть с ним и попытаться держаться. Ваши негативные эмоции только хуже скажутся на нём. Он не хотел бы видеть вас расстроенной в отведённое ему время.

– Я ничего не знала. Как это может быть последняя стадия? Он ничего не рассказывал и даже не жаловался на боли. Если бы только… – она зашлась слезами, не в силах закончить фразу.

– Поэтому он и не говорил вам. Если бы вы узнали раньше, смогли бы нормально жить? Не думайте, что он лгал вам. Он просто пытался уберечь вас от боли, которая бы только накапливалась день за днём. Представьте, как тяжело бы ему было каждый раз видеть вместо вашей улыбки, слёзы? Он бы винил себя за это. Иной раз лучше промолчать.

– Вы думаете теперь мне не больно?

– Но вы хотя бы смогли всё это время держать его на плаву. Мне

не раз приходилось терять близких, поверьте, я прекрасно вас

понимаю. Но иногда я бы предпочёл не знать их диагноз. Когда

умирала моя жена, я стал совсем другим по отношению к ней. И в

последние часы, она сказала слова, которые я никогда не забуду:

«Как жаль, что во время болезни ты стал уделять мне больше

внимания. Тем самым я только больше понимала, что

действительно умираю». Поэтому советую вам, даже сейчас, когда

узнали правду, старайтесь жить так, как и до этого.

– Спасибо вам. Я так и сделаю.

– Можете зайти к нему, он уже пришёл в себя.

Когда мы вошли в палату, отец сразу же лучезарно улыбнулся, будто это было чем-то обычным, и он просто здесь отдыхает. Мама взяла себя в руки и улыбнулась ему в ответ, затем присела на край кровати и сказала самым обыденным тоном:

– Как у тебя получается даже в больничной одежде выглядеть так красиво?

– Согласись, что ты вышла замуж за лучшего мужчину страны.

– Мне действительно сказочно повезло.

Я наблюдал за ними со стороны, и в этот самый момент, мне действительно хотелось прочувствовать весь спектр эмоций. Насколько же сильными они были, что смогли так ловко притвориться, будто у них ещё долгие годы впереди. Через четыре месяца отца не стало. И в день прощания, пока вокруг все оплакивали потерю, я стоял с безразличным лицом, словно это был чужой мне человек. Учась в начальных классах, мне приходилось часто подделывать мимику, я тренировал её дома перед зеркалом, и хотя выглядело это всё вымученным и неестественным, никто не доставал меня расспросами, что я как-то отличаюсь. В старших классах это уже не помогало, пошли слухи, и только Лео, который всегда был рядом, помогал утихомирить всех, кто болтал про меня лишнего. Плюс отсутствия эмоций был в том, что меня это никак не волновало. Но почему-то сильно задевало моего друга, а возможно ему просто было приятно чувствовать себя героем, ведь в школе он заслужил авторитет, и одно его слово имело огромный вес.

– Ты как, держишься? – спросил Лео, положив мне руку на плечо.

– Ты ведь знаешь, что чтобы не произошло, на мне это никак не отразится.

– Знаю, но не мог не спросить.

– Я хочу уехать, – признался я.

– Понимаю. Скоро каникулы, если хочешь, можем съездить отдохнуть.

– Я собираюсь уехать не на время.

– Но нам ещё два года учиться. И разве ты не собирался идти по стопам отца и стать учёным?

– Я передумал.

– Когда? Почему говоришь об этом только сейчас? И куда ты хочешь уехать?

– Прости меня, – только и ответил я.

– Ты привык решать всё этой фразой, – повысил голос Лео, явно, раздражаясь. – Если бы было всё так просто, то и жизнь была бы не такой. Сказал, прости, и всё сразу же исправилось. Нет, Дэн, это так не работает.

– Прости, – снова повторил я, и зашёл в дом, захлопнув дверь перед носом друга.

– Если ты вот так уедешь, то потеряешь единственного друга! – крикнул он мне, но, увы, мои чувства были закрыты. Я не нуждался в друзьях, я не нуждался абсолютно ни в ком.

После разговора с мамой, которая не стала никак препятствовать моему желанию, и даже созвонилась с одной из самых престижных школ Лос-Анджелеса. Узнав, кем был мой отец, они с радостью приняли меня.

– Значит, всё-таки уезжаешь, – с грустью констатировал факт Лео, провожая меня в аэропорт.

– Я…

– Если скажешь, прости меня, я тебя ударю, – прервал он меня.

– Видимо ты слишком хорошо меня знаешь.

– Мы ещё увидимся?

– Возможно.

– Береги себя и не дай никому издеваться над тобой. Мне всё равно, если ты ничего не чувствуешь, просто чтобы я не переживал, пообещай мне.

– Если это тебя успокоит, то обещаю.

– Иди, ненавижу долгие прощания.

Я бросил последний взгляд на друга и поднялся на эскалаторе на второй этаж. А через два часа уже летел в самолёте, который вёз меня куда-то в неизвестное будущее.

Наши дни

Даниэль ворвался в кабинет, испугав всех присутствующих.

– В какой он клинике? – спросил детектив, не обращая внимания на удивлённые взгляды.

– В Северанс, – ответил кто-то.

Не дожидаясь лифта, перепрыгивая сразу через несколько ступенек, Дэн оказался у выхода из полицейского участка. Телефон в кармане противно запел, и он поднял трубку.

– Я ведь предупреждал тебя и близко не подходить к этому отделу. Думаешь, что я шучу с тобой? Что ж, раз у тебя нет никаких чувств, то и жизнь начальника Бекер для тебя ничто, – раздалось на том конце.

– Что вы сделали с ним?

– Не думал, что ты спросишь. Пока что, всего лишь небольшие царапины. Первое предупреждение. Следующее будет, посерьёзней. Может твоя бывшая напарница? – с издёвкой проговорил мужчина.

– Только троньте её, – сквозь зубы процедил я.

– Так забавно слышать это от тебя. Не верил, когда мне рассказывали, что ты изменился, но теперь вижу это воочию. Надеюсь, что ты понял меня. Не нужно делать из меня злодея, ведь если подумать, то из нас двоих, ты большее зло, – сказал он и отключился.

– Ты едешь к начальнику Бекер? – спросила Элизабет, подойдя ко мне.

– Нет, у меня другие дела.

– Забыла, что тебя это уже не касается, – она хотела съязвить, но прозвучало это очень грустно.

«– Я снова всё испортил. И самое худшее, что не могу объяснить

тебе всего. Лучше ненавидь меня, но будь в безопасности».

– До свидания, Элизабет, – бросил я ей напоследок, и покинул

здание.

Глава 6 Элизабет

Девочка лет шести, с ясными светло-карими глазами, которые становились тёмными, когда ей что-то не нравилось, сидела на качелях, упустив голову, и болтала ногами. Сейчас был тот самый случай, когда она была очень расстроена.

– Бетти, вот ты где, – сказал отец уже не так резко, как полчаса назад, когда пытался доказать свою правду дочери.

Малышка продолжала делать вид, что не замечает его, перебирая пальцами складки на платье.

– Прости меня, хорошо? – просил мужчина, но прекрасно знал свою дочь, которую нельзя было подкупить даже за любимые сладости. Несмотря на столь юный возраст, девочка уже знала, чего хочет от жизни и никогда не стала бы делать то, что ей было не по душе. Так случилось и в этот раз, когда отец хотел отправить её на уроки фортепиано.

Часом ранее

– Мистер Пакер, обед готов, – сказала управляющая поместьем.

– Накрывайте на стол, я схожу за Элизабет.

Мужчина отложил газету и пройдя по огромному холлу, вышел в сад, который принял его в свои зелёные объятия, а запахи разнообразных цветов кружили голову.

– Бетти, – позвал мужчина.

– Я здесь папа, – отозвалась девочка, выбегая из-за дерева с сачком в руке и счастливой улыбкой на лице.

– Ловишь бабочек? И как успехи? – поинтересовался отец, подхватывая её на руки.

– Я уже много поймала, – ответила малышка, явно гордясь собой.

– А где же они?

– Я их отпустила.

– Зачем?

– Не хочу, чтобы они сидели взаперти.

– Как же мне тогда тебе поверить. Вдруг ты придумала, что поймала их.

– Но я, правда, поймала! – эмоционально объявила девочка, и мужчина рассмеялся от её реакции.

– Хорошо, раз ты так говоришь, значит, это правда. Я воспитываю тебя так, чтобы ты всегда говорила правду, независимо от того, какой она будет. А теперь пойдём, миссис Браун звала нас к обеду.

Он опустил дочку на землю, и, взявшись за руки, они вошли в столовую.

– Дорогая, уже через пару месяцев ты пойдёшь в школу. Какие бы дополнительные занятия ты хотела посещать? – спросил мистер Пакер, пока малышка отправляла щедрую порцию десерта в рот.

– Я хочу быть детективом, – ответила она, не успев прожевать.

– Шутница, а теперь серьёзно. Я сразу же договорюсь с твоим учителем.

– Папа, я серьёзно.

– Когда ты успела заинтересоваться этим?

– Я смотрела мультфильм, это так интересно. Я буду тоже разбираться со злом.

– И не думай даже! – повысил голос мужчина. – Я решил, что ты пойдёшь учиться играть на фортепиано.

– Зачем тогда спрашивал, если и так всё решил за меня?

– Бетти, я же хочу, как лучше для тебя.

– Нет, ты всё делаешь для себя, чтобы не было стыдно перед своими друзьями. Ты никогда не прислушиваешься ко мне.

– Кто научил тебя так разговаривать? Это всё твои мультики! Скажу миссис Браун, чтобы лучше за тобой следила.

– Вот снова! Ты опять контролируешь меня!

– Имею полное право, пока я твой отец! – сказал мужчина, резко бросив салфетку на стол.

– Жаль, что мамы больше нет, – со слезами на глазах проговорила малышка, и вскочив из-за стола, убежала.

– Я приведу её обратно, – сказала домоправительница.

– Нет, пусть подумает некоторое время, я потом сам заберу её.

Спустя ещё минут десять мужчина отправился на поиски дочери. Он прекрасно знал, что она пошла в своё любимое место, когда они ссорились, она всегда приходила на поляну с прудом и качелями.

– Бетти, вот ты где, – сказал отец уже не так резко, как полчаса назад, когда пытался доказать свою правду дочери. – Прости меня, хорошо? Понимаешь, я просто переживаю за тебя, ведь твоя мама…

– Я знаю, – наконец отозвалась девочка. – Но папа, я правда хочу стать такой, как мама. Хочу помогать людям.

– Ты можешь помогать, не становясь детективом. К тому же тебе только шесть, и твоё мнение может измениться. Но не могла бы ты сейчас делать так, как я скажу?

– Хорошо, но пообещай, что если спустя время я не изменю мнение, то ты позволишь мне поступить по-своему.

– Ох, Бетти. Это непросто.

– Пообещай, – не отступала малышка.

– Обещаю.

– На мизинчиках, – сказала она, оттопырив палец.

– Обещаю, – снова повторил мужчина, соединяя свой палец с её.

Девочка нехотя училась игре на фортепиано, и хотя педагог хвалила её, потому что та всё быстро схватывала, радости ей это не приносило. По ночам, когда все уже крепко спали, она читала детские детективные книги и всё больше мечтала стать лучшим детективом страны. Спустя пять лет, она окончила музыкальную школу, и отец надеялся, что дальнейшая судьба дочери сложится с музыкой, ради её же безопасности. Но как же он ошибался, когда перед окончанием школы дочь заявила, что всё это время готовилась к экзаменам для поступления в национальный полицейский университет.

– Значит, ты всё время меня обманывала?

– Я сделала так, как ты и хотел, училась на фортепиано, но разве ты забыл, что обещал мне?

– Это не меняет того факта, что ты ничего мне не рассказывала. Разве так я тебя воспитывал? Я думал, что моя Бетти всегда будет честна.

– А я честна, отец. Прежде всего, честна с собой, а это самое важное правило в жизни.

– Я думал с годами твоя глупая затея пройдёт, – постепенно повышал голос мужчина.

– Но ты всё такой же, – бросила ему дочка, начиная не на шутку злиться. – Ты обещал не препятствовать мне, если я не изменю своего мнения, но ты делаешь всё в точности наоборот.

– Элизабет…

– Нет, сначала послушай, что я скажу, – оборвала его дочь. – Я уже не та маленькая девочка, которой ты мог доказать свою точку зрения. Я взрослый и здравомыслящий человек, и с уверенностью могу сказать, что знаю, что выбираю. А если тебя это не устраивает, то я просто съеду от тебя. Я не могу жить в доме с тем, кто не понимает и не поддерживает меня.

– Я поддержу тебя в любом вопросе, выбери что угодно, но только не полицейский университет.

– Мама погибла на задание. Я знаю, ты переживаешь, что и меня постигнет та же участь, но это моя судьба и позволь мне распоряжаться ей самой.

– Мне тебя не переубедить, – смирился мужчина. – Хорошо, но пообещай мне быть осторожной и беречь себя.

– Значит, ты согласен?

– Уверен, что пожалею об этом, но ты действительно выросла и я больше не в силах контролировать каждый твой шаг.

– Спасибо, папа, – бросилась она к отцу, крепко обнимая. – Обещаю, что не подведу тебя.

– Я всегда буду гордиться тобой, – ответил мужчина, обнимая её в ответ.

Спустя пять лет

– Сказать выпускную речь мы приглашаем лучшую студентку нашего университета Пакер Элизабет, – огласил директор, и девушка в чёрной мантии и шапочке выпускника поднялась по ступенькам к трибуне, одарив всех своей улыбкой.

– Во-первых, я хочу поблагодарить за данную мне возможность сказать речь. Мне было всего лишь шесть, когда я твёрдо решила, кем хочу стать. Представляете, пока кто-то мечтал стать актрисой, певицей или принцессой, я читала детективные произведения и смотрела мультфильмы, где хорошие люди боролись с плохими. Засыпала с мыслью о том, что когда-то стану той, кто будет спасать этот мир. И вот, я стою здесь и в очередной раз убеждаюсь, что сделала правильный выбор. Поэтому, я хочу сказать спасибо себе за то, что не сдалась и прошла этот путь. И вы все, – обратилась она к одногруппникам. – Вы большие молодцы, что не отказались от своей мечты, что старались изо всех и достигли хороших результатов. И наконец, я хочу сказать спасибо двум людям, которые стали моим примером в жизни. Мам, спасибо за то, что благодаря тебе, я знала, чего хочу от жизни. Пап, – проговорила я, посмотрев на мужчину, который сидел в первом ряду, а на его лице отражалась непередаваемая гордость. – В шесть лет, когда я сказала, что хочу стать детективом, ты был категорически против. Говорил, что это увлечение пройдёт, уверена, что ты до сих пор так думаешь, но спасибо, что все годы моей учёбы был рядом и поддерживал. Я люблю тебя и обещаю, что и в дальнейшем не подведу. И напоследок, хочу сказать, как бы не сложилась наша жизнь, верьте в себя и смотрите вперёд, ведь если закрывается одна дверь, открывается другая, – закончила я, и по залу разнеслись аплодисменты, а затем вверх полетели шапочки.

Вечер того же дня

– Поздравляю с окончанием университета, – сказал отец, поднимая бокал с шампанским.

– Спасибо, – ответила я, проделывая тот же жест.

– У меня для тебя сюрприз, надеюсь, ты будешь довольна. Я поговорил с генеральным комиссаром национального агентства полиции, сможешь приступить к работе уже в понедельник. Ты рада?

– Пап, ты снова за своё, – заявила я, тяжело вздохнув.

– Что опять не так? Ты же мечтала попасть туда.

– Да, но своими силами, а не с помощью твоих связей.

– Им понравилось твоё резюме. Лучшая выпускница лучшего университета, естественно, они хотят, чтобы ты работала у них.

– Я отказываюсь.

– Ты не можешь. Хоть представляешь, как я буду выглядеть в глазах комиссара?

– А ты представляешь, как я буду выглядеть в своих глазах? И что сказала бы мама, узнав, что мне далось всё так легко? Она добивалась всего сама, и я смогу.

– Я знаю, что ты всё сможешь, но сначала нужно с чего-то начать, и это агентство позволит тебе постепенно продвигаться.

– Я уже разослала резюме в другие полицейские участки.

– Снова сделала всё сама, не посоветовавшись со мной. И что тебе дадут обычные полицейские участки? Кем ты будешь? Сидеть за документами и бегать по поручениям капитана, этого ты хочешь? – забросал мужчина вопросами дочь.

– Да, даже если потребуется время, чтобы достичь успеха, я буду знать, что сделала всё от меня зависящее.

– Чем старше ты становишься, тем больше напоминаешь мне свою маму. Когда мы познакомились, она была такой же непреклонной. Знаешь, сколько отказов я получил, прежде чем она согласилась сходить со мной на свидание?

– Но ты же не сдался, – констатировала я факт.

– Не сдался, конечно. Она слишком мне нравилась, чтобы просто отпустить её.

– Значит, я больше похожа на тебя.

– Ох, Бетти, только ты можешь делать так, чтобы я шёл у тебя на поводу.

– И я всегда буду ценить это.

– Хорошо, предлагаю тост за то, чтобы все твои планы всегда осуществлялись так, как ты того желаешь.