Монолон

– Разберитесь в своём бардаке, квестор, и побыстрее! – бросил на прощание Диктатор и хлопнул дверью.

– Мы будем вам крайне признательны, – добавил вежливо Кар.

Они с Янусом были как день и ночь, покой и ярость, рассудительность и эмоции – идеальное сочетание. Не всем так везло с советниками.

Сцевол облокотился на спинку кресла и скосил взгляд на песочные часы, стоявшие на краю стола. Песчинок осталось немного, так что квестор не стал звать следующего подозреваемого и просто подождал.

Часы опустели, и тут же, с завидной пунктуальностью, в кабинете появилась Первая чародейка. Сцевол жестом предложил ей присесть.

– Давайте покончим с этим скорее, – находясь в хорошем расположении духа, произнесла Августа и села.

– Решать мне, – поправил её квестор.

– Разумеется, – кивнула чародейка.

– К вам, Августа, накопилось много вопросов, – Сцевол достал толстую кипу исписанных листов, скреплённых бечёвкой.

Первая чародейка из любопытства вытянула шею:

– Это всё на меня?

– До вашего отца вам далеко, но вы хорошо разогнались.

– Похвала всегда приятна женщине.

Сцевол поднял на неё взгляд:

– На вашем месте я бы так не радовался.

– Но вы не на моём месте, квестор.

– Когда вы в последний раз видели Аппия Вилора? – настойчиво принялся задавать вопросы Сцевол.

– Народного трибуна? Месяц назад, он приходил в башню, – Августа рассматривала свои руки.

– Цель?

– Жаловался на упадок сил, – чародейка указала в пах. – Боюсь, я не смогла ему помочь, слишком старый материал.

– А на праздновании Дня города?

– Нет, – протянула Августа и даже не моргнула.

– Но колдовали весь вечер, – квестор, подозревая, сузил глаза.

– От вас ничего не скроешь. Да, но лишь от скуки, – развела руками чародейка.

– А затем спровоцировали дуэль?

– Я!? Ни в коей мере. Я лишь сделала так, чтобы всё прошло цивилизованно и никто не пострадал.

– Зная, что дуэли запрещены.

– Да? – она заглянула в глаза собеседника.

– Хватит играть! – Главный квестор ударил кулаком по столу, и Августа подпрыгнула на стуле. – Вы были инициатором запрета и протолкнули закон на рассмотрение в комициях.

– Молода была, каюсь. Кто же знал, что предложение дойдёт до сената и там его примут.

– Кто участвовал в дуэли? – грозно сверкая глазами, бросил Сцевол.

– Корнелия Сцепиона и некая Вивиан Корвин. Видела её впервые, – отмахнулась Августа.

– Как оцениваете её способности?

– Крайне талантливая девочка. Она сожрала бы Корнелию с потрохами, если бы не третий игрок.

– Кто?

– Она была в маске, – пожала плечами чародейка и снова встретилась с недовольным взглядом квестора. – Да, я могу определить монолонца по магии и помню структуру магии каждого живущего или мёртвого гражданина, но не её.

– И позволили ей уйти безнаказанно.

– Выходит что так.

В кабинете воцарилось тишина. Стали даже доноситься голоса из коридора.

– И я должен поверить, что Первая чародейка не смогла её задержать?

– Думайте, что хотите!

Сцевол взял чистый лист пергамента, перо и принялся писать. Августа скучающе смотрела по сторонам, но все же не выдержала.

– Каков ваш вердикт?

– Беспечность в крайне запущенной форме, – ответил квестор, не отрываясь от заключения. – Сенат получит от меня полный и всеобъемлющий отчёт. Так что советую в ближайшее время вести себя тише воды, ниже травы. Повод сместить вас с должности они найдут сами.

– Меня? – возмутилась чародейка.

– А тут есть кто-то ещё? – Сцевол посмотрел по сторонам.

– За такое не наказывают, – она поднялась.

– Продолжайте в том же духе, – он постучал пером по кипе связанных листов, – и увидите. А пока можете идти.

Августа с неохотой поклонилась и исчезла.

Корнелия до празднества Дня города

Корнелия проснулась. Ей не нужно было даже открывать глаза, чтобы понять, какой сегодня день. Магические фонари в комнате сошли с ума и быстро мигали.

Она с кислой миной собиралась на занятия по магии. Корнелия их обожала, но сегодня у неё не было настроения. Оно обычно исправлялось в башне Первой чародейки после нескольких часов, но до этого ещё требовалось дожить и дойти.

Помывшись и одевшись, Корнелия прилегла, время ещё было. Тут прибежали пушистики и запрыгнули на кровать, стали требовать, чтобы их гладили. Девушка улыбнулась и запустила пальцы в шерстку лохматых белых зверьков. Их ей подарил отец, когда они путешествовали по провинциям.

Время неумолимо бежало, и вскоре послышались шаги:

– Ты ещё здесь? – возмутилась Гициния. – А ну, марш в башню, лежебока.

– Мам, ну ещё чуть-чуть, видишь, – Корнелия указала на часы на стене. – У меня ещё…

Матрона даже не стала оборачиваться и пригрозила дочери фасцией.

– Ладно, – промямлила девушка и побрела на занятия.

– И только попробуй опоздать. Я узнаю, – вслед бросила Гициния.

– Ага, – без настроения и с опущенными плечами Корнелия пошла к самому высокому зданию в Монолоне.

Круглая башня Первой чародейки из чёрного мрамора снаружи и белого внутри, точно маяк, приковывала к себе взгляды иноземцев, рабов и варваров. Горожане же почти не замечали башню. Они считали её бесполезной и часто сравнивали с Большим цирком, вмещавшим двести тысяч и приводившим зрителей в восторг скачками на колесницах.

Башня снаружи украшалась арками и статуями колдунов и имела двенадцать одинаковых по размерам ярусов. Нижние четыре из которых не двигались, а вот верхние могли перестраиваться по прихоти Первой чародейки. Обычно такое действо походило на парящий диск над городом.

По легендам башня была здесь всегда. До образования города и даже до объединения живущих вокруг племён. В те тёмные века монолонцы поклонялись громадине как божеству, и всяческими способами пытались проникнуть внутрь.

Другая легенда гласит, что башня сама открыла свои двери Монолонцам и обучила достойных из них магии. Именно этому сюжету посвящена мозаика всего первого яруса. Остальные изображения демонстрировали более раннее время, а верхний этаж и вовсе показывал строительство загадочного сооружения.

Корнелия приблизилась к башне, прошла мимо белых статуй Луция Витурия и Августы на фасаде и проскочила через бронзовые ворота внутрь. Полумрак первого яруса нарушали лишь узкие окна да магические фонари. Девушка с остальными учащимися зашла на круги на полу и мгновенно перенеслась на десяток ярусов вверх.

Августа пришла не сразу, она любила задерживаться в лаборатории. Обучение для неё было бременем и пустой тратой времени. И, к большому сожалению Первой чародейки, шло обязанностью к титулу, ради которого можно было и потерпеть.