Сквозь пелену вожделения и страсти, в голове неслись мысли. Если бы не ее подружка, не видать Аманде его покоев. Пусть благодарит свою языкастую Софи, которая еще ответит за свои слова. Такие опрометчивые слова. Однажды она будет извиваться под ним и кричать «еще», и вот тогда он выиграет и спор, и поставит на место деревенскую простушку. Бесстыжую, соблазнительную…
Он провел пальцами по животу Аманды, та закрыла глаза и снова простонала, а ведь он еще ничего не делал.
– Какая она дура, что отказалась… – простонала девушка.
Сид скрипнул зубами. Неужели он захотел Софи потому, что она ему отказала. Какая дура. Могла бы получить такое, чего в жизни не испытывала. И никогда, ни с кем не испытает. А оставила его здесь, довольствоваться подружкой.
Разум застелило туманом, он вновь впился в губы девушке, и стал целовать напористо, грубо, почти жестоко. В глубине души он надеялся, что она воспротивится, оттолкнет его, но Аманда, как и все, только стонала и крепче прижималась к нему.
Одурманенная собственной страстью и аурой сида, она сделает все, что он попросит, пойдет на любые эксперименты. И сейчас это его бесило.
– Разворачивайся, – приказал он, и не дожидаясь, пока она сообразит, крутанул ее и поставил коленями на диван.
– О, да… – промурлыкала девушка.
– Нагнись.
Когда она с готовностью подчинилась, он пару секунд смотрел на крепкие ягодицы, не такие аппетитные, как у ее подруги. У Софи даже через платье видно, какие они упругие, женственные и округлые. Такие хочется мять, покусывать, сжимать пальцами, чтобы она стонала и извивалась от его ласк…
Распаляясь больше от своих мыслей, чем от присутствия реальной девушки, Колин расстегнул брюки и одним движением вошел. Аманда застонала, заизвивалась, хватаясь за спинку дивана. Она запрокидывала голову и выгибала спину, крича что-то сладострастное. Но Колин почти не слышал, в мыслях он был с дерзкой девчонкой, стройной, с пышной грудью, к которой так и тянет прикоснуться, с чувственными губами. Они просто созданы для поцелуев…
Он был здесь и одновременно где-то далеко, уносимый каким-то безумием по имени Софи. Чем больше он пытался выгнать образ меленькой выскочки, тем быстрее двигался, но личико со вздернутым носом все равно выплывало из тумана, и ему жадно хотелось, чтобы под ним была не Аманда.
Яркая вспышка внизу живота ознаменовала разрядку, он даже стиснул зубы, чтобы не застонать. Лишь согнулся, прижавшись к спине девушки, и постарался быстрей вернуть сбившееся дыхание в норму.
Через несколько мгновений он уже выходил из купальной, застегивая брюки и ремень с головой мантикоры. Аманда раскинулась на диване, все еще нагая и ошалевшая от страсти. Колин едва сдержался чтобы не поморщиться – он любил женщин, они любили его. Единственное, что его раздражало, так это то, что рядом с ним они напрочь теряли себя. Растворялись в нем, готовые терпеть, выполнять, служить, и он, как большинство мужчин, этим пользовался. Но все та же мужская и сидовская суть требовали битвы. Никому не интересны крепости, которые сдаются без боя.
Девушка перевела на него осоловевшие глаза, губы растянулись в улыбке.
– Это было прекрасно… – сказала она. – Я побывала на небесах. Никогда я еще не испытывала такого.
– Разумеется, – отозвался сид, стараясь, чтобы голос звучал дружелюбно, хотя гнев не покинул его даже после разрядки.
Он не стал разочаровывать девушку словами о том, что он не приложил и одного процента, чтобы сделать их страсть хоть сколько-нибудь необычной. Она все равно не поверит, а его дара сида достаточно, чтобы любая женщина получала небывалое удовольствие, даже если он будет просто сидеть рядом.
Любая.
Кроме Софи.
Аманда сладко потянулась, ее грудь приподнялась, словно таким образом намеревается вызвать в нем новую волну желания. Но Колин такое видел много раз, и старался следовать своему правилу не спать с девушками дважды. Аманда вроде крепкая и подсядет на него не больше, чем другие, но ему меньше всего сейчас хотелось думать о психологическом либидо это девушки.
– Тебе пора одеваться, милая, – проговорил он и даже улыбнулся.
Он не раз проделывал это – улыбался и делал хорошую мину, когда после близости его интерес к девушке падал до отметки ноль. Сейчас интереса не было и до нее, и все это скорее попытка выплеснуть гнев, чем реальная страсть. Но показать этого ни в чем неповинной Аманде он не мог. Натура сида и хорошее воспитание не могли этого позволить.
– Какая ты неряха, – в шутку сказал он, указывая взглядом на одежду на полу. – Разбросала все.
Улыбка на лице Аманды стала еще шире, идеально ровные зубки заблестели, видимо, и правда из хорошей семьи, и есть деньги на зубодела.
– Я была сильно занята, – сказала она.
– Не сомневаюсь.
– Но если ты захочешь, я могу всё-всё тут прибрать, – с готовностью сообщила она. – И даже надену наряд горничной. Или кухарки, или кого хочешь…
Колин прикусил язык, едва не сказав, что хочет он одну девушку, чей зад просит хорошей взбучки, но сдержался.
– Для уборки у меня есть гном, – произнес он поглядывая в окно, откуда веет свежим вечерним воздухом и слышно, как время от времени свистят метлы – ведьмы мотаются по вечерним делам, которые, как известно, весьма непростые.
Аманда не сразу поняла, что имеет ввиду сид и захлопала ресницами.
– Я думала, твоя сила распространяется только на женщин, – глупо проговорила она.
Колин покривился, боясь подумать, что представила эта девушка, и сказал:
– Гном старый друг и помощник.
До Аманды, наконец, дошло, что она ляпнула дурость. Глаза округлились, она прижала ладони ко рту и спешно проговорила:
– О, боги…. Прости, я дура… Я… Как стыдно… Я просто… Прости.
Колин вскинул ладонь и сделал жест, вроде, да, я все понял, ты прощена, хватит уже. И даже смог вновь нацепить мягкую улыбку.
Когда девушка поняла, что он больше не злится, ее плечи вновь расслабились, а лицо снова повеселело.
Колин сказал:
– Я рад, что все разрешилось. Но, милая, тебе и правда нужно одеваться.
Девушка надула губки, но все же встала. Глаза все еще блестят, как у голодной кошки – это не удивительно, ведь она нагая, рядом с сидом. Покачивая бедрами и нисколько не стесняясь, она прошла на середину комнаты и подобрала вещи.
– Надеюсь, тебе было так же здорово, как и мне, – проговорила Аманда, надевая брюки.
– О, несомненно, – отозвался Колин.
– Я, наверное, не должна спрашивать, и знаю, что ответишь «нет», но мне нужно это услышать от тебя… – проговорила девушка.
Колин покачал головой и сказал, не дожидаясь вопроса:
– Нет, мила, мы не можем повторить. Считай, что ты попала на небывалую разовую скидку. Больше такого не повторится.
Аманда вздохнула и натянула майку. Затем сунула пальцы в карман и вытащила зеленоватый кристалл таафей. Колин даже на глаз, без каратометра определил, что в нем около полутора сотен карато.
Когда она протянула ему кристалл, глядя заискивающе, как щенок, который дождался хозяина, он закрыл накрыл своей могучей ладонью ее пальцы, возвращая назад.
– Оставь себе, – сказал он. – Купишь новое платье.
Аманда ошеломленно выдохнула, она явно не верила, что побывала наедине с сидом Колином Маккенной, а тот не взял с нее ни единого таафея.
