– Ч-ч-что где?
– Где ты производишь?
Этот вопрос застал его врасплох. Я тяжело вздохнул.
– Сантолини, кончай эту игру, – терпеливо сказал я, как будто объяснял не очень умному ребенку сложную математическую задачу. – Ведь мы прекрасно знаем, что ты слишком глуп, чтобы изготовить святую воду. Ты плохой фармацевт, а тем более алхимик. Мы можем продолжать в это играть, конечно. Ты можешь указать нам какое-нибудь вымышленное место, где, как ты думаешь, у тебя есть лаборатория, мы проверим это и узнаем, что ты лжешь. И мы вернемся к исходной точке, разве что наше терпение заметно поубавится. Поэтому не трать свои усилия и просто признай, что кто-то другой приготовил этот препарат.
– Другой производил. Я только продавал.
– Хорошо. Первый этап позади. Ты должен выслушать меня очень внимательно, Сантолини. Твоя жизнь только что закончилась. Есть несколько различных вариантов, как могут дальше развиваться события, но как раньше уже не будет никогда. Тебе остается только выбрать меньшее зло. Теперь ты в наших руках, и мы можем тебя убить разными способами. Можем отдать тебя под суд, и ты лишишься всего, что у тебя было, и попадешь в тюрьму на несколько лет. Даже если ты выживешь и выйдешь на свободу, то сдохнешь с голоду на улице через несколько месяцев. Мы также можем подобрать тебе какую-нибудь просторную камеру в подземелье монастыря на Речной и пытать тебя там до победного конца. Ты наверняка слышал рассказы о Седьмом полку и о людях, которых мы взяли на допрос. Ты не мог не заметить, что герои этих рассказов, попадая в монастырь, из него уже не выходят. Наконец, мы можем просто уйти, оставить тебя в покое и пустить слух, что ты на нас работаешь. Как ты думаешь, сколько времени пройдет, прежде чем к тебе наведается этот поставщик, которого ты пытаешься защищать? У тебя есть только один путь, не ведущий в финале к мучительной смерти. И первый шаг на этом пути – добровольной рассказ о том, кто производит святую воду, которой ты торгуешь.
– Я не знаю, – застонал Сантолини. – Не было никогда встречи лицом к лицу с производителем, всегда посредничество. Приходит посредник, дает то, что имеет. Я не знаю, откуда он, где растет продукт.
– Кто этот посредник?
– Махок Вивало. Он очень подозрительный. В прежние годы его товар – всякое барахло. А теперь в его руках богатство. Тратит много денег. Он ко мне с водой пришел и сотрудничество дал.
– Где мы можем его найти?
– Я не знаю, мы не ходим вместе. Но новая поставка через день, поздно вечером. Он приходит к заднему выходу из магазина.
– Сегодня один из этих дней?
– Да.
– Чудесно. Тогда мы подождем его.
В этот момент Считала высунул голову из-за занавески и дал мне знак, чтобы я заглянул к нему в подсобку.
– Успокойте его, – обратился я к Гиене и Парше.
Гиена тут же поднял свой кулак и вырубил Сантолини ударом по затылку. Я встал со стула и отправился в подсобку. Это была довольно обширная комната, загроможденная множеством аптечных склянок. Некоторые из них хранились в ящиках, как будто их только что доставили, другие же были распакованы и готовы выставляться на полках. Комната освещалась плохо. Маленькое окошко с грязными стеклами погоды не делало, поэтому Считала зажег масляную лампу и установил ее на одной из верхних коробок.
– Всё это по большей части дерьмо, – заметил интендант. – В лучшем случае дает эффект плацебо, в худшем – легкое пищевое отравление. Но здесь есть и немного полезных вещей. Два ящика приличных медикаментов, которые могли бы пригодиться полку. И немного дорогих бабских микстур, которые я мог бы толкнуть за хорошую цену на черном рынке. Так что, мародерство? Или играем честно?
Я немного задумался.
– А что тебе для этого нужно?
– От вас ничего. Просто проследите, чтобы меня никто не беспокоил, и я организую себе транспорт. Я отобрал только четыре ящика для погрузки, это не займет много времени.
– Ладно, действуй.
– Ясно. Я найду транспорт и подгоню его к магазину.
Считала вышел на улицу через заднюю дверь. Я вернулся на минутку к Гиене и Парше, ввел их в курс дела и попросил присмотреть за Сантолини. Затем уселся на коробки в подсобке и стал ждать возвращения Считалы, с интересом изучая собранные вокруг фармацевтические средства. Алхимия одарила нас многими чудесными изобретениями, начиная с напитков, гарантирующих длительную эрекцию, включая различные средства для красоты кожи и укрепления волос и заканчивая медикаментами, позволяющими бороться с самыми опасными заболеваниями. Помимо этих явно полезных даров алхимии появились и довольно сомнительные продукты. Наибольшую проблему представляет, конечно, святая вода – зелье, вызывающее неестественно быстрое увеличение мышечной массы у покупателя. Всего через несколько недель ее применения любой дохлик обрастает уродливой горой мышц. Конечно, ничего не проходит даром, святая вода вызывает и побочные эффекты, самый опасный из которых – разрушительное влияние на печень. Большинство людей, постоянно использующих святую воду, умирает через несколько месяцев, а их трупы отличает желтоватый оттенок кожи. Очевидно, это не сильно пугает всех заинтересованных в святой воде лиц. В Эрее она мало популярна, ее употребляют разве что только борцы и военные. (Давайте будем честными, неужели вы и правда думали, что мышцы Олуха имеют естественное происхождение?!) А в Каэллархе святая вода и вовсе запрещена, и именно поэтому все хотят ее получить. Запрет был введен отнюдь не ради заботы о здоровье местных жителей, а для защиты эрейцев от туземцев. Несколько десятков лет назад в соответствии с королевским указом употребление святой воды в провинции Каэлларх было строжайше запрещено. В Королевстве опасались, что если она распространится, то в случае восстания эрейским войскам придется сражаться с ордами озлобленных качков. Разумеется, как и все запреты, этот оказался совершенно бесполезным и только побудил каэллархцев попробовать святую воду.
Само название вещества появилось вскоре после объявления указа. В то время один хитроумный священник догадался использовать храмы, чей клир сочувствовал бунтовщикам, в качестве сети распространения запретной субстанции. Подпольщику, желающему укрепить силы перед схваткой с агрессором, достаточно было обратиться к знакомому священнику – местному патриоту – и попросить у него «особого благословения». Эрейские оккупационные силы лишь через несколько лет поняли, что запрещенное вещество распространяется через священнослужителей, и только тогда пресекли этот бизнес. Разумеется, вскоре появились и другие способы распространения товара, но название «святая вода» закрепилось уже навсегда.
Из раздумий меня вывел стук во входную дверь. Наверное, какой-то клиент не заметил вывеску «Закрыто», подумал я и не сдвинулся со своей коробки. Стук повторился еще несколько раз.
– Закрыто, приходите позже! – услышал я крик Гиены из соседней комнаты.
Некто, находившийся по другую сторону двери, оказался чертовски упрям, и потому снова постучал. А следом чей-то голос, вероятно женский, начал что-то выкрикивать.
– Закрыто! – отчетливо проорал в очередной раз Гиена.
В ответ с улицы донеслось еще больше воплей и яростный стук.
– Закрыто, валите на хуй! – Гиена снова проявил себя дипломатом.
На сей раз в ответ наступила тишина, которая внезапно сменилась жутким грохотом, будто кто-то перевернул шкаф, или высадил дверь, или… Твою ж мать, высадил дверь?! Я подпрыгнул и выскочил в соседнюю комнату.
То, что я увидел, навсегда врезалось в мою память. Дверь магазина была вырвана из петель и теперь бесполезно валялась на полу магазина, а в образовавшемся проеме появился худой, но атлетически сложенный верзила в зелено-черной ливрее, означавшей, что он служит некому аристократическому роду. На поясе у него висел меч и два длинных ножа. Следом за ним через дверной проем протиснулась сухая пожилая дама в элегантном платье и огромной шляпе с пером. В другой части магазина, за прилавком, застыли Гиена и Парша, вылупив глаза на визитеров. У их ног лежал без сознания Сантолини, и, к счастью, клиенты не могли видеть его.
– Это действительно отвратительный уровень обслуживания, – ворчала женщина. – Сначала он велит мне ждать три дня, пока будет готова заказанная мною микстура, а теперь, когда я наконец пришла за ней, магазин оказывается закрыт.
– Госпожа, боюсь, что эти люди не аптекари, – верзила наклонился к ее уху. – Я думаю, было бы разумным уйти отсюда.
– Не аптекари?! – Старушку чуть удар не хватил. – Эй вы там, объяснитесь немедленно!
– Чего, блядь? – вырвалось у Парши.
– Возмутительно! – женщина пришла в негодование. – Какое мерзкое хулиганство! Вильгельм, немедленно убери эту гадость.
– Прошу прощения, но мне кажется, что это могут быть эрейские солдаты, – возразил Вильгельм. – Было бы неразумно…
– Вильгельм! Сейчас же!
– Да, госпожа.
Вильгельм плавным движением достал два длинных ножа и двинулся на нас. Парша все еще стоял, словно окаменев, с выпученными глазами, но Гиена уже успел выйти из ступора и выскочил из-за прилавка с мечом в руке. Я даже не дрогнул. Гиена, конечно, не образец для подражания, но ближний бой не относится к числу его недостатков. Я был уверен, что он легко справится с каким-то подхалимом в ливрее.
Однако я быстро изменил свое мнение. Вильгельм сразу доказал, что он умелый и ловкий фехтовальщик, способный использовать чрезмерно агрессивный стиль Гиены себе на пользу. От первой атаки солдата он просто уклонился, а вторая дала ему возможность контратаковать. Он, конечно, не стал отражать удары меча своими ножами. Вильгельм лезвием в левой руке слегка изменил направление удара Гиены, а правой рукой нанес свой, поразив противника в предплечье, прямо в то место, где заканчивалась скрытая под мундиром кольчуга. Брызнула первая кровь, и Гиена рассвирепел. Его действия стали еще агрессивнее, и в результате он начал неоправданно рисковать, подставляя себя под контратаки. Полковая куртка Гиены скрывала надетую снизу кольчугу, и потому два выпада Вильгельма закончились лишь безуспешными толчками в туловище. Тем не менее, было очевидно, что в долгосрочной перспективе Гиена не имеет шансов на победу.
– Помоги ему, идиот! – рявкнул я Парше.
Тот наконец вышел из ступора, потянулся за мечом и двинулся, чтобы поддержать товарища. Вильгельм начал отступать. Он был чертовски хорош, но не настолько, чтобы справиться с двумя верзилами одновременно. Как раз в этот момент, как назло, очнулся Сантолини. Я направился к нему, чтобы снова оглушить, но аптекарь молниеносно оценил ситуацию и кинулся в сторону подсобки. Парша, проявив редкую для себя сообразительность, подрезал его и опрокинул на землю. Однако аптекарю удалось снова подняться и пуститься наутек, а мы с Паршой не смогли его остановить. Когда мы ворвались в подсобку, Сантолини уже успел схватить горящий светильник.
– Стойте! – заорал он. – Или взрыв всего!
Мы остановились.
– В коробке одна воспламеняемость! – воскликнул он. – Если лампа упадет, все обернется в дым. А теперь поставьте себя медленным темпом взад или смертность для всех!
Я стал соображать, насколько вероятно, что он говорит правду. Парша же не имел обыкновения задумываться.
– Ты блефуешь, – выпалил он и кинулся на аптекаря, воткнув нож ему в грудь.
