Ты все ближе

Глава 5

Я встретила Гарри полтора года назад. Компания, в которой я тогда работала, перебазировалась в Эдинбург, и мне пришлось уволиться. Я долго и безуспешно искала что-нибудь постоянное, пока незадолго до Рождества мне не предложили временную позицию в компании «Шеридан», офис которой находился в десяти километрах от моего дома. Они искали временную замену уволившейся ассистентке управляющего директора с перспективой перевода на постоянную работу. Директор Гарри Шеридан считал, что это самый надежный способ выяснить, подходит ли ему сотрудник.

Он уточнил в агентстве, смогу ли я приехать на пару дней сразу после Рождества, чтобы ознакомиться с работой в спокойной обстановке. В мой первый рабочий день в офисе не было ни одного сотрудника, кроме него самого. Администратор за стойкой отправила меня на третий этаж. Гарри встречал у лифта. Высокий, подтянутый, с короткими светлыми волосами, в джинсах и пуловере. Будущий начальник показался мне симпатичным, хотя я не увидела в нем ничего особенного. Пока он не улыбнулся.

Мы обменялись рукопожатием.

– Здравствуйте, я Гарри Шеридан.

– Руби Дин.

– Спасибо, что пришли. Я подумал, что лучше ввести вас в курс на этой неделе, пока у нас спокойно. Надеюсь, это не испортило ваши рождественские каникулы.

– Ничуть.

Я даже радовалась возможности вырваться из удушающей атмосферы дома – мы с Томом очень сильно поссорились и уже несколько дней не разговаривали. Собираясь на работу, я видела, что он умирает от желания узнать, куда я иду. Однако молчал, а я не собиралась говорить, пока сам не спросит.

Гарри показал мне свой кабинет, отделенный от общего офиса стеклянной стеной, и мое рабочее место – рядом с женщиной по имени Сара, ассистенткой другого директора. Прошло всего два дня после Рождества: офис опутывали рождественские гирлянды, на столах скучали полупустые коробки с шоколадными конфетами.

За чашкой кофе Гарри рассказал мне о своем бизнесе и как все начиналось.

– Я работал в офисе крупного промышленного предприятия, – сказал он, – и в окрестностях не было ни одного магазина. В столовой для персонала не готовили нормальную еду, а в автоматах – сплошные соль и сахар, в том или ином виде. Все жаловались, что неправильно питаются и набирают вес. Если не принес еду из дома, то приходилось есть этот мусор. Вот я и подумал: а что, если организовать доставку полезной еды прямо на рабочее место? Оказалось, что это прекрасная идея. Кто-то заказывает еду каждый день, другие – раз в неделю, обычно в понедельник утром или в пятницу после обеда. Наши дела идут превосходно. – Он засмеялся. – Забавно: люди готовы купить все, что угодно, если продавать это в небольшом количестве и в симпатичной упаковке.

– Интересно, – заметила я. – Но чтобы судить, действительно ли идея так хороша, я должна сама попробовать.

– Запросто, – вновь рассмеялся он.

В начале встречи я отдала ему свое резюме. Гарри вытащил документ из конверта.

– Так вас уволили из «Джексон и Грини»?

– Да, они закрыли местный офис и переехали в Эдинбург. Я была помощником генерального директора, Лео Джексона.

– Вы не захотели жить в Эдинбурге? Прекрасный город.

– У моего мужа здесь работа, – ответила я, – и переезд не входит в его планы.

Я не стала говорить, что у нас в семье последнее слово всегда было за Томом, поскольку он больше зарабатывал.

– Кроме того, здесь живет его сын от первого брака, и он хочет быть рядом. Да и жизнь в Эдинбурге значительно дороже.

К тому времени мы как раз выплачивали последние взносы по ипотеке, и Том сказал, что нет смысла вновь залезать в долги.

Гарри внимательно читал мое резюме.

– Надо же, вы окончили Ливерпульский университет! Я тоже там учился, правда, несколькими годами раньше.

Следующие пару часов мы говорили о чем угодно, только не о работе. Между нами оказалось много общего: выросли в районе Пенни-Лейн, ходили в одни и те же бары и проводили летние вечера в Сефтон-парке.

Эти два дня в офисе не появлялся никто, кроме меня и Гарри, и к вечеру пятницы мне казалось, что я знаю его как минимум несколько месяцев. Мы вошли в лифт и одновременно потянулись руками к кнопке первого этажа. Между нами проскочил электрический разряд. Я сначала подумала, что меня ударило током от металлической панели, но через мгновение поняла, что прикоснулась к его руке. Я отскочила назад и засунула руки в карманы, не смея взглянуть на него. Мы оба стояли молча, пока не поняли, что лифт не движется – никто из нас так и не нажал кнопку.

Гарри нервно усмехнулся. Украдкой взглянув на него, я заметила, что его лицо залила краска.

– На Новый год мы не работаем, так что увидимся в среду, – официальным тоном сказал он, когда мы вышли на улицу.

– Хорошо. Счастливого Нового года.

– Счастливого Нового года. – Мы вновь смущенно посмотрели друг на друга. – Надеюсь, он будет хорошим для нас обоих.

Вспоминая нашу первую встречу, я преисполнилась нежности к Гарри. Так что я взяла телефон, чтобы написать, что все понимаю и не обижусь, если он не сможет приехать сегодня. Однако вовремя остановилась. Мы с самого начала договорились, что не будем друг другу писать. Мы общались через корпоративный чат и никогда не пользовались личными мобильными. Нас было слишком легко разоблачить. Я знала, что Гарри постарается связаться со мной вечером, и решила не спускать глаз с телефона, чтобы не пропустить сообщение.

У меня в контактах даже не записан его номер. Меня парализовала сама мысль, что Том может найти текстовое или голосовое сообщение и что-нибудь заподозрить. Мы с Гарри говорили по офисному телефону, в течение рабочего дня отправляли сообщения, а чаще просто общались с глазу на глаз. Его кабинет был рядом с моим, и мы видели друг друга через стекло.

Но в тот день мы обменялись телефонами и по настоянию Гарри даже выучили номера наизусть – на всякий случай.

– На какой случай? – спросила я.

– Вдруг я буду так спешить к тебе, что попаду в аварию, – ответил Гарри. – Только представь: машина разбита, телефон в щепки. Должны же работники скорой знать, кому звонить.

Я вернулась к себе за стол, чтобы закончить срочную работу, и он несколько раз звонил просто для того, чтобы проговорить мне мой же номер. Я делала то же самое. Мы оба сходили с ума от волнения. И предвкушения.

Ближе к вечеру, когда Сара ушла, я постучалась к нему и сказала:

– Сегодня вечером?

Его лицо озарилось улыбкой.

– Да.

– Ты уверен? Еще не поздно отказаться.

– Я уверен, – кивнул он. – Правда.

Через час я вылезла из ванны, розовая и распаренная, окончательно поняв, что сегодня Гарри не появится. Ничего, он приедет рано утром, пока я сплю, войдет в комнату и разбудит меня поцелуем.

Готовясь ко сну, втирая в кожу увлажняющий лосьон, я представляла, что Гарри в этот момент выясняет отношения с женой, говорит ей, что любит меня. Та плачет. Поймав свое отражение в зеркале, я отвернулась и тут же напомнила себе, что сойтись предложил Гарри. Сказал, что они с Эммой несчастливы вместе, что он любит меня и хочет быть со мной.

Тем не менее в зеркало я старалась больше не смотреть, а когда выключила свет и улеглась, мои щеки горели от стыда.

Глава 6

В семь утра я резко вздрогнула и открыла глаза. Шторы были плотные, и в комнате было темно. В первое мгновение подумала, что лежу у себя в спальне рядом с Томом, но, не нащупав ногой ничего, кроме прохладной простыни, я все вспомнила.

Я не спала до глубокой ночи, прокручивая в голове всевозможные сценарии. Вдруг Эмма вцепилась в Гарри как пиявка и он решил, что не может ее бросить? У меня упало сердце. А может, по дороге домой он попал в аварию? Я просмотрела местные новости, однако ничего не нашла. Благодаря бизнесу Гарри был довольно известной в городе личностью, и если бы что-то случилось, об этом бы написали. Я облегченно вздохнула: по крайней мере в интернете никаких тревожных сообщений.

Затем меня охватил еще один страх. Вдруг у него не выдержало сердце? Нет, не может быть, ему всего сорок один. Гарри вел здоровый образ жизни и мог служить живой рекламой полезных продуктов, которые продавала его компания. Когда мы расставались, он не выглядел напряженным. Разумеется, он волновался, но был счастливым и жизнерадостным. Вечером ему предстояла встреча с сестрой Эммы – Джейн, которая работала в компании главным бухгалтером. То был ее последний день на работе: Джейн решила вернуться в университет и получить степень магистра. Мы специально подгадали дату отъезда к ее уходу, поскольку не хотели работать с Джейн после того, как Гарри бросит ее сестру ради меня.

Уходя из офиса, я столкнулась с ней у лифта.

– Извини, что я так поздно, – сказала она. – Целый день ношусь – передаю дела. Гарри у себя?

– Он на встрече с Риком Брауном, вернется с минуты на минуту.

Ощущая ужасную неловкость, я провела Джейн в кабинет и сделала ей кофе. Пока она рассказывала об учебе и своих надеждах на успешную карьеру, я чувствовала себя последней стервой – болтаю с ней, как ни в чем не бывало, в то время как Гарри собирается уйти ради меня от ее сестры.

– Извини, что задержала, Руби. Ты иди домой, – сказала Джейн через несколько минут и достала из сумки телефон. – Я подожду Гарри. Мне все равно надо сделать несколько звонков.

Целый день я просидела в гостинице – даже еду заказывала прямо в номер, – ожидая появления Гарри. Я все еще надеялась, что он ворвется в комнату, начнет умолять о прощении и объясняться, схватит меня в объятия и расцелует, желая убедиться, что я не передумала. Хотя номер был достаточно просторный, я чувствовала себя как в клетке. Мне надоело сидеть, и я стала расхаживать по комнате, считая шаги и отгоняя дурные мысли. Где же он, черт возьми?

Я напрасно пыталась найти утешение в социальных сетях. Долго смотрела на его фото профиля в Фейсбуке – двухлетней давности, еще до нашей встречи. Гарри сидел в баре где-то на Ямайке, улыбаясь и поднимая бокал с холодным пивом. Я всегда ненавидела этот кадр, потому что знала: он улыбается Эмме. Брак не может быть абсолютно неудачным, ведь даже остановившиеся часы дважды в день показывают верное время. Бывают дни, или момент, когда все прекрасно, и ты вспоминаешь, почему выбрал этого человека. На фото был именно такой момент.

Мы с Гарри не были друзьями в Фейсбуке. Я не люблю социальные сети – глядя там на других, только убеждаюсь в недостатках моей собственной жизни.

– Эмма иногда пользуется моим телефоном. Я не хочу беспокоиться, что она прочтет нашу переписку, – сказал мне Гарри. – Это несправедливо по отношению к ней. Кроме того, мне неприятно видеть, как прекрасно ты проводишь время со своим мужем.

Я сама не знала, из каких фотографий можно было решить, что мы прекрасно проводим время, и все же понимала, что он имеет в виду.

– А Твиттер?

– Я им почти не пользуюсь, только по работе. Я вообще не любитель соцсетей, в отличие от Эммы. Она обожает Инстаграм.

Лучше бы Гарри этого не говорил. Как только он ушел на встречу, я повернула монитор так, чтобы Сара не могла его видеть, и зарегистрировалась в Инстаграме под вымышленным именем. А вот и Эмма: блестящие светлые волосы, ослепительная улыбка, голубые глаза, загорелая кожа. Она выглядела такой уверенной в себе, полной жизни, и я сразу поняла, почему Гарри был с ней. Меня затошнило от ревности. Я закрыла Инстаграм и вернулась к работе, однако перед глазами стояло ее улыбающееся лицо с поднятым подбородком и прямым взглядом. Не хотелось бы мне иметь такую женщину своим врагом.

С тех пор я в Инстаграм не заходила, чтобы не думать об Эмме, не видеть ее, не сравнивать с собой.

Но в тот день, сидя в гостинице в одиночестве, я подробно изучила ее страничку: просмотрела все фото, прочла комментарии, узнала, на кого она подписана, запомнила, какие фильмы, музыку и шоу она любит. Я обратила внимание, что она уже около месяца ничего не постила, и удивилась, но, пролистав фотографии еще раз, поняла, что у нее так часто: тишина, а потом сразу много сообщений. К моей радости, фотографий с Гарри было всего несколько. Мне хотелось увидеть любимого, но не ее глазами.

Дома я взяла за правило никогда не смотреть страницы Гарри или Эммы: Том бы взбесился, если бы заметил. И если честно, я старалась притвориться, что ее не существует. Я не хотела даже думать, как Гарри приходит домой, болтает с женой, смотрит телевизор. Я до смерти боялась поймать его на лжи: вдруг он скажет, что рано лег спать, а я увижу пост Эммы, что они ужинали с друзьями. Когда встречаешься с женатым человеком, лучшая тактика – зарыть голову в песок. Нельзя позволять себе думать о реальном положении вещей, о том, что у него есть своя жизнь. Жизнь, которую он сам выбрал. Мне что-то не попадались в интернете фотографии мужчин, которых жены пристегивают наручниками к батарее или приковывают цепями в подвале.

Когда наступил вечер и стемнело, я поняла, что Гарри не придет. Я почувствовала себя в ловушке. Мне захотелось вырваться из опостылевшего гостиничного номера, глотнуть свежего воздуха. Я говорила себе, что просто покатаюсь по городу, но прекрасно знала, куда поеду. Я вышла к машине, набитой вещами, настроила зеркало заднего вида так, чтобы не видеть пакеты и коробки на заднем сиденье, и выехала со стоянки.

Мне никогда не приходилось бывать в их доме, даже проезжать мимо, хотя я знала, где он находится. Сначала боялась, что меня заметят и Гарри подумает, что я его преследую. Позже, когда я поняла, что люблю его, мне не хотелось видеть, как он живет с другой женщиной. Теперь я тоже нервничала и все-таки была полна решимости пойти на риск.

Вдоль дороги росли каштаны. Довольно большой дом, построенный лет тридцать назад, отделенный от тротуара лужайкой.

Заметив, что в прихожей горит свет, я вдавила педаль газа и проехала дальше по улице. Сердце колотилось как бешеное. Он дома. Я могу постучать в дверь и поговорить с ним. Спросить, что случилось, почему он не приехал. Потом я подумала о его жене, представила, как она будет стоять у него за спиной, вопросительно уставившись на меня… У меня свело живот.

– Кто там, милый? – спросит Эмма.

Что ответит Гарри? Только сейчас до меня дошло: я не знаю, как он себя поведет. Вдруг скажет, что знать меня не знает?

Они жили в тихом районе, и вокруг не было ни души. Я тронулась с места и вновь проехала мимо их дома. И тут я поняла. На подъездной дорожке стоял красный «мини» Эммы. Я знала ее машину: видела однажды, когда она встречала Гарри с работы. А вот его машины возле дома не было. Она не могла стоять в гараже: мы как раз недавно с ним обсуждали, что гараж вечно забит хламом, а машина в итоге стоит на улице. Я развернулась, проехала несколько метров и остановилась. Получается, Эмма дома – вероятно, на кухне. А Гарри нет. Значит, он поехал ко мне? Неужели он ее бросил?

Вдавив газ, я доехала до конца улицы и свернула на главную дорогу. Пока мчалась до отеля, сердце чуть не выскочило из груди. Припарковавшись, я вбежала в вестибюль. Администратор с улыбкой посмотрела на меня, желая, очевидно, пожелать доброго вечера, но я опрометью ворвалась в лифт. Некогда. Добежав до двери, я вытащила ключ-карту и провела ею, распахнув дверь.

В номере никого не было. Я стояла, тяжело дыша и обливаясь потом, и ничего не понимала. Где он?

Я огляделась по сторонам в поисках записки или хоть какого-то признака, что он сюда заходил. Ничего. Я обессиленно рухнула в кресло. Может, мы разминулись у его дома и он вот-вот подъедет?

Я прошла в ванную и посмотрелась в зеркало. Лицо вспотело, волосы растрепаны. Если Гарри меня сейчас увидит, он в ужасе отшатнется. Я прижала к лицу смоченное холодной водой полотенце.

Он не приехал ни в тот вечер, ни на следующий день. А я все ждала, не выходя из номера, чтобы не пропустить его. Ходила по комнате, считая шаги. Пыталась смотреть телевизор, листала каналы, перескакивая с фильма на реалити-шоу и обратно, пытаясь отвлечься от осознания того факта, что осталась одна.

Я все еще на что-то надеялась и говорила себе, что должна хорошо выглядеть, когда он приедет. Красилась, укладывала волосы, надевала лучшую одежду. Но в глубине души уже знала: он не появится. К вечеру воскресенья я совсем пала духом, и мое лицо, несмотря на косметику, выглядело удручающе.

Глава 7

В понедельник утром я хотела только одного: увидеть Гарри. Я по-прежнему верила в него и думала, что ему помешали приехать непредвиденные обстоятельства. Мы встретимся, и все разъяснится.

Прошлой ночью я не задернула шторы, чтобы не проспать, и уже в пять часов утра меня разбудили первые лучи солнца. Вскочив с кровати, я приняла душ, высушила волосы и погладила платье. К шести я сидела у окна, с нетерпением ожидая Гарри, уверенная, что он приедет в отель до работы и все объяснит. В офисе мы не сможем спокойно поговорить, пока Сара не уедет забирать детей, а разговор слишком серьезный, чтобы довериться переписке.

Я попыталась вспомнить, назначены ли на сегодня у Гарри какие-либо встречи, но, работая последнюю неделю на автопилоте, не обращала внимания на его расписание. Ладно, хотя бы увидимся. И я буду знать, что он жив и здоров. И спрошу, когда же мы будем вместе.

Потом я сообразила, что из-за утреннего часа пик Гарри не успеет приехать в отель, поговорить со мной и добраться до работы. В семь часов я взяла пиджак и сумку, вышла из номера и спустилась в холл. Проходя мимо стойки, я поинтересовалась, нет ли для меня сообщений. Не было. Я не выпускала телефон из рук, но он был нем, как могила. Перед выходом из номера я воткнула под зеркало записку на случай появления Гарри: «Звони в любое время. Люблю, целую». И приписала свой номер, хотя он клялся, что помнит его наизусть.

Машины Гарри на полупустой парковке не оказалось. Я посмотрела на часы. Обычно в такое время он уже был на работе. Сходя с ума от беспокойства, я сделала пару кругов по стоянке и поставила машину подальше от остальных, чтобы никто не увидел, что она забита вещами.

Заметив впереди Сару, я прибавила шагу, и мы вошли в здание вместе.

– Как провела выходные? – спросила она.

Конечно, Сара не знала о моей связи с Гарри. Никто не знал.

– Нормально.

Я старалась, чтобы мой голос звучал бодро, вспоминая, как сидела в четырех стенах, ожидая щелчка двери или телефонного звонка. Хоть чего-нибудь, только бы понять, что, черт возьми, происходит.

– Если честно, скучно, – добавила я.

– Скучно? – Она посмотрела на меня, как на сумасшедшую.

Я заставила себя рассмеяться. С вечера пятницы я ни с кем не разговаривала, кроме администратора в отеле, и чувствовала потребность выговориться, но не могла поделиться своими секретами с Сарой. Я повесила на шею бейджик и поспешила за подругой. Она приложила карточку, дождалась зеленого света и прошла через турникет. Я приложила свою. Загорелся красный. Еще раз – то же самое.

– Дэнни, – окликнула я охранника, – у меня что-то с пропуском! Можешь меня пропустить? Я сделаю новый, как только поднимусь.

Дэнни подошел ко мне. Как всегда вежливый, он почему-то не улыбался.

– Отойдите, пожалуйста, миссис Дин.

Я застыла на месте. Миссис Дин? Мы всегда общались на «ты». Я машинально отошла в сторону, за мной начала собираться очередь. Дэнни указал на ряд стульев для посетителей сбоку от входа.

– Присядьте, пожалуйста.

Сара ждала меня на другой стороне.

– Иди! – крикнула я ей. – Я тебя догоню!

– Ладно, сварю пока кофе, – кивнула она.

Я села и стала ждать, не понимая, в чем дело. Дэнни куда-то исчез. Может, пошел за новой карточкой? В этот момент я увидела Марка из отдела продаж. Он тащил к турникету огромную коробку. Второй охранник приложил свою карточку, чтобы пропустить Марка. Я подошла к турникету.

– Можно, я пройду с ним? Я сделаю карточку, как только поднимусь.

– Извините, – сказал охранник, избегая моего взгляда. – Вам лучше дождаться Дэнни.

Я медленно вернулась к стульям и просидела еще пять минут. Коллеги здоровались со мной кивком или взмахом руки и спешили на рабочие места. Ассистентки двух других директоров с любопытством посмотрели на меня.

– Скоро буду, – с улыбкой сказала я.

В этот момент из открывшегося лифта вышла директор по персоналу Элинор Джонс. Стайка молоденьких секретарш вытянулась по стойке «смирно», одна из девушек бросила судорожный взгляд на часы и с облегчением убедилась, что не опоздала. Элинор слыла ярой поборницей дисциплины. Сейчас она держала в руках большую картонную коробку. Я не сразу поняла, что Элинор направляется ко мне.

Мой желудок скрутился в тугой узел. Я хотела встать и поздороваться, но не смогла: ноги не слушались. Она села рядом, красная от смущения.

– Извини, Руби, – сказала она и протянула мне коробку.

Там лежали вещи из ящиков моего стола. Косметика. Свитер. Расческа. Таблетки от головной боли. Я поморщилась – где-то там и мои противозачаточные. А сверху – конверт с моим именем.

– Твой контракт расторгнут.

Глава 8

Разговор получился коротким. Не успела я спросить, за что меня уволили, как Элинор меня перебила:

– Ты не проработала у нас двух лет. По закону мы не обязаны предоставлять такую информацию. Уверена, что причина тебе известна. Думаю, не стоит обсуждать ее здесь, согласна?

Проходившие мимо сотрудники бросали на нас любопытные взгляды. Я покраснела. Как она узнала о нашем романе?

– Вы не имеете права меня увольнять, я ни в чем не виновата!

Элинор выглядела так, будто с трудом сдерживалась, чтобы не сказать большего, но лишь повторила:

– Согласно правилам, на протяжении первых двух лет компания может уволить работника в любое время без объяснения причин. Ты работаешь всего восемнадцать месяцев.

– Но…

Она встала, показывая, что разговор окончен, и прикоснулась к конверту.

– Я написала тебе небольшую рекомендацию. Там чек за текущий месяц, компенсация и отпускные.

Я тоже поднялась, не зная, что и сказать. Элинор сунула мне коробку и указала на выход. Заметив ее, опаздывающие прибавили шагу.

Я видела, что ей страшно хочется догнать их и напомнить, что приходить на работу следует вовремя, но вместо этого она стояла в дверях, провожая меня взглядом.

Я выехала с парковки, дрожа от злости. Меня еще никогда в жизни не увольняли. Я хорошо делала свою работу и за полтора года не пропустила ни одного дня, хотя, стыдно признать, это было только из-за Гарри. Проехав пару километров, я остановилась на стоянке супермаркета, достала телефон и набрала его номер, хотя обещала не звонить, пока он с Эммой.

– Привет, – тут же ответил он.

Мое сердце бешено колотилось.

– Гарри!

– Это Гарри Шеридан. К сожалению, я не могу ответить. Оставьте, пожалуйста, сообщение.

Автоответчик. С трудом овладев собой, я решила, что сообщение оставлять не стоит. Я нажала отбой и набрала его рабочий номер. Трубку сняли после двух гудков.

– Доброе утро. Офис Гарри Шеридана.

Я на секунду задержала дыхание. Это не он. Я узнала голос Полы, ассистентки Элинор. Мы не дружили, но вполне ладили.

– Пола? Это я, Руби.

– А, Руби, – сказала она, и у меня упало сердце. – Что ты хотела?

– Мне надо поговорить с Гарри. – Я не собиралась притворяться, что не знаю, почему она говорит со мной таким странным голосом. – Можешь меня соединить?

Она сделала глубокий вдох, как будто я нанесла ей личное оскорбление.

– Извини, все звонки мистеру Шеридану теперь проходят через меня. – Последовала небольшая заминка, и она спросила официальным тоном: – Что ему передать?

На секунду мне захотелось сказать все, что я о нем думаю, чтобы Пола во время обеденного перерыва передала мои слова остальным коллегам. Но мне удалось сдержаться.

– Спасибо, ничего, – вежливо произнесла я. – Извини, что побеспокоила.

Я положила трубку первой. Это было единственное утешение.

Не зная, что делать дальше, я вернулась в отель. Проходя мимо стойки, спросила, не было ли звонков. Я отлично понимала, что Гарри незачем звонить в гостиницу, и все равно не удержалась. Я поспешила в номер, все еще надеясь, что он там, и, завернув за угол, увидела открытую дверь. Сердце подпрыгнуло… Из комнаты вышла горничная, толкая тележку с полотенцами и туалетными принадлежностями. Она поздоровалась и оставила дверь открытой. Стало понятно, что Гарри не приходил.

Я села на кровать и открыла конверт. Может, он оставил записку? Нет, ничего. Рекомендательное письмо, подписанное Элинор, короткое и сухое. По нему любому будет ясно, что я ушла не по своей воле. Я вытащила все из коробки. Как унизительно: кто-то из коллег рылся в ящиках моего стола, складывал мои вещи, зная, что я уволена. Интересно, кому это поручили. Человеку пришлось приехать на работу ни свет ни заря. Когда и что ему сказали?.. Я отправила сообщение Саре – попросила позвонить.