Мальчишник без правил

– Мы не в ментовке, – помрачнел Алек.

– Извини, я не фанат жаргона, но иногда пробивает…

– На фиг твои извинения! Паршиво мне, и не легчает! Я как в дурмане живу, не понимаю, кто я и где. Иногда такой ужас накатит, хоть на край света беги! Только от себя ведь не убежишь. Верно? От себя бежать некуда.

– Ты толком объясни, что случилось, – потребовал Гена.

– Если бы я мог, – скрипнул зубами Тисовский. – Бывают вещи, которые никому не расскажешь, даже матери. Она сразу в панику ударится, отцу доложит, к докторам потащит.

– Ты болен?

– Запутался я… словно комар в паутине. Чем больше брыкаюсь, тем хуже. Алка, вон, почуяла неладное. Грызет и грызет! Пристала со свадебным путешествием, как репей! Боюсь, мое терпение лопнет и достанется ей на орехи.

Алек достал из кармана пачку сигарет, закурил и предложил другу.

– Будешь?

– Нет. Ты меня в чем-то обвиняешь, старик?

– Я не хочу верить, что это подстава.

– Ты о чем?

Алек стоял спиной к парапету и молча смотрел в тень между деревьями, глубоко затягиваясь и выпуская изо рта облачка дыма и пара. Мимо прогуливались редкие парочки. По дороге молнией промчался мотоциклист, его занесло на вираже, но он удержался в седле, вырулил и с ревом скрылся из глаз.

– Лихач! – усмехнулся Гена.

– А мне не до смеха…

– Вижу, ты совсем скис. В чем дело? Признавайся, наконец.

– Хотя бы в нем, – буркнул Алек и показал пальцем на деревья. – Он мне проходу не дает!

– Кто? – удивился Каневич, вглядываясь в снежную тьму.

– Ты никого там не видишь?

– Деревья вижу… скамейку… фонарь вдалеке.

– Я другого и не ждал, – ожесточенно проговорил Тисовский. – Тебе не кажется, что развод затянулся? Я, конечно, ценю твой креатив, но это перебор. Хватит, Гена! Пора открывать карты…

Лариса с Ренатом ужинали итальянской пиццей в кафе «Маргарита» и делились добытой информацией.

– Мы топчемся на месте, – заявил он после того, как они обменялись мнениями. – Нужен радикальный подход. Обычные детективные методы не работают.

– Что ты предлагаешь?

– После осмотра квартиры погибшей Гребневой я прошелся по окрестностям и обнаружил место, где на нее напали. Энергетический след остался слабенький, но все же он вывел меня куда надо. Это сквер неподалеку от ее дома… Там женщину поджидал хромой человек, который ударил ее по голове чем-то тяжелым… Она ничего не успела сообразить, потеряла сознание и упала. Хромой выпотрошил ее сумочку, забрал все ценное, обшарил карманы жертвы, выругался и зашагал прочь…

– Как же она добралась домой? – удивилась Лариса.

– Самое интересное, что в квартиру Гребневу доставил кто-то другой. Хромой с места преступления скрылся, а второй человек появился позже. Он нес бесчувственную медсестру на руках до дома… видимо, он же уложил ее на кровать и сделал компресс. После чего оставил беспомощную жертву умирать.

– Либо спокойно наблюдал за тем, как она умирает.

– Странно, что его никто не заметил ни по дороге к дому, ни в парадном. В этой истории всюду сплошные странности, – заявил Ренат, поглощая пиццу. – Прости, я жутко голодный.

– Разгром в квартире устроили до появления этого второго с Гребневой? – уточнила Лариса.

– Полагаю, да. Второй уже застал беспорядок и впал в замешательство. Я ощущал его страх и растерянность. Он не знал, как себя вести.

– Почему он не вызвал «скорую» и полицию?

– Если они с Хромым сообщники, это как раз понятно.

– А они – сообщники?

– Откуда мне знать? – пожал плечами Ренат. – Скорее да, чем нет. Вероятно, что-то пошло не по плану, возник какой-то сбой. Непредвиденные обстоятельства!

У Ларисы пропал аппетит, она отложила вилку в сторону и задумалась. Неужели Гена с Алеком опустились до разбоя? Первый страдает хромотой, второй принес в кармане платежку Гребневой, – оба факта указывают на причастность друзей к нападению на медсестру.

– Зажравшиеся мажоры решили поиграть в уголовщину? – пробормотала она. – Почему они выбрали именно Гребневу? Случайно?

– Во всем этом есть скрытая закономерность, – возразил Ренат. – Но в чем она заключается? В квартире погибшей мне на глаза попалась фотография мужчины… По моим ощущениям это не отец Гребневой и вообще не родственник. Я не смог четко определить, жив он или мертв. Фотография была в рамочке и до разгрома стояла на полке с книгами, значит, имела для Гребневой особую важность. Я забрал снимок с собой, вот он…

Ренат положил на стол черно-белое изображение мужчины, и они с Ларисой склонились над ним.

– Кто это?

– Я его идентифицировал через Сеть. Его зовут Роберто Бартини. Загадочный тип! Биография составлена с его слов и, скорее всего, вымышленная… Скажу одно: этот снимок не зря привлек мое внимание. Если Бартини был кумиром Гребневой, то…

– С чего ты взял, что это ее кумир? – перебила Лариса. – Может, фотка от матери осталась.

– Не думаю, – возразил Ренат. – Связь между Бартини и медсестрой из районной поликлиники более чем удивительна. Но она есть! Я чувствую, что ухватился за ниточку, которая ведет… к пропасти.

– Этот Бартини занимался магией?

– Как ты догадалась? Вернер бы поставил тебе пятерку. По слухам, Михаил Булгаков «списал» с Бартини образ Воланда. Они были знакомы, встречались в Коктебеле, беседовали… Это особое мистическое место в Крыму: возвышенность над бухтой Кара-Даг, обитель богов. Вообрази: два гения прогуливались по берегу моря, обсуждали тайны бытия… Хотел бы я их послушать! М-да… Но Бартини известен в узких кругах вовсе не как прототип известного литературного персонажа. Оказывается, он – авиаконструктор! Хотя его имя не присвоили ни одному летательному аппарату, которые он спроектировал.