Из жизни непродажных

– Дайте мне газету.

– Нет, лучше…

– Дайте.

– Не надо тебе это читать!

– Борис Викторович, не смешите меня. Я сейчас пойду и куплю такую же. Что вы мне хвост по кусочку рубите?

– Да бери, бери, ещё чего не хватало – на эту гадость деньги тратить, – сдался зам.

Лана развернула скатанную в тугую трубку газету. Аршинные буквы на первой полосе: «РЕДАКТОРА “Объектива” ЗАКРЫЛИ». Вторую полосу заняла статья под названием «Объективно об «Объективе». Она была щедро расцвечена фотографиями Олега: с семьёй, с коллегами, в кругу власть предержащих… Было здесь и фото Стечкина. «Спасибо, хоть порноснимка не поместили», – подумала Лана, бегло читая текст. В начале статьи были реальные факты: похищение Тимки, убитая женщина, оказавшаяся той самой похитительницей… А дальше корреспондентша «Параллели», всегда такая приветливая с Ланой, со сладострастным удовольствием повествовала о том, что при осмотре квартиры потерпевшей были найдены фотографии, на которых она (потерпевшая) заснята в момент соития с О.К. У следствия есть версия, что потерпевшая была любовницей О.К., что, совершив киднеппинг, она за что-то ему мстила, а он ее за это смертью покарал… И это было еще не всё. Дальше говорилось, что газету свою О.К. создал на грязные деньги колбасного олигарха Павла Стечкина (фото прилагается) и все якобы объективные статьи публикуются в этом издании после того, как их щедро оплатят враги тех, о ком статьи написаны. Не удивительно, что О.К. с чадами и жёнушкой обитают в пятикомнатных апартаментах. (Хм… Это не совсем так. Квартиру, которая числилась как одна, а на самом деле состояла из двух, между которыми просто прорубили отверстие и поставили дверь, им «сдал» Павел. Но они занимают трехкомнатную, а двухкомнатная стоит, закрытая с обеих сторон, и ждет приездов хозяина.) Это не считая большой квартиры в Подмосковье! (Что есть, то есть.) А еще его семья владеет двумя автомобилями иностранного производства! (И здесь не соврали: у Олега «форд» 93-го года, а ей отец, который давно уже в Париже живёт и вообще востребованный художник, «пежо» подарил как раз четыре года назад.)

Лана бросила газету на стол, брезгливо вытерла руки о джинсы и посмотрела на Бориса Викторовича.

– Вы это уже читали, – утвердительно сказала она.

– Ты же знаешь, «Параллель» всегда брешет, как сивый мерин!

– Брешут кобели, мерины ржут, – усмехнувшись, поправила Лана. Она почему-то совсем успокоилась и уже не прятала глаз.

В дверь робко заглянула Ниночка:

– Лана, тебе звонят… из милиции.

– Так переведи сюда звонок! – взъярился Борис Викторович.

Ниночка, испуганно вытаращила глаза, быстренько захлопнула дверь и из-за нее виновато пропищала:

– Уже перевожу…

Звонил следователь Приходько, назначил Лане встречу в своём кабинете № 5 «на двенадцать дня». Она глянула на часы: пора ехать.

– Витя тебя отвезёт, – сказал зам.

– Я на своём «автомобиле иностранного производства», – хмуро сказала Лана.

– Давай я с тобой поеду? – предложил Борис Викторович.

– А кто в лавке останется? – старательно улыбнулась Лана.

Борис Викторович облегчённо вздохнул:

– Ну, вот и молодец, так и держись. Я сейчас твои вещи принесу.

На лестнице ее догнал Саша, подхватил под руку.

– Ничего не говори. Я с тобой.

Она кивнула. С ним и правда легче.