Переплетения смерти
Даже слышать подобное казалось диким, а уж выполнять… Что ж, сначала следовало увидеть важных гостей, а потом уж решать, как поступить дальше. Спустившись в обеденный зал, украшенный доспехами, мечами и звериными рогами, я в сопровождении няни подошла к столу, в центре которого восседал Генри, мой так называемый отец. По правую руку от него расположилась Маргарет. Человеком, сидевшим слева, был, скорее всего, барон Вильям Берингтон. Рядом разместились сухопарая женщина и подросток лет пятнадцати.
– А вот и Матильда, – объявил Генри и велел мне занять место напротив гостей.
Они без стеснения принялись разглядывать меня, словно товар, в ответ я гордо вскинула голову, презрев нянины советы и предостережения. Барон Вильям произвёл на меня ужасающее впечатление. Грубый, хамоватый мужчина, резко высказывающийся о женщинах. Он громко смеялся над собственными дурацкими шутками, которые произносил с умным видом. Его жена, леди Агнес, вероятно, до смерти боялась мужа. Она втягивала голову в плечи каждый раз, когда супруг обращался к ней, но на меня бросала злобные неприязненные взгляды, надеясь, возможно, хоть на ком-то отыграться за свою загубленную жизнь. Похоже, что их сынок, прыщавый подросток, унаследовал характер отца. Та же манера поведения в совокупности с высокомерием и похотью, сквозившими в его оценивающем, прощупывающем меня взгляде. Генри изо всех сил старался развлечь гостей, но я могла думать лишь о том, что меня ожидает, если вдруг эта чёртова свадьба состоится. Коль скоро я попала в сей ненормальный мир, пришла пора побороться за своё будущее в нём. Для начала стоило вынудить гостей разочароваться в выборе невесты, заставить их от меня отказаться. Я окинула взглядом накрытый стол и решила немного подкрепиться. Оторвав большой кусок от неизвестной мне жареной птицы, запихнула его в рот целиком и принялась смачно жевать. Утерев губы длинным рукавом платья, потянулась за рассыпчатой кашей и отъела прямо из общей тарелки. За столом воцарилось гробовое молчание. Домочадцы и гости с огромным удивлением наблюдали за моими действиями, но я и не подумала остановиться. Зачерпнув себе в тарелку густой овощной похлёбки, я громко причмокнула.
– Матильда! – возмутился Генри, едва пришедший в себя от изумления. – Что происходит с нашей дочерью? – он гневно повернулся к Маргарет, и та побледнела.
– Не правда ли, повара чудесно готовят, – произнесла я, расплёскивая похлёбку и размазывая её по столу. – Кстати, няня сегодня учила меня вышивать, но у неё ничего не вышло. Скучища! И слишком сложно, – захихикав, я встала с места и прямиком направилась к сыну барона Вильяма. Усевшись напротив него прямо на стол, я подмигнула парню:
– Значит, вы, молодой человек, хотите стать моим будущим мужем? А вы уверены, что доросли до женитьбы?
От такой откровенной наглости у подростка, да и у всех остальных, просто челюсть отвисла. Подобное поведение абсолютно не вязалось с общепринятыми понятиями о скромности женщины. Но мириться с ужасным будущим, запланированным для меня этими людьми, я не могла и не хотела. Не знаю, сколько бы ещё продолжался весь этот цирк, но неожиданно для всех Генри подскочил ко мне и от души отвесил оглушительную оплеуху. Упав на солому, я схватилась за лицо. Из разбитой губы текла кровь, а боль оказалась сильной и настоящей. Видения, окружавшие меня, были более чем реальными, в чём я только что убедилась.
– Поведение вашей дочери просто возмутительно! – сквозь шум в ушах донёсся до меня голос барона Вильяма. – Мой сын не заслуживает подобного отношения. Где это видано, чтобы женщина поступала подобным образом? Где скромность и послушание?
– Простите, барон. Она стала такой после падения с лошади. Ударилась головой, и вот последствия, – сокрушённо произнес Генри, оглядываясь на меня.
– Я слышала, что Матильда хорошая наездница, – вклинилась в разговор леди Агнес. – Как можно было упасть в таком возрасте?
– Всё дело в непогоде, – попыталась объяснить Маргарет. Началась гроза, и сильный гром испугал лошадь. Она понесла, и Матильда упала. К несчастью, такое с каждым может случиться.
– Чушь! – отмахнулся Вильям. – У вашей дочери, по-видимому, не всё в порядке с воспитанием. Она умалишённая, что очевидно. Какое потомство будет у такой женщины? Подумайте об этом. Я расторгаю помолвку и найду сыну кроткую смиренную жену, способную стать образцом для собственных детей.
С такими словами барон Берингтон направился к выходу, и его супруга и сынок тут же последовали за ним. Лёжа на полу, я утирала кровь и слёзы, но, по всей видимости, до конца сегодняшнего представления было ещё далеко. Слуги в зале застыли в немом молчании, испуганно глядя на хозяина. С ненавистью смерив меня взором, он велел принести розги. Видимо, воспитанию в этом мире отводилось очень важное место, в чём скоро мне предстояло убедиться на собственной шкуре. Мне стало по-настоящему страшно, но я попыталась взять себя в руки. С трудом поднявшись, подошла к Генри и улыбнулась распухшими губами:
– Скажи, отец, а когда же, наконец, прибудет барон Берингтон с семьёй? Скоро ли моя свадьба? Я просто сгораю от нетерпения.
Не дожидаясь ответа, стала кружиться по комнате, напевая первый пришедший мне в голову мотивчик. Маргарет всхлипнула и прикрыла лицо белым покрывалом. Няня обняла её и тихонько заплакала. Принесли розги, но Генри словно и не заметил этого. Побледневший, он долго разглядывал меня, а затем, не говоря ни слова, вышел из комнаты.
Глава 2
Вит встал с кровати и подошёл к окну. Проклятый дождь всё так же монотонно стучал по стеклу, поливая землю серостью и унынием. Бессонная ночь закончилась, но утро несло ещё большую боль. В одночасье жизнь превратилась в пугающую трясину, затягивающую в чёрную зияющую пустоту. Гигантская пропасть разделяла Виталия с Ольгой, и перепрыгнуть через неё не представлялось возможным. Молодой человек оторвался от окна и с трудом заставил себя пойти в ванную. После душа он обрядился в строгий чёрный костюм и вышел из дома. Дождь ещё усилился, с остервенением барабаня по тротуару, крышам и машинам. Люди, как одержимые, спешили на работу, прячась под разноцветными зонтами. Но для Виталия уже ничего вокруг не имело значения. Это казалось странным и непонятным. Совсем недавно он радовался карьерным успехам, хорошо прожаренной отбивной и прочей ерунде. А сегодня был даже не в состоянии вспомнить, когда в последний раз ел. Молодой человек подставил лицо под крупные капли дождя, но ему не полегчало. Он не обращал внимания на то, что озяб и насквозь промок. Усевшись на водительское сидение, включил двигатель. Дорога на кладбище заняла много времени, поскольку в девять утра было полно пробок. Наконец, Вит добрался до места назначения и припарковался. Дождь перестал, но пасмурное серое утро казалось угрюмым и недобрым. Возле свежевырытой могилы столпились родственники, сослуживцы и какие-то незнакомые ему люди. Он приблизился и, поздоровавшись, обнял мать Ольги. Гроб с покойной стоял совсем близко к нему, но молодой человек даже не взглянул на него. Там лежало искалеченное безжизненное тело, не имевшее ничего общего с его возлюбленной. Под деревянной крышкой покоилась женщина, больше не чувствующая ничего. Виталий отстранённо посмотрел по сторонам, как будто всё, что происходило здесь, его не касалось. Могилы усопших, украшенные мраморными памятниками, крестами и скульптурами, казались нереальными и придуманными. Неяркое солнце проглядывало сквозь тяжёлые ветки деревьев и кустарников, вымытая листва которых переливалась зелёными красками. Другой, почти иллюзорный мир окружал молодого человека, заставляя по-иному видеть действительность, казавшуюся абсолютно запредельной. Подошёл священник. Он уточнил имя покойной, и началось отпевание:
– Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небесного водворится. Речет Господеви: Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него.
Мать Ольги всхлипнула и прикрыла лицо краешком чёрного платка. Она покачнулась, но Вит крепко обнял её, боясь, что женщина не устоит на ногах. Слёзы душили её и нескончаемым потоком текли по лицу.
– Доченька моя, доченька, доченька моя, – тихо шептала она словно молитву, и рыдания, идущие из глубины души, содрогали тело несчастной.
– Яко Ты, Господи, упование мое, – продолжал священник, – Вышняго положил еси прибежище твое.
– Интересно, долго это представление будет продолжаться? – шепнула стройная блондинка на ухо подруге.
Та усмехнулась и, одёрнув короткое чёрное платье, ответила тоже шепотом:
– Ну, ты даёшь, Лара. Мы ведь на кладбище, как никак.
– Что с того? – взбив светлые локоны, произнесла первая. Я здесь только из-за Виталика. Должен же он видеть, как я ему сочувствую. Пришла сюда, несмотря на жуткую погоду.
– Это правильно. Может он, наконец, обратит внимание на тебя.
– И не говори, Ирунчик. Ольга эта уж точно выдающейся личностью не являлась. И что он в ней только нашёл?
– Блаженны непорочные в пути, ходящие в законе Господнем. Блаженны хранящие откровения Его, всем сердцем ищущие Его.
– Полностью с тобой согласна, дорогая. Карьеристкой она была. И выскочкой.
– Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего. Странник я на земле, не скрывай от меня заповедей Твоих.
– Мужчины глупы, одурачить их ничего не стоит, – усмехнулась Ирина. Сейчас Виталий Павлович убит горем, и ему очень нужна поддержка милой, обаятельной девушки. Так что, Ларочка, всё в твоих руках. Не упусти момент. А я помогу, чем только смогу.
– Ты настоящий друг, Ирунчик. И в кознях тебе нет равных.
– Рада слышать. Всегда приятно, когда тебя ценят.
– Душа моя истекает от скорби. Укрепи меня по слову Твоему. Удали от меня путь лжи и закон Твой даруй мне.
– Священник этот уже достал, – Лара вздохнула и посмотрела на Виталия.
– Главное, что Ольге он уже ничем помочь не сможет, – поддакнула Ирина, – и слава богу. Жила как стерва, а умерла более чем нелепо.
– Ты права, подруга. Это, что называется, и смех, и грех. Я, конечно, понимаю, что над мёртвыми смеяться грешно, но данный случай всё-таки исключение из правил.
– Полностью с тобой согласна, Ларочка. Это ж надо – переломала каблуки и скончалась.
– Не вынесла потери туфель, – еле сдерживая смех, прошептала блондинка.
– Я молился Тебе всем сердцем: Помилуй меня по слову Твоему. Размышлял о путях моих и обращал стопы мои к откровениям Твоим, – всё еще тянул священник.
Вит наблюдал за происходящим будто со стороны. Скучающие сослуживцы, печальные родственники и убитая горем мать. Ему казалось, что сам он где-то далеко-далеко, а всё, что случилось, лишь плод его воображения. И разве может быть иначе? Как допустить мысль о смерти единственной женщины, которую он любил? Как принять такую потерю? Как осмыслить её и смириться с неизбежностью? Вит молча смотрел на то, как гроб опустили в яму и слякоть покрыла его. Цветы и венки возложили на свежий холмик, и люди начали расходиться. Он остался у могилы в полном одиночестве. Ему не хотелось ехать на поминки и опять ловить на себе сочувственные взгляды. Свежий ветер трепал его светлые волосы, проникал под сырую одежду. Вновь начался дождь, сначала лёгкий, едва заметный. Затем он усилился и бешено застучал по мраморным плитам и свежим захоронениям. Ливень размыл и превратил землю в грязное месиво. Отрешённо глядя на могилу подруги, Виталий почувствовал, как что-то бурное и тяжёлое поднимается из его груди. Он вдруг ощутил дикую боль, разрывающую его на части. Пришло осознание потери, навалившееся на молодого человека всем своим неподъёмным грузом. Упав на колени в грязную жижу, он захлебнулся от собственных рыданий, и слёзы отчаяния смешались с каплями небесной воды. Только через несколько дней Вит сумел вернуться к более или менее привычному ритму жизни. Он просыпался, машинально шёл в душ, выпивал чашку кофе. Затем одевался и ехал на работу. Там он засиживался допоздна, не желая возвращаться в пустую квартиру. Молодой человек и раньше жил один, но лишь теперь остро почувствовал одиночество. Его отношения с Ольгой завязались лишь спустя пару недель после знакомства. Девушка сразу же привлекла его внимание, но Виталий никогда не позволял себе приударять за сотрудницами. И не потому, что слыл человеком высоких моральных правил. Вовсе нет. Его беспокоила лишь собственная карьера, а разборки с женщинами на работе, их претензии могли только всё испортить. Поэтому личную жизнь он не выставлял напоказ. Никто из сослуживцев даже не догадывался о том, встречается ли их шеф с кем-нибудь или свободен, как вольный ветер. Что касается Ольги, то их свёл особый случай.
– Виталий Павлович, – в стеклянную дверь заглянула миловидная блондинка, – можно войти?
– Конечно, вы что-то хотели?
– Вообще-то уже поздно, и все разошлись по домам. Я подумала, не принести ли вам чашку кофе?
– С чего это вдруг вам захотелось исполнять роль секретарши?
– А почему бы и нет? Мне совсем не трудно. В отделе нет больше никого, а ваша секретарша давно уже дома.
– Простите, Лариса Ивановна, но я, кажется, засиделся. Да и кофе мне почему-то совсем не хочется.
– Можете звать меня просто Лара, – соблазнительно улыбнулась блондинка и покинула кабинет начальника.
Вит вышел вслед за девушкой. Оказавшись в большом квадратном зале, уставленном столами сослуживцев, он заметил, как Лара нарочито медленно копошится у своего рабочего места. Красивая, длинноногая, желающая сблизиться с шефом как можно более тесно. Возможно, если бы они познакомились в другое время и в другом месте, всё сложилось бы иначе. Парочка приятных, ни к чему не обязывающих ночей – вот, пожалуй, и всё, что могло случиться между ними. Вит никогда не приводил женщин к себе домой. Встречался на их территории или в гостиницах. Никогда не давал номер телефона, ведь продолжение знакомства не входило в его планы. Он вообще считал, что любовь – выдумки поэтов и неудавшихся романтиков.
– Виталий Павлович! – Ларочка, цокая высокими каблучками, бежала к машине шефа. – Подождите меня!
Поравнявшись с начальником, обратилась к нему с милой улыбкой:
– Извините, что отвлекаю, но не могли бы вы подвезти меня до дома?
– А как вы обычно добираетесь?
– На своей машине, но она сломалась. До метро далеко, уже стемнело, и мне немного страшновато. Не бросите же вы даму в сложной ситуации?
– Ну, разумеется, нет. Садитесь, я вас подвезу.
Лара уселась на переднее сидение и пристегнула ремень безопасности. Выглядела девушка чудесно: хорошо одета, в меру подкрашена и очень соблазнительна.
Назвав адрес, ласково улыбнулась, расточая флюиды очарования вокруг себя. Вит завёл машину и тронулся с места. Лара попыталась завязать беседу, но молодой человек включил музыку, всем своим видом демонстрируя, что болтать не расположен. Подвезя сотрудницу, он притормозил, ожидая, когда та выйдет. Однако Ларочка не торопилась.
– Не хотите ли подняться ко мне? Я вас ужином накормлю.
– Спасибо, я не голоден.
– Понимаю, что вы думаете, – девушка мягко накрыла рукой ладонь шефа. – Но я всего лишь хотела поддержать вас после случившейся трагедии. Жизнь часто несправедлива, Ольга была замечательным человеком.
– Вы абсолютно правы, но в поддержке я не нуждаюсь. Хотя, конечно, спасибо. Так приятно, когда кто-то заботится о тебе от чистого сердца.
– Значит, пойдёмте ужинать.
– Ещё раз спасибо вам, Лариса Ивановна, но я, пожалуй, откажусь.
– Что ж, тогда до свидания, – Ларочка сжала руку молодого человека и выразительно посмотрела ему в глаза.
Злоба распирала её. Ещё бы! Она, можно сказать, расшаркивается тут перед этим мачо-неудачником, а он её, видите ли, в упор не замечает. Можно подумать, Ольга его была писаной красавицей, а все остальные и выеденного яйца не стоят. Нужно позвонить Иришке. Может, она хоть что-нибудь посоветует. Лара, не разуваясь, прошла в гостиную и, плюхнувшись на диван, набрала номер подруги.
– Алло… – Ларочка тут же выплеснула на Иру весь накопившийся негатив.
– Это просто неслыханно! – воскликнула она. – Что он вообще о себе возомнил? Я, можно сказать, само очарование, а ему и дела нет. Предлагаю кофе, а он весь из себя такой: «Нет, спасибо, что-то не хочется». Я ему ужин, а он не голоден. Просто хам какой-то!
– Ларка, успокойся. Никуда он от нас не денется. Но если хочешь сделать карьеру, придётся немного потерпеть и гордость свою уязвленную засунуть куда подальше. Ты только вспомни, кем была эта Ольга до знакомства с Виталиком нашим. Обычная рядовая сотрудница рекламного агентства, точно такая же, как мы с тобой. Так что делай выводы.
– Тебе легко говорить, а унизили сегодня меня, между прочим.
– Ладно, хочешь, чтобы я сама шефом нашим занялась? Утешу его в трудную минуту и проложу нам путь к успеху? Но тогда тебе придётся довольствоваться вторыми ролями.
– Да нет, Ириш, я в норме, просто не ожидала, что всё будет слишком сложно. Не привыкла я к этому. А что если у меня вообще не получится Виталика соблазнить? Как тогда?
– Да отомстим ему как-нибудь, не переживай. Если он не оценит тебя по достоинству, то, значит, заслуживает самого худшего. Надеюсь, ты со мной согласна?
– Полностью.
– Вот и отлично. Тогда давай, до завтра. Встретимся в офисе, поболтаем. Целую, Ларчик.
– И я тебя, Ириш. Пока!
Ночной прохладный ветер влетал в открытые окна, играя лёгкими занавесками. Виталию не спалось. Вытянув ноги, он сидел на диване с сигаретой во рту. Видела бы его сейчас Ольга, отчитала бы по полной программе. Она вела здоровый образ жизни и того же требовала от друга. Он и правда бросил курить и несколько месяцев спокойно обходился без пагубной привычки. Но сейчас уже ничто не имело значения. Со смертью Ольги как будто закончилась и его собственная жизнь. Он ходил на работу, ел, спал, общался с людьми. Только теперь всё было иначе. Он жил, словно зомби, не вникая ни во что. Делал всё механически, без интереса. Будто любимое блюдо вдруг потеряло аромат и вкус. Прикрыв глаза, Вит постарался расслабиться. Ему вспомнился первый день знакомства с Ольгой. Она вошла в его кабинет со светлой и открытой улыбкой. В ней не было и тени заискивания, и это сразу же отличило её от других претендентов на вакантное место в отделе.
– Итак, вас зовут…
– Ольга.
– А по отчеству?
– Сергеевна.
– Прекрасно, присаживайтесь, пожалуйста, Ольга Сергеевна.
Вит не признавал панибратства на работе и ко всем сотрудникам, невзирая на возраст, обращался исключительно по имени-отчеству. Это позволяло держать дистанцию с людьми и отлично влияло на дисциплину. Девушка заняла место напротив Виталия и заинтересованно взглянула ему в лицо. Спокойный взгляд серых глаз говорил о силе характера и уверенности в себе. Вит тут же оценил эти качества и продолжил собеседование.
– Расскажите немного о себе.
– О своей личной жизни не распространяюсь, – улыбнулась Ольга. – А что касается профессии, то я менеджер по рекламе. Ведь именно эта должность у вас вакантна?
– Разумеется. У вас есть опыт работы?
– Небольшой, но довольно успешный. Я человек ответственный и трудолюбивый. К своим обязанностям отношусь очень серьёзно.
– Почему же в таком случае вы решили уйти с прежнего места работы? Был какой-то конфликт?
– Нет, просто мне хочется применить свою квалификацию там, где она принесёт наибольшую отдачу и будет оценена по достоинству.
Уже гораздо позже Виталий узнал о том, что Ольга уволилась с предыдущей работы из-за непримиримых разногласий с шефом. Наглый тип без зазрения совести приставал к девушке, считая, что та вряд ли сможет отказаться от его притязаний.
– Ольга Сергеевна, – спросил Вит, – а как вы ладите с людьми?
– С воспитанными нормально, а с прочими – по обстоятельствам.
– Хоть вы и не желаете касаться личной жизни, мне хотелось бы знать, не помешает ли она работе? В определённых ситуациях рабочий день у нас может быть ненормированным.
– Я не замужем, детей нет. Так что дополнительные часы меня не пугают. Более того, предпочитаю работать, как можно больше. Ведь это неотъемлемая часть успеха.
– А как вы представляете свое положение в фирме лет, так скажем, через пять?
– В вашем кабинете, на вашем месте, – Ольга рассмеялась.
– Что ж, это похвально. Всегда нужно стремиться к большему и к лучшему. Надеюсь, мы с вами сработаемся. Можете приступать к исполнению своих обязанностей прямо сейчас. Найдите в отделе Ирину Анатольевну. Она введёт вас в курс дела.
– Спасибо, Виталий Павлович. Я старательный работник и грамотный специалист. Вы не разочаруетесь.
Вит открыл глаза, затушил в пепельнице сигарету и посмотрел в окно. Город, погружённый в темноту ночи, ещё спал. Но утро обещало новый день, который для Ольги уже не наступит никогда. Устало поднявшись с дивана, Виталий отправился в спальню. Нужно было хоть немного поспать. Плюхнувшись лицом в подушку, он постарался не думать ни о чём, но мысли о прошлом не давали заснуть. Вот Ольга в лёгком открытом платье. Сексуальная, соблазнительная. Он счастлив рядом с ней. А вот она в джинсах в обтяжку, в короткой майке – отдыхает на даче. Такая родная, близкая. Воспоминания, словно сон, кружат в голове, отдаваясь безумной болью в сердце. Ольга, Ольга… Как же он мог, потеряв её, жить дальше? Слёзы сами наворачиваются на глаза, но Виталий зло утирает их. Как так получилось, что эта девушка перевернула всю его жизнь? Как незаметно для себя он попался в сети любви и добровольно остался пленником навсегда? Виталию вспомнился тихий зимний вечер в офисе. За окном кружил снег, мягко падая с неба на землю. Деловая встреча с клиентами затянулась допоздна, но вот, наконец, можно идти домой. Выйдя из кабинета, он увидел Ольгу Сергеевну. Она быстро отвернулась, но Виталий успел заметить, что лицо у неё заплакано.
– У вас всё в порядке? – начальник подошёл ближе.
– Да, конечно. Просто устала, это ничего, пройдёт.
– Не хочу показаться навязчивым, но, если у вас проблемы с работой, я мог бы помочь. Ведь именно для этого и нужны начальники.
– Спасибо, Виталий Павлович, я вполне справляюсь со своими обязанностями.
– Значит, что-то случилось в личной жизни, а о ней вы не распространяетесь, помню.
– Всё правильно. Я, пожалуй, пойду, а то уже слишком поздно. До свидания, Виталий Павлович. До завтра.
– Подождите, Ольга Сергеевна, – Вит и сам не понял, зачем окликнул ее.
Обычно он не вникал в личные неурядицы сотрудников. Искренне считал, что на работе нужно уметь отвлекаться от всего, что мешает делу. Однако расстроенное лицо Ольги говорило о чём-то куда более серьёзном, чем любовная драма. Умная, красивая и уверенная в себе. Вряд ли у неё проблемы на личном фронте. В такое не верилось, и, скорее всего, именно поэтому Виталий не дал ей уйти, решив выяснить, что случилось. Он чуть ли не силой заставил девушку сесть за стол и устроился напротив неё.
– Ну, рассказывайте, в чём дело, и, если это в моих силах, то обещаю помочь вам.
– Спасибо, – Ольга подняла на шефа выразительные серые глаза, в которых ясно читались сомнение и тревога. И всё же, пересилив себя, словно перешагнув запретную черту, она сказала:
– Я попала в очень неприятную ситуацию и не знаю, как выбраться из неё.
– Тогда давайте попробуем разобраться в ней вместе.
– Ладно, – девушка начала рассказывать. – На собеседовании вы спрашивали меня, почему я ушла с прежней работы. Так вот, я вас тогда обманула. На самом деле у меня возник конфликт с начальником. Он приставал ко мне, причём делал это без свидетелей, так что доказать факт сексуальных домогательств не представлялось возможным. Мне пришлось уволиться, другого способа избежать всей этой грязи я просто не видела.
– Понимаю вас, но ведь всё уже в прошлом, – предположил Вит, – или я ошибаюсь?
– Дело в том, Виталий Павлович, что наши пути нечаянно пересеклись ещё раз. Помните недавний банкет в ресторане?
– Конечно.
– Вот там мы и встретились. Случайно, разумеется, но от этого не легче. Эдуард Александрович пригласил меня на танец. Я, естественно, отказала ему, но он не успокоился.
– Погодите-ка, Ольга Сергеевна. Эдуард Александрович… знакомое какое-то имя-отчество. Это не Шахновский случайно? Глава «Шах-Медиа», самой крупной рекламной компании в Питере. Богатый, влиятельный человек.
– Вы что, с ним знакомы?
– Иногда приходится сталкиваться по работе. К тому же, он приятель моего отца.
– Понимаете, Виталий Павлович, я его, видимо, здорово разозлила. Он звонил, угрожал. Сказал, что испортит мне жизнь и карьеру. Сегодня утром выхожу из подъезда, а там он со своей охраной на двух машинах. Всё ухмыляются, а мне-то реально страшно. Сама не знаю, как так получилось, что я взяла и сказала Эдуарду Александровичу, что с вами встречаюсь. Он даже успокоился как-то. А что, если он узнает, что я его обманула? Может, мне всё-таки в полицию обратиться?