Жертвенные львы

– Нападай! – скомандовал Кипяток.

И фыркнул, хлопая себя по щекам.

Рядовой «сорокдевятка», сегодня ставший его спарринг-партнером, по-бычьи наклонил голову, бросаясь вперед. С криком, побеждающим страх, разбегаясь через разделяющие бойцов метры, подпрыгивая на последнем шаге.

От удара ногой Квон Пэн, которого кроме прочего называли Кипятком, легко увернулся, подстраховавшись локтем. А потом, пока «сорокдевятка» не успел восстановить равновесие, атаковал двумя ударами рук в голову, и с левой ноги – туда же. Из носа рядового брызнула кровь, но второй хук тот свел, ступню также принял на приподнятое плечо.

Однако Кипяток и не думал останавливаться. Сократив дистанцию, он охватил шею противника ладонями, наклоняя того лицом вниз, и принялся бить коленями. «Сорокдевятка» сжался, сомкнув предплечья в подобии щита, и начал пятиться, но пока успевал блокировать короткие мощные удары, нацеленные в корпус.

Пэн пытался достать его одиннадцать раз, оттеснив к самому краю импровизированного ринга, когда паренек наконец-то вывернулся, ответив молниеносным выстрелом ноги. Теперь щенок не испытывал ни капли страха: каждый «сорок девятый» знал – будешь халтурить в бою с боссом, тебе сломают кисть. А вот если проявишь силу, постаравшись не повредить Большого Брата, твои умения оценят по достоинству…

Поэтому он вновь ринулся в атаку, попробовав дотянуться до Квон Пэна двумя короткими выпадами в горло. От обоих Кипяток увернулся с обычным изяществом, а затем провел два жгучих и быстрых удара в правую почку «сорокдевятки», завершив серию звонким щелчком в ухо. Рядовой зажмурился от боли, наугад рубанул с левой руки, но босс уже разорвал дистанцию.

Переместился чуть в сторону, размашисто ударил ступней в левую голень, заставляя противника почти упасть на колено. Сразу, даже не замахиваясь для новой атаки, обрушил вскинутую ногу на шею «сорокдевятки». А потом опять навалился всем телом, повторно хватая за шею и целя коленями в живот.

Многочисленные зрители поединка, среди которых преобладали такие же «сорок девятые» номера, одобрительно зашумели, кто-то захлопал в ладоши. Пэн не обратил на аплодисменты внимания. Его оппонент еще был силен и полон решимости дать отпор.

Вместо того чтобы сбивать колени, летящие в корпус, теперь тот ринулся вперед, заставив босса попятиться на несколько шагов. И почти сбил захват с шеи, когда невольно открылся.

Таких ошибок Квон Пэн своим воинам не прощал и мгновенно наказал невнимательность «сорокдевятки», проведя коленом отличный удар в его опущенное лицо. Солдат отшатнулся, покачнулся, утер брызнувшую на подбородок кровь, скривился и зарычал.

Несколько секунд они танцевали друг напротив друга, прицеливаясь и готовя атаки. Лицо рядового было искажено от боевой ярости, Кипяток оставался внешне спокоен – лишь горели диким пламенем миндалевидные глаза.

Первым не выдержал «сорок девятый».

Бросился вперед, проведя несколько обманных выпадов, но получил джеб в челюсть. Пытаясь закрепить преимущество, Пэн начал осыпать его градом ударов со всех сторон, руки босса мелькали с немыслимой скоростью. Большинство атак рядовой свел или сблокировал, но теперь ему приходилось только обороняться, без малейшего шанса начать контратаку. Ухо его опухло, кожа на скуле лопнула, один зуб треснул.

Пэн продолжал запутывать противника, лупя руками со всех сторон и больше не пытаясь достать ногой. Дождался, пока «сорокдевятка» откроется и провел рискованный свинг в левую щеку, вложив в атаку всю массу и скорость. Попал, причем очень ладно!

Паренька повело вправо, глаза его затуманились, а Кипяток зафиксировал преимущество быстрой серией хуков. После третьего солдата откинуло еще дальше, ноги подкосились, и тогда босс пошел в последнее нападение. Бросился в пояс, змеей проскальзывая за спину спарринг-партнера. Охватил обеими руками за корпус, распрямил согнутые колени и резко выгнулся на «мостик», бросая противника через голову.

Рухнули грузно и громко, чем вызвали новую волну одобрительных возгласов и хлопков. «Сорок девятый» приземлился на шею и правое плечо, чудом избежав соприкосновения затылка с железным полом. Квон Пэн сразу отступил на короткий шаг, оценивая его состояние, парень пытался встать, держась за поврежденную шею, но сдаваться еще явно не собирался.

Хищно улыбнувшись, босс снова бросился на него, теперь подхватив под бедра. Рванул на себя, опрокидывая на спину. Прыжком оседлал и что есть мощи начал стегать сверху вниз, уже не особенно следя за техникой. Ярость и азарт, когда-то подарившие ему недоброе прозвище, полностью утопили разум в багровой дымке, и босса больше не тревожило, останется ли «сорокдевятка» цел…

Прежде чем со всех сторон к бойцам кинулись зрители, Кипяток успел нанести противнику десять, а то и целую дюжину ударов в лицо, грудь и живот. Сначала поверженный пытался прикрываться локтями, но затем ослаб и после очередного выпада потерял сознание, безвольно снося побои.

Затем босса окружили.

Крепко, но бережно подхватили, повисли со всех сторон, принялись оттаскивать и что-то кричать. Кипяток рычал, пытаясь вырваться и добить жертву, но его волокли прочь, все дальше и дальше от бесчувственного тела, булькающего кровью. Прижали к полу, брызнули в лицо чем-то ледяным, взяли в добротный захват. И благоразумно держали до тех пор, пока рассудок не начал возвращаться к Квон Пэну.

– Хватит! – пересохшими губами повелел тот. Глазами вращал все еще дико, но выскользнуть или вернуться в драку уже не пытался. – Отпустите, я сказал… все нормально…

Его аккуратно подняли на ноги, с поклоном протянули бутылку минеральной воды и полотенце. Расступились, с опаской поглядывая, миновал ли боевой припадок.

Фыркнув и помотав головой, Кипяток вылил полбутылки на запрокинутое лицо, остальное выпил. Небрежно вытерся, чувствуя, что пара ударов противника все же достигла цели, разбив ему губу и нос.

– Как он там?

Вопрос босса был брошен худощавому, но жилистому Цзи – одному из инфорсеров, в сложной системе «Союза Земли, Небес и Человека» имевших общий номер 426. Тот опустился на корточки рядом с побежденным, наблюдая, как другие «сорокдевятки» пытаются привести собрата в чувства.

– Жив, Большой Брат, – почтительно кивнул Цзи снизу вверх, поднимаясь на ноги. – Ты одержал славную победу, прими мои поздравления!

– Отнесите его в медицинский блок, – распорядился Пэн, стягивая мокрую от пота и минералки спортивную майку и обнажая трехмерные цветные татуировки на руках и груди. – Когда придет в себя, я снова хочу видеть этого «сорок девятого».

– Будет исполнено, Большой Брат, – снова кивнул Цзи, а затем грозно зыркнул на копошащихся вокруг раненого бойцов, поторапливая выполнять приказ.

О том, что такое еженедельные схватки с Квон Пэном, не знали лишь самые новенькие, только-только прибывшие из дома на усиление. Впрочем, и те довольно быстро знакомились с кулаками босса, постигая местные законы.

Драки были необходимы – только так начальство могло определить уровень подготовки своих бойцов. Только так Большой Брат мог спустить пар, выплеснуть накипь непростого характера, никого не убив. Хотя иногда доходило и до этого…

Сунув промокшую одежду ближайшему солдату, Кипяток, не глядя, принял из чьих-то рук свежую сорочку. Набросив на еще разгоряченное тело, спустился с металлической площадки, отведенной под рукопашные бои.

– Что у тебя там еще?

Цзи, осознав, что вопрос босса снова адресован ему, двинулся следом, замахав на «сорокдевяток» руками – шевелитесь, ленивые обезьяны!

– Прибыла новая партия работников, Большой Брат. Я посчитал, что ты пожелаешь увидеть их.

– Ладно, только быстро, хочу принять душ. – Квон Пэн провел рукой по влажным рыжим волосам, голодным тигром осмотрев жилище братства.

Они шли через огромный зал, из-за нескладных пропорций длины к ширине казавшийся тоннелем. Здесь, в этом самом зале, по проекту предназначенном под склад бульдозерных запчастей и отсек для ремонта грузовиков, и располагалось логово Кипятка. Причем с самого начала, еще до того, как грандиозное строительство было завершено и гигант отправился в путь. Потому что, имея много денег, можно открыть любые двери. Равно как и закрыть…

Нанятые братством дизайнеры постарались на славу – почти му площади когда-то промышленного помещения грамотно распланировали на целый десяток зон.

Жилая, где Квон Пэн спал и ежедневно удовлетворял плотские желания, была отрезана стеной из ширм, покрытых национальными китайскими сюжетами. На самом деле ширмы были изготовлены из кевлайкры, но знать об этом полагалось немногим.

Глухими перегородками из матового стекла была отгорожена зона самой настоящей сауны, где босс и старшие офицеры с потом выгоняли из себя злость и усталость. Была тут и оружейная, обнесенная рабицой, где хранился запас «дрелей», «дыроделов» и клинков. А еще зона для видеоигр и просмотра фильмов, тренажерный отсек и ринг для схваток, рабочий кабинет машинистов, кухонный блок и своеобразная зона отдыха, где на шести огромных диванах коротала время свита Большого Брата – Пэна.

В отдельной нише, недалеко от бронированных входных дверей, виднелся старинный алтарь Будды. По приказу Кипятка там беспрерывно курились дорогие благовония и чадили лампы, а сам босс регулярно приносил жертвы, испрашивая небеса о поддержке в начинаниях или удаче…

Боевой азарт отступал под напором нехитрой дыхательной гимнастики, с помощью которой Квон Пэн хоть как-то контролировал свой вспыльчивый характер. Застегнув сорочку на две нижние пуговицы, он пригладил огненные волосы, возвращая прическе хотя бы подобие знаменитого, известного на все поселение рыжего гребня.

В протянутую вбок руку легли узкие черные очки, которые Кипяток немедленно надел. Он пренебрегал так называемыми «балалайками», предпочитая не уродовать затылок даже ради миллионов удобств, а потому по старинке пользовался внешними экранами. Самыми современными и мощными, управлять которыми можно обычным движением зрачка.

Наверное, именно эта неприязнь ко встроенной в человека электронике помогла Пэну без ощутимого дискомфорта выдержать Перерождение и не стать минусом, когда сломалось все, включая сеть и космический флот…

– Заводи новеньких, – разрешил он, опускаясь на один из кожаных диванов в общей зоне. На самый большой, точно напротив многослойной двери, возле которой отирались двое рядовых боевиков с бесшумными «дрелями». – Посмотрим, кого принесло к берегам нашей скромной обители кармическим прибоем…

Цзи вежливо рассмеялся, за ним шутку негромко оценили окружающие босса «сорокдевятки». Смех стих, когда инфорсер дал знак, а автоматчики распахнули двери, связавшись с внешней охраной убежища.

Новоприбывших оказалось семнадцать человек, и на этот раз ни одной женщины. Вошли медленно, робко толкаясь и норовя вытолкнуть вперед кого-то из соседей. Взглядов не поднимали, изучая пол, опасаясь даже краем глаза рассмотреть святая святых знаменитой «Алмазной кобры». Одето стадо было в едином стиле, небогато и блекло. Впрочем, в низком уровне достатка сородичей, прибывавших в поселение взамен умерших или убежавших, Кипяток никогда не сомневался.

Демонстративно покачивая оружием, рядовые «сорокдевятки» расставили рабочих в несколько рядов. Лязгнули дверные засовы, и от босса не укрылось, как вздрогнули плечи сразу целой дюжины новеньких. Впрочем, так было всегда – он привык к человеческому страху, которым питался, словно бабочка нектаром…

Кипяток привык к чужому страху, который перед ним испытывали почти все. В том числе – нисколько не робкие люди, вроде этих семнадцати, еще верящих в торжество законов. И ведь совсем не заморыши или оборванцы, поджимающие хвосты при каждом громком звуке. В каком-то смысле даже избранные, тщательно отфильтрованные среди тысяч желающих отработать долг перед Родиной на одном из величайших объектов, когда-либо возведенных Поднебесной. Но они уже начинают понимать, что к чему…

– Вам всем выпала огромная удача! – хорошо поставленным голосом рявкнул Кипяток, с удовольствием заметив, как от выкрика покачнулись еще двое. – Судьба избрала вас среди множества подобных!

Он мягко вскочил с дивана и вскинул руки, с резким хлопком соединяя ладони над головой. Повернулся в сторону алтаря, истово потрясая сведенными кистями в сторону статуэтки Будды.

– Воспользуйтесь своим шансом, и следующие поколения ваших семей будут жить в достатке и уважении!

Несколько человек поклонились алтарю, но большинство продолжало созерцать пол, демонстрируя узаконенное равнодушие к старинной Традиции.

Квон Пэн плотоядно улыбнулся, опускаясь обратно на диван. В наступившей тишине было слышно, как скрипнула обивка.

– Вы знаете, кто я такой? – вкрадчиво спросил он стоящих перед собой людей, не решавшихся поднять на него глаз. – Вам известно, кто я?

Конечно, они смолчат. Даже если кто-то и слышал про Кипятка, то никогда не решался озвучить свои мысли. Зачем, если этот импульсивный человек с гривой рыжих волос сейчас и сам все расскажет?

Пэн уже приготовился продолжить речь, как вдруг услышал:

– Я знаю, Большой Брат, кто вы такой…

Сказано было негромко, но внятно.

Инфорсер Цзи бросил на босса короткий взгляд, смущенный сбоем в привычном сценарии. Но вместо злости на лице Кипятка отразилось любопытство. Подавшись вперед, он внимательно рассматривал невысокого паренька, осмелившегося открыть рот.

Лет двадцать, вряд ли больше. Из крестьян, судя по всему. Акцент выдает жителя южных провинций. В меру коренастый, в меру худой – самый обычный парень в толпе себе подобных. Слуга своего народа, сумевший пройти отбор.

– Говори, – позволил босс.

– Вы, Большой Брат Квон Пэн, сан шу – отец местного отделения уважаемого и могущественного «Союза Небес, Земли и Человека», больше известного на всем «Звездном Пути», как «Алмазная кобра»! – почтительно поклонившись, отчеканил молодой человек. Только теперь Кипяток разглядел, как сильно тот волнуется и потеет, не решаясь поднять руку и утереть взмокшие виски. – Мой папа, провожая в дальнюю дорогу, объяснил мне все, что полагается знать новенькому…

– Молодец, твои речи верны, – широко оскалился Пэн, в подтверждение слов потрясая расслабленной кистью в сторону смельчака. – Ты проявляешь уважение и почтение, входя в чужой дом! Это делает честь и тебе, и твоему отцу.

Бегло просмотрев досье парня на экране своих очков, Кипяток приопустил их на нос, бросив на Цзи короткий выразительный взгляд. Инфорсер, перехвативший послание господина, сразу все понял – за бойким новичком стоит присмотреть. Вдруг да выйдет толк и бывший крестьянин попробует стать «сорокдевяткой»?

– Ты сказал верно! – повторил босс «Алмазной кобры», теперь обращаясь ко всем остальным. – Меня зовут Квон Пэн, но меня часто называют и Большим Братом… Если вы считаете, что в этом удивительном месте правят офицеры НОАК или контрразведчики Председателя, – вы ошибаетесь. Настоящий хозяин здесь – я. А потому и законы следует исполнять мои.

Он снова поднялся с дивана, демонстрируя новым работникам воистину звериную грацию. Провел рукой по волосам, еще влажным после схватки с безымянным 49-м.

– Сегодня в отделе кадров вы были распределены на будущие рабочие места, – продолжил он, прохаживаясь вдоль человеческих рядов. – На кухни, в прачечные, в котельные или ремонтные мастерские. Там вы будете честно нести вахты, получая за это заработную плату и отдавая гражданский долг всему китайскому народу.

Пэн сделал паузу, поверх напичканных электроникой очков осмотрев пятерых, стоявших ближе всего. Плечи работников поникли, головы опустились еще ниже. Одно дело – предполагать печальный исход встречи, и совсем другое – дождаться его…

– Чтобы вы, одурманив мозг опиумом или сибирской водкой, не спустили все сбережения на продажных девок или запрещенные фильмы, – повысил голос Кипяток, – половина ваших накоплений будет ежемесячно переводиться на счета «Алмазной кобры». Вы понимаете, какую выгодную сделку я вам предлагаю? Этим мы не только поможем нашему государству, обезопасив страну от оттока юаней, но и обеспечим вам безбедный отдых после завершения вахты!

Кипяток остановился, качнувшись на каблуках и демонстративно потрясая ладонью.

– Помните, что также мы даем вам возможность увеличить накопления. Половина вашей заработной платы, поступившая на наш счет, станет обрастать процентами. Конечно, не такими огромными, как могут предложить Пекинские банки. Но это лучше, чем бездарно зарывать монеты в землю. Вот что значит настоящая забота… Поэтому перед тем, как покинуть мое гостеприимное жилище, позвольте господину Цзи сосканировать персональные данные ваших «таблеток» и «балалаек».

Пэн глубоко, полной грудью вдохнул запахи страха, волнения и досады, исходившие от стоящей у дверей толпы. Отвернулся, чтобы скрыть торжествующую улыбку, и легким прыжком вскочил на возвышение с диванами.

– И помните – если у вас беда или нужна помощь, или вы столкнулись с проблемой, которую не можете решить: не идите к военным. Приходите ко мне, и я помогу быстро, без бюрократии, волокиты или шумихи. И главное – я помогу справедливо!

Он навзничь рухнул в пуховые объятия уютного дивана, медленно утопая в его поверхности. И несколькими секундами позже – когда Цзи уже двинулся к рабочим с зажатым в руке «раллером», – вдруг приподнялся, словно вспомнив что-то важное.

– И еще… – добавил Кипяток таким зловещим голосом, что на месте замер даже приступивший к работе инфорсер. – Хочу, чтобы вы знали кое-что еще. Если среди вас есть презираемая мной шваль вроде карманников, мелких мошенников, насильников или шулеров, лучше бегите… Ибо, если я пойму, что вы обижаете тех, кого мой «Союз» поклялся защищать много веков назад, вам откроется прозвище Квон Пэна. И тогда вы позавидуете даже жертвам Желтой Паучихи…