Дело 581-14/ОДЧ Опасно для человечества. Книга 2

От РН-152-87А

Мною обнаружена планетная система, состоящая из пяти планет. Одна планета обитаема в полной мере. По первым данным – представляет собой центр по добыче и переработке полезных ископаемых. Атмосфера планеты умеренно пригодная для жизни человека. На орбите планеты присутствует орбитальная база, опознанная как конструкционно изменённый прямоточный корабль. Идентифицирующих надписей нет. Уточнить, Терра 10 или 11, не могу. Второго прямоточника не наблюдаю. Приступаю к выполнению основного задания.

Палома Инге Розальба Марианна Сонел

Проснулась я дома у мистера Шотта, в уже знакомой комнате, вот только Тима рядом не было. Честно скажу, я первым делом лицо ощупала и к зеркалу кинулась. Уж не знаю, что там было, а сейчас всё нормально, только кожу немножко пощипывало. А вот на голове… У меня часть дредов сгорела, и на их месте уже новые волосы расти начали. Я вообще заметила: после регенератора и ногти, и волосы прут, как на стимуляторах. Тим, когда мы с ним познакомились, бритый налысо был, а сейчас уже так оброс, что волосы ладонь щекочут, если погладить, смешно… Да, простите, отвлеклась.

Пока я себя в зеркало разглядывала, зашла госпожа Тана. Увидела, что я уже стою, улыбнулась:

– Как самочувствие? – и сразу объяснила, знала, наверное, что я спрошу: – Твоему другу надо полежать подольше. Во-первых, старую руку пришлось… утилизировать, новую отращиваем, а во-вторых, считай, два раза подряд в регенераторе – это перебор. У тебя-то повреждения лёгкие были, а у него… Приходится всё делать медленно. Думаю, пару дней в колбе проторчит. Хочешь навестить?

– Конечно! Он… С ним всё будет в порядке, да?

– Да. Вон одежда, где ванная, знаешь. И можешь не спешить. Всё уже хорошо.

Ага, как же! Если Тиму руку отрезали, как это может быть «хорошо»? Нет, я знала, что это не страшно, что восстановят, но всё равно… А ещё я никак не могла сообразить, что с волосами делать. Потому что уцелевшие дреды распутываться не хотели. Какие-то сплавились, а какие-то реально от рук отползали. Как живые. Да ничего страшного, засбоило что-то в настройках, но смотрелось это жутко, и ясно было, что самой мне с ними не справиться. Хорошо, кто-то – госпожа Тана или Кира – о моей причёске подумали, и на вещах, которые для меня приготовили, платок лежал. Так что я просто весь этот кошмар под тюрбан спрятала. Нет, ещё не придумала, что с этим делать. Если только срезать всё, но жалко.

Я как раз себя в порядок приводить закончила, как в комнату Кира сунулась:

– Пошли за стол.

– Какое «за стол»! Где Тим?

– В госпитале. Ему сейчас еда не нужна. Я потом тебя провожу. А поесть после регенератора обязательно надо. Это медицинское предписание, да ты же сама небось знаешь.

Это да. Жрать хотелось – страсть, в прошлый раз такого не было. Хотя в прошлый раз мне Тим сразу кофе с печенькой сунул. А сейчас вот реально – Кира про еду сказала, и я поняла, что готова слона сожрать. Кстати, а почему так говорят, про слона? Они же вроде несъедобные были… А-а понятно.

В общем, накормили меня завтраком – или уже обедом, если по времени судить. Я, как и в прошлый раз, со временем определиться не могла. Кира сказала, что я сутки с небольшим в отключке пролежала. Нет, ничего страшного, просто надо в голове смонтировать, что у нас сегодня не сегодня, и даже уже не завтра, а послезавтра. Наверное, меня действительно серьёзно подстрелили, в прошлый-то раз, с ногой, я меньше в больничке провалялась.

Пока я ела, расспросила Киру, что и как. Выходило, что всё получилось, всех, кого надо, обезвредили и всё такое. А ещё зашла госпожа Тана и сказала, что из-за флуктуации нейтринного поля галосвязь уже два дня не работает и всем кораблям рекомендовано не покидать систему. Я только спросить хотела: «А это правда?», как она объяснила:

– Это МУКБОП закрыл систему. И вылетать никому не советую. У МУКБОП-овцев нейтрино очень быстро превращаются в ракеты. Сейчас муж зайдёт и всё расскажет

– То есть они уже, типа, в курсе совсем-совсем?

– Полагаю, что да.

Не успела я подумать толком, что же всё это значит, как в столовую мистер Шотт заглянул. Усталый, но довольный:

– О, – говорит, – кушаете? Это дело. У Тима была? Дуй к нему, и поедем. Вернее, поедешь, с Владом.

– Куда?

– На тебя хотят посмотреть. Отказать я не мог.

Как-то это прозвучало… В общем, разозлилась я. Но и испугалась. Потому что понятно было, кто и зачем «посмотреть» хочет. Развлечение нашли, joer! Что? Нет, я не знаю, откуда узнала. Но я как-то сразу поняла, о ком идёт речь и куда меня Влад повезёт.

Так что я быстренько кофе допила, и мы с Кирой в медблок пошли. Ну, в госпиталь, в смысле. В медицинском оборудовании я особо не разбираюсь, но видно было, что всё крутое и по последнему слову техники. Кира меня в регенерационные отвела, там народу по колбам человек шесть или семь плавало… Кстати, я первый раз такие регенераторы видела: с активными камерами в виде куба, а не цилиндра, как на кораблях. Кира мне потом сказала, что стационарные всегда так делают. Но тогда меня только Тим интересовал, честно скажу.

Я как его увидела – в маске, трубками и проводами опутанный, правая рука тоненькая такая, розовая, вокруг неё пузыри какие-то плавают и светятся… Я чуть к нему не кинулась и к пластеклу не прижалась. Остановилась потому только, что поняла: уж больно это было бы… Ну, как в гало показывают. Слово ещё такое… Малодраматично, во. И глупо. Мы с Тимом только ладонь к стеклу приложили, он со своей стороны, а я со своей.

– Вон микрофон, – говорит Кира. – Он тебя слышит, отвечать через клавиатуру будет.

Я стою, перед глазами всё расплывается, а Тим заулыбался под маской, левой рукой по панели застучал. Там экран был, на нём текст появлялся:

«Привет. Всё хорошо. Обещают скоро выпустить. День, два. Ты как?»

– Я в порядке. Тебе… больно?

«Ну и отлично. Нет. Пузыри щекочутся. Нос чешется. А маску не снять. И спать хочется всё время».

– Но, наверное, скучно.

«Да».

– Ну и спи. Так время быстрее пройдёт.

«Хорошо».

– Мне сейчас надо уехать, а потом я ещё приду. Обязательно.

«Договорились. Проснусь. Если будут обижать, я им голову оторву. Как стрелок».

– Это было очень страшно.

«И очень эффектно. Вот если обидят, так и сделаю. Это если немножко обидят».

– Ага… Ти-им…

Я бы так рядом с ним и сидела – просто чтобы его видеть. Чтобы знать, что вот он, здесь, живой и скоро будет здоровым. Ну да, глупо, но… В общем, меня Кира за руку тронула:

– Пойдём, – говорит. – Ему действительно надо спать.

Так что пришлось уходить.

Вернулись мы в столовую, а там Влад сидит, кофе пьёт. Меня увидел, вскочил:

– Ну что, едем?

– Ага, а куда?

– Грегори сказал, в гостиницу. Рядом с твоим домом.

Ну вот ни минуточки не сомневалась!

Ладно, делать нечего, сели во флаер, полетели. Я думала, прямо туда, но Влад к клубу по дороге завернул. К «Чёрной кошке». На служебной парковке приземлился, и к нам Грегори подсел. И вот тут мне неловко стало: я про него забыла. А ведь он тоже пострадать мог. Понятно, что с Хелен вряд ли что случится, а вот он и его люди…

А Грегори мне футляр протянул, маленький такой:

– Держи. Это ампулы с той дрянью. Отдашь старшему.

– Ага, понятно. Хелен в порядке?

– А? Да, с ней всё в порядке. И со стрелком твоим тоже. Передавал привет и благодарность.

– Он же… Его же…

– С ним всё в порядке. Если зайдёшь к готам, сама увидишь. Всё, мне пора.

Он из флаера выскочил, а мы дальше полетели. Ну я Влада и спросила:

– Так что, выходит, он – снайпер, в смысле – жив?

– Не знаю. Всё, что я понял, так это что убить тёмных непросто, и если их убивают, они… переходят в новую форму жизни… существования. Я ведь, по сути, тоже не очень живой.

– Ну и планетка у вас… Кстати, твой Голод не вернулся?

– Нет. Хоть поел я неплохо в этой заварушке, – он улыбнулся, довольный вроде, но я заметила, что перед улыбкой он опять гримасу состроил. На мгновение буквально. И только тут до меня дошло, чего это он рожи постоянно корчит: проверяет, выросли клычки или нет. Они всё ещё видны были, кстати. Конечно, не так, как позавчера, но всё равно.

– Я так понимаю, там под конец уже просто каша была?

– Ага. Как советника Псы завалили, адепта, так они полностью контроль потеряли, и началась тупая бойня. Я так отожрался, что, наверное, полгода могу не есть. А клыки… Завтра совсем уберутся.

– Наших много пострадало?

– Наших… У нас только раненые. У Грегори троих убили, двое сошли с ума. Если бы Око на тебя не оттянулось, психов было бы больше. Значит, так, – мы уже почти подлетели, и Влад серьёзный такой стал: – ты под защитой полиции. Ничего не бойся, но и не борзей. Я буду с тобой как официальный представитель Тираны. На нашу полицию им плевать, но порядки они уважают, когда это возможно. Так что всё нормально будет. Пошли.

Маша Михайлова

Маша поняла, в чём дело, как только «гости» возникли в дверях. Вампир! Сонел притащила с собой вампира. Маша знала, что в помощниках у местного комиссара полиции ходит кровосос, но вот так, вблизи, видела подобное существо впервые. И это действительно было проблемой: станнеры отлично работают что против вампиров, что против псиоников… по одному и если успеть. А вместе такая парочка становилась практически неуязвимой. Особенно в их условиях, в городе, когда нельзя применять мощное оружие.

Сонел выглядела непривычно прилично: брюки, футболка, неопрятные дреды спрятаны под пышный тюрбан. А глаза настороженные, держится на полшага позади вампира… Она что, боится? Маша осторожно попробовала её «прощупать» – и сходу налетела на отпор. Сильный, резкий и… неумелый. Понятно, притворяется, но как-то уж больно в лоб. Так что Маша решила пока больше не лезть. Но успела ощутить, что Сонел действительно боится, и что ей не нравится ни Маша, ни Сергей Иванович. Удивительная взаимность!

Шеф – сама любезность – представил Машу, представился сам. Вампир с не менее милой улыбкой (правда, не забыв показать клыки) назвал себя: Владимир Кузнецов, советник комиссара по общим вопросам неотложной важности. Маша восхитилась заковыристой формулировкой ни о чём. Сонел выдала своё длиннющее имя и добавила: «Можно просто Инге». Ей что, не нравится имя Палома? Впрочем, да, какая из неё голубка[1]?!

Маша не знала, за кем наблюдать, за вампиром или за Сонел. Они оба были опасны, и не разобрать, что напрягало больше. То, что Маша не могла почувствовать вампира – вообще никак не могла, словно его тут не было? Или то, что эта Сонел абсолютно, категорически не вязалась с уже нарисованной Машей картинкой? Она читала про вуду, религию, которую та практикует. «Наездники», превращающие людей в зомби, как раз из этой оперы. Но сейчас перед Машей сидела образцово-показательная, хоть в учебники по психологии заноси, девочка-провинциалочка, которая попала в несоответствующее по статусу общество и прекрасно это понимает. Ну невозможно, нереально так притворяться! А если это всё-таки игра, то все они, даже Сергей Иванович – сосунки против такого специалиста. И что ей делать?

Вампир тем временем в очередной раз показал клыки в улыбке:

– Вот то, что вам обещали. Инге, передай господам с Терры наш трофей.

– Ага…

Сонел послушно залезла в карман, вытащила небольшую коробочку и протянула шефу… а у Маши узлом стянуло желудок: на сплошь татуированной руке звякнули браслеты. Тонкие ободки – красной меди, широкие, резные – из белой кости. Браслетов было много, штук по пять на каждом запястье, медный вкус на губах, и кость, и красная кровь…

Голос шефа помог вернуться к действительности.

– Ещё есть? Имейте в виду, это ОДЧ.

– Нет, нету, – вампир покачал головой. – Мы правила знаем и полностью их поддерживаем.

– ОДЧ? – спросила Сонел. Она что, правда не знает, что это такое? Маша собралась уже ехидно хмыкнуть, но вместо этого с удивлением глянула на Сергея.

Когда-то давно она прочитала в какой-то старой книжке выражение «сделать стойку» применительно не к акробатике, а к охотничьим собакам. Долго пыталась узнать, что это значит, пока всё тот же Сергей не объяснил. И вот сейчас с шефом происходило, судя по всему, именно это: Маша почувствовала, что наивный вопрос оказался очень важен, подтвердил какие-то подозрения Сергея… но какие? Она не знала, даже предположить не могла, но ощутила, как на глазах меняется отношение шефа к происходящему. Насторожённость функционера превращалась в интерес исследователя, но это же было неправильно! Они в компании вампира и «супера», нельзя расслабляться, Серёжа, что ты творишь? Он что, под атакой? Нет, Маша заметила бы… наверное.

– Опасное Для Человечества, – спокойно и доброжелательно, как ребёнку, объяснил шеф. – Производители, распространители и пользователи ОДЧ подлежат ликвидации в ускоренном порядке.

– А-а… – несколько растерянно протянула Сонел, а Сергей, всё так же улыбаясь, спросил:

– Инге, а вы откуда?

– С Колонии-17, – почему-то недовольно буркнула та, и Маша почувствовала, что вопрос её разозлил. Боится, что поймают на вранье? Нет, это ведь правда… Не хочется вспоминать о родной планете? Похоже на то. Что же, это Маша могла понять… Нет, так не годится. Что-то рановато она взялась сопереживать и сочувствовать. А вот переключить внимание Сонел на себя вместо шефа – пожалуй, хорошая идея. К тому же… вдруг получится её раскрутить на что-нибудь? Информацию, нетипичную реакцию – что угодно, лишь бы получить подтверждение подозрениям – или раз и навсегда опровергнуть их. Тем более что и повод для вопроса находился перед глазами:

– А тату – это ритуальное? Расскажете?

Вопрос оказался правильным. Сонел начала говорить – сначала с трудом подбирая слова, потом всё больше увлекаясь – вернее, расслабляясь. Как и предполагалось, Инге раскрылась на том, что для неё важно. Маша слушала внимательно, но её интересовала не столько информация, сколько изменения реакций и пси-активности собеседницы. Впрочем, и рассказ сам по себе оказался увлекательным, тем более что уже через минуту Маша поняла, что большая часть прочитанного в базах и рядом не лежала с тем, что увлечённо излагала Инге. Интересно, это в Сети неправильная информация или на Колонии-17 религия так странно трансформировалась? Скорее всего, и то, и другое.

– Значит, вы – поклонник вуду? Я изучала вашу религию. Но у нас она давно… вымерла. Я правильно понимаю, что в определённых ситуациях вы можете общаться с духами, с лоа, и они вам помогают?

– Не поклонник. Так неправильно говорить. Я оунси. Ученица. Младшая жрица. И – да. Всё правильно. И если бы не эта помощь…

– Не расскажете? – вклинился Сергей. – Хотя бы на примере последнего столкновения. В секторе этого… Бешеного Псы?

Это тоже было увлекательно, но и здорово пугало. Маша думала, что Сонел будет преувеличивать свои способности или, наоборот, попробует их скрыть, но та совершенно спокойным голосом рассказывала абсолютно невероятные вещи. Маша слушала, фиксируя её состояние, поглядывая, по возможности незаметно, на экран сканера… Сонел не врала! Она, как минимум, верила в то, что говорит. Как максимум – говорила правду. Но как такое может быть?

– Очень интересно. Никогда такого не встречала. В спокойном состоянии вас очень слабый пси-потенциал. Но то, что вы рассказываете… И я наблюдала вас в больнице. Это было очень сильно. Вы тогда обращались к духу? Если не секрет, к какому?

– В больнице… Когда?

– Когда вы допрашивали взятого стрелка

– А-а… Тут сложно. Сначала положено к Легбе обращаться: это он решает, услышат молитву или нет. Он вроде как на информационном хабе сидит, понимаете? А кто приходит потом… Я не всегда могу понять.

– А там кто был?

– Тогда?.. Ну, сначала мне показалось, что это был господин Саммеди, Хозяин кладбищ, но я уже не уверена…

Сонел задумалась, и Маша решилась задать мучающий её вопрос:

– А ваши браслеты… Почему такой странный выбор материала?

Она не знала, чего ожидать, и спокойный ответ немного разочаровал:

– Медь – это металл Эрзули. А кость… Ну, она дорогая очень и редкая, а богине надо посвящать красивые и ценные вещи. Желательно белые. Так что вот.

Они обе замолчали. Маша лихорадочно соображала, что ещё можно спросить, чтобы вызвать хоть какую-нибудь отдачу. Потому что не чувствовала ничего. Перед ней был человек со слегка повышенным пси-потенциалом – и не более того. Словно… Возникшая мысль Маше очень не понравилась: словно существуют две Паломы Инге Розальбы и так далее. Одна – наивная верующая провинциалка, вторая – мощный псионик, вуду прикрывающийся. Как будто… Маша замерла, боясь спугнуть зарождающуюся мысль, и тут в образовавшуюся паузу вклинился – как не вовремя! – Сергей:

– Продолжите фразу: ябеда-карябеда…

– …турецкий барабан, кто на нём игра… – Сонел замерла с открытым ртом. И не она одна. Вампир, занятый подписанием каких-то документов, удивлённо вскинул голову, а Маша насторожилась, потому что – наконец-то! – ощутила что-то. Короткий и непонятный всплеск псионики. А ещё – страх. Инге чего-то жутко испугалась.

– Что? Что это за х…ня? Что она ваще значит?!

Сергей кивнул с таким видом, словно ничего особенного не произошло:

– Нет, ничего. Спасибо. У нашей службы к вам нет претензий. Вы имеете право не отвечать на наши вопросы, если не хотите. Вам подтверждается гражданство Торгового союза со всеми вытекающими правами и обязанностями добропорядочных граждан. Но вам временно запрещено пребывание на Терре без сопровождения представителя Управления.

Теперь настала Машина очередь отвесить челюсть. Этими словами, да ещё произнесёнными под запись, шеф фактически снял с Сонел все подозрения. Она перестала быть фигурантом разработки, стала просто свидетелем… добропорядочным свидетелем. Но почему?!

– Да какого?.. О-объясните!

Маше тоже очень хотелось услышать объяснение, но она слишком хорошо знала Сергея Ивановича. Не будет объяснений. По крайней мере, прямо сейчас не будет.

И шеф действительно вместо ответа протянул руку:

– Ваш идентификатор.

Пальцы Сонел заметно дрожали, когда она вытаскивала карту из комм-браслета. Сергей вставил кусочек пластика в свой комм, ввёл код подтверждения и вернул карту.

– Объясните, что происходит! Пожалуйста… – судя по голосу, Инге готова была расплакаться.

– Маша, советник, прошу оставить нас наедине.

– Э… Шеф, вы уверены? – Маша вовремя прикусила язык, чтобы не рявкнуть: «Сергей, что ты творишь?!» Во-первых, не хотелось затевать ссору при этих, а во-вторых… Всё равно толку не будет. Сергей глянул на неё, и в глазах она прочитала: «Ты мне не веришь?» Вот ведь зараза!

– Поняла, поняла, – Маша примирительно подняла руки и встала. Она давно так не злилась.

Вампир, однако, подниматься не спешил. Оглядел шефа, свою подружку – та растерянно пожала плечами.

– Влад, ей ничего не угрожает.

На лице вампира читалось сомнение, которое он даже не пытался скрыть, но он тоже поднялся и вышел вслед за Машей. Они, не сговариваясь, остались подпирать коридор напротив дверей в гостиничный номер. «Как охрана, вот только кто, кого и от чего охраняет…» Сможет ли она перехватить вампира, задержать его, если в номере что-то случится? Или надо будет всё бросать и бежать на помощь Сергею? Маша не знала. И это было, пожалуй, страшнее всего.

Палома Инге Розальба Марианна Сонел

…Не понимаю, зачем, вы же и так всё знаете. Моё восприятие? Ну ладно. Только тогда не обижайтесь. Почему? Потому что вы мне не понравились. Совсем не понравились. Простите.

Как будто не вам рассказываю? Ага, попробую.

В общем, я совсем не удивилась, когда зашла в номер: та самая парочка, за которой я следила. Невысокая блондиночка, круто прикинутая, с короткой стрижкой, стильной такой. Ну, чёлка косая и пряди на один глаз… И не успела я войти, как она на меня уставилась, и я чувствую – словно по волосам гладить кто-то начал. Осторожно так, незаметно почти. Ну, у меня одна мысль: «Моя голова! Не пущу!» И эта Маша отстала вроде.

А коммивояжёр… Я вообще, как зашла, как увидела эту лощёную рожу… Что? Сами же просили как есть говорить! Ему только каски белой не хватало, красной жилетки поверх костюмчика и маски противопылевой, и можно сразу на наш рудник отправлять. Насмотрелась я там на таких! Не, в порту народ приличный, а вот в рудничном начальстве попадались… И вот прям по глазам видно, говнюк самовлюблённый, привык, небось, людьми швыряться, а потом вздыхает: мол, что поделаешь… В общем, мне с первого взгляда зенки ему выцарапать захотелось.

Хорошо, он мне всего парочку вопросов задал, а так со мной блондинка говорила. Про вуду расспрашивала и всё такое. Я, честно скажу, сначала не очень-то хотела рассказывать, а потом поняла, что ей вправду интересно. И мы вроде нормально разговаривали, и я прям чувствовала, как она меня бояться перестаёт, но тут этот лощёный влез. С фразочкой своей дурацкой.

Что я тогда почувствовала? Испугалась я. Потому что сначала заговорила, а потом поняла, что говорю. Нет, не смысл слов, я до сих пор не понимаю, что это значит. Барабан какой-то непонятный… Просто тогда я как будто знала – и что это, и откуда, и зачем. Знала – но как только задумалась, забыла. Нет, не объяснить. Но испугалась я жутко, сама не знаю, чего именно. А этот Сергей Иванович только смотрел с таким видом самодовольным, словно ему-то всё ясно, и только я, дура такая, не понимаю ничего. Я, правда, надеялась, что, когда Влад и Маша выйдут, он мне что-то объяснит… Ага, как же! Они вышли, а он мне визитку даёт:

– Инге, вот мой личный номер. Если будет надо, звоните по галосвязи, я приму вызов за свой счёт. Чем смогу, помогу.

– Спасибо, – говорю, хотя на деле мне кое-что другое сказать хотелось этому… este hijo de puta. Но, как Влад ушёл, я опять растерялась. – Я так уже вообще ничего не понимаю! Почему?..

– Почему… Знать бы, – mierda, ну вот точно: «Ах, я бы помог, да не могу!..» Cabron! Меня вообще чуть не корёжило рядом с ним: и страшно, и злюсь, и маленькой совсем себя чувствую, и интересно, и всё одновременно. А он дальше говорит, задумчиво так:

– Скажем так, вы не простой человек. По уму вас бы надо изучить хорошенько. И как представителя культа вуду, и как носителя… ваших способностей, – и вот тут я поклясться готова, что он что-то другое хотел сказать! – Но я, как шеф сектора и вообще как функционер, имею право принимать самостоятельные решения. И – да. Если надумаете пойти на службу, я, пожалуй, возьму вас. Но, полагаю, вы пока не согласитесь. Если я могу чем-то вам помочь, скажите. И… Иногда нам бывают нужны услуги сторонних лиц. Если вы позволите, я буду к вам обращаться, если что. Конечно, все услуги будут хорошо оплачиваться.

Он всё это гонит, а я слушаю и не врубаюсь. Потому что на эту Машу глядючи, особенно поначалу и в самом конце, одно можно было понять: меня повяжут по итогу. А вместо этого – такое… И ведь, главное – нет у меня чувства, что это ловушки или подстава. Вот нету – и всё. Ну да, видно, что этот Матвеев тащится от расклада: мол, он такой умный, и вся ситуация – ерунда, плюнуть и растереть, и только я одна такая дурочка, не въезжаю. И мне прям вот опять захотелось ему морду расцарапать. Чтобы прекратил издеваться и толком объяснил, что творится. Ага. Я. Функционеру МУКБОПа. Морду расцарапать. Да я до него, наверное, вообще дотронуться не смогла бы! Ну, в смысле, он не дал бы. Они же там, как я поняла, все крутые бойцы и всё такое. К тому же речь-то о деле зашла, а, значит, все «нравится – не нравится» надо задвинуть подальше. Так что я ответила, спокойно так:

– Ну-у, если что-то такое будет, навроде Ока… Я помогу, конечно, – нет, ну а что? Этот Сергей Иванович, конечно, та ещё зараза, аsqueroso, сразу видно, но если они хотят против Ока воевать, то я с ними. А насчёт всего остального ещё подумаю. И уж точно не буду больше спрашивать, что он за вопросы мне странные задавал.

Ага, не буду! Секунды на две-три меня всего и хватило:

– Но что обозначало то… Ну вот то, что вы меня продолжить попросили?

– Ну… Это такая проверка. Скажите, у вас странные сны бывают? Как будто вы – это не вы. Или не совсем вы. Скажем, вы, но в каком-то другом месте, вполне себе реалистичном.

Здрасьте, прилетели! Он что, меня за психа держит? С этим… раздвоением личности, что ли? Нет, тогда бы они меня точно повязали. Да, лучше про это больше не расспрашивать. Хотя любопытно, конечно, до ужаса. И страшно. И непонятно, что сильнее: страшно или любопытно.

– Вы меня пугаете. Считайте, что уже напугали. Я не хочу в это лезть и… Это может быть опасно? Для меня, для тех, кто рядом?

– Нет. Ладно, не буду вас мучить. Если что, звоните.

– Ага. Я… Вы больше ничего у меня спросить не хотите?