Вчера случившаяся смерть не оставляет след: —
Нет ни следа.
2. Иона говорит начальнику корабля:
Жизнь сказала: «Я ли уж не ласкова,
«Я ли уж тебя не сторожу?
«Хитростней узорочья дамасского
«Древо крови я в тебя вложу.
«Все обсыплю черной скользкой ягодой,
«А поверх – зеркальная пыльца…
«Только… Господину ты не ябедай,
«Даром не расстраивай Творца!»
– «Я пророк, ушедший от Хозяина.
«Я – еврей, ушедший от Отца.
«Как из алой мглы заря изваяна,
«Так из ней же скатаны сердца.
«Я – как шмель, гудящий озадаченно
«В средостеньи мира, на цветке:
«Скрипочная грудка петлей схвачена,
«Нить плывет к невидимой Руке.
«Уж тебя, разлучницу лукавую,
«Я не стану с Господом мирить!..
«Не грозись наградой да расправою,
«Не колебли золотую нить!
«Ты как хочешь штопай да залатывай
«Хитросплетенья своих тенет…
«Но глаза косые – не закатывай —
«Я не стану пить твой черный мед!»
3. Говорит Иона в Ките
Пять концентрических сердец
Вздыханием одним вздыхало,
И цвел един, един венец
Над свертком мяса и металла:
В горящем масле ледяном,
В пространствах ночи безуханных
Повис оцепеневший дом
На ветхих цепях окаянных;
Лучащиеся пузыри
Беззвучно вверх и вниз ходили,
Как очи всех, поводыри
Кого без них вверху водили;
Но света не было от них
В парящих полостях дрожащих,
И дом качался на своих
Зеркальных цепях нисходящих;
Растенья дышащие и
Раскрашенные мхи сухие,
Ввернувшись в черные струи,
Об руки бились, как глухие;
Листалась книга черных вод,
И все сердца вздыхали снова
И замирали: пролистнет
Иль нет – единственное слово?
И, краскою сухой шурша,
С изнанки всех великолепий
– Как на конце карандаша —
Вращался дом на скрутке цепей.
В свеченьи взрезанного дня,
Который, нет еще, не минул,
Мне жить и жить еще, храня
Грозу, что я из моря вынул;
Сей дом из лезвий ледяной,
Как пламенник иного века,
Взошел над черной стороной,
Как бы заклявши человека.
За город, скраденный в ночи?, —
Рукой раскрашенной махая,
Косись, танцуй и бормочи,
Жена неплодная, плохая,
И пей кровавое вино,
Танцуя при последней дверце!
…Со внешним сердцем заодно
Вздыхает внутреннее сердце,
А три, оставшихся внизу,
Внизу возропщут разобщенно!
Да! Я унес от них грозу!
Навек ей встать у небосклона.
4. Первый станс Ионы у стен Ниневии:
Танцует блудничка под скрежет и гром,
Под грозные колокола,
И часто дрожит шелковистым бедром,
Как вбитая в сердце стрела.
Но, глядь, извернется, – и прянет наверх,
Обратно, в распрямленный лук…
И примешь подарок, последний навек,
Из этих отравленных рук.
5. Второй станс Ионы у стен Ниневии:
Разломлено небо по молнии вкось,
А в душных колоннах дождя
