– А что вы тут делаете? – с вызовом проговорила она. – Валера, ты зачем её сейчас поцеловал? Волошина, ты к моему Валерке клеишься, да? У вас роман, да?!
– Да, Света, клеюсь, да роман! – не сдержалась Татьяна. – Ты точно ненормальная, Светка, ты же знаешь, что я в такие игры не играю.
– Мать, ну ты что? Дурёха ты моя, напридумывала чёрт знает что, – улыбнулся Валера, обняв женщину. – Куда же я от тебя денусь, ты же жена моя законная и мать моего ребёнка. Я просто насчёт картины с Танюшей советовался, ты не знаешь, я не стал тебе говорить пока… ну, в общем, я кое-что из её книги позаимствовал, вот и интересовался её мнением.
– Фу-ты… а я уже накрутила себя, ведь второй раз за вечер ловлю вас… А-а, вы точно нет?
– Света, ты же сама говорила, что у меня душа Лариной… А разве она способна на такое? – заверила подругу Татьяна.
– Ларина точно нет… А целовать-то зачем?
– Света, ты опять? В первый раз, что ли, он меня целует, мы же друзья.
– Ну, раньше это при мне было, и я не ревновала.
– И правильно делала, ревность оскорбляет истинные чувства, – проговорил Полянский. – А этот дружеский поцелуй всего лишь знак благодарности Танюшке за совет и только.
– Всё, всё, хватит меня уговаривать, я верю вам… ну, не могу я вам не верить, люблю я вас обоих и всё.
– Я тебя тоже, муза моя, – сказал Валера, ещё крепче прижимая к себе жену.
– Правда, Валерочка? – проворковала Светлана и затаила дыхание в ожидании подтверждения.
– Правдей не бывает! Ты мне веришь?
– Да, да, да! – воскликнула Полянская, повиснув у супруга на шее.
– Вот и хорошо, не хочу, чтобы мы сорились, – облегчённо вздохнула Татьяна.
Она увидела, как прояснилось лицо Светланы, и поняла, что все недоразумения между ними были исчерпаны.
– Ну что, девчонки, пошли продолжать, а то нас уже точно потеряли, – позвал женщин Валера.
– Вы идите, я скоро подойду, – сказала Татьяна.
– Только не теряйся, Волошина, мы ждём, о твоём бокале я лично позабочусь, – отметилась повеселевшая Светлана.
– И кавалера моего тоже не забудь, а то не дай бог захандрит, – вдогонку ей напутствовала Татьяна.
– Не боись, присмотрим.
Когда её друзья скрылись из виду, Татьяна направилась в зал, где размещались картины Полянского.
У самого входа дорогу ей преградил немолодой охранник:
– Извините, выставка уже закрыта, посещение завтра с десяти утра.
– Я знаю… я буквально на минутку, хотела бы ещё раз взглянуть на одну картину, это очень важно для меня… Полянские мои друзья, они не будут против.
– А я помню вас, вас трудно не запомнить… Ладно, проходите, но только не долго, а то мне влетит от начальства.
– Спасибо, я не задержу вас.
Шаги девушки гулко разносились по залу, пока она не остановилась напротив «Масок».
Татьяна не совсем понимала, что её привело сюда вновь, но она ощущала острую необходимость в таком решении. Её неудержимо влекло к этой картине. Возможно, она что-то упустила в ней, и это что-то напомнило о себе.
«Да, «Маски» ещё проявят себя, я чувствую это… между картиной и моей книгой есть определённая связь… она уже не даёт мне покоя… Эта девушка в центре, мне кажется, что это я сама или моя душа, и она так похожа на мою героиню, так похожа… Боже, что со мной? Внутри меня всё перемешалось… мне кажется, что стирается граница между явью и вымыслом…»
С ней действительно творилось что-то неладное, пространство вокруг неё словно ожило, зашевелилось, и вместе с этим появился нарастающий звон в ушах. Девушка уже не чувствовала своего тела, оно становилось невосприимчивым и каким-то невесомым. Вдруг Татьяна увидела, что лица на картине тоже ожили, стали меняться как в прошлый раз, но теперь они глядели не на девушку в центре, а на неё. Их взгляды не предвещали ничего хорошего. Сердце Татьяны отозвалось болью, ей стало невыносимо душно. Но то, что произошло потом – ввергло её в ужас. Полупрозрачные фантомы персонажей стали сходить с картины и медленно приближаться к ней, расплываясь вокруг неё в виде петли. В их злобных намерениях она не сомневалась, но не могла сдвинуться с места, её что-то не пускало, удерживало. Единственное, что она смогла сделать – это закричать, хотя и не слышала своего голоса. В ту же секунду в зале стало темно, и свет померк в её глазах…
Сброшенные маски
Тьме не до сна, её гнетут кошмары
От вещих слов, что дни ей сочтены…
Все маски сброшены и слепнут злые чары
У верных слуг мамоны и войны.
I
Вокруг неё был лес, тёмный безжизненный лес, совсем не похожий на тот, что она знала. Она стояла на месте, вслушиваясь в пугающую тишину, и пыталась что-то сообразить, вспомнить. Но на ум ничего не приходило, из её памяти будто вырезали какой-то связующий фрагмент. Последнее, что она помнила, как вошла в зал, потом возникли те странные видения, ощущение страха, паника и, наконец, темнота… Что произошло дальше, она не знала. Татьяна даже не могла объяснить, что видела в зале. Было ли это реальностью или галлюцинациями, плодом её чувствительной психики. Вот и сейчас она не понимала, что с ней и где находится, то ли это сон, то ли что-то ещё. Её сознание бодрствовало, но никак не могло включиться в ситуацию, словно его что-то блокировало. Крепко зажмурив глаза, она вновь их открыла в надежде проснуться, но лес никуда не исчез.
«Ладно, делать нечего, придётся идти, – решила она. – Только куда? А куда глаза глядят, туда и пойду».
Сделав несколько первых шагов, она сразу поняла, как обманчива была тишина. Лес вдруг встрепенулся: внезапно появившийся ветер со свистом пронёсся по кронам деревьев, раскачав стволы, которые ответили протяжным стоном, из-за каждого куста слышались какие-то шорохи, то там, то здесь раздавались пронзительные крики птиц или зверей. Татьяне казалось, что она слышит шепот леса, и этот шепот не был дружелюбным, он холодной ядовитой змеёй пытался забраться в самое её сердце. Сердце Татьяны сжалось от страха, к горлу подкатила тошнота, а ноги стали ватными и непослушными. Как только она остановилась, звуки стихли. Однако кажущаяся тишина теперь ещё больше пугала её. Превозмогая слабость, она двинулась дальше, и всё повторилось, но уже с большим размахом. Она вновь остановилась в растерянности. Лес затеял с ней какую-то зловещую игру, желая подчинить девушку своей воле, он хотел заставить её играть по его правилам. Татьяна поняла это, но ничего не могла противопоставить в ответ.
«И что же делать?.. Бежать?.. Закрыть глаза и бежать? Но, куда?! Он же везде, из него нельзя выбраться, это ловушка!» – уже теряла над собой контроль девушка.
Как только она об этом подумала, сразу уловила, как оскалился лес, его наглая ухмылка не оставляла сомнений, что он читает её мысли. В этот момент Татьяну, будто кто-то толкнул и чтобы не дать лесу опомниться, она побежала, побежала наугад, не выбирая дороги, стараясь не слышать и не видеть, что творится вокруг неё. Лицо девушки нещадно хлестали ветви деревьев, царапины на руках от колючих кустарников кровоточили, но она не обращала на это внимания и бежала до тех пор, пока не выбилась из сил. Упав на землю, Татьяна какое-то время пролежала без движения, с трудом утихомиривая учащённое дыхание. Когда сердце немного успокоилось, она огляделась. Оказалось, что лес остался позади.
«Неужели отпустил? Или я сама смогла… Неважно, главное, что я в безопасности. А здесь светлей и луна видна. Какая огромная и какая яркая! А дальше что, куда идти, что делать?» – мешались мысли в её голове.
Луна оказалась единственным видимым ориентиром в противоположной от леса стороне, и она пошла прямо на неё. Вскоре лунный свет высветил вдалеке очертания высоких башен и стен. Подойдя ближе, она догадалась, что это какой-то средневековый город-крепость.
«Да-а, странностей всё больше и больше… уже и удивляться особо не приходится. Что же там за этими стенами? Сейчас ночь, наверно, город пустует. Лишь бы впустили, насколько я знаю из истории, входные ворота охраняет стража. Ладно, попробуем, если прогонят, пойду в другую сторону», – рассуждала девушка.
Но Татьяну впустили без лишних вопросов, всё равно, что свою. Когда за её спиной захлопнулись массивные ворота, пути назад уже не было. Девушка не спеша побрела по узким тёмным улочкам к самому центру города, не встретив на своём пути ни одного человека. Город будто вымер. Но всё изменилось, когда Татьяна повернула на городскую площадь, от неожиданности она даже остановилась.
Вся площадь буквально горела в смоляных факелах, здесь было так много народа, ей казалось, что весь город высыпал на какое-то ночное торжество. Люди негромко переговаривались между собой в ожидании какого-то важного события. Татьяна подошла ближе, смешиваясь с толпой, и стала пробираться к самому центру площади. Когда ей удалось рассмотреть, то, что находилось там, на всеобщем обозрении – её волосы встали дыбом. Это было лобное место в виде сколоченного из досок помоста, на котором находились какие-то люди, а чуть поодаль стоял высокий столб, обложенный поленницами дров.
«Это же эшафот… здесь кого-то хотят казнить», – мелькнула в её голове страшная догадка.
Татьяна стала пробираться в первые ряды, чтобы лучше всё разглядеть и вдруг услышала громогласный голос:
– Ведьма!
