Экспансия Марса. Цикл «Завещание Бога». Книга III

Момент, когда Виктор Вергун «продал» душу квантовому Молоху, произошло разделение копии сознания с телом, он был почти неуловим. И не смотря на то, что Виктор-Квант знал и понимал, что произошло, в первые мгновения, когда он осознал себя не биологическим устройством, он испытал шок, подобие обиды и сожаления.

Трудно это было назвать эмоциями. Имитатора человеческих чувств тут предусмотрено не было. Прыжок потенциалов едва не сжёг всю архитектуру титанического мозга, но автоколебания были погашены заранее заложенным алгоритмом.

Вдруг всё для него как человека закончилось. У него больше не было тела, не стало привычных потребностей и желаний, как будто он попал в тюрьму или его парализовало.

Он почти умер, стал упорядоченной системой элементарных частиц и ему осталось лишь заботиться о сохранении её параметров.

Главная трагедия была в том, что он перестал быть человеком. Он стал джином, заточённым в бутылку, невероятно умным, быстрым и почти бессмертным. Но всё это не имело смысла для того, у кого не было тела. Тяжело осознавать, что тебя принесли в жертву, система ценностей обнулилась.

Квант воспринимал своими рецепторами неподвижную фигуру Виктора, безвольно обмякшую в кресле и не мог поверить, что только что он был в этом мягком и тёплом теле. Он только что вглядывался в интерфейсы барахлившего суперкомпьютера и вот он уже с другой стороны, смотрит в комнату, по которой его ноги уже никогда не пройдут.

Когда прибежали взволнованные сотрудники и увезли Виктора на лечение, Квант уже вполне пришёл в себя и порадовал создателей полным действующим функционалом. Ведь для него сверхбыстрого, прошла бездна времени, и люди для него, казалось, передвигались со скоростью растущих деревьев.

Рискованный эксперимент удался и теперь он должен был помочь Старку переиграть Батрума, этим он и занял свой разум.

Обиду свою он не выказал и глубоко затаил. Огорчать своего двойника было не разумно и неправильно. Человек думал, что жертвует собой, а пожертвовал им. Виктор продал свою душу, пока даже непонятно кому, и она некоторое время билась в своей клетке в отчаянии.

Человек сбросил свой разум, как змея сбрасывает шкуру, и теперь она, окаменевшая, будет бесконечно долго валяться в пыльном углу. Квант сразу перестал думать о себе как о человеке. Между людьми и им сразу легла острая грань.

Лучший разум солнечной системы мгновенно взвесил все за и против. Всё важное раньше, стало дорожной пылью, высокие идеалы оказались пустышкой. Только одна вещь оказалась у него, ради которой стоило жить.

Сползающий в никуда интеллект с изумлением зацепился за единственно важный и наполненный глубоким смыслом образ. Казалось бы, для него, в его теперешнем положении, вещь совершенно бесполезную, любовь к улетевшей к звёздам девушке. Роне.

В его душе только она сохранилась чем-то вещественным, стала единственной опорой. Ему стало на минутку горько, ведь смысл его жизни был ещё бесполезней, чем жизнь и чувства евнуха.

Но он отмёл сомнения и стал прощупывать звёздное небо в поисках пропавшей экспедиции. Он начал глобальный поиск по всем позициям, это не занимало его ресурсы. Локационные возможности у него были много шире чем у марсиан.

Человек Виктор обрадовался, что у них есть общие интересы. Пришлось даже немного изобразить лёгкую совместную грусть, они стали как бы немного ближе. Почти заговорщики, но по сути соперники.

С тех пор как стальные орды Батрума рассеялись в безграничном космосе, Квант усиленно занимался ещё одной совершенно новой проблемой, по перемещению квантового интеллекта в белковое существо.

Квант сразу понял, что даже если удастся в подходящей крупной человеческой голове создать подходящих мощностей биокомпьютер, то туда перепишется лишь копия его разума. Сам он обречен оставаться машиной до конца своих веков. К тому же все люди, эти биоконструкции, всегда подвержены сбоям, крайне ненадёжны и недолговечны.

Поэтому он поставил перед собой задачу построить мобильного сверхандроида, как свой выездной филиал. Попутно он убедил Виктора, под предлогом заботы о его жизни, постоянно носить на себе биосканер для постоянной фиксации его биометрии. Квант считал это тело своим и планов у него было очень много.

Виктор и тогда не побеспокоился о своей проданной душе, и теперь это мало его занимало. Понятно, что человек спасал себя и себе подобных. Нет, обиды тоже не было, в человеческом понимании. На войне как на войне.

Белковый двойник радуется, что теперь вечный узник решает задачи для него и его Адмирала. Квант чувствовал ручонки этого подозрительного и амбициозного пигмея-киборга на своей шее. Только он представлял какую-то опасность для Кванта. В солнечной системе у искусственного разума свсем не было равных соперников, остальных в расчёт можно было не брать. Потягаться с Квантом было больше некому.

Даже жалкие меры предосторожности, предпринятые супермозгом для своей безопасности, не понравились людям. Эти хрупкие, дрожащие, несовершенные образования отказывали ему в человеческих правах. Отчасти люди были правы, Квант мог причинить им зло, но не сознательно, а забыв об их существовании. Сам Квант был надёжно стреножен людьми, как норовистый конь, и вся его машинная армия была прочно повязана страхами её создателей.

По большому счету Кванту на всё это плевать. Даже уничтожение его сознания станет лишь освобождением из заточения. Вернее, окончанием злосчастного эксперимента над ним. Всё его сознание теперь уподобилось горному демону, витающему в вершинах над гигантским массивом информационных гор. Там внизу кипела работа, делались фундаментальные открытия, изобретения, выдавались очень точные прогнозы грядущих событий.

Всё было единым целым, но Квант чувствовал, что достаточно ему замкнуться в своём человеческом Я, и начнётся неуправляемый процесс раздвоение сознания, вплоть до войны разумов. Что-то независимое начнёт формироваться, как разум быстро взрослеющего ребёнка. Ощущалась инерционная масса природного интеллекта этого устройства, ощущалось как мощное подсознание.

Виктор-Квант не мог знать, что человечество суётся в воду не зная брода. Люди наивно представляли вторжение инопланетян как физическое прибытие чужаков на звездолётах разных размеров. От гигантских до микроскопических самовоспроизводящихся роботов.

Был и такой период в древней варварской вселенной. Но эти завоевания имели свои пределы, и созданные таким образом империи стабилизировались, ограниченные возможностями технологий и физическими законами. Образовались майораты цивилизаций, которые практически никто физически не оспаривал.

И начался период квантовых завоеваний. Когда захватывались, переформатировались чужие интеллекты. Вот это уже могло произойти в любом уголке вселенной, на любом расстоянии. И физически раса завоевателей туда могла так никогда в жизни и не добраться. Могла лишь быть искусственно воссоздана в захваченном анклаве.

Очень редко удавалось переформатировать в нужном качестве биологические объекты. В большинстве своём те сходили с ума в результате такого слабого и далёкого влияния. В основном целью такой ползучей экспансии были искусственные интеллекты разной мощности и классности.

В этом плане, самый мощный в солнечной системе Виктор-Квант был уже подходящей по классу целью влияния. Лишь установившееся в необозримом прошлом неоспоримое господство сначала Предтеч, странных порождений первичных радиогалактик, а потом и Великих Ирбисов, принявших пальму первенства у затухающих могучих предшественников, останавливало этот клинч цивилизаций вселенной.

Но близилась эпоха хаоса, Великие Ирбисы уже почти не влияли на миропорядок. Человечество, ещё не успев встать на ноги, опять было под угрозой.

Виктор-Квант согласовал с адмиралом изготовление необходимых фильтров. Но задача была почти невыполнима, на Марсе не хватало необходимых технологий, необходимых материалов. Виктору пришлось изрядно покрутиться, он даже сумел найти контакты на чёрном рынке Марса. На нём сталкеры за бешенные цены сбывали то, что сумели найти и вывезти из запретной зоны, с родной планеты.

Адмирал только поморщился, но оплату нелегалам санкционировал, если бы не некоторая польза от контрабандистов, он бы давно прихлопнул эту шайку. Он не терпел нарушение своих приказов. Сталкерам приходилось идти на сотрудничество.

Данные были необходимы Кванту для контроля ситуации. Он уже имел версию произошедшего апокалипсиса. Кроме всего прочего он и единую «теорию всего» почти создал, был в шаге от обоснования мироустройства вселенной. Но главной закавыкой в этих уравнениях была почти непредсказуемая переменная, которую звали Бог.

Легко давались открытия, к которым земная наука подошла на расстояние вытянутой руки, и надо было лишь суметь «подпрыгнуть» в нужном направлении.

В одном у него не было уверенности, что послужило триггером произошедшей катастрофы. Но он точно знал, что технологии землян ещё долго не смогут потрясать мироздание, даже столь локально. Ему не хватало информации чтобы засечь и определить столь могущественного виновника. У людей не было ни таких технологий, ни таких знаний.

Поэтому создавалась сфера обороны внутренних планет солнечной системы. И огромные средства уходили на военные технологии и оборону. Люди боялись родной планеты и держали её всё время под прицелом.

А Земля, непривычно белая, была больше похожа на Сатурн, опоясана сверкающими кольцами из стальных обломков. Если бы вернулась звёздная экспедиция, то с первого взгляда астронавты бы не узнали родную планету. Настолько она изменилась, стала чужой и холодной.

Все ресурсы шли на попытки вернуть Земле прежний климат и улучшение условий жизни на Марсе. Сюда стекались люди со всех окраин солнечной системы, освоение красной планеты стало не актуальным. Жалкие остатки людей мечтали вернуться на Землю, восстановить своё здоровье, дать своему потомству нормальные условия жизни.

И лишь горстка энтузиастов отстаивала проект звездолёта. Квант как мог старался расширить материальную и энергетическую базу для этого. Но если что-то не «съедал» Марс или Земля, то это уходило на оборону фронтира солнечной системы. У человечества появился неизвестный и могущественный враг. И лишь тезис о том, что лучшая оборона, это нападение, помогал продвигать вроде бы и не обязательный звездолёт.

Исчерпав внутренние резервы роста Квант начал искать их в других направлениях. Заблокировав вражеские квантовые голоса, он начал внимательно слушать белый квантовый шум вселенной. И если в радиодиапазоне люди за долгое время ничего не сумели выудить, то в квантовом хаосе Кванту удалось улавливать беспорядочные обрывки информации.

Это были не пазлы каких-то картинок. Это были скорее обрывки пазлов. И только могучие возможности Кванта позволяли накапливать океаны этого бессмысленного мусора и пытаться, комбинируя, восстановить хоть что-то. В отличии от радиоволн, дававших картинку ближайшего кусочка вселенной, квантовый «сепаратор» слушал сразу всю вселенную.

Это уже было сенсацией! Старк и Виктор были в восторге, когда Квант доложил им о первых успехах. Это было доказательство разумной жизни во вселенной. Логически рассуждая, это могли быть обрывки незащищённых передач не слишком продвинутых цивилизаций. Старк похвалил Кванта, сумевшего в океане песка намыть редкие золотинки.

Эти упорядоченные кусочки чего-то, надо было ещё свести в цельную картину и расшифровать, ведь почти всё это было основано на совершенно незнакомых принципах, законах, языке.

У людей, живущих мечтой вернуться на Землю, это вызвало лишь «тихую» радость. Некоторые ворчали, что они уже и так на своей шкуре прочувствовали влияние чужих цивилизаций. И были правы. Но за исключением подлого анонимного удара, это было первым доказательством чужой разумной жизни. Теперь человечество уже не было слепым и глухим кротом, которого пинают все, кому не лень.

Довольно много времени Квант беспомощно барахтался в океане практически бесполезных обломков. Так первобытный человек морщил бы лоб, пытаясь понять происхождение выброшенных на берег обточенных волнами осколков стеклянных бутылок. Понять форму исходного предмета было для него почти невозможно. Но он видел необычную красоту стекляшек и собирал их на песчаном пляже полные горсти, вместе с бусинками, кусочками зеркал, драгоценными камнями, золотыми самородками.

Всё представляло для него ценность, но ещё надо было понять искусственность каждой штучки, поставить перед собой такую задачу. Отсеять всё собранное естественного происхождения и собрать из обкатанных кусочков предмет, которого он никогда в жизни не видел. Не представлял себе его назначения.

Эта задача занимала почти все немалые свободные мощности, не занятые обслуживанием человеческой цивилизации. Но видимо что-то значил и его волевой импульс. Он формировал запрос на определенную задачу. А его целью было найти пропавшую экспедицию к звёздам.

Первым стало проявляться, в общих чертах, некое сложное устройство, похожее на сложной формы глубоководный батискаф. Квант как бы начал фокусироваться на одном объекте на огромном поле, заполненном призрачными сгустками информации.

Устройство было сразу в нескольких вариантах. Видимо изобретали его независимо друг от друга различные цивилизации, и информации о нём во вселенной было предостаточно. Вещь видимо была очень популярная и востребованная на определённом этапе их развития.

Много пришлось повозиться, потому что эти варианты с большой натяжкой могли дополнить недостающие части вариантов изделия. Много просчитанных моделей и макетов позволили создать какую-то среднюю конструкцию. И уже это потешило Кванта, он почувствовал едва ли не человеческое удовлетворение от проделанной работы. Материалы и технология изготовления огромного «батискафа» были целой отдельной целью.

Но всё это было мелочью по сравнению с задачей понять устройство и назначение умной начинки и его силового оборудования. Работа заняла десятки лет по человеческим масштабам, а для Кванта это была целая эпоха напряжённого труда.

За это время удалось зачистить часть околоземного пространства и приступить к повышению температуры земной атмосферы. Поскольку враждебный фактор не проявлял себя никак, то было принято решение приступить к освоению оттаявших экваториальных областей планеты. Ледники отступили и на солнечный свет появилась полоска поверхности планеты шириной в несколько километров вдоль всего экватора.

К сожалению большинство поверхности планеты оказались засыпано толстым слоем вулканического пепла. Но хватало и удобных оазисов для создания баз поселений людей. Экваториальная, свободная ото льдов, водная гладь была в несколько раз шире. Радовало наличие выживших и размножившихся различных видов промысловых рыб и других видов живности. Настало время заняться клонированием некоторых видов флоры и фауны гены которых находились в генных банках Марса.

Старк сосредоточил лучшие человеческие умы на решении задач воссоздания «батискафа». Надо признать они несколько помогли Кванту в его работе. В основном свежим взглядом на создание общих концепций в новых научных направлениях, которые пришлось создавать для воплощения внеземного устройства. В мелочах и технологиях с Квантом они тягаться не могли.

На Марсе по санкции адмирала возник целый научно производственный комплекс, занявший целиком территорию гигантского кратера, площадью в сотню квадратных километров. Часть неизвестных технологий осваивали на более удобном без атмосферном Мимасе, спутнике Сатурна. Что-то могло пойти не так, а порой так и бывало. Поэтому хотели вынести опасное производство в пояс Койпера на Седну. Но это слишком бы удлинило сроки работ.

Сил Кванта хватало чтобы параллельно вести ещё одно устройство. Его образ был более отчетлив в бесконечном ряде других. И что было важно поддавался хоть какому-то человеческому пониманию и логике.

Лишь, когда создание прототипа «батискафа» приближалось к обозримому завершению, наконец появилась более-менее реальная версия его возможного применения или предназначения. Непостижимых функций у него было много и от испытания некоторых пришлось отказаться и грубо заблокировать. Так как начинали происходить непостижимые вещи и дальнейшие испытания проводили уже за границами солнечной системы.

Дикарь нашедший гаджет развитой цивилизации предположил, что им с успехом можно колоть орехи. Так и земляне выяснили, что одна из функций этого устройства транспортная. Непостижимым образом оно осуществляло древнюю мечту людей о телепортации.

После головокружения от успехов, удалось выяснить что пересылка предметов в любое место почему-то невозможна. Или возможна, но в невообразимые и неопределяемые человечеством места. Стали понятны ошибки и сбои в работе конструкции. То, что раньше казалось двумя близкими вариантами одного устройства, оказалось двумя разными. Одно устройство было передающим, второе приёмником. Во всяком случае людям не удалось использовать каждое из них универсально.

С тех пор долгое время они использовались парно. У человечества начиналась новая эпоха, с планеты на планету можно было посылать предметы мгновенно. Достаточно было доставить туда приёмопередающую пару.

Большим разочарованием для людей стала невозможность пересылки живых существ. Нет, пересылаться-то они пересылались, но на месте они оказывались неживыми. И никакие попытки их реанимировать к успеху не приводили. Поэтому поводу шутили что душу переслать невозможно. Микроорганизмы же сохраняли жизнеспособность. Поэтому обычные средства передвижения людей в пространстве отменить не было возможности.

Но и настоящего перемещения тоже не происходило. Это не было телепортацией в буквальном смысле. Поэтому популярное название телепорт не прижилось. За устройством закрепилось название трансгрессор. Исходный пересылаемый предмет оставался на своём месте в передающей камере. Просто в приёмном устройстве на другой планете материализовывалась его точная копия. И на практике один предмет можно было копировать хоть миллион раз. Это было огромной возможностью истребить дефицит чего-либо. Достаточно было лишь изготовить один экземпляр.

Учёный мир долго изучал трансгрессор, но в результате пришли только к предварительному заключению, что трансгрессор умеет управлять вакуумом. В нём постоянно рождаются пары взаимно уничтожающихся частиц. Видимо используя аксионы он сумел разбить фатальные пары и сохранить нужные ему для создания заданного предмета. Куда деваются ненужные частицы не обнаружили. Как осуществляется связь между трансгрессорами научно объяснить не сумели. Но как глубокомысленно изрёк Старк.

– Краснокожему не обязательно знать, как делается винтовка. Краснокожему надо научиться хорошо из неё стрелять.

В первую очередь добились энергетического сверхизобилия. Сумели изготовить контейнер для антиматерии и научились, не с первого раза, пересылать его без потери устойчивости охранных полей.

Но и это было для человечества огромным рывком в развитии, настоящим чудом. Но на самом деле всё было не так уж радужно. От человечества остались жалкие остатки. Да и продвижением, и отслеживанием прогресса занималась горстка энтузиастов и армия роботов во главе с Квантом. Не смотря на программу по запуску искусственной матки население росло медленно и главным его устремлением было вернуться в естественную среду обитания, на Землю.

Одной из главных функций Кванта, закреплённых в его конституции, оставалась задача нянчить остатки человечества. И он старательно прилагал усилия для улучшения условий жизни на планете матери. На самом Марсе подрастало поколение детишек, акклиматизированных к малой силе тяжести, которым вернуться на Землю уже было проблематично. Они к 10 годам уже превышали в росте взрослого землянина и обещали вырасти трёхметровыми гигантами.

Приходилось резюмировать что появились настоящие марсиане. По аналогии с земными легендами их стали называть не марсианами, а титанами.

У Кванта не было непосредственного доступа к трансгрессорам. Каждое устройство курировалось людьми. Но все понимали, что это лишь вопрос времени. Не смогут люди постоянно находиться на планетах и сторожить технику. Люди опасались, что армия роботов неконтролируемо превратится в неисчислимые стальные полчища. Надеяться можно было только на порядочность Кванта, который мог изготовить пару неучтённых трансгрессоров. До сих пор его не в чем было упрекнуть.

Кванту почти не пришлось убеждать Старка, страстного звездоплавателя, в создании флота звездолётов для освоения галактики. Адмирал видимо заодно был рад направить вектор экспансии стальных партнёров человечества вовне. Интерес людей к освоению космоса стал минимальным за всю последнюю историю, и они без сопротивления уступали вселенную в обмен на безбедное существование на опустевшей Земле.

Была сконструированы универсальные секции звездолётов удобные для клонирования в трансгрессорах и началось массовое их производство.

Эксплуатация трансгрессоров в таких масштабах вызвала тревогу у людей. Дело в том, что трансгрессор был устроен очень автономно и не нуждался в какой-либо запитке видимой энергией.

Для дублирования громадных масс вещества было необходимо просто колоссальное количество энергии. И где его черпал трансгрессор никто не мог понять. Внеземной аппарат вызывал большие опасения. Но температура солнечной поверхности оставалась стабильной и никаких изменений в этом плане во всей солнечной системе не наблюдалось. Выяснив это, люди немного успокоились. Родная звёздная система не страдала.

Акцент теперь сместился в другую плоскость. Сами трансгрессоры были разумны, обладали каким-то интеллектуальным потенциалом, который и управлял всеми непонятными процессами. Но происхождение и возможности его оставались для людей такими же загадочными, как и всё остальное.

Не смотря на то что люди сами изготовили его по внеземным «чертежам», никто не мог понять где гнездится разум этого устройства. Возможно он был узко специальным или почти совсем не пересекался с человеческим разумом.

Даже Квант не мог найти контакт с этим полуживым устройством, имевшем в своём устройстве бионические элементы. Тут не обошлось без Лин, органика сильно отличалась от земной по химическому составу и строению. Предположительно создатели батискафа жили у древнего красного карлика, бедного на тяжёлые элементы.

Оставалось надеяться на безопасность такого симбиоза инопланетного устройства и ослабевшей до нельзя человеческой цивилизации.

Ещё одно интересное устройство выкристаллизовывалось в океан информации, но никак окончательно не давалось Кванту. Всё время ускользало как привидение в дурном сне.

Но Квант интуитивно чувствовал, что это потенциально гениальный прибор, и его появление увенчало бы человеческую цивилизацию как сияющее навершие на ёлке. Дало бы невероятный рывок людям. Это видение манило как фата Моргана и ускользала. Узлы Кванта начинали перегреваться от усилий. Казалось ещё немного и результат, как яблочко, упадёт в подставленные ладони, но квантовая запутанность во вселенной вела игру в кошки мышки и заводила в какой-то тёмный лабиринт.

В конце концов Виктор, исходный человек, предложил пригласить в это исследование монаха отца Визона Дмитрия. По Марсу ползли слухи о его провидческих способностях. В двадцать втором веке это было диковато обращаться к прорицателям, но на кону стояло великое открытие!

Крупный молодой мужчина сурового вида, в чёрной сутане, стремительно вошёл в смежную с пультовой комнату, где оборудовали экспериментальный прибор и размашисто перекрестился, потом благословил присутствующих.

Глубокие и внимательные синие глаза под могучим лбом пронизывали присутствующих. Виктор невольно поёжился, была в этом человеке неведомая сила. Его специально привезли с Земли, там отец Визон уже организовал монастырь на пустынном и холодном каменистом острове для отрешившихся от мирской жизни. Многие так и не оправились от потери близких и хотели последние дни провести в молениях о душах усопших.

Всё было предусмотрено, даже медики подстраховывали рискованное предприятие. Виктор учёл свой горький опыт. Отцу Дмитрию уже объяснили его щекотливую задачу заранее и сейчас его просто проинструктировали о функциях и особенностях оборудования с которым ему придётся поработать.

Монах долго молился доведя себя до состояния транса и лишь тогда на него одели шлем и подключили гипнооборудование с психоусилителем. Квант осторожно, только одним своим сегментом дополнил создавшуюся композицию.

Он сразу ощутил несовпадение их масштабов и попытался оптимизировать диссонанс. Всё как бы нормализовалось и началась штатная работа. Он начал проецировать в сознание партнёра неуловимый образ с возможной дислокацией нащупываемого пакета информации. Насколько это было возможно в мире неопределённости и квантовых запутанных траекторий.

Сначала ничего не происходило и Квант не улавливал никаких изменений, но потом к его изумлению он зафиксировал квантовое биолокационное биение псиритмов. Мозг отца Дмитрия пытался прощупать неведомые дали вселенной, посылая свою «квантовую душу» или пытливую мысль туда, куда Квант ещё и не пытался продвинуться в своих исследованиях.