– Это аббревиатура Сил специальных операций. Элитный отряд.
– Ты спецназовец? – переспросила Тая, побледнев.
– Да. Только не вздумай падать в обморок. Служба как служба. О ней больше баек ходит, чем она того заслуживает.
– А какое учебное заведение ты окончил?
– Высшее воздушно-десантное училище.
– Сам выбрал себе такую специальность?
– Естественно. Это был сознательный выбор.
– А как родители?
– К счастью, они ничего не знают. Иначе спать перестали бы. Что касается брата, он не понимает меня, но на ушах не висит. Впрочем, это не тема для ужина. У нас есть еще пятнадцать минут, чтобы потанцевать до того, как подадут заказанные блюда. Я могу тебя пригласить?
– Конечно, – сказала Тая, поднимаясь из-за стола и принимая руку Германа.
Пока они шли на танцпол под медленную мелодию, солист объявил:
– «Капли дождя», песня о любви.
У певца был приятный баритон, которым он передал грусть потерянного чувства, хотя о нём он пел на грузинском языке. Тая чувствовала себя уютно в объятиях Германа, слегка покачиваясь под звуки песни.
– Надеюсь, ты не затосковала о былой любви? – спросил он у неё шепотом.
– Может быть, чуть-чуть. Что-то в этой мелодии цепляет за душу.
– Никогда не возвращайся в прошлое. Оно убивает твое настоящее. Горькие воспоминания бессмысленны, они лишь забирают твое драгоценное время. Прошлого не вернуть, а будущее может не начаться, – продолжил Герман, прижав девушку к своей груди.
– Ты философ? – засмеялась Тая.
– Нет, спецназовец. А это цитата из «Мастера и Маргариты» Булгакова. Обожаю этот роман.
– А я дважды пыталась его читать, но так и не одолела. Не разочаровала?
– Мы найдем другую тему для обсуждения.
– Человек без претензий? Приятно.
– С претензиями, но разумными.
– Вдвойне приятно это слышать, – сказала Тая, прикоснувшись, словно перышком, к его щеке губами.
Герман непроизвольно вздрогнул и внимательно посмотрел на девушку.
– Не заостряй внимания на том, что не важно, – услышал он в ответ. – Официант явился с частью нашего заказа. Нам не пора ужинать?
Больше не сказав друг другу ни слова, они направились к своему столу. Герман помог Тае сесть и обвёл его взглядом. На нём уже стояли салаты, холодные закуски и две бутылки вина – Гранд Резерв Саперави Асканели и Хихви.
Официант показал по очереди бутылки с вином Герману. Затем, откупорив их, подал ему пробки, чтобы тот убедился, что вино не заражено «пробковой болезнью». Получив одобрение клиента, он налил в его бокал немного красного вина.
Герман внимательно посмотрел на него на фоне контрастной белой скатерти. Потом взял бокал за ножку и поднёс к носу, вдохнув первичный аромат вина. Вслед за этим раскачал бокал и «очертил» круг вином, опять вдохнув его аромат, и только потом попробовал, в заключение кивнув официанту.
Затем подобный ритуал был проделан с белым вином, после чего Герман спросил у Таи, какое вино ей налить.
– Красное, – ответила она, с улыбкой наблюдая за своим новым знакомым.
Как только официант их обслужил и ушел, Герман спросил:
– Почему ты улыбаешься?
– В сцене с винами ты вел себя как аристократ, который является знатоком ресторанного этикета. Я впервые наблюдала подобную сцену – и мне понравилось.
Герман искренне рассмеялся.
– Наверное, это у меня в крови: ведь я потомок дворянского рода. Но родился и вырос в такой стране, где это старались утаивать от других. Однако несмотря на это, я не аристократ, хотя толк в винах знаю, особенно грузинских.
– А почему именно грузинских?
– Я родился и вырос в Грузии. Мои родители только после распада СССР переехали в Белокуриху, где отцу по наследству остался довольно добротный дом от родителей. Так что, продав квартиру в Батуми по бросовой цене, они оказались в глубинке России, но не жалеют о принятом решении, поскольку этот небольшой городок является бальнеологическим курортом, центром восстановительной медицины.
Поскольку здесь оказалось очень много санаториев, родителям не пришлось долго искать себе работу.
– Они у тебя врачи? – спросила Тая.
– Угадала. Отец – травматолог, а мама – терапевт.
– Я слышала об этой здравнице много хорошего. Даже как-то возникала мысль съездить туда в отпуск, но в действие она не превратилась. Даже не знаю, почему. Наверное, привычка отдыхать на море победила.
Как только они закончили с салатами и холодными закусками, официант сделал смену блюд и принёс горячие закуски. Их ели уже медленнее, наслаждаясь вином и разговором.
После того, как были съедены горячие блюда, Тая заметила, как на веранде освободился столик и тотчас обратилась к Герману:
– Ты не сможешь поговорить с администратором, чтобы нам позволили занять столик на веранде?
Герман обернулся и, увидев, как молодая пара направилась к выходу из ресторана, подал знак официанту, чтобы он подошел к ним, и попросил пригласить к их столику администратора. Через несколько минут к ним подошел мужчина с седыми висками, который встречал их у входа в ресторан.
Выслушав просьбу клиентов, он заверил их, что через пять минут они смогут занять освободившийся столик на веранде. Вскоре Тая и Герман уже сидели на белоснежной веранде, с трех сторон украшенной виноградными лозами.
Резная мебель наполнила летнюю площадку дополнительным колоритом, как и наборы восковых светодиодных свечей, стоявших на каждом столе на специальной ажурной медной подставке под старину.
Тае принесли скумбрию, запеченную с морковью, специями и орехами, а Герману – шашлык на шампуре. Заканчивалась вторая бутылка вина, и Герман хотел заказать еще одну, но Тая остановила его, показав на почти полный кувшин киндзмараули.
Когда они уже закончили трапезу, официант предложил насладиться вином из квеври – керамических изделий без ручек, из которого в Грузии принято пить вино.
Молодые люди согласились – и их вечер продолжился под тихий шум прибоя, солоноватый бриз, наполнивший воздух, ароматный вкус кисло-сладкого вина и приятной беседы.