Марта собиралась в кофейню. Подальше от этого места, полного гнилыми людьми.
– А что это был за красавчик, с которым ты болтала дня три назад? – насмешливый голосок Аллы застал врасплох. Марта растерялась и не сразу же ответила.
– Тебе-то какое дело?
– Да так… Мажористый паренёк. Только вид у него… – она замолчала, подбирая слова, – болезненный. Наркотиками балуется, да? Но ты наверно тоже, раз пишешь такой бред…
Она не успела договорить.
Раздался звук пощёчины. Все перешёптывания стихли. Было слышно лишь тяжёлое дыхание Марты. Она вложила в этот удар всю свою злость и обиду. Рука теперь ныла, но Марта почувствовала какое-то странное удовлетворение, когда увидела отпечаток собственной ладони на щеке соперницы.
– Что здесь происходит?
Никто не ожидал, что Нина Сергеевна, директор магазина, станет свидетелем неприятной сцены. Строгая женщина пятидесяти лет, о которой никто почти ничего не знал, кроме того, что она переехала в этот город из столицы, любила читать и была неплоха в бизнесе.
– Марта, пройдёмте со мной.
Шёпот вновь возобновился. Марта стояла ещё некоторое время, слегка ошеломлённая. Она понимала – её ждало увольнение.
Как эта сцена выглядела в глазах начальницы? Истеричка напала на другую работницу на виду у посетителей. Ведь даже не было слышно скандала или чего-то подобного, суть слов никого волновать не будет. Её, Марту, уволят. Она опозорила не только себя, но и магазин.
Она покорно следовала за начальницей и про себя молилась, чтобы время унижения продлилось не так уж и долго. Её будут отчитывать как ребёнка и уволят или уволят, а потом будут отчитывать?
Они зашли в кабинет. Помещение, лишённое личных вещей, оставалось безликим.
– Садитесь.
Марта села в изумрудное кресло как можно дальше от хозяйки кабинета. Ладони вспотели, и она быстро вытерла их об юбку. Марта начала извиняться, чтобы не оттягивать неизбежное. Она ждала собственного приговора.
– Я не знаю, что на меня нашло…
Нина Сергеевна прервала её:
– Зато я знаю. Я всё слышала. Это змеиный клубок, и все они жалят того, кто на них не похож. И намного хуже приходится тем, кто лучше их.
Марта склонила голову. Стыд просыпался каждый раз, когда она случайно встречалась с начальницей взглядом.
Марта оказалась в этом магазине по знакомству, её бабушка общалась с Ниной Сергеевной.
– Я видела ваши работы, и они хороши, не идеальны, но хороши. Вы над чем-нибудь сейчас работаете?
Тема резко изменилась, и Марта не сразу же нашла слова для ответа.
– Я пишу роман.
– И о чём он?
– Он о двух одиночествах. Мужчине и женщине. Они будут так не похожи по началу, но потом оба поймут, что они друг для друга… – она замолчала, подбирая слова. Изящно щёлкнула пальцами, найдя нужное: – родственные души. Они спасут друг друга и спасутся от одиночества.
– Мне казалось, что вы не пишете о любви.
Марта вся подалась вперёд. Разговор о собственной книги вытеснил из головы все плохие мысли.
– А он и не о ней. Точнее не только о ней. Там есть и более важные вещи.
– Хмм, интересно. Я обязательно прочитаю его, ну а теперь поговорим о вас.
Марта вздрогнула. Все страхи вновь вернулись. Она точно знала, что её уволят.
– Точнее о вас здесь. Мне кажется, вам надо уйти в отпуск пораньше. Вы устали, Марта.
– Но я…
– Не перебивайте. Я симпатизирую вам намного больше, чем кому бы то ни было здесь. Вы сообразительны, талантливы. Мне было бы обидно потерять такого перспективного работника. К тому же я хорошо знала вашу бабушку. Сегодняшний инцидент я предлагаю забыть, но вам бы следовало отдохнуть. И подумать о своём будущем. Вы давно уже переросли маленький книжный магазин.
– Я…Я… – что она могла сказать? Что цеплялась за прошлое как за надежную гавань?
– Благодарности будет вполне достаточно, – начальница слегка улыбнулась. Марта готова была поклясться, что за несколько лет работы ни разу не видела её улыбки.
– Спасибо. Огромное вам спасибо.
Она не знала то ли плакать, то ли смеяться от облегчения. Марта уже собралась уходить, но голос начальницы остановил её:
– И вот ещё что. Совсем забыла, – она открыла верхний ящик стола и вытащила небольшой конверт, – мне пришло приглашение на благотворительный вечер. Жутко не люблю эти заседания скучнейших мира сего, да и пойти я не смогу. Но я была бы очень благодарна, если бы вы представили наш магазин. От вас требуется только присутствие, но ещё поздоровайтесь с кем-нибудь, чтобы вас заметили, намекните, откуда вы.
***
Казалось, ему заживо ломали кости. Пытались вывернуть наизнанку, уничтожить. Этот невидимый враг был внутри него и никто, никто не мог его победить.
Марк лежал на диване, укрывшись шерстяным пледом, но всё равно не чувствовал желанного тепла. Озноб жестоко бил тело. Перед глазами то и дело темнело. Не было ни малейших сил добраться до телефона и вызвать скорую.
Последний раз Марк вставал, чтобы выпить лекарство. Но сколько времени уже прошло? День, час, минута? В этой бесконечной агонии даже секунда могла показаться вечностью.
Марк был уверен, что мука никогда не кончится. Если у этого и есть конец, то только один – смерть.
Наступило утро. Агония прекратилась. Марк всё ещё оставался жив.
***
Марта писала книгу всю ночь. Отпуск значил для неё лишь появление большего количества свободного времени для настоящей работы.
Она уснула ближе к утру, но в полдень её разбудил телефонный звонок.
Злая и не выспавшаяся, она схватила сотовый.
– Алло, – она не пыталась скрыть раздражение.
– Хэй, во сколько мне сегодня подойти? – Лену совсем не смутил тон Марты. Она давно привыкла к настроениям своей подруги: – Помочь с подготовкой к вечеру?
Марта совсем забыла, что должна сегодня куда-то идти. И забыла о том, что просила о помощи.
– Ты не сможешь зайти через пару часиков?
И не дождавшись утвердительного ответа, Марта отключилась.
Посторонние назвали бы их отношения немного грубоватыми, но в этом и была прелесть. Их дружба пережила многое и по тому сохранилась.
Марта сварила кофе. Она усмехнулась, понимая: чтобы прийти в себя, ей понадобится ни одна чашка.
Она приняла душ: прохладная вода и цитрусовый аромат геля немного привели её в чувства.
Накрасила ногти на руках и ногах. И каждый раз, стоило ей испачкать что-то лаком, громко чертыхалась.
Когда раздался дверной звонок, Марта уже была бодрой и относительно весёлой.
– Привет, – Лена сразу же одной рукой приобняла Марту, во второй она держала чехол с платьем.
– Я думала, что одно из моих…
– Нет, ни одно из твоих точно не подойдёт. Доверься моему вкусу, но сначала, – она вытащила из сумки бутылку дорогого красного вина, – отметим моё повышение.
Вероятно, все проблемы Марты в тот вечер начались с этого. Пара бокалов красного вина не заставила девушку опьянеть, но зато наполнила какой-то странной энергией и даже немного воинственностью.
Лена умело накрасила Марту.
– Ну, красотка, что ты будешь там делать?
Марта усмехнулась.
– Мне нужно просто присутствовать там. Сделаю пожертвование, поброжу среди гостей и уйду.
– Не напейся там только.
Марта толкнула подругу локтем.
– Даже алкоголь не спасёт этот вечер.
***
Серебристое, длинное платье казалось слишком узким. Марта ступала аккуратными, маленькими шагами, чтобы вульгарный разрез не обнажал лишний раз ногу.
Идти на благотворительный вечер в элитный ресторан на набережной изначально плохая идея. Марта чувствовала себя лишний среди всех этих людей. Она не понимала, в чём заключался смысл отправить её сюда.
Марта поздоровалась с несколькими относительно знакомыми людьми, сделала небольшое пожертвование. Всё как просила начальница. А когда все гости принялись ходить туда-сюда, общаться друг с другом, Марта спокойно наслаждалась шампанским. Беда заключалась в том, что она не помнила, какой по счёту бокал пила.
У неё никогда не было проблем с алкоголем. Но это шампанское на вкус казалось раем и главное – она совсем от него не пьянела.
Всё стало каким-то расплывчатым. Хотелось смеяться и отпустить парочку язвительных комментариев по поводу дорогих, но, увы, безвкусных нарядов жён местных чиновников. Марта почувствовала прилив храбрости: от чего же не сказать то, что думаешь? Но, к сожалению или к счастью, эти женщины ушли, так и не услышав стороннего мнения.
У одного мужчины были смешные усы, и Марта не преминула это заметить. Он воспринял это как шутку, пусть и не удачную, посмеялся из вежливости, хотя про себя подумал, что эта девушка редкостная дура.
Марта снова чему-то рассмеялась. Ей бы ещё выпить бокал шампанского, но официанта нигде не было. Вечеринка вдруг стала скучной.
Марта решила, что пора уходить домой.
Она глупо хихикнула, когда не смогла с первого раза подняться со стула, чем привлекла внимание рядом стоявших людей. Одна из женщин любезно предложила вызвать такси, но Марта отказалась, она вовсе не считала себя такой уж пьяной.
Поднявшись на ноги, Марта ещё несколько секунд стояла, пытаясь удержать равновесие. Девушка накинула шаль на плечи и не без труда вышла на улицу. Сказалась попытка открыть дверь в другую сторону.
Ночная прохлада немного, но всё же недостаточно отрезвила.
Дом находился всего в нескольких остановках, и Марта решила пройтись до него пешком. Она поморщилась от одной мысли ехать на такси.
Марта знала короткий путь до дома. Алкоголь притупил чувство опасности. Марту совсем не смущало, что в это время в некоторых местах довольно безлюдно. Она самой себе казалась неуязвимой для неприятностей.
В одном из дворов полностью погасли все фонари. Словно предупреждение для Марты: не ходи этим путём. Неяркими источниками света служили лишь луна, звёзды и редкий свет из окон квартир. Марта почувствовала что-то похожее на волнение, но не придала этому значения. Мелькнула мысль о том, чтобы вернуться, но до дома оставалось не так уж и далеко.
В конце концов, алкоголь сделал её немного безрассудной. Марта решила продолжить путь.
Она услышала чьи- то торопливые шаги, но обернувшись, никого не увидела. И вновь волнение, а, быть может, даже и страх.
Шаги стихли, но Марта до сих пор слышала их, словно холодный серый двор впитал этот зловещий звук. Она замерла на месте в растерянности. Мозг говорил ей, что нужно что-то предпринять, но парализованное страхом тело не слушалось.
Либо бежать вперёд со всех ног, либо зайти куда-нибудь. Назад пути нет. Зайти можно только в подъезд, но тут везде домофоны, а бегу могут помешать высокие каблуки и опьянение. Можно, конечно, закричать, но это вряд ли поможет. Глупо погибнуть такой дурацкой смертью из-за собственного безрассудства.
Так и не дописав свою книгу.
Так и не узнав, что такое жизнь.
Но вокруг тишина. Быть может. Марте просто показалось, что её преследовали? Или же кто-то шёл ночью по своим делам, не связанными с убийствами и ограблениями, и тоже испугался шагов Марты и теперь замер в нерешительности, боясь за свою жизнь?
Марта немного успокоилась и прошла ещё вперёд.
А потом вновь кромешная тьма и торопливые шаги.
Страх сдавил горло ледяной рукой, даже дышать стало тяжело. Марта обернулась, но вновь не увидела преследователя.
Бежать. Бежать. Это единственный выход. Там недалеко элитные дома, там наверняка есть охрана или кто-нибудь, способный помочь.
Марта побежала. Медленнее, чем нужно, но времени снимать обувь не было. Бег – это всё, что у неё оставалось: надежда на спасение, способ выжить. Все сомнения о случайности рассыпались, её преследовали, а с какой целью узнавать не хотелось.
Почти всё стихло, остались лишь звуки шагов, её и его, шумное дыхание Марты и оглушающие удары сердца. Оно, казалось, выпрыгнет из груди от страха.
Холодная сильная рука опустилась на её плечо, Марта обернулась, чтобы ударить, сделать хоть что-нибудь, но не успела. Незнакомец толкнул её, и она ударилась спиной о стену. Из лёгких словно выбили весь воздух, но Марте удалось крикнуть:
– Помогите!!!
Преследователь закрыл ей рот ладонью.
В его правой руке блеснул нож, и Марта поняла: это конец, ей не уйти живой. Она попыталась вырваться, но преследователь так зажал её тело, что это лишало малейшей возможности пошевелиться.
Хотя его лицо скрыла тень капюшона, Марта могла видеть холодные голубые глаза. Пустой, неосмысленный взгляд.
Они смотрели друг на друга: она со страхом, он с интересом и тёмным предвкушением. Было в его взгляде что-то гипнотизирующее, Марта перестала бороться, тело онемело.
– Красивая, – хриплый, неприятный голос, – и гадкая, гадкая, гадкая!
Он засмеялся. Его смех, какой-то лающий, будто проник под кожу и заставил бояться ещё сильнее.
На глазах у Марты выступили слёзы.
Глупая, глупая. Зачем она только пошла сюда? Неужели ей так и суждено погибнуть в арке между домами, где в воздухе до сих пор витал запах сигаретного дыма, а на стенах видны похабные надписи? Погибнуть от руки сумасшедшего, так и не дописав свой главный роман, так и не сделать всех тех вещей, что делают жизнь настоящей?
Он всё ещё смеялся, а она зажмурилась, приготовившись к неизбежному.
– Эй! – чей-то громкий голос разрушил странный транс, парализовавший её.
Марта распахнула глаза. На лице преследователя вперемешку отразились страх и неверие. Он размахнулся и ударил Марту по лицу с такой силой, что девушка упала. Она ударилась головой об асфальт и на секунду перед глазами потемнело.
Преследователь убежал.
Марта не могла пошевелиться. Она услышала приближающиеся шаги своего спасителя.
– Вы в порядке?
Он присел рядом с ней. Марта не могла ответить на простой вопрос, не могла подняться, не могла сфокусировать взгляд на лице спасителя. Его голос казался знакомым.
А вот он, похоже, рассмотрел её лицо.
– Это вы? Марта? О боже!
Она почувствовала его руки на своей талии и лёгкую растерянность из-за того, что шероховатая поверхность асфальта больше не ощущалась под телом.
– Это я, – и через секунду добавил: – Марк.
Она, наконец, поняла, почему его голос казался знакомым. Как странно.
– Вам надо в больницу.
Ей хватило сил покачать головой и сказать:
– Нет, только не в больницу. Пожалуйста.
Марк тяжело вздохнул.
– Ладно.
Марте всё тяжелее было говорить, она провалилась в какое-то полузабытье. У неё не было сил спросить, куда нёс её Марк.
Он словно почувствовал это, ответил на её невысказанный вопрос:
– Я живу тут недалеко. Раз в больницу вы не хотите, а спрашивать, где живёте вы, бессмысленно, оставить я вас не могу, то я отнесу вас к себе.
Она закрыла глаза. Выбора не было, она должна довериться ему.
***
Иногда случайности могут спасти чью-то жизнь или наоборот погубить её. Когда часы пробили двенадцать, Марку всё ещё не спалось. Стены его унылой квартиры давили и навеивали мысли о смерти. У Марка больше не было сил оставаться здесь. Он надел куртку, взял с собой немного денег и отправился на эту судьбоносную прогулку.
Ему стало легче от ночной прохлады и тишины. Но всё разрушил душераздирающий крик. Марк, не задумываясь, побежал на помощь.
Когда он увидел Марту, мир будто бы замер. Всё в нём сфокусировалось на ней. Он быстро осмотрел её. Понял, что девушка, к счастью, отделалась лишь испугом, парочкой царапин и ушибов.
Марта то ли потеряла сознание, то ли уснула, то ли впала в какой-то странный транс, находясь в шоке от случившегося.
Марк осторожно нёс её на руках. Его поразило, что она так безоговорочно доверилась ему, хотя, наверно, у неё просто ни на что не было сил, и это лишало выбора. Он бы отчитал её за прогулки посреди ночи, но Марк и сам этим грешил. Для этой девушки он носил почётное звание «никто». У него не было прав читать нравоучения.
Приятная тяжесть чужого хрупкого тела… Он словно оказался на одной из тысячи репетиций в прошлом. Тогда всё ещё было в порядке.
Но здесь нет льда. Он не участвовал в шоу и на руках у него не фигуристка, а израненная малознакомая девушка. Продавщица из книжного.
До квартиры он дошёл быстро. Один из соседей, припозднившейся с выгулом собаки, придержал в дверь, Марк со своей ношей вошёл в подъезд.
Марта начинала приходить в себя – он видел, как затрепетали её ресницы.
Марк побоялся воспользоваться лифтом, в последнее время тот часто застревал.
Рука немного затекла. Сказывался долгий год отсутствия тренировок. А вообще Марта была лёгкой, даже слишком, из неё вышла бы прекрасная партнёрша в фигурном катании.
Марк одиночник. Лишь, если он участвовал в шоу, у него были партнёрши. Временные, конечно же. Сложно было найти походящую девушку, да и ему нравилось работать одному. Ведь помимо лёгкости, мастерства в партнёрше должно быть ещё что-то, обеспечивающее хотя бы основу для взаимопонимания.
– Где мы? – голос Марты выдернул его из воспоминаний, Марк с интересом посмотрел на девушку.
– У меня дома. Точнее сейчас будем, – он опустил Марту, она могла стоять на ногах, но её всё равно приходилось придерживать. Нащупал ключи в кармане.
Руки почему-то дрожали, и Марку не сразу же удалось открыть дверь.
Сейчас, когда он отошёл от первого шока, эмоции обрушились на него. Ему захотелось накричать на девушку за то, что она явно пьяная разгуливала поздно ночью одна. Как приманка для потенциальных отморозков. А затем бы Марк вернулся на улицу и нашёл бы то ничтожество, которое попыталось на неё напасть. Один бог знает, что бы он с ним сделал.
Хотя опять же он не имел права учить её жить, а вот того недочеловека догнать всё же надо было.
Он помог Марте войти в квартиру, включил свет. Ему невольно стало стыдно за собственный бардак, но, в конце концов, он не хотел и не ждал гостей. Девушка свалилась как снег на голову, но Марк не мог её бросить.
Он усадил Марту на диван в гостиной, заметил, что у неё дрожали руки. Должно быть, последствие нервного напряжения.
– Сейчас.
Марк исчез на кухне. Вернулся через несколько минут, неся что-то в руках.
Он протянул Марте пакетик со льдом.
– Для лица. Должно быть, будет синяк, – он дотронулся кончиками пальцев до её скулы, но тут же отдёрнул руку, словно обжёгся, сделал что-то непозволительное. Запретное.
Марта приложила лёд. Только в это мгновение она поняла, насколько сильно у неё болела щека. Страх притупил ощущения, но теперь всё возвращалось на свои места. Болела спина, болели ноги, болело лицо.
Она не могла унять дрожи.
Марк снова ушёл в сторону кухни, оставив Марту в одиночестве. А она боялась признаться самой себе, что ей страшно оставаться одной. Словно всё могло повториться снова: преследователь выйдет из другой комнаты или просто войдёт в квартиру, чтобы довершить начатое.
Марк вернулся. В его руках была большая синяя чашка. Марта по ошибке решила, что он принёс ей чай.
– Коньяк. Должно помочь успокоиться.
Марта сначала хотела отказаться, но Марк был непоколебим.
– Пейте.
Он знал, что делал. Она дрожащими руками взяла чашку и выпила содержимое. Сморщилась и закашляла. Алкоголь обжёг горло. Это странным образом немного успокоило.
– Всё в порядке?
Марк дотронулся до её спины.
– Всё в порядке? Можете переночевать здесь, если хотите, в таком состоянии лучше никуда не ходить. И вам надо принять душ, это должно успокоить.
Он легонько поглаживал её по спине, совсем не задумываясь о том, что делал. А когда понял, то сразу же убрал руку.
Марта попыталась вытащить шпильки из причёски, но пальцы её не слушались.
– Позвольте мне.
Марта кивнула. Он быстро вытащил шпильки, и волосы тяжёлыми волнами упали на плечи. Марк заворожено смотрел на них. Как же сильно хотелось коснуться. Запустить пальцы в её густые кудри, притянуть к себе.
Он отвернулся. В этом доме давно не было других людей, женщин в частности. У него самого слишком давно не было девушки. Марта ко всему прочему красива.
– Я пойду, достану полотенце, – его голос звучал немного нервно, но Марта этого не заметила.
Она в слепом порыве схватила Марка за руку, не давая ему уйти:
– Спасибо. Спасибо за всё.
В её глазах бесконечная благодарность.
– Не за что, вы…
Она прервала его:
– Думаю, теперь мы всё же можем перейти на ты.
Она улыбнулась. Улыбка у неё, как у ребёнка, получившего подарок. Подкупающая и искренняя. Марк невольно улыбнулся в ответ.
Ему вовсе не хотелось стирать последнюю границу, сокращать дистанцию. Он не думал, что их знакомство так затянется. Но отказаться у него не было ни сил, ни каких-то причин, которые будут понятны Марте.
– Да, хорошо.
Она отпустила его, но не успел он скрыться в другой комнате, сказала:
– Ты спас мне жизнь. Я обязана тебе.
Марк вновь обернулся. Марта была серьёзной и выглядела старше своих лет. Он не узнал в ней той девушки, что так искренне улыбалась ему несколько секунд назад.
– Я сделал то, что должен был.
Ответ прозвучал холодно. Марк поставил точку. Так, по крайней мере, он надеялся.
Он скрылся в собственной спальне. Как ему пережить эти мгновения? Как пережить это проявление жизни? Эту удушающую надежду?
***
Марта видела, что Марк нервничал. Неужели его так сильно беспокоило присутствие постороннего в доме? Доме? Можно ли назвать это место столь громким словом? Здесь не было ничего, что делало место ночёвки домом. Неразобранные коробки стояли во всех углах. Никаких личных вещей на виду, кроме стопки книг
Это даже холостяцкой квартирой сложно было назвать.
Серые обои на стенах полностью гармонировали с царящей атмосферой.
Марта хотела уйти. Если человек ценил одиночество, то не стоило злоупотреблять чужим гостеприимством. Но она так сильно боялась остаться одна… Тем более ей предложили переночевать.
Она не заметила, как Марк вышел из спальни. С минуту он смотрел на девушку в ожидании, что она сама увидит его, но задумчивый взгляд Марты был устремлён вперёд.
Марк прокашлялся.
Девушка резко обернулась, во взгляде застыл испуг.
– Я принёс полотенце, – он положил тёмно-синие махровое полотенце рядом с Мартой, – и рубашку, если, конечно, вы… ты не захочешь спать в платье.
В его взгляде появилось что-то похожее на насмешку. Марта хотела бы ответить ему своим любимым родным сарказмом, но она была слишком многим обязана этому человеку, поэтому просто промямлила:
– Спасибо.
Он долго думал, что принести ей, разрываясь между своей ни разу не ношеной дорогой рубашкой и старой футболкой.
– Ванная там, – он указал рукой на дверь.
Марта поднялась с дивана, взяла полотенце и рубашку.
– Знаешь, я ведь вижу, что моё присутствие тебя совсем не радует. Ты то ли боишься, то ли настолько любишь одиночество. Или ещё что-то. Но если тебя это так сильно тревожит, то я уйду.
Марк замялся. Марта сама предложила выход, который обезопасит его от лишних переживаний. Но он не мог её так просто отпустить, не после того, что с ней произошло.
– Всё в порядке, – он взял пакетик со льдом с журнального столика, куда секундой ранее его положила Марта, – больше не нужно?
– Нет, спасибо.
– Ты можешь здесь переночевать. Я просто слишком давно не принимал гостей и теперь чувствую себя от этого несколько… странно.
Она ушла в ванную такую же пустую, как и вся квартира, успокоенная его ответом.
Марта посмотрела на себя в зеркало. Она представляла собой жалкое зрелище.
Попытки расстегнуть платье не увенчались успехом. Ей не хотелось вновь тревожить Марка этой ерундой, но, похоже, выбора у неё не было.
– Хэй, – девушка снова вышла в гостиную. Марк удивлено посмотрел на неё.
– Что случилось?
– Мне, конечно, неловко вновь тебя тревожить, но я не могу расстегнуть это чёртово платье. Помоги мне.
Он ничего не ответил, лишь подошёл к ней. Марта повернулась спиной.
Марк не сразу же смог поймать язычок застёжки дрожащими пальцами. Он нервничал. Близость этой девушки заставляла желать невозможного. Потянул застёжку вниз. Медленно. Перед ним открывалась красота обнаженной женской спины. Совершенные лопатки, идеальная линия позвоночника. Хотелось провести рукой по этой алебастровой коже. Марку бы не смотреть, но он не мог отвести взгляда.
– Готово.
Он сказал эти простые слова и отошёл на шаг назад. Всё так просто, а на самом деле он горел заживо.
– Спасибо.
Марта снова скрылась в ванной комнате.
***
Платье испачкалось и немного порвалось. Марта уже тысячу раз пожалела, что взяла чужую вещь. Она, конечно, дома попытается его привести в божеский вид, но эта серебристая лёгкая ткань такая непрактичная.
Марта положила платье на стиральную машинку. Девушка предусмотрительно закрыла дверь на щеколду, хотя понимала, знала откуда-то, Марк не из тех парней, что подглядывают или вламываются в душ. Нет, он другой. Хороший, если это слово вообще можно применить к человеку.