Лето не вечно
Вскоре Ульяна задала свой первый вопрос:
– Елизавета Федоровна, вы курите?
– Желаете? – Кружилиха подхватилась, распахнула буфет и достала оттуда красно-белую пачку «Мальборо». – Сама не курю, но для гостей держу. Огоньку?
– Нет, не надо. – Ульяна покрутила пачку в руках и положила на стол. – Значит, никогда не курили?
– Зачем же… – Кружилиха села и пухлыми ухоженными пальчиками расправила волнистый подол платья. – В юности баловалась. Но эта привычка, слава богу, не прилипла ко мне. Ну а теперь здоровье уже не то. – Она махнула рукой. – О-о-ох!
– Вы правы. – Обдумывая следующий вопрос, Ульяна выдавила подобие улыбки.
Однако Кружилиха опередила ее, заговорив первой:
– Вчера ходила к реке, гляжу, а там возле старой усадьбы работают археологи. Полюбопытствовала, спросила, что да как, с профессором познакомилась.
– В ближайшее время мы приступаем к реконструкции усадьбы, – заметила Ульяна.
– Да-да, мне кто-то говорил…
– Хотела спросить: бывали вы там, на берегу реки, или поблизости поздним вечером?
– Догадываюсь, о чем хотите спросить, – загадочно обронила Кружилиха. – Свет в доме видела, однако носа туда не совала. Покуда жизнь дорога.
– К чему это вы про жизнь вдруг сказали? – удивилась Ульяна. – Там что, сборище бомжей или бандитов?
– Ни то ни другое… – Хозяйка лесного домика поджала губы.
– Ну, так расскажите мне, я тоже хочу знать.
– Плохое там место, нечистое, большего не скажу.
– Так можно говорить, опираясь на факты, – возразила Ульяна. – Но вы о них не сказали.
– В округе об этом все знают, – настойчиво проговорила Кружилиха.
Ульяна выгнула брови – с такой непробиваемой обороной она встречалась на допросах. Но там были закоренелые преступники, а здесь пожилая благонамеренная женщина.
– Давайте обобщим, но только без этих ваших фантазий, – миролюбиво предложила она. – Вы утверждаете, что в усадьбе происходит нечто… экстраординарное?
– Лучше не скажешь!
– Но вы не знаете, что именно?
– Нет, не знаю. – Кружилиха покачала головой.
– Так кто же там зажигает огни?
– Бог его знает.
– Значит, в усадьбе небезопасно?
– Об этом все знают, – повторила Кружилиха и с любопытством глянула на Ульяну.
Та нахмурилась и спросила:
– И все-таки вы ходили туда?
– Когда? – удивилась Кружилиха.
– Ну как же… Вот даже с профессором познакомились. Верно?
– Так то же днем.
Ульяна кивнула – ответить ей было нечего, и она решила двигаться напрямик.
– Несколько дней назад портье Стас Лурье застал вас за стойкой регистрации у компьютера. Что вы там делали?
– Ага, поняла… – Кружилиха с хитрецой улыбнулась. – За этим вы явились, Ульянушка? – и, не дожидаясь ответа, продолжила: – А Стасик вам не сказывал, что такое случается раз в неделю? Когда его нет или он занят, я сама распечатываю списки.
– При нем тоже? – переспросила Ульяна.
– Много раз. Например, вчера. Он выписывал постояльцев, а я печатала список.
– Понятно, – кивнула Ульяна. Она не понимала, почему Лурье об этом не упомянул. – Ну что же, спасибо за чай, за пироги. Мне нужно идти.
По дороге в пансионат Ульяна испытывала легкое чувство растерянности, как будто только что держала в руках веревочку, способную привести к чему-то важному, но вдруг упустила.
Нырнув в потайную калитку, она увидела Дюкова, который проводил по маршруту нового охранника. Заметив, Ульяну, он указал новичку направление движения, и тот зашагал один.
– Доброе утро! Я подготовил список, про который вы говорили.
– Так-так, – заинтересовалась Ульяна.
– Вот! – Степан достал из кармана и развернул помятый листок. – Здесь все, кто недавно был принят на работу и заселился одновременно с Конюховым. Раньше срока после его исчезновения никто не выписывался.
Забрав листок, Ульяна быстро пробежала глазами текст.
– Это все?
– Пятнадцать человек отдыхающих – все работники «Технопласта», из них пятеро мужиков и десять женщин. Всех проверил, придраться не к кому.
– На работу за это время приняли только одного? – Она закивала: – Да-да, этого я помню, новый шеф-повар. Кажется, он имеет судимость?
– Отсидел три с половиной года за драку. Но это было давно – около двадцати лет назад.
– Клевцов Тимофей Петрович, тысяча девятьсот семьдесят второго года рождения. – Ульяна подняла глаза и, глядя перед собой, стала размышлять: – Вероятность того, что Клевцов имеет отношение к Конюхову, невелика. Шеф поступил на работу за три недели до его заселения. Однако надо будет его перетрясти, как говорится, на солнышке.
– Сделаю все, что в моих силах, – пообещал Дюков.
– И не только вы, – отрывисто проговорила Ульяна. – Я сама с ним поговорю.
– Ага. – Степан посмотрел на нее с уважением, удивляясь, как ловко, без видимых усилий, она вникала в обстоятельства дела и выбирала верное направление. – Чуть не забыл…
– Что еще? – насторожилась Ульяна.
– Ничего особенного. В пансионат приехал Богданов и, как водится, не смог до вас дозвониться.
– Когда, наконец, вы решите вопрос с ретранслятором?! – возмутилась она.
– Уже решаю, – виновато ответил Дюков и опустил глаза.
Богданова Ульяна обнаружила в баре на первом этаже главного корпуса. Он сидел за стойкой, уткнувшись в телефон.
– Здравствуй, Игорь! – Она устроилась рядом и помахала рукой бармену. – Сделай один эспрессо.
– Привет. – Богданов положил телефон на стойку и развернулся к ней: – Где была?
– С Кружилихой говорила.
– В ее берлоге?
– Да.
– Есть результат?
– Практически нулевой. – Ульяна придвинула к себе чашку с кофе и насыпала в нее сахара. – Во-первых, она не курит, и значит, пачка из-под сигарет, в которой лежал мобильник, принадлежала не ей. Во-вторых, за стойкой ресепшена она бывает регулярно.
– Для чего? – поинтересовался Богданов.
– Самостоятельно печатает списки желающих посетить охотничий домик. Не понимаю, почему портье не рассказал мне об этом.
– Кто же сознается в том, что недобросовестно выполняет свою работу?
– Думаешь, только поэтому?
– Конечно. Он или отсутствовал, или был занят своими делами.
– Так и есть.
– Чего ж тогда спрашивать? Все и без того ясно. – Понаблюдав за Ульяной, Богданов понял – она чем-то озабочена или рассеянна. На всякий случай он уточнил: – У тебя все нормально?
– Не совсем, – призналась она. – Вчера смотрела видео с камер наблюдения и заметила интересный момент.
– Уточни.
– В тот день, про который сказал Лурье, в пансионате побывала Марго.
– Маргарита Фейгин? Жена Тягачева? Что ей здесь нужно? – удивился Богданов.
– Не забывай, пока Тягачев в отсидке, она представляет его как акционера «Технопласта».
– В тот день ты с ней виделась?
– В том-то и дело, что нет.
– Странно… Тогда что тебя так насторожило?
– Ее реакция. – Ульяна серьезно посмотрела ему в глаза. – Войдя в вестибюль, Марго столкнулась с Кружилихой, и у нее вытянулось лицо. Потом она оглянулась ей вслед.
Богданов предположил:
– Это было удивление?
– Не совсем. – Ульяна покачала головой. – Умножай на сто или двести. Марго была потрясена.
– А что Кружилиха?
– Та просто ушла. Никакой реакции.
Богданов взглянул на Ульяну и уже открыл было рот, чтобы высказать догадку, но та опередила его:
– Похоже, они знакомы.
– Тогда это нужно как-то проверить.
– Дай время. – Ульяна сделала вид, будто она имеет козырную карту, но придержит ее до поры до времени.
Богданова это не устроило.
– Поговори с Марго! Или давай я поговорю. Думаю, мы ее расколем.
– Прошу тебя, подожди, – повторила Ульяна. – Я все сделаю. Обещаю.
– Ну как знаешь.
Ульяне показалось, что он отстранился. Поймав обиженный взгляд, она похлопала его по коленке и спросила:
– Есть что-то новое?
Он уточнил:
– В деле коллекционера?
– Ну да.
– Сосед Качалина вспомнил, что Конюхов подъезжал к дому на машине и заходил в подъезд. Соседка по площадке видела в глазок, как Конюхов заходил в квартиру коллекционера, дверь открывал сам Качалин. Но это было больше недели назад.
– Как располагается дверь той соседки? – поинтересовалась Ульяна.
– Как раз напротив квартиры Качалина.
– Как же она разглядела лицо Конюхова?
– Я тоже спросил об этом, – усмехнулся Богданов, и в его голосе прозвучали нотки одобрения. – Эта любопытная особа сказала, что увидела Конюхова еще на лестничном марше, когда тот обернулся.
– Похоже, она не отлипает от дверного глазка.
– В нашем деле такие люди бесценны.
– Больше ничего не рассказала?
– Есть кое-что… – признался Богданов, и Ульяна непроизвольно подалась вперед.
– Ну?
– Тем вечером, когда убивали коллекционера, ее глазок залепили пластырем.
– Какая досада! Впрочем, в подобных случаях преступники так и поступают. Пластырь сохранился?
– Нет, она его выбросила.
– Послушай… – Ульяна замолчала, словно подыскивая нужные слова или решая, стоит ли говорить. – А может, он просто сбежал? Я про Конюхова. Наломал дров или кого-нибудь испугался и решил залечь на дно.
Богданов мрачно заметил:
– Я бы на его месте сбежал на машине, так, знаешь ли, проще. И телефон бы точно не выбросил, в лучшем случае купил бы левую симку.
– Да, сморозила глупость, – призналась Ульяна.
– Тебе простительно. – Богданов накрыл ее руку своей. – С тобой это случается крайне редко.
– Интересно, почему Конюхов не передал коллекционеру плитки, которые лежали в багажнике? – Спросив, она осторожно высвободила руку.
– Наверное, не успел.
– Преступник их тоже не забрал. Значит, на тот момент плитки его не интересовали. Однако совершенно очевидно, что они интересовали Качалина.
– Значит, имеют какую-то ценность. Если не художественную, то…
– Информационную? – предположила Ульяна. – Мне кажется, что истина где-то близко. Рано или поздно убийца Качалина до нее докопается.
– Но мы должны докопаться быстрее. – Богданов вытащил из кармана телефон и начал перелистывать пальцем фотографии, которые прислал Усачев.
Склонившись к нему, Ульяна смотрела на монитор. Богданов листал снимки, ускоряя темп.
– Погоди. – Она сама вернула предыдущую фотографию. На ней свет от настольной лампы высветил на плитке подобие борозды или рельефа. – Что это?
– Какая-то неровность.
– Откуда она взялась? Почему?
– Сама же сказала: плитки бросовые, куплены по дешевке. Отсюда и брак. – Богданов убрал телефон и убежденно проговорил: – Я уверен, что помимо этих плиток есть что-то еще. Вспомни содержание записки.
Ульяна процитировала: «Следующей ночью, после двенадцати, все положишь под голову».
– И это явно не плитки.
– Под голову… – задумчиво повторила она. – Какая-то ерунда. Думаешь, что преступник имел в виду?
– Все что угодно, о чем мы не знаем.
– Надо бы покопаться в архивах.
– Зачем?
– Неужели не понимаешь? Все крутится вокруг усадьбы Тишь-на-Тоске. Может быть, в архиве мы найдем ту веревочку, за которую можно потянуть.
– Это не по моей части, – решительно заявил Богданов. – Я привык опираться на реальные факты и тянуть за другие веревки.
– А я все же попробую, – проговорила она. – Для начала переговорю с архитектором, он уже работал в архиве.
– А вот с этим попрошу аккуратнее!
– Не беспокойся.
Глава 9
Болевой шок
Ульяну разбудил громкий стук. Она вскочила с кровати, метнулась к двери. Открыв ее, увидела на пороге Надежду. В руках у той был коричневый бумажный пакет и два стаканчика кофе.
– Надя? – изумилась Ульяна. – Почему не позвонила, что приедешь?
– Я звонила и, между прочим, уже долго стучу, – ответила та и по-хозяйски прошла в гостиную.
– Сколько сейчас времени? – спросила Ульяна.
– Половина двенадцатого.
– Не может быть! – Она взяла со стола телефон и, взглянув на экран, изумленно вскинула брови. – Десять неотвеченных вызовов!
Надежда внимательно посмотрела на подругу и спросила:
– С каких это пор ты спишь в одежде?
Только теперь Ульяне пришло в голову оглядеть себя. Так и есть – она заснула, не переодевшись в пижаму.
– Судя по всему, со вчерашнего дня.
– Очень на тебя не похоже, – удивилась Надежда и обеспокоенно спросила: – Что произошло?
– Ничего. Просто допоздна засиделась за работой. Архитектор прислал на утверждение проект реконструкции усадьбы и черновую смету расходов.
– Надеюсь, что ты не врешь, – кивнула Надежда и поставила на стол гостинцы.
– Только не тебе! – Ульяна крепко обняла подругу. – Рада, что ты приехала.
– Садись! – распорядилась та, достала из буфета тарелку и аккуратно переложила на нее круассаны.
Ульяна тут же взяла один, но получила по руке:
– Подожди! Скажи, когда ты научишься разделять работу и личную жизнь? – назидательно осведомилась Надежда и села напротив. – До ночи работаешь, потом засыпаешь в одежде, словно бродяжка.
– Как-нибудь научусь, – пообещала Ульяна и снова потянулась за круассаном.
– Когда планируешь начинать?
– Не скоро. Дело в том, что разделять пока нечего – личного нет.
– А как же оно появится, при таком образе жизни?
– Вопрос риторический. – Ульяна многозначительно подняла указательный палец. – Здесь все в божьих руках.
– Все шутишь? Говорила я тебе: надо было брать Богданова.
– А тебя не смущает, что он женат?
Надежда отвлеклась от завтрака и удивленно уставилась на Ульяну:
– Так ты ничего не знаешь?!
– Не знаю чего?
– Они с женой не живут вместе, подали заявление на развод.
– Откуда ты знаешь?
– Не забывай, что я жена генерального директора и мы живем в небольшом городе. Информация поступила из нескольких проверенных источников.
Ульяна сделала вид, что ей неинтересно, и перевела разговор на другую тему:
– С кем оставила моего племянника?
Лицо Надежды осветила улыбка.
– Няню вызвала. Все для того, чтобы приехать к тебе.
– Правильно сделала. Только, по-моему, раньше ты нянь не жаловала?
– И сейчас не жалую, но иногда припекает…
Ульяна заметила, что глаза подруги медленно наполняются слезами, и пересела ближе:
– У вас с Кириллом не ладится?
Надежда встрепенулась:
– Нет! Нет! Что ты! У нас все прекрасно. – Она выдержала маленькую паузу и продолжила: – У Кирилла все плохо.
– Т-а-а-а-к! – трагически протянула Ульяна. – С этого и надо было начинать. Говори, в чем дело.
– Пообещай, что поможешь! Я очень переживаю, просто места себе не нахожу. – Надежда взяла ее за руку.
– Конечно, помогу. Вы для меня самые близкие люди – моя семья. Сейчас же рассказывай!
– На заводе происходит что-то странное. Я чувствую, это неспроста. Налоговые проверки – одна за одной, перетрясают всю финансовую отчетность. На днях предстоит прокурорская проверка. Кирилл работает на износ, почти не отдыхает, спать перестал нормально. Врач сказал, у него нервное истощение и серьезные проблемы с сердцем. Требует срочную госпитализацию, но Кирилл не может отстраниться от дел в такой непростой момент.
– Почему не рассказала об этом раньше? – строго спросила Ульяна. – Я знала о проверках, но не предполагала, что все настолько серьезно. Мы виделись с Кириллом недавно, он ни словом не обмолвился о болезни.
– Я говорила, что нужно все рассказать тебе, но он пригрозил: если я это сделаю, он тут же со мной разведется. Вот тут-то я и поняла, что дело серьезное, и решила ехать к тебе. Пусть разводится, лишь бы остался жив! Никогда не думала, что все зайдет так далеко…
– Почему он занял такую позицию? – осведомилась Ульяна и с досадой в голосе продолжила: – Раньше мы друг от друга ничего не скрывали.
– Кирилл сказал, что не хочет тебя тревожить, у тебя и своих проблем хватает. – Надежда вдруг заплакала и достала из сумочки платок. – Помоги ему, Уля! Я знаю, ты можешь! Если с Кириллом что-нибудь случится, я не смогу без него жить!
Ульяна жестом прервала ее:
– Никаких «если». Я знаю, откуда ветер дует.
– Откуда? – прервав рыдания, Надежда притихла.
– Марго Фейгин, жена Тягачева, это ее рук дело. Пора мне с ней встретиться и серьезно поговорить.
Ульяна молча встала с дивана, прошла к столу и сделала запись в ежедневнике, прикинув, когда лучше позвонить Марго. Но в конце концов доверилась интуиции и решила подождать, пока улягутся мысли.
Надежда тоже поднялась.
– Поеду я. Сережка с няней, мне как-то не по себе.
– Поцелуй его за меня… – Ульяна подалась к подруге и порывисто ее обняла. – Прошу тебя, успокойся! Доверься мне, я все устрою.
Расстались они грустно, шмыгая носами и утешая друг друга. Беда затронула того, кто им был одинаково дорог.
Автомобиль Надежды отъехал от крыльца главного корпуса и направился к воротам. Прощаясь, Ульяна долго махала рукой, пока он не скрылся из вида. На душе было муторно, чувство тревоги стало таким сильным, почти осязаемым.
«Вот как бывает, – с горечью подумала Ульяна. – Было плохо, но потом узнаешь, что бывает еще хуже».
Она поднялась по ступенькам, вошла в вестибюль, увидела Рудневу и спросила:
– Когда здесь будет Стас Лурье?
– Его смена завтра, – ответила она. – Если хотите, могу ему позвонить.
– Спасибо, не надо. Дело терпит. – Помолчав, Ульяна распорядилась: – Покажите мне списки тех, кто посещал охотничий домик.
– За какое время?
– За весь период проживания Конюхова.
– Вам распечатать? – осведомилась Руднева.
– Да, пожалуйста. – Через минуту, получив несколько печатных листов, Ульяна пробежала их глазами и вдруг присвистнула: – Ого!
– Что такое? – Ольга Францевна обеспокоенно заглянула в бумаги.
– Нет, ничего. – Она торопливо свернула листы. – Помните, мы договаривались как-нибудь проверить кухню?
– Да-да…
– Теперь самое время. Возьмите ручку и бумагу. Да! И еще электронные весы.
– Они есть на кухне.
– Тогда идемте со мной.
Шагая за постояльцами пансионата, спешившими в ресторан, они поднялись на второй этаж. Обед был в самом разгаре, и большинство столов оказались заняты. По залу сновали официантки с подносами, на которых громоздились тарелки.
– Давно говорю: пора организовать «шведский стол», – пробормотала Ульяна, направляясь к двери, ведущей на кухню.
Войдя туда, они остановились, решая, с чего начать.
Поварихи были в запарке. При одном только взгляде на них делалось ясно, что ни одна из них не горит желанием работать под контролем начальства.
– Давайте сделаем так, – предложила Ульяна. – Берите электронные весы, идите в обеденный зал и начинайте выборочную проверку. Особое внимание на вторые блюда, там чаще бывают недостачи.
– Ульяна Сергеевна, – осторожно сказала Руднева, – стоит ли это делать при отдыхающих?
– Стоит, – резко ответила та. – Это послужит уроком всем, и нам самим в первую очередь. Если виноваты, будем отвечать. И да! Все взвешенные порции замените. Уверена, что в нашем присутствии обвесов больше не будет.
Ольга Францевна вышла в зал, а Ульяна отправилась к шеф-повару, который сидел за столом в своем кабинете и заполнял какие-то документы. Услышав звук открывшейся двери, он поднял глаза и удивленно поприветствовал:
– Здравствуйте, Ульяна Сергеевна!
– Добрый день, Тимофей Петрович. – Она подошла к столу и села напротив. – Ненадолго отвлеку вас от дел.
– У вас что-то срочное?
Тимофей Петрович Клевцов был крупным пятидесятилетним мужчиной, имел весьма презентабельный вид, внушавший уважение с первого взгляда. Большая голова, широкие плечи, открытое лицо, внимательный, оценивающий взгляд уверенного человека. И, конечно, усы – атрибут, свойственный поварской профессии. Шеф имел типаж отца-покровителя, который обычно нравится женщинам.
– Есть разговор, – напрямую продолжила Ульяна.
– Уф! – выдохнул он. – А я-то подумал, проверка.
– И это тоже.
– Ну что же, пожалуйста, проверяйте. С чего начнем?
– Уже начали.
– От меня что требуется? – Клевцов помрачнел.
– Только поговорить со мной.
– О чем?
– Расскажите о себе. Когда принимала вас на работу, у меня не было времени.
– А сейчас, стало быть, время появилось. – Тимофей Петрович снял с головы поварской колпак, аккуратно сложил его на столе и сдвинул в сторону. – Вас, конечно, интересует, за что я сидел?
– В том числе, – подтвердила Ульяна.
– За драку, – с вызовом отчеканил он. – И было это давно. Так давно, что деталей уже не помню. – Шеф-повар посмотрел Ульяне в глаза. – Есть вещи, о которых хочется не вспоминать, а поскорее забыть.
– Понадобятся детали – я их найду, – пообещала она.
Клевцов усмехнулся:
– Звучит как угроза. Может быть, мне лучше написать заявление?
– Об этом я не просила. – Ульяна сохраняла спокойствие, не впадая ни в агрессию, ни в излишнюю добросердечность. – Чем вы занимались после того, как отбыли срок?
– Пошел учиться.
– Куда?
– В институт пищевой промышленности на заочное отделение. По окончании женился.
– Дети есть? – осведомилась Ульяна.
– Четверо. Младшей дочери полтора года.
– Вот как…
– К чему эти вопросы? – Клевцов уставился на нее твердым взглядом. – Что произошло? Можете сказать откровенно?
– Есть жалобы. У вас на кухне недовесы в порциях.
Он медленно покачал головой:
– Это неправда. Но ведь дело не в этом. Верно?
– Не в этом, – сдалась Ульяна и уточнила: – Не только в этом.
– Давайте начистоту, – предложил Клевцов.
– Знакомы с Максимом Конюховым?
Чуть задумавшись, шеф спросил:
– А кто он такой?
– Человек, который отдыхал в пансионате.
– Давно?
– Съехал полторы недели назад. – Глядя в лицо Клевцова, Ульяна попыталась уловить малейшие изменения. – Ну, так что?
– Нет. Такого не знаю, – ответил он.
– Тогда прошу объяснить, почему вы и тот самый Конюхов трижды парились в бане охотничьего домика в один и тот же день и в одно и то же время.
– Я?.. – Лицо шеф-повара побагровело, да так сильно, что могло показаться, его вот-вот хватит удар.
– Вы! – хлестко обронила Ульяна.
– Я такого не помню!
– Да вы, похоже, и не очень старались вспомнить.
– Что?! – Клевцов вскинул голову.
– Врете, – кратко пояснила она.
– Я сказал – не помню, и точка!
– Вот как… – Ульяна скрывала гнев под маской равнодушия, эмоции в подобных ситуациях только вредили. – Где вы были в прошлую пятницу и в ночь с пятницы на субботу?
– А я что, помню? – вопросом на вопрос ответил Клевцов.
– На этот раз придется напрячься.
– А то что? Дался вам этот Конюхов! – с досадой воскликнул шеф, но вдруг насторожился: – Что там?!
Из кухни донесся душераздирающий женский крик. Вскочив со стула, Ульяна бросилась туда. По тяжелым шагам за спиной она поняла, что Клевцов бежит следом.
Столкнувшись с Ольгой Францевной, она выкрикнула:
– Что случилось?!
Мертвенно-бледная Руднева безмолвно указала на женщину в поварской куртке, от которой валил пар.
– А-а-а-а! – дико орала та. – Эта Сонька нарочно кипятком меня обварила!
– Воду! Холодную воду сюда! – Ульяна кинулась к женщине, начала стаскивать с нее фартук и одежду. Ей обжигало руки, но она продолжала. – Аптечку несите! Подсолнечное масло! Звоните в «Скорую помощь»!
Уже через несколько секунд их обеих окатили холодной водой. Обернувшись, Ульяна заметила Клевцова, который схватил за шиворот высокую черноволосую повариху и потащил к себе в кабинет.
Глава 10
Таинственная сказка для взрослых
Остаток дня прошел в суматохе. Ошпаренную кипятком повариху Зудину поместили в карету «Скорой помощи» и увезли в ожоговое отделение.
После нескольких фраз, сказанных ей Клевцовым, Зудина, рыдая, попросила Рудневу не звонить в полицию. Теперь она во всем обвиняла только себя.
После того как Зудину увезли, все, включая Клевцова и Рудневу, пребывали в состоянии прострации. Но Ульяна ринулась в бой и была полна решимости во всем разобраться.
Первой в кабинет Клевцова она вызвала уборщицу, которая в момент инцидента была рядом с Зудиной.
– Расскажите, как все случилось? – Решив не записывать на бумаге, Ульяна включила диктофон.
– Ну как… – начала женщина. – Я стояла рядом с Зудиной…
– И?
– Она закричала.
Ульяна недовольно поежилась.
– Что произошло прежде, чем она закричала?
– Я не видела, – женщина опустила голову.
– Как же так? Вы ведь рядом стояли.
– Я чистила морковку на ужин. Она меня попросила.
– На кухне все чем-то заняты, но это не мешает им видеть, что происходит.
– Ну да…
– Что «ну да»?! – прикрикнула Ульяна. У нее не оставалось сомнений – женщина что-то знает.