Седьмое Солнце: сны на грани

– Ну вот, столько угроз, а исход всегда одинаков, – Нил достал из кармана сотовый. – Еще никто не смог уболтать мой нож…

– Ты… ты и есть их Учитель? – прошептал раненый, все больше бледнея.

– Боже упаси, – фыркнул староста и набрал сто три. – Я просто вынужден защищать членов группы. – Другой рукой потрогал пространство перед собой: пальцы проходили свободно – прозрачный экран исчез.

– Но… моя Тень… ты уничтожил ее!

– Хватит пустых слов – кровью изойдешь. На это в тюрьме будет масса времени. Сейчас скорая тебя заберет.

– Нет… – прохрипел Вонючка, – черты его лица разгладились. – Я умираю… наконец-то…

И тут Катя осознала, что вновь может контролировать свое тело. Действительно, ее больше ничто не удерживало! Сделала шаг… и посмотрела на свои ладони. Они были самые обычные. Перевела взгляд дальше и взяла в фокус мигающую огоньками елку в углу. Потом опустила глаза: одеяло, кровать… она в доме Милы! Похоже, желание проснуться, наконец, сработало. Нащупала рядом телефон и уточнила время – семь утра. За окном медленно занимался рассвет.

Встала и в полной прострации пошла в ванную умываться и чистить зубы. Еще контрастный душ сейчас бы не помешал. Мысли, как блохи, поскакали за ней следом. Они были в совместном сне? Нил действительно кинул в маньяка нож? Или сюжет сна – игра ее собственного подсознания? Посетила острая необходимость пообщаться с Милой, но та, как обычно, несла «пост милосердия» в своей общине. Скинула перед зеркалом ночнушку и вздрогнула – на плече синяками проступал след пятерни маньяка. Похоже, Саша была права, и, если бы староста не вмешался, то Вонючка со своей пилой… Она инстинктивно потерла шею. Нужно поговорить со своим спасителем, прояснить все эти моменты.

Староста прибыл минута в минуту и вел себя как обычно.

– Ну что, ты еще не передумала ехать со мной к вашему садисту-биологу? – выдал с привычным уже мерзким акцентом.

– А… – девушка опешила. – Да, конечно… – Он вел себя так, будто два часа назад ничего не случилось!

Всю дорогу до квартиры препода она подозрительно косилась на спутника. Он не помнит, что было ночью? Но ведь, если у него нет Тени, то нет и демонической части, которая избирательно «отключает» память. Тогда почему? Или это и правда был сон, и в нем все нереально? Ну вот, опять эти вечные сомнения! А синяки – разве не доказательство?! Хотя… ведь самовнушение еще никто не отменял. Если можно внушением вызвать ожог, то… Хотя, стоп! Может, поэтому люди и умирали после снов с участием маньяка? Возможно ли, что в подсознании человека скрыт механизм самоуничтожения, сходный, к примеру, с апоптозом клеток, и Вонючка каким-то образом запускал его через сны? И сейчас он смоделировал определенный сюжет, пытаясь убить ее именно так? Но тогда… тогда откуда во сне появился Нил?

– Что ты всю дорогу себе под нос бормочешь? – отследил ее метания водитель.

Она уже открыла было рот, чтобы поведать о ночных событиях, но сразу закрыла, вспомнив, как он смеялся после посвящения, назвав ее Тень личным глюком. Не уж, лучше просто выждать и понаблюдать.

И Катя ничего не ответила, лишь у знакомой девятиэтажки спохватилась:

– Погоди… – она нахмурилась. – Тут же Ольга живет!

– Ага, – Нил припарковался во дворе. – Именно здесь-то наш маньяк и окопался. Прямиком в 98 квартире, как Ольга и вещала ранее.

А во сне внимание почему-то не зацепилось за этот момент. Катя напряженно размышляла. Они ведь заезжали к Вонючке домой, прежде, чем на кафедру отправиться. Так разве сюда? Кажется, нет, иначе она бы запомнила.

– Видимо, способности у Ольги все-таки проклюнулись. К угадыванию преступников, – староста продолжал говорить, пока они поднимались в лифте, – или просто родственную душу в нем сразу признала…

Дверь в искомую квартиру была распахнута настежь. Из глубины доносились женские голоса и плач. Спутники переглянулись и быстро пошли на звуки. На кухне они застали двух теток пенсионного возраста: те сидели у стола и что-то громко обсуждали.

– Горе-то какое… – завывала одна в цветастом халате и шлепках, прижимая к глазам скомканный белый платок.

– … и куда Настеньку теперь? – вторила ей вторая. – Опять в интернат для инвалидов? Мамаша-то вон какая! Гуляка, даже не объявилась! – Ее массивное тело, упакованное в токсично-розового цвета майку и голубые джинсы, как желе сотрясалось рыданиями.

– А где хозяин? – участливо поинтересовался Нил.

Дамы синхронно повернули головы.

– Горе-то какое… горе! – пуще прежнего заголосила первая и громко высморкалась.

– Скорая под утро его увезла, – более спокойно пояснила вторая. – Умер там, говорят.

– Александр Константинович… человек такой хороший… был, – подхватила та, что в халате. – И ведь никто не застрахован, понимаете?! Вчера еще разговаривали, а сегодня – он уже все!

– Ну, сосед давно странно себя вел, – возразила толстуха. – Предчувствовал наверно…

– Так не мудрено-то с ума сойти! – резво перебила собеседница. – Один с больным ребенком! – и продолжила опять невнятно, – Скорая приехала, а он весь в крови, она прям алая изо рта лилась… обои вон… – кивнула вбок, – а он еще ехать не хотел, вырывался…

Катя посмотрела в указанном направлении и поежилась – вдоль стены тянулся бурый кровавый след со следами пальцев.

– Куда его увезли? – быстро перехватил инициативу Нил.

– В БСМП-2 сказали…

– Сейчас выясню все детали, – и вышел в коридор позвонить.

А женщина все не унималась, бормотала, всхлипывая через слово:

– Дочка у него осталась с ДЦП… три года… как родилась, так мать и бросила… он все сам… все сам с ней возился… говорили, негоже мужчине одному девочку тянуть… не старый еще, нужно жизнь свою личную устраивать… а он не слушал никого… любил ее сильно… куда бедняжке теперь? Жалко… И-и-и…

Когда сели в машину, староста поведал:

– Я созвонился с главврачом больницы. У биолога утром произошло массивное кровоизлияние в легкое, и он в итоге в реанимации от кровопотери скончался. Дождемся теперь результатов вскрытия.

Дальше опять ехали молча, лишь Катя беспокойно ерзала по сиденью.

– Ну что там, говори уже, – не выдержал Нил. – Всю дорогу сюда меня в мыслях пытала и сейчас продолжаешь.

– Ты почему-то не помнишь, но этой ночью… ты, я и он были в совместном сне. Вонючка использовал свои способности, он убивал людей через сны, но ты как-то… ты кинул в него нож, и он, получается, и на самом деле, здесь, в реальности, захлебнулся кровью.

Староста засмеялся:

– Что за бредовые фантазии? И я не понял… ты на меня убийство хочешь повесить?!

– Нет! Конечно нет, ты спас меня. Спасибо. Кстати, во сне у тебя почему-то не было акцента…

Нил бросил на спутницу быстрый оценивающий взгляд и сощурился:

– Кто рассказал?

– Что? Никто мне ничего не рассказывал. Мы действительно были там, и я докажу это! – Катя воодушевилась. – Из сна я знаю, где пропавшую голову искать: она в институте на втором этаже, на кафедре биологии и генетики. В формалине, прямо на стеллаже за стеклом!

Нил притормозил у обочины, развернулся и уставился с удивлением. Наконец, откинулся назад и произнес:

– Меня пугает твое психическое состояние. Ладно еще, если необычайно яркие сны снятся. Хотя это, вообще-то, один из признаков шизофрении. Но сейчас ты, вдобавок, еще и логическое мышление утратила: если бы маньяк действительно спрятал голову на кафедре, прямо за стеклом, – едко добавил он, – ее бы давно заметили.

– А ты поищи, – не унималась девушка.

– Ну, если ты так уверена и настаиваешь, то, хорошо, поищем, – выдал без энтузиазма. – Однако если ничего не найдем… – и вдруг закашлялся.

– Ты заболел? – встрепенулась Катя.

– Ерунда. Просто горло немного першит.

А вечером выяснилось, что у Вонючки недиагностированный туберкулез был, который и осложнился кровотечением. А потом Нил перезвонил и ругался минут десять. На это время Катя отложила телефон в сторону, и, кусая губы, сосредоточенно рассматривала потолок. Но напрасно – все равно были отлично слышны его ироничные замечания. Короче, не оказалось на кафедре никакой головы. Под конец голос Нила уже серьезно хрипел – это и спасло девушку от дальнейшего разноса. Староста заболел все-таки…

После напряженных размышлений Катя, наконец, осознала свой просчет: Вонючка умел моделировать сны и втягивать туда других, но он не копировал реальность на сто процентов. Вот дура-то, что сразу не догадалась: ведь маньяк во сне по другому адресу жил.