Сбежавшая принцесса, или Ты будешь моим мужем

Глава 5

Мои волосы сгорели в камине.

Резать было невыносимо страшно. Особенно самый первый шаг. Даже не волосы жалко, а страшно понимать, что обратной дороги нет. Не вернуть. И отступать поздно. Я резала, и у меня лились слезы.

Потом, сделав это, словно перешагнув порог, глядя, как они горят, я тихо смеялась, с упоением от собственной смелости. Я была счастлива. Я смогу! Все обязательно получится!

Такое странное сочетание безумной радости и такой же безумной паники, разрывало сердце.

А на улице дождь.

На самом деле, дождь уже третий день, и, судя по свинцовому низкому небу – это надолго. Осень. У нас неделями льют дожди.

Говорят, дождь на свадьбу – к счастью.

Но дождь в день побега…

С другой стороны – следы размоет. Меня будет сложнее выследить в дождь. Охрана вся сидит в тепле, греется, а путники с ног до головы закутаны в плащи – поди разбери, кто едет.

Только самой мокнуть под дождем – сомнительное удовольствие.

Меня трясло, когда я подъезжала к воротам. Но тогда – скорее от волнения, чем от холода. Я специально пристроилась за повозками, которые днем привозили продукты для свадебного стола, а вечером потянулись из замка. Старалась держаться спокойно, словно все идет как надо. У меня даже был с собой свиток с печатью, к герцогу Альденбрука… не королевской печатью, конечно, а моей личной, но выглядело все равно внушительно.

Никто не остановил меня.

За ворота, и по Киттенскому тракту на юго-восток.

В город я заезжать не стала, дорога вильнула и ушла в поля.

Я неслась словно птица! На крыльях! Счастливая! Только брызги в стороны!

У меня получилось сбежать, я смогла. Меня не остановили, и стены замка остались позади. Свобода! Это такое невообразимо-пьянящее чувство, когда осуществляются твои планы и мечты. До головокружения! Что хочется орать!

Я неслась…

Я честно собиралась скакать всю ночь, утром отдохнуть где-нибудь, позавтракать и снова в путь. В тот момент мои силы казались мне почти безграничными. Ну что я, верхом, что ли, не ездила никогда? Да это легко!

Вот только дождь…

Я промокла, моя лошадь месила копытами грязь.

Мимо двух хороших трактиров я храбро проехала. Да что там! Я только отправилась в путь! Еще вон Таллев только-только остался за спиной. Но потом вдруг пошли овраги и перелески, и стало совсем темно. И когда, у какой-то деревни, вдруг забрезжил тусклыми огнями постоялый двор – я готова была упасть на месте. Остановлюсь тут! Сегодня ночью меня все равно искать не будут. Я успею. Погреюсь сегодня, а утром – в дорогу. Кто же скачет по ночам?

Я вошла туда, стуча зубами, и вода хлюпала в моих сапогах.

Время позднее, все веселье уже закончилось.

– Простите, но мест нет, милорд! – с порога обрадовал меня хозяин. – Свадьба принцессы, понимаете ли, все занято, даже у нас. Но вы можете посидеть у огня, я принесу вам одеяло.

Я судорожно шмыгнула носом и согласилась. Не возвращаться же под дождь.

– Хорошо.

– Желаете что-нибудь на ужин, милорд? Наша кухарка уже ушла, но есть пирожки с луком, половина холодной утки, вареные яйца.

Не самый богатый выбор, и есть я, пожалуй, не очень хочу… Но все же…

– Пирожки принесите. И горячего вина.

Хозяин кивнул.

Он так странно смотрел на меня… Что-то подозревал? Или мне уже мерещится? Очень надеюсь, что похожа на юношу. Но, пожалуй, хозяин может думать все, что угодно, лишь бы принес еды и не задавал лишних вопросов. И, конечно, главное, чтобы не сообщил обо мне. Меня ведь будут искать?

Принесли одеяло. Старое, поеденное молью и пахнущее чем-то… мне, честно, даже не очень хотелось выяснять чем. Да и по виду заведения сразу понятно, что это не самое лучшее место на дороге. Ничего, посплю и поеду дальше. Только одна ночь.

Сняла плащ, повесила на крючок у камина сушиться.

Пирожки оказались совсем неплохие – с луком и яйцами, я съела три. А вино – кислым, но после него мне все равно стало немного лучше.

Закуталась в одеяло. От тепла, еды и вина неудержимо клонило в сон. Но спать было страшновато. В таком месте… кто знает.

Придется привыкать.

В зале уже почти никого не осталось, последние посетители допивали свой эль и расходились, мной особо не интересовались. Лишь некоторые поглядывали искоса.

Страшно. Мне было страшно.

На дороге это не ощущалось так сильно, я была занята скачкой, дожем, поиском ночлега, своими мыслями, но теперь, когда оказалась одна в незнакомом месте, среди незнакомых людей, в тепле и тишине, начинала подкатывать паника. До слез. До желания все бросить и вернуться домой. Как же Сигваль отпустил меня? Он же наверняка подозревал…

Я надеялась, что к утру это пройдет.

Тоскливо просто. Одиноко. Я не привыкла.

Справлюсь.

Нащупала короткий клинок на боку, но успокоения это не принесло. Смогу ли я постоять за себя, если что-то случится? Вряд ли смогу. Надеяться только на удачу?

Не спать. Пока можно – лучше не спать здесь.

У меня уже совсем закрывались глаза, когда еще один путник появился в дверях.

Вода лила с него ручьями, как и с меня.

– Мест нет! – все так же поприветствовал хозяин.

Человек подошел к нему, что-то сказал. Хозяин кивнул. «Можете посидеть здесь», – услышала я. «Принести вам эля?»

Сюда, к камину.

Я невольно сжалась. Это же не за мной?

Но человек только глянул на меня мельком, взял еще один стул, потянулся, снял плащ и повесил рядом с моим. Уселся, вытянув ноги к огню.

Я пыталась делать вид, что сплю, очень боялась расспросов.

Этот человек… я ведь его где-то видела. Не могу только вспомнить где.

То есть, в замке, наверно… я больше нигде не была. Возможно, один из тех людей, что приехали с Сигвалем. Это его человек? В какой-то момент даже захотелось спросить, не брат ли его послал? Но не решилась. Нельзя выдавать себя раньше времени.

С Сигвалем пришло много людей, он заплатил им, кого-то наградил особо. Большинство из них расходились по домам. Возможно, и этот тоже.

Он был высокий, молодой… не мальчик, но лет так двадцати пяти, наверно. Светлые волосы, стянутые сзади, выбритые виски, густая щетина на подбородке. Наемник-северянин?

Руки тоже вытянул к огню, греясь. У него тонкие длинные пальцы…

– Не бойтесь меня, милорд, – он ухмыльнулся, не оборачиваясь ко мне. – Я всего лишь ищу ночлег, как и вы, но все комнаты заняты. Вы же не против, если я посижу рядом? У огня сидеть приятнее.

Моего разрешения ему, конечно, не требовалось, но я все равно покачала головой – не возражаю. Как тут возражать?

И голос у него такой мягкий, успокаивающий… Голос я тоже где-то слышала? Или это только моя фантазия?

Фантазия, наверно.

Он совсем не смотрел на меня, я была ему не интересна. Сидел, глядя на огонь.

Он будет тут всю ночь?

Да ладно, не грабитель же он, в конце концов. Я пыталась успокоить себя, но все равно было немного неуютно. Возможно, если бы он начал разговаривать со мной, было бы проще. Но он сидел молча, и я не знала, как себя вести.

Потом ему принесли эль – огромную кружку. Он взял, поблагодарил, отпил немного и поставил на пол, рядом. Откинулся на спинку стула, вытянув ноги.

Я собиралась поспать, но как спать тут?

Тихо, только потрескивает огонь. Постукивание – девочка там, в зале, убирает последнее со столов.

Я поерзала немного, плотнее заворачиваясь в свое одеяло.

Мне казалось, надо что-то сделать… или сказать? Я, наверно, выгляжу странно? Или не нужно? У меня тут рядом еще миска с пирожками, я съела три, и два остались. Пирожок съесть?

Человека рядом со мной молчание вообще никак не смущало, он сидел, расслабившись, чуть прикрыв глаза…

У меня чесались руки. Чем дольше, тем больше я не находила себе места.

Потянулась, взяла пирожок.

– Вкусные здесь пирожки? – спросил человек, все так же спокойно, не глядя, даже, кажется, не открывая глаз.

– Да, вкусные, – сказала я. – Хотите?

Не знаю, зачем предложила, вышло само собой. Но теперь делать нечего, я подняла миску и протянула ему. Последний.

Он, наконец, повернулся ко мне. У него серо-голубые глаза и легкая, едва заметая улыбка, как у Сигваля.

– Спасибо.

Он взял.

Я смутилась окончательно и, чтобы чем-то занять себя, принялась жевать. Он тоже, но я почти судорожно, а он спокойно, не торопясь. И теперь я чувствовала его взгляд.

Все темы для вежливых придворных разговоров казались неуместные здесь. Главное, не выдать себя. О чем разговаривают наемники друг с другом?

– Говорят, дожди зарядили на всю неделю, – сказал он. – В такую погоду лучше сидеть дома у камина и попивать горячий грог. Но у меня, как и у вас, видимо, нет выбора, милорд…

О погоде, даже забавно.

– Я еду с поручением, – сказала я.

Надеюсь, мой голос не слишком женский? Я тренировалась дома, стараясь говорить ниже, грубее, но получалось плохо, слишком наигранно. Пусть уж лучше как есть.

– Понимаю, – сказал он, поднял свою кружку, отпил несколько глотков. Сморщился. – А эль тут дрянной. Чем только хозяин его разбавляет?

– Ослиной мочой, – буркнула я.

Он так радостно заулыбался, словно я сказала что-то невероятно остроумное. Но без смеха, скорее с одобрением.

– Вы тоже пробовали, милорд?

– Нет. Я предпочитаю горячее вино в такую погоду. Но хорошее вино и хороший эль, думаю, хозяин бережет для приличных гостей, а не для тех, кто спит на стульях у камина.

Он заулыбался еще шире, и в его глазах ясно читалось: «а вы молодец, милорд!»

– Боюсь, хорошее вино мне не по карману, – сказал он, – как и хорошие комнаты с чистой постелью. Придется довольствоваться тем, что есть, пока не вернусь домой.

Он не выглядел оборванцем без гроша в кармане. Скорее наоборот. Одежда простая, но крепкая, добротная. Куртка из хорошей кожи, новые сапоги. Руки, опять же, чистые, аккуратные ногти.

– Кто-то выставил вас на улицу сегодня вечером, прямо в дождь? – спросила я, не удержавшись. – Или разбойники обокрали по дороге?

Он хмыкнул, оценив.

– Да, мне хорошо заплатили после Гарвиша, – сказал он серьезно. – И даже сам принц наградил за службу. Но деньги у таких людей, как я, не держатся. В столице много соблазнов, особенно для человека, вернувшегося из долгого похода, если вы понимаете… И я успел промотать все. Вам не нужна охрана, милорд? Я отлично умею драться… Вы же тоже едете на юг, в сторону Альденбрука? Если нам по пути, готов защищать вас только за еду и выпивку.

– С чего вы взяли, что на юг?

Я невольно напряглась.

– Киттенский тракт, милорд, – он пожал плечами. – Все едут в ту сторону. Я, на самом деле, направляюсь дальше, до Альденбрука, потом до Йоалка.

– Вы сказали «домой»? Вы больше похожи на северянина.

– Вы правы, милорд, – он отпил еще немного эля, разглядывая меня, и кажется, моя недоверчивость его забавляла. – Но теперь у меня новый дом. Принц наградил меня землями, и теперь я барон Йоалка! Хотите, покажу?

С энтузиазмом полез за пазуху, достал свиток, развернул.

Подпись и печать не Сигваля, а отца, короля. Впрочем, так и должно быть, формально награждает король. Все настоящее. «Сэр Унар Венке из Ингвиля… барон Йоалка»

– Верю, – согласилась я. – То есть, вы, сэр Унар… вы же рыцарь, насколько я понимаю? Вы предлагаете мне нанять целого барона за еду?

Он рассмеялся, от души.

– Да, – сказал весело. – Так и есть. Жизнь сложная штука. Да и в полные права владения я еще не вступил, вот доберусь до Йоалка, тогда буду настоящий целый барон. Но надо еще добраться. Вы же тоже не сын конюха, милорд, так что мое рыцарское достоинство не пострадает.

– На месте принца, я бы не стал награждать вас землями, сэр Унар. Человек, который за пару недель может промотать все деньги, не будет хорошим хозяином на земле. Боюсь, принц еще пожалеет об этом, как и жители Йоалка.

– Я постараюсь не разочаровывать принца, – сказал он. – Подумайте, милорд… Посетители уже ушли. Хотите, я принесу вам лавку? Вон, ту? На лавке удобнее спать, чем на стуле?

На лавку я согласилась.

Он сходил, принес, поставил около догорающего камина. Потом сходил за еще одной для себя. Я попыталась приподнять, просто интересно было, но едва смогла оторвать от пола, а он так легко таскал, взвалив на плечо.

На самом деле, если все, что он говорит правда… хотя я не очень верю… то попутчики были бы кстати. Во-первых, правда безопаснее. Во-вторых, если меня будут искать, то будут искать одинокого путника на дороге. Вдвоем затеряться проще, не так заметно.

Посмотрим…

На скамейке было жестко и неудобно, я промучилась полночи, и заснула только ближе к рассвету. А этот барон заснул, кажется, лишь только вытянулся во весь рост. К счастью, не захрапел.

Глава 6

Я проснулась с легкой болью в шее и занемевшей рукой – отлежала. Все же, спать на скамейке не привыкла, ужасно жестко и неудобно.

Барон уже завтракал, такой довольный и бодрый с утра.

И пустые карманы, надо признать, он отыгрывал честно – на столе перед ним были только тушеные бобы с луком, хороший ломоть хлеба и кружка эля. Увидев меня, он помахал рукой.

– Доброе утро, милорд!

Честно говоря, утро добрым не казалось. Хотелось теплую ванну и теплую постель – залезть и не вылезать, и домой вообще.

– Доброе утро, барон, – хмуро сказала я.

– Просто Унар, – небрежно отмахнулся он. – К чему эти титулы! Там все еще дождь, можно не спешить. Присоединяйтесь к завтраку!

Я подошла. Его веселье меня слегка злило.

– Присоединиться? Вы поделитесь со мной бобами? Или что там у вас?

– Хм… – он покрутил тарелку перед собой, пододвинул мне. – Поделюсь. Вы же поделились со мной пирожком, так что это будет честно. Угощайтесь, прошу вас. Моя ложка устроит, или попросить для вас свою?

И глаза у него такие честные и невинные.

Будь я настоящим мальчиком и пажом, я бы, наверное, оскорбилась. И даже так, я бы попыталась сыграть оскорбление… Но что делать потом? Вызывать его на поединок?

– Нет, спасибо, – сказала я. – Я надеюсь, тут найдется что-нибудь получше. Хозяин! У вас ведь есть мясо? И самого лучшего вина!

Я разошлась, надо признать. Куда больше, чем это стоило. Заказала столько, сколько и за два дня не смогла бы съесть. Даже перекупила куропаток в меду, которых жарили для какого-то барона из комнаты наверху. Ничего, барон пока спит, ему приготовят еще. Кроме куропаток – кровяные колбаски, пшеничную кашу с грибами, маринованные уши, пирог с уткой… наверно, вчерашней уткой, но какое это имеет значение? Овечий сыр, соленые оливки и сладкие булочки с корицей. И вина, да. Кувшин. Действительно хорошего вина.

– Ишь ты, – искренне поразился барон, когда все это начали мне носить. – Да у вас отличный аппетит, милорд!

– Да, – согласилась я, тихо приходя в ужас. – Отличный.

– А не хочет ли милорд остаться у нас еще на день? – хозяин тоже оценил. – Одна комната как раз освобождается. Только поглядите, погода такая, что собаку не выгонишь. К чему ехать? Отдохните, милорд! А завтра, глядишь, и солнышко выглянет. Посуху-то все приятнее.

Я уверена, что комната еще не освободилась, но если я соглашусь, то освободиться в момент, упускать такого гостя, как я, хозяин не хотел. Надо, на будущее, быть поскромнее. У меня есть, чем платить, но все равно не стоит. И внимание не привлекать.

– Не могу остаться, очень тороплюсь, – сказала я.

И так не стоило задерживаться, я планировала выехать на рассвете. Да я вообще планировала не останавливаться…

Взялась за куропаток.

На самом деле, аппетит у меня всегда был хороший, я же не сидела целыми днями с вышиванием у окна. Но все вот это…

Когда их принесли, барон как раз доедал свои бобы, аккуратно собирая хлебушком остатки со дня миски. Непроизвольно сглотнул, глядя, как я отрываю у куропатки ножку. С завистью так.

– Вы еще не надумали нанять меня на службу, милорд? – спросил он.

– Нет, – сказала я. – Пока не надумал.

На мгновение вдруг испугалась, что он сейчас скажет: «ну ладно тогда, как хотите, я поеду по своим делам». Нет, не скажет. И не поедет.

Он сидел, откинувшись чуть назад, наблюдая, как я ем, чуть улыбаясь и допивая свой эль. И кажется даже, это зрелище доставляло ему удовольствие.

Нет, не поедет сейчас.

А меня вдруг потянуло на разговоры. Надо же понимать, кто достался в попутчики. Я ведь не отделаюсь от него…

– Унар Венке, – сказала я. – Если «Венке», то вы же незаконнорожденный сын, барон?

Это значит «друг», такие имена часто давали на севере «лишним» детям, принимая их дома как гостей, друзей, но не родных.

Он кивнул.

– Так и есть. Вы правы, милорд.

– И, тем не менее, рыцарь и барон?

– Барон я совсем недавно, а рыцарь – уже больше пяти лет, еще до Гарвиша. Это, как раз, легко заслужить своим мечом, если знаешь, что делать.

– И вы знаете?

– Очевидно, – он пожал плечами.

– А кто ваш отец? – спросила я.

Он допил эль, поставил кружку на стол.

– Магнус Рыжий, – сказал серьезно.

Я хихикнула, ничего не могла с этим поделать. Это было действительно смешно. Конечно, легко заслужить своим мечом, если ты двоюродный брат принца. Нет, Сигваль, конечно, не раздает рыцарские звания просто так, без заслуг, но это отличная фора, по крайней мере, внимание обеспеченно. А на условности Сигвалю всегда было плевать.

Моя понимающая усмешка вдруг задела Унара. Не слишком явно, но я видела, как дернулись желваки на скулах, как дрогнули ноздри. Пожалуй, ему не раз приходилось доказывать, что он чего-то стоит сам по себе… И все же…

– Понятно, – сказала я.

Магнус Одде Рыжий, герцог Биргира, был братом первой жены моего отца, матери Сигваля. Магнус давно умер, оставив пятерых сыновей, и старшему уже за сорок. Так что, по сути, этого Унара король или Сигваль может легко своим указом объявить законным сыном Магнуса, ничего кроме имени он не получит, просто по старшинству рождения. Но и имя значит не мало. За службу…

Унар смотрел мне в глаза. Спокойно и прямо, как-то совсем иначе, без усмешки.

Мне было даже немного неловко под его взглядом.

Я налила себе вина из кувшина, отломила кусок пирога… Он смотрел.

– А как давно вы сражаетесь за деньги, сэр Унар? Вы же начинали как наемник, раз сейчас наняться на службу для вас обычное дело?

– С четырнадцати лет, милорд.

– А сейчас вам сколько?

– Двадцать пять.

– А до этого возраста? Как вы жили?

Мне вдруг стало интересно. Имею я право знать кого нанимаю?

– До этого возраста, пока жив был мой отец, я жил в Биргире и воспитывался вместе с его младшим сыном, Кетилем. Потом мне пришлось уехать. Фаральд Хаке искал людей для похода за море, и я пошел с ним.

Значит, братьям он оказался не нужен? Что произошло?

Фаральд Хаке… я слышала что-то, но это было давно… никто не хотел ехать с ним, а потом… какая-то страшная бойня на болотах… Фаральд погиб, из его людей мало кто вернулся.

– Понятно… – тихо сказала я.

Унар, наконец, улыбнулся.

– Я подхожу вам, милорд?

– Подумаю, – сказала я. – Нам ведь все равно по пути. Едем. А вечером я скажу вам.

– Хорошо, – он кивнул, поднялся из-за стола. – Буду рад служить вам, милорд, если надумаете. Пойду пока, проверю лошадей.

Он поднялся, пошел, а я осталась с целой горой пирогов и куропаток. Надо было предложить Унару… Но уже поздно.

«Милорд»…

– Меня зовут Нэд! – окликнула я. – Нэд Ярни!

Он остановился у дверей.

– Буду рад служить вам, Нэд.

* * *

Я обожралась. Иначе не скажешь.

Не хотелось ударить в грязь лицом, и уйти, только поковыряв перепелиные крылышки. Впрочем, все кроме каши, по совету Унара, я попросила завернуть с собой. Сыр, мясо, пирог… Хозяин смотрел на это, недовольно поджав губы, но руководство сборами уже успел перехватить Унар, и спорить с ним было невозможно.

Самое сложное – решиться выйти под дождь. Унар вышел первый, подвел к крыльцу лошадей. Я стояла в дверях, смотрела на него и была так близка к тому, чтобы остаться. Переждать. Такая погода не может длиться вечно.

Но это невозможно.

– Едем, – сказала я.

Дождь не сильный, но холодный, и ветер в лицо. Промозглая осенняя сырость. И никуда от этого не деться, никакие плащи и капюшоны не помогают. Холод лезет за ворот и пробирает до костей.

Унар как-то странно так на меня посмотрел.

– Подумайте, милорд, возможно, действительно стоит остаться, подождать. Вдруг завтра выглянет солнце?

– Нет, – сказала я. – Мне нужно спешить.

Подозреваю, нос у меня был красный уже тогда.

Я и проснулась не очень бодрой, а к полудню и вовсе поняла, что все плохо, у меня текут сопли и болит голова. Очень удачно! Не успела выскочить за порог… Надо держаться, как-нибудь…

Ехали молча. Сложно разговаривать под дождем, не хочется лишний раз высовываться и крутить головой. Вообще ничего не хочется. Может быть, если бы не Унар рядом, я бы плюнула на все и вернулась домой… Хотя не вернулась, конечно, но искушение было велико.

Он поглядывал на меня, но ничего не говорил.

И все же, вдвоем было спокойнее.

Потом, после полудня, мы остановились немного отдохнуть и перекусить, Унар нашел относительно сухое место на пригорке под раскидистым дубом, мы сели… Собирались сесть.

Хотя есть не хотелось, болела голова и вообще нехорошо было. Холодно.

И тогда доставая для меня еду из утренних запасов, глядя, как я отчаянно шмыгаю носом, едва ли не размазывая сопли по лицу, как кутаюсь в промокший плащ и у меня стучат зубы… Он вздохнул.

– Как вы, милорд?

– Все нормально… – я почти всхлипнула. – Только устал… и холодно.

Он кивнул. Думаю, вид у меня был тогда совсем жалкий и отчаявшийся.

– Сейчас мы сделаем так, милорд, – сказал, тоном, не терпящим никаких возражений, – для начала проедем еще чуть-чуть вперед, до развилки, потом свернем, и где-то четыре мили на восток, по дороге на Хемиш. Там есть хороший трактир. Вам нужно под крышу и в тепло, ничего страшного с вашим поручением не станет. Иначе свалитесь на неделю и вообще никуда не доедете.

Я… не могу, наверно…

– Я еще не успел нанять вас на службу, сэр Унар, а вы уже командуете.

– Я не командую, – спокойно сказал он. – Но если поедем прямо, то нормальный ночлег будет только к ночи. Вы готовы до ночи трястись в седле под дождем?