Историческое наследие рейда, на несколько тысяч километров, силами отдельного корпуса спартанских наёмников, через незнакомую географическую местность, с различными характеристиками, тот боевой опыт, который нашел свое отражение в дальнейших исторических работах древних греков, оказались бесценными для развития мировой военной школы на все века, как до нашей эры, так и после. Обладание такими бесценными знаниями позволило многим полководцам и командирам одержать блестящие над своим противником на различных исторических этапах развития человечества.
Исход боя в Колхиде был решён в лучших традициях современной на то время греческой военной школы, когда пехота получив своё разделение на среднюю и тяжёлую, успешно взаимодействовала на поле боя, не оставляя шансов своему противнику. Отряды средней пехоты, благодаря своим маневренным свойствам и возможности поражать противника с дистанции, успешно действовали на тактическом уровне, опираясь на мощь тяжеловооруженных гоплитов построенных в линию лохов, и добивались положительного исхода боя, или же составляли благоприятные условия для решающей атаки своих основных сил.
Помимо разделения по видам пехоты, в битве против колхидян, Ксенофонтом была впервые применена схема построения гоплитов по тактически разделённым боевым единицам, типоразмер которых был греческий лох. Данное тактическое разделение классической фаланги придавало линии основных сил греков большую устойчивость и гибкость в бою, маневренность и возможность эффективного и своевременного реагирования на изменяющуюся тактическую обстановку на поле боя посредством перестроения боевого порядка и возможности взаимовыручки новых тактических единиц.
Так в 400 году до н.э., спартанцами была рождена на свет новая тактика действий пехоты на поле боя, которая получила высшую степень своего развития уже в рамках военной школы Древнего Рима.
Через тридцать лет, в противостоянии греческих Фив и Спарты, во внутри эллинском конфликте, который получил название Беотийская война, на свет была рождёна новая тактическая схема применения сил на поле боя, которая будет актуальна на протяжении всех последующих веков, включая и наши дни.
В 371 году до н.э., у города Левктры, недалеко от Фив, состоялась битва, в которой Фиванское войско, под командованием Эпаминонда, противостояло вторжению войска Спарты, которым командовал царь Клеомброт.
Войско вторжения включало в себя 10 тысяч гоплитов при одной тысячи всадников, Фивы выставили для сдерживания спартанской агрессии 6 тысяч пехоты и 1? тысячи конницы. Как видно небольшой численный перевес в силах был на стороне спартанцев, однако на стороне фиванцев был более высокий боевой дух, как стороны защищавшей свою родину, поэтому можно допустить, что военный потенциал сторон конфликта был равнозначный, и что в будущем сражении победу одержит та сторона, чей военный лидер найдет оригинальный подход к решению данной военной задачи, с тем чтобы как минимум не проиграть, а как максимум не одержать победу ценой полного истощения своего войска.
Таким военным лидером оказался фиванский полководец Эпаминонд, который придумал новый нестандартный подход в построении боевого порядка своего войска на поле боя.
При построении боевых порядков противоборствующих сторон перед началом битвы, Эпаминонд увидел, что его визави, царь Клеомброт, выстраивал классическую фалангу в 12 шеренг, с равномерным распределением гоплитов по фронту, на правом фланге которой (фаланги) находился сам спартанский царь со своими гоплитами, а левый фланг и центр был отдан союзникам спартанцев. Впереди своей фаланги, Клеомброт расположил тысячу всадников.
Видя, что на правом фланге спартанцев, находились их главные силы, по своему качественному показателю, фиванский полководец принял решение сформировать численный и качественный перевес своих сил на своём левом фланге ровно напротив правого фланга войска Клеомброта. Для этого Эпаминонд прибегнул к тактическому разделению своей пехоты, построив на своем левом фланге отдельную колону в 50 шеренг, получившую название эмбалон, в арьергарде которой находились его лучшие бойцы, так называемый «священный отряд», в количестве 300 человек. Выделение «священного отряда» от строя основных сил по сути своей оказалось первым проявлением резервирования сил на поле боя, главной задачей которого (резерва) было проведение превентивной активности в случае прорывов или обходных маневров противника.
На правом фланге и центре общего боевого порядка фиванского войска находилась фаланга в 8 шеренг, впереди которой был расположен полторы тысячный конный отряд.
Тот же спартанский полководец и мыслитель Ксенофонт в своей «Греческой истории», так обосновал решение Эпаминонда:
«Строй фиванцев был тесно сомкнут и имел глубину не менее 50 щитов, так как они полагали, что если они победят часть войска, группирующуюся вокруг царя, добить оставшуюся часть войска будет уже нетрудно …».
Таким образом, Эпаминонд впервые прибегнул к схеме тактической асимметрии построения боевого порядка по фронту, с концентрацией критической военной массы на главном направлении удара за счет частичного ослабления других направлений, в условиях относительной равнозначности общего военного потенциала противоборствующих сторон.
Непосредственно перед боем, Эпаминонд прибегнул еще к одной тактической хитрости. Видя нерешительность Клеомброта и не желание его в этот день атаковать первым, фиванский полководец начал осуществлять отвлекающий маневр по ложному возвращению своих сил в полевой лагерь. В следующий момент, когда спартанцы также решили направиться в свой лагерь, кавалерия фиванцев неожиданно атаковала отряд спартанских всадников. В результате атаки, опрокинутая конница спартанцев, при отступлении значительно расстроила ряды своей фаланги, а фиванские всадники благополучно заняли своё место на левом фланге своего войска.
После того как боевой порядок спартанцев в некоторой степени был расстроен, фиванская пехота незамедлительно атаковала фалангу спартанцев. В результате завязавшегося сражения, фиванский эмбалон, как и задумывал Эпаминонд, прорвала ряды спартанской фаланги на её правом крыле. Во время сражения, царь Клеомброт был убит, а его войско было разбито. Около одной тысячи спартанцев погибли в бою, остальным удалось укрыться в полевом лагере, после чего спартанцы запросили у Фив перемирия.
В дальнейшем спартанцы, оправдывая своё поражение, заявили, что Эпаминонд и его войско действовали «не по правилам», потому и победили «незаконно».
Исход сражения при Левктрах в 371 году до н.э., а также реакция спартанцев на свою неудачу, является показательным примером того как слепая вера в шаблонность действий на поле боя, основанной на канонах главенствующей тогда военной школы, приводит к поражению войска перед свежестью военной мысли своего противника, который сумел правильно и всесторонне оценить текущую обстановку на поле боя.
В V веке до н.э. древние греки успешно вывели в свет новую военную школу, в которой главной решающей силой на поле боя стала пехота. Так начался процесс деклассирования военной школы, в которой главной ударной силой была иррегулярная конница, а на просторах Древнего Мира значительно возрос авторитет греческой военной школы, а греческие гоплиты стали самой грозной военной силой на поле боя как во внутри эллинских военных конфликтах, так и далеко за пределами Древней Греции. В результате была природно создана новая система координат вооруженного противостояния, в рамках которой многие сотни лет развивалась концепция использования пехоты как основной военной силы.
Греки заложили основу тактического построения боевого порядка на поле боя, и дифференциацию пехоты по видам, что породило тяжелую и среднюю (легкую) пехоту, с дальнейшим разделением линейного построения линии фаланги на отдельные тактические единицы с использованием принципа неравномерного распределения сил по фронту с тем чтобы концентрировать основную военную мощь на отдельно выбранном участке прорыва линии противника.
Древнегреческие полководцы разработали и успешно применили на практики основные тактические приемы действий как сомкнутого пехотного строя, так действий разомкнутыми строями сначала средней пехоты, а затем и отдельно выстроенными по линии фронта лохами гоплитов и применения эмбалона как основной пробивной силы с ее резервированием.
Вместе с рождением новой стратегии и тактики действий непосредственно на поле боя, греки оставили после себя, бесценное наследие военного искусства в котором отобразился опыт успешной тактики действий на марше, при передвижении на тысячекилометровые расстояния, в различных географических условиях, во враждебной для своих сил внешней среде и в автономном режиме.
Помимо регулярной пехоты, в первой половине IV века до н.э., греки заложили основу использования регулярных конных подразделений – кавалерии, как нового рода войск обеспечивавшего успешность действий пехоты.
Итак, благодаря своей эффективности и успеху на полях сражений концепция применения пехотного строя как решающей силы на полях сражений очень быстро из разряда иррегулярности перешла в разряд конвенциональности.
Начиная с V века до н.э., в Древнем Мире произошла некая трансформация – переход от одной концепции вооружённой борьбы к другой концепцией. Всё больше набирала вес военная концепция противостояния пешими строями, другими словами противостояние подобного с подобным, что и определило новую классическую форму вооружённой борьбы. После чего начался закономерный процесс усовершенствования тактики боя между пешими строями и их взаимодействия с зарождающимся новым родом войск – регулярной кавалерией и всевозможными вспомогательными службами.
Далее своё развитие новая концепция применения силы в вооружённой борьбе, получила в армии Александра Македонского. Македонская пехота была разделена на основные сегменты: подразделения легкой пехоты, средних пехотинцев – гирасписты, и непосредственно тяжелых пехотинцев – сариссофоры (фалангиты). В македонской армии был увеличен удельный вес основной боевой мощи – классической фаланги, численность которой стала насчитывать 16-18 тысяч человек, с глубиной построения от 8 до 24 шеренг, и вооруженной удлиненными до 6 метров пиками.
Второй род войск в македонской армии был представлен конницей, которая по аналогии с пехотным разделением был поделен на легкую, среднюю конницу – димахи, и тяжеловооруженных всадников – гетеры (катафракты). Регулярная конница македонской армии была её главная манёвренная сила, наносящая главный удар своему противнику, атакуя его боевой порядок преимущественно во фланги и тыл, а затем принимая участие в энергичном преследовании отступающего противника.
Таким образом, в македонской армии была введена оптимальная структура армии, которая позволяла вести успешные боевые действия против различного рода пехотных и конных строёв, с проявлением известной степени гибкости и тактической маневренности при организации эффективного взаимодействия между своими подразделениями. Оптимальная схема разделения сил, которая была использована в македонской армии, послужит основой классического разделения сухопутной составляющей армий стран Мира после эпохи средневековья уже нашей эры – эпоху военного ренессанса.
Все это, вместе с успешной проводимой внешней политикой, позволило македонцам сначала объединить под своей эгидой всю Грецию, а затем победить в так называемой «Счастливой войне» против извечного соперника греков на мировой арене – Персии, что в свою очередь привело к появлению Эллинистической империи Александра Македонского на просторах тогдашнего цивилизованного мира.
После смерти Александра Македонского в 323 году до н.э., новый Эллинистический мир постигли закономерные процессы децентрализации, что породило на свет некоторое количество эллинистических государств. Вместе с распадом империи Александра Македонского, эпоха которого явилась проявлением высшего внешнего рассвета Греческого Мира, началась внутренняя эллинистическая междоусобица, которая приводила к общему упадку греческой культуры. Греко-македонские правители образовавшихся эллинистических государств, династии которых вели своё начало от военачальников македонской армии – диадохов, оказались не самыми лучшими наследниками завоеваний великой империи. На фоне общей раздробленности и обмельчанию эллинистической культуры, вырождению подверглось и военное искусство, степень развития которого достигла своего максимума в эпоху военно-политического гения Александра Македонского.
В период войн эллинистических государств, силы противоборствующих сторон стали состязаться в рамках общепринятой концепции, в которой приоритет отдавался развитию и использованию военной техники и первичной тактики линейного использования фаланги. За рамки системы военного искусства постмакедонской эпохи были выведены вопросы взаимодействия между родами войск и их подвидами вместе с практикой применения тактического маневра на поле боя, которые характеризовались сложностью организации и управления подготовительной и активной частей военной кампании. Военная школа эллинистических государств была заметно упрощенна по сравнению с имперской военной школой армии Александра Македонского.
Таким образом, в военных организациях эллинистических государств, качественная составляющая организации войска вместе с эволюцией развития стратегии и тактики применения войска, связанной с возросшим значением организации взаимодействия, силы и скорости маневра, уступили место количественному показателю, сухости тактического расчета и техническому обеспечению действий войск.
Другими словами, победы Александра Македонского привели к образованию эллинистической империи, на просторах которой, даже после распада её на отдельные государства, произошло установление общей эллинистической культуры. Одной из составных частей внешне распространенного эллинизма была соответствующая ему военная школа, которая на фоне усиления центробежных сил в империи, получила сильное своё упрощение, и в этом виде приняла признаки конвенциональности – стала господствующей военной школой.
В рамках сложившейся системы координат вооружённого противостояния и происходило противоборство сил эллинистических царств, которые формировали собой так называемый цивилизованный Мир с конца IV века до н.э. С этого момента развитие классической военной мысли пошло не по пути дальнейшего развития военного искусства как такового, упор в котором делался бы на изыскании новых форм и методов вооруженной борьбы с оптимизацией структуры армейского организма, а по пути увеличения военно-технической мощи, т.е. форма военного искусства, взяла верх над её сутью.
В сложившихся условиях системы вооруженного противостояния вскоре родилась новая военно-политическая сила, военная школа которой заметно отличалась в лучшую сторону от установившегося военного классицизма.
Римляне (стратегия прямого и непрямого)
На общем фоне упадка военной мысли периода эллинистических государств, именно молодая Римская республика стала выделяться положительной динамикой развития своей военной школы, благодаря чему к 266 году до н.э. сумела подчинить себе весь Апеннинский полуостров и вступить в борьбу за господство на Средиземном море.
Естественно, что все военно-политические победы Рима в борьбе за господство на полуострове были обеспеченны эффективностью римской армии и новаторством военной школы в средиземноморье.
Римская республика унаследовала от греческой цивилизации её концепцию военной организации. Но древний Рим, не стал бы в будущем великой империей, если бы просто копировал социальную модель Древней Греции, не привнеся в неё необходимых изменений в соответствии с новым временем.
Естественно, что эволюция развития римского государства не обошла стороной и военное дело, превосходная степень которого позволяла будущему гегемону расширять зоны своего влияния в Мире.
Римляне были хорошими учениками, и после того как они унаследовали от греческой культуры концепцию применения тяжёлой пехоты, они быстро обнаружили её слабые места. Это позволило римлянам своевременно модернизировать классическую греческую фалангу с тем чтобы придать своему войску максимальной эффективности на поле боя в противостоянии с подобным пехотным строем, а также обезопасить свои войска в случае если противник смекнет воздействовать на слабые места греческого боевого порядка.
В сложившейся ранее системе координат вооружённого противостояния классическая фаланга была непобедима с фронта, но наиболее уязвимыми местами её были фланги и особенно тыл. Она (фаланга) была хороша накоротке и на равнинной местности, с желательно с природными ограничениями на флангах, что придавало сомкнутому строю пехотинцев, ощетинившегося длинными копьями, максимальную ударную силу в атаке и силу сопротивления в обороне.
В случае совершения успешного быстрого манёвра противником, неравномерного распределения его силы по фронту, сложности рельефа, как пехотинцы фаланги не в состоянии были вовремя реагировать на изменения характеристик поля боя, с тем чтобы перестроится в нужном порядке и направлении. В результате плотное построение фаланги сразу теряла своё преимущество на поле боя, что приводило к поражению.
В результате в армии Древнего Рима появилась новая концепция тактического построения войска на поле боя. По сути своей это не была в полном смысле новая форма, достаточно вспомнить разделение Ксенофонтом греческой фаланги на лохи, это было логическое продолжение эволюции военного дела Древней Греции начавшейся с конца V и начала IV веков до н.э.
Пунийцы и Римляне (противостояние личности и системы)
После завоевания господства на Апеннинском полуострове, Римская республика вступила в прямое противостояние с тогдашней «сверхдержавой» в Средиземноморье – Карфагеном, выразившиеся в трёх войнах.
В лексиконе римлян карфагеняне (финикийцы) значились как пуны (от латинского Puni), отсюда и происхождение названия вооруженного конфликта между Римом и Карфагеном – Пунические войны, которое им (войнам) дал Рим как победитель.
Сразу следует особо отметить, что с военной точки зрения Римская армия не превзошла армию Карфагена, победа Рима была обеспеченна в первую очередь предательством политико-экономической верхушкой Карфагена своей армии и эффективной политической активностью Рима, дипломаты которого, более умело, использовали методы так называемой стратегии непрямых действий.
Во Второй Пунической войне был ярко проявлен военный гений полководца Карфагенской армии – Ганнибала, армия которого смогла перенести войну на территорию противника и нанести его войску целый ряд чувствительных поражений.
Кстати во Второй Пунической войне, карфагенский полководец отметился еще и как гениальный организатор и реформатор, сумевший подготовить свою армию к дальнейшим боевым действиям прямо «на марше».
