Пепел на твоих губах

Пролог

– Сладкая моя, сходи за вином в домик для гостей? – попросил Ренат, нежно припадая губами к открытому чуть раскрасневшемуся от солнца плечу Виктории. – Возьми по бутылке красного и белого на свой вкус, хорошо? А я, пока мясо готовится, отойду в гараж, покажу Дамиру мою новую машину.

– Хорошо, – Вика чуть привстала на мыски, и поцеловала жениха в губы. – Никак не нарадуешься своей BMW?

– Никак не нарадуюсь тобой, солнце, ты такая красивая у меня сегодня, – ответил он, оглядывая её фигуру в тонком облегающем платье, что он сам для неё выбирал, и распущенные волосы. – А Дамиру, я просто покажу машину. Давай беги!

Басманов шаловливо подтолкнул её ладонью под ягодицы и ушёл вместе с двоюродным братом в сторону большого дома, рядом с которым располагалось отдельное здание гаража на несколько машин. Вика улыбнулась ему вслед и отправилась через просторный двор в сторону небольшого строения возле сада, домика для гостей, где в большой винной комнате Ренат хранил свою коллекцию дорогих и редких напитков, которые доставал перед гостями, чтобы произвести на них впечатление.

Он очень любил блеснуть своей состоятельностью, похвастаться коллекциями вин, часов, машин, даже начал собирать небольшую картинную галерею, но пока только в чулане, всё ещё не решив, где развешивать всё это великолепие, чтобы поразить всех своих друзей и знакомых.

Вика прошла по тропинке мимо пышно цветущих клумб и кустов ухоженного богатого сада. Новый садовник превзошёл сам себя в украшении территории. Шум и голоса большой компании, оставшейся у мангальной зоны и столиков, здесь становился тише, и хотелось задержаться подольше в уединении. Постоянные приёмы и вечеринки начинали утомлять.

Вика открыла незапертую дверь и вошла в просторную гостиную с панорамными окнами и мягкими диванами, прошла через комнату в прохладную винную галерею сквозь раздвижную дверь. Приятный холод коснулся её обгоревших на солнце плеч и заставил закрыть глаза от удовольствия. Сегодня было очень жарко на улице.

Пройдясь по длинному залу с маленькими полками-ячейками, из которых торчали бутылки, Вика вытащила пару тех, что, как она помнила, Ренат хвалил в прошлые разы. Хотелось сделать и ему приятно, а не только гостям. Но посмотрев на этикетку белого, решила поменять его. Своё любимое вино, Вика предпочла бы оставить для личного использования, быть может, тихого романтического вечера вдвоём с Ренатом, их отношения и так пошатнулись в последнее время. Сегодняшний день был редким исключением, когда он радовался ей и дарил поцелуи и улыбки вместо вечного недовольства и придирок.

Нет, белое вино она возьмёт другое. Виктория придирчиво осмотрела полочки, и взгляд её зацепился за потёртую бутылку. Это. Дорогое, редкое, привезённое из Испании в прошлом году. Ренату будет приятно видеть вытянутые лица впечатлённых друзей.

Чтобы достать бутылку, пришлось подвинуть к полкам небольшую раскладную лестницу. Вика забралась на неё с лёгкостью гимнастки и осторожно вытянула драгоценный сосуд. Но как только решила спуститься, почувствовала, что тонкий каблук провалился между досочками верхней ступеньки и она теряет равновесие. Она не успела ни взмахнуть руками, потому что крепок держала в них бутылку, стоящую целое состояние, ни даже вскрикнуть, падая назад.

Но тут кто-то поймал её на руки.

Вика открыла зажмуренные от страха глаза и увидела, что это Игорь, её тренер и друг, которого Ренат тоже пригласил на барбекю.

– Как я вовремя! – взволнованно проговорил он, не опуская её на пол, а лишь крепче обнимая.

– Боже мой, Игорь! Я так испугалась! Спасибо тебе! – нервно выдохнула Вика, прижимая к себе бутылку.

– Я держу тебя, не бойся ничего, – улыбнулся он и так и не опустил её ноги на пол.

– Можешь уже отпустить меня, – растерянно моргнула Вика, не понимая его поведения.

– Мне так не хочется этого делать, Вика, – он внезапно закружил её, держа на руках, и звонко рассмеялся. – Мне хочется заставить тебя летать! Порхать и смеяться вместе со мной! И ты сама упала мне в объятья!

– Пожалуйста, отпусти, – смутилась она. А сердце вдруг забилось быстрее.

Игорь плавно поставил её на пол, каблучки тихо стукнули о каменную плитку. Взгляд его при этом не отрывался от её лица, медленно опускаясь от глаз к губам.

– Я так рад, что наконец-то смог застать тебя одну, без этой толпы вокруг и не в зале. Ты и в зале, конечно, прекрасна, но я хотел бы не только составлять тебе программы и помогать с тренажёрами, я хотел бы… – он приближался к её лицу, а руки внезапно легли на талию.

– Игорь, о чём ты? – Вика попыталась попятиться, понимая, что здесь происходит какое-то ужасное недопонимание. Она никогда не давала ему повода думать, что он её интересует как-то больше, чем отличный тренер и добрый друг.

– Я только и думал, что о тебе в последние дни, – вздохнул Игорь и чуть наклонил голову, – ты не идёшь у меня из головы, Вика. Ты как наваждение. Всё, что хочу, это только коснуться твоих губ.

Руки его настойчивей прижимали к своему телу, и Вика поняла, что ей придётся сделать хоть что-нибудь.

– Прекрати, – она попыталась оттолкнуть его в грудь одной свободной рукой, второй всё ещё прижимая к себе бутылку, как последний барьер между их телами.

– Только один поцелуй… – наклонялся Игорь, и она ощутила его дыхание на своих губах,

Но тут что-то произошло, и Игорь оторвался от неё резким рывком назад, перед глазами мелькнула фигура и Вика, вскрикнув, рассмотрела Рената, отдёрнувшего тренера от не за плечо. Затем он резко развернул того и ударил кулаком в лицо, отчего Игорь упал на пол.

Вика от испуга прижала к себе бутылку и резко вдохнула. Ренат, не давая Игорю подняться или ответить, нагнулся, схватил его за ворот и ударил ещё раз с такой силой, что голова бедняги дёрнулась назад. Из носа и рта потекла кровь.

– Ренат! – вскрикнула Вика, – не надо!

– Молчать! – прикрикнул на неё Ренат и потащил беднягу за футболку из винной комнаты наружу.

Вика затолкала бутылку в первую попавшуюся пустую ячейку и выбежала за ними, чтобы увидеть, как Басманов бросил Игоря в середине комнаты на пол и со всего размаху пнул его в живот, затем отошёл на шаг назад, пока тот корчится, и начал расстёгивать ремешок своих дорогих часов.

Вика не знала, броситься ли к кашляющему на полу Игорю, или к Ренату, чтобы остановить его от дальнейшего насилия. Но выражение лица её жениха не давало надежды, что тот собирается останавливаться.

– Ренат, прошу, – решила она использовать крохотный шанс, – не надо! Ничего не было!

Ренат спокойно положил часы на журнальный столик в стороне и подошёл к Игорю, который пытался встать с пола, придерживаясь за живот. На светлой мраморной плитке красными кляксами разрывалась его капающая с лица кровь.

– Не было, потому что я вошёл! – Ренат снова был возле и без того поверженного соперника, – да, Игорь?

Он схватил его за шею и резким рывком поднял с пола, тут же ударил кулаком в живот выверенным натренированным ударом опытного бойца, коим и являлся. Игоря вновь отбросило, и он скорчился на полу, пытаясь вдохнуть. Дорожка крови потянулась за ним.

– Ренат! Прошу! Ты не так всё понял! – Вика почти повисла на его руке, когда он снова двинулся вперёд.

– Сидеть, женщина! – Басманов наотмашь ударил её тыльной стороной ладони, но этого было достаточно, чтобы Вика упала на пол, сбитая с ног. В ушах зазвенело, а щека вспыхнула огнём.

– Я доверил тебе самое ценное! – Вика с трудом открыла глаза, которые наполняли слёзы от боли, и увидела, как Ренат вновь возвращается к Игорю и склоняется над ним. Тот попытался свернуться в позу зародыша, закрывая руками голову, но Ренат резко отдёрнул его руку от лица и взял пальцами за подбородок, впиваясь в щёки. – Ты должен был заботиться о её спортивной форме, о её фигуре, подбирая тренировки, а не распуская свои руки!

С этими словами он снова ударил его, теперь в висок, от чего голова Игоря дёрнулась и повисла набок. Затем он перехватил его за ворот и ударил с другой стороны. Игорь застонал и на мгновение открыл глаза и взглянул на Вику, по его лицу ручьями текла кровь, массивный перстень Рената с лёгкостью рассекал кожу.

– Ты предал моё доверие! – сквозь зубы процедил Ренат, поднимая Игоря выше.

– Ренат, прошу! Ты же убьёшь его! Ты неправильно всё понял, я упала с лестницы, а он поймал меня! – поднималась с пола Вика.

Но Ренат лишь недовольно рыкнул, даже не глядя на неё, а лишь осматривая окровавленный пол и край ковра возле дивана. Дорогого белого ковра.

– Я не… я не хотел, – прохрипел Игорь.

– Хотел! – отрезал Ренат и потащил его волоком за футболку в сторону входной стеклянной двери. Вытащил наружу и ещё через несколько шагов бросил на каменную дорожку. Размахнулся и снова пнул ногой, – ты хотел мою женщину!

Вика споткнулась о порог и почти повисла на двери.

– Ренат! – простонала в отчаяньи она.

– Ты хотел, – Ренат ударил его кулаком, – МОЮ, – ещё раз, – ЖЕНЩИНУ!

– Хватит! – закричала Вика и обхватила шею жениха руками, чтобы остановить его, пока он действительно не убил её тренера. Чтобы не произошло между ними, оно не стоило его жизни!

Басманов по-звериному рыкнул и сдёрнул с себя Вику одной рукой, а затем снова ударил по лицу ладонью, да так, что её отбросило на край дорожки. От падения она со всего размаху ударилась головой о каменное покрытие и мир вокруг взорвался болью, звоном и ослепляющими вспышками. Вика согнулась, сжимая голову руками и почти не слыша больше криков Рената, который всё продолжал.

– Это! Моя! Женщина! – кричал он с каждым ударом. – А что моё! МОЁ!

Он бил, снова и снова, а Вика только слышала звон и сквозь наползающую темноту видела лицо Игоря едва видное из-под кровавых потёков, его глаза, направленные на неё, слышала его хрип, в который превратилось дыхание. Словно каждый вдох может оказаться последним.

– Не надо! – едва слышно прошептала она и закрыла глаза.

Последнее, что она услышала, это множество голосов, что приближались к ним, крича что-то, стук и топот шагов. И невыносимый высокочастотный звон, превращающийся в ослепляющую и оглушающую бесконечную боль.

Глава 1

Вот с этого самого момента начиналась её свобода. С узкой неровной грунтовой дороги между высокими, едва сбрызнутыми весенней листвой деревьями. С неглубоких луж под колёсами такси. С гладких стен и сверкающих прямоугольников окон её будущего дома, виднеющегося впереди.

Виктория смотрела сквозь тонкий налёт пыли на лобовом стекле на приближающееся здание и отблески солнца на нём, на геометрических солнечных зайчиков, рассыпавшихся осколками по асфальту. На её душе становилось всё светлей и легче с каждым мгновением, что дорога выходила на открытое пространство, оставляя позади мрачный прохладный лес.

Покрытый грязными брызгами жёлтый автомобиль такси объехал крайнее здание, повернул на боковую улочку и остановился перед подъездом. Оплатив поездку, Вика вылезла из машины и огляделась по сторонам. Лёгкий ветер подхватил весеннюю пыль с асфальта и взметнул её небольшим вихрем. Дожди ещё не успели смыть её, да и дворники, похоже, не торопились подметать. Слишком быстро её наносит с соседних строек, чтобы постоянно беспокоиться. С февраля всё очень сильно изменилось. Снег полностью растаял и ровные газоны перед сверкающими многоэтажными новостройками начали покрываться мелкой травкой.

Водитель вышел из машины и начал выгружать вещи из багажника прямо на тротуар. Вика окинула взглядом высокое прямоугольное здание с большими окнами. В комнатах её квартиры будет очень много света, как она и хотела. Обязательно заведу комнатные цветы, подумала она, много цветов, больших и маленьких. И пусть дом будет похож на цветущий сад или тропическую оранжерею.

– Это всё? – водитель хлопнул крышкой багажника и обошёл вокруг расставленных коробок.

– Ой, почти, – она опомнилась от своих мечтаний и быстро вытащила последнюю коробку с заднего сидения. Поставила её поверх остальных вещей. – Спасибо. Теперь всё.

Он с сомнением осмотрел расставленные вещи.

– Может вам помочь поднять их наверх?

За долгую дорогу из самого центра города к удалённым окраинам Новой Москвы Вике успел понравиться этот вежливый пожилой мужчина. Он был галантен и заботлив со своей пассажиркой, время от времени пытался завести с ней дежурные беседы о погоде или дороге, но не переходил черту, лишь иногда кидая тёплые взгляды в зеркало заднего вида. Можно было бы подумать, что она напоминает ему его дочь или внучку и эта теплота сама собой пробивалась через профессиональную отрешённость и привычную холодность. Но больше всего Вике не хотелось сейчас чувствовать на себе чужую заботу или даже жалость. Она понимала, что это не часть его работы, а личное рвение от души, но предложение принимать не стала и улыбнулась в ответ.

– Нет. Спасибо. Я сама.

Теперь она всё будет делать сама. Никаких домработниц и водителей, назойливых охранников, вечно нависающих со спины, будто они не защищают, а не дают сбежать. Никто не будет решать за неё всё до самых последних мелочей: где и чем питаться, когда ходить в зал на тренировки, где гулять и с кем можно общаться. Ренат и его свита почти полностью лишали её необходимости и возможности принимать решения. Поэтому такого вдохновения, как сейчас, Виктория не ощущала очень давно. Похожее окрыляющее чувство свободы возникло, когда она впервые переехала из родительского дома в общежитие института. Но тогда это было всё будто понарошку, на время, как игра во взрослых во дворе собственного дома. Сейчас же всё было по-настоящему.

Она оглядела свои пожитки: две большие картонные коробки набитые вещами первой необходимости, огромная спортивная сумка с одеждой, рюкзак и небольшой ящик без крышки с самым ценным и дорогим. Придётся перетаскивать всё частями. Например, затащить всё в два или три захода внутрь подъезда к лифту, а затем в лифт и наверх. Отличный план для начала действий.

Вика взгромоздила на себя большую сумку длинным ремнём через плечо, сверху надела рюкзак на обе лямки. Немного пошатнулась назад от веса, но не упала. Важным балансиром в её руках стала последняя небольшая, но довольно тяжёлая коробка. Так устойчивости хотя бы немного прибавилось. За остальным она решила вернуться вторым заходом, и двинулась к входной двери.

Вот он исторический момент, в голове звучат воображаемые фанфары, играет оркестр, будто встречает на вокзале поезд. И уже перед глазами цветы и салюты, праздник в мыслях и наяву, рука тянется к дверной ручке…

И широкая подъездная дверь летит прямо на неё! Резко распахнувшись с шумом, скрипом и детскими криками, она ударила её с хорошего размаха и сбила с ног. Если бы у неё были свободны руки, она бы точно картинно ими взмахнула или хотя бы попыталась защититься от удара. Но вместо них вверх взметнулась драгоценная коробка, и вещи из неё взлетели разноцветным салютом. Вика упала спиной назад на рюкзак, сверху рухнула сумка, коробка и все наполнявшие её книги. Рядом что-то жалобно звякнуло об асфальт.

А мелкие сорванцы даже не споткнулись, перешагнули, перепрыгнули и побежали дальше на площадку перед домом, громко смеясь. Дети, что на них сердиться, смысла в этом нет никакого. Правда, валяться вот так, как черепаха кверху лапами на набитом рюкзаке очень даже неприятно.

– Марыся! – крикнул совсем рядом скрипучий старческий голос.

Вика вздрогнула и сняла с себя полупустую коробку с остатками книг. Одна из них больно ударила её острым уголком обложки прямо в скулу. Пришлось с трудом перекатиться набок, чтобы подняться на ноги со всем навешанным грузом. Вместо ожидаемой старушки перед глазами выросло колесо велосипеда. Затем и весь велосипед показался из тёмного провала дверей, прокатился по тротуару и остановился рядом. Кто-то ловко подхватил её под плечи и поставил на ноги вместе с вещами.

– Спасибо, – машинально пробормотала она и, убрав растрепавшиеся волосы с лица, прищурилась на ярком солнце.

– Не за что, – ответил тёмный силуэт на фоне солнечных лучей и внезапно исчез из поля зрения.

Вика сгребла пальцами непослушные локоны назад, жалея, что не закрутила их резинкой в хвост. Ветер со спины теперь постоянно сдувал их на лицо. Поправив сбившиеся сумку и рюкзак, она оглядела масштабы неприятности.

Парень с короткой стрижкой, видимо, хозяин велосипеда, присев на корточки рядом, собирал с асфальта книги в коробку. На некоторых он останавливался, читал название, слегка отряхивал и только после этого аккуратно укладывал.

Взгляд сам собой скользнул к блестящим синим осколкам возле ног. Чёрт. Это была её любимая кружка, которая пережила столько разнообразных напастей, общежитие и даже чужой дом, а вот переезд и начало новой жизни её доконали.

– К счастью, – вдруг сказал велосипедист повернувшись. Он распрямился с полной коробкой книг в руках и кивнул на осколки. – Примета такая.

– Да уж, – вздохнула Вика, – но всё равно жалко. Любимая была.

Он пожал плечами, а она с трудом нагнувшись, собрала осколки и бросила в ближайшую урну. Прощай, кружечка. Всё имеет свой конец.

– Вам помочь? – парень так и стоял с коробкой. Вика, наконец, разглядела, что он немного старше, чем показался на первый взгляд. Просто по-мальчишески худой и жилистый, спортсмен, наверное.

– Я справлюсь, – машинально ответила она и взяла из его рук коробку. Подсознание тихонько указало на то, что зря она отказывается, путь до квартиры ещё неблизкий, а вещи тяжёлые. Но этот сигнал перехватило упрямство и твёрдая решимость выполнять план быть максимально самостоятельной, даже если в процессе есть опасность сломаться пополам.

Но, несмотря на отказ, парень всё равно придержал входную дверь, пока Вика втискивалась в проём со своим грузом в руках. Больше она решила не оборачиваться и молча отправилась к лифту, дверь захлопнулась за спиной с громким металлическим стуком. Велосипедист просто ушёл, как она и хотела на самом-то деле.

Совсем не хотелось сейчас ни с кем общаться, включая будущих соседей. Если, понадобится, позже познакомится, размышляла она. А может быть, и нет. Что такое ей может понадобиться у посторонних людей, что она не сможет раздобыть сама?

Она поставила книги на пол у стены напротив лифта, туда же сложила сумку и рюкзак. Затем снова вышла из подъезда и перетащила волоком две большие коробки к дверям. Выпрямилась, чтобы ещё раз открыть дверь магнитным ключом.

– Марыся! – послышалось с улицы. Вика обернулась на крик и увидела невысокую, полную старушку в забавной красной шляпке, которая шла по краю детской площадки с каким-то кулёчком в руках. Должно быть, внучку звала, которая убежала от бабушки на прогулке.

Вдалеке, на лесной дороге мелькнул велосипед и худощавая спина знакомого спортсмена. Через мгновение он скрылся за поворотом. Хотя почему знакомого, подумала Вика, они не представлялись друг другу, значит, незнакомого. Пусть так дальше и остаётся, у неё совсем не было желания с кем-то знакомиться, здороваться в лифте и у подъезда, ходить за чашкой сахара в ленивый выходной или что там ещё делают доброжелательные соседи.

Придерживая открытую дверь ногой, она по очереди затащила обе коробки в подъезд и, собрав, наконец, свои вещи воедино, вызвала лифт. Из двух поехал только один и, к сожалению, не грузовой. Пока зелёные цифры на табло медленно менялись от двенадцати к одному, Вика задумчиво рассматривала серые полированные стены с белыми прожилками в камне. Наверху её никто не ждёт, не встречает с вопросами, не складывает руки на груди с немым укором, не смотрит, будто в чём-то провинилась, и теперь должна угадать в чём. Там только пустота, пол, потолок, стены и даже мебели почти нет. Только свет из распахнутых глаз огромных окон. Мечта!

С трудом запихав все вещи и себя в придачу в лифт с риском быть зажатой дверьми, Вика нажала кнопку восьмого этажа. Невероятно тесно. Но зато смело можно сказать, что в новую жизнь она вошла с минимальным багажом из прошлого. По крайней мере, из материальных вещей, мысленно проговорила она сама себе. Это был неоспоримый плюс и именно таков был план. Никто не должен был догадаться, что она сбежала, пока не пройдёт достаточно много времени. Минимум вещей, незаметный отъезд и полная тишина – это её фора, время которое можно выиграть.

Вот и нужный этаж, холл, длинный коридор направо и две двери в конце, правая – её новая квартира. Вика дотолкала свои коробки как бравый муравей неподъёмную ношу и, не переводя дыхание, открыла входную дверь длинным, блестящим ключом. Внутри было тепло, даже душно, и невероятно светло. Просторная немного вытянутая комната с белыми гладкими стенами будет служить ей гостиной и кухней одновременно. Справа от входа небольшая тёмная комнатушка станет гардеробной комнатой или кладовкой, а две двери слева это ванная и её маленькая личная спальня.

В двух высоких хрустально-прозрачных окнах на противоположной от двери стене большой комнаты полоскалось на солнце нежно-салатовое море весеннего леса. Ветер весело перебирал тонкие верхние ветви с мелкими, совсем молодыми листочками. Как же здесь красиво, сколько свободы и воздуха в этом виде.

Вика захлопнула дверь ногой за своей спиной и заворожено направилась к окну. В прошлый раз она была здесь ещё зимой, в сером снежном феврале, и только в фантазиях могла представить, как это будет красиво теперь. А ведь впереди ещё май с его буйными красками и жаркое лето. Это зелёное море будет взрослеть на глазах, наливаться изумрудной сочностью июня, потом темнеть и покрываться августовской пылью, затем зажигаться жёлтыми фейерверками сентября, краснеть в угасающем пламени октября и исчезать, уходя в землю.

С этой высоты лес лежал как на ладони, будто стоишь на его берегу, и волны вот-вот захлестнут с головой. Где-то там, вдали, едва виднелись разноцветные высотки Москвы, ее шумные сверкающие по ночам улицы, блестящая лента реки и не иссякающая пёстрая толпа. Как она любила её и этот блеск, и как хорошо, что сейчас она так далеко.

От города и от него.

Вика открыла одну створку окна и вдохнула полной грудью свежий, чистый воздух. В маленькую душную квартиру ворвался ветер с запахами сырой земли, песка со строек и каких-то цветов. Сразу вспомнилось, что они проезжали аккуратные клумбы с первоцветами, это их запах, должно быть, забрался на такую недостижимую для цветов высоту. Ничего, скоро у неё будут и свои цветы дома.

И никто не скажет, что это грязь и сырость, что они не сочетаются с интерьером и выглядят как сорняки. Захочет, так вообще эти самые сорняки в горшках по подоконникам расставит. Посадит дома подорожник и будет залечивать им душевные раны.

В кармане куртки завибрировал мобильный телефон, Вика вздрогнула и закрыла окно. Сердце предательски ёкнуло перед тем, как она увидела номер на экране. Слава богу, это был не он. Не Ренат. Да и хватит уже бояться, что он позвонит. Не для того она новую симку завела, этот номер ему не узнать.

Вика спокойно ответила на звонок, это оказалась служба доставки с не самыми приятными новостями: та немногочисленная мебель, что ей удалось купить на оставшиеся деньги, приедет только завтра. Значит, сегодня придётся поиграть в спартанцев и поспать на полу, стол и стулья не понадобятся, всё равно в доме нет никакой еды, чтобы рассиживаться за ужином.

Мысль о еде напомнила ей, что надо бы включить электричество, тогда и холодильник заработает. Благо его и плиту Вика купила заранее, как и маленькую белую кухню. Теперь она в кредитах, как шамаханская царица в шелках, и выплачивать их будет вместе с ипотекой до старости или смерти от голода. Уж неизвестно, что случится раньше такими темпами.

Но это цена, которую она была готова заплатить. Вот сейчас растащит свои коробочки по углам и отправится изучать местность вокруг, должно же тут быть хоть какое-то маленькое кафе, чтобы слегка поужинать.

Дверь, коридор, лифт и вот Виктория уже выпорхнула из подъезда на улицу. Как же легко и хорошо ей было сейчас. В крови бурлила какая-то необъяснимая эйфория, и, казалось, не будь она взрослой и даже немного серьёзной на вид, поскакала бы по району вприпрыжку. Появилась даже шальная мысль забежать на детскую площадку и прокатиться на качелях с длинными цепочками. Такие ей всегда нравились в детстве. Раскачаешься на них, замрёшь, вцепившись в цепи, и глядишь только вперёд широко распахнутыми глазами: небо, земля, небо, земля. Дух захватывает.

Скорее всего, она даже немного улыбалась, пока порхала по улочкам между домами, но даже не думала об этом. На первых этажах жилых зданий Вика нашла пару небольших продуктовых магазинчиков и крохотную кофейню с несколькими столиками. Всё так, будто новое место жительства угадывало каждое её желание. И плевать, что слишком поздно для горячего кофе и сладкого пирожного.