Эта особенность ведения записи в дневнике удивила ее и насторожила не на шутку. С другой стороны, это дало информацию к размышлению о том, что у нее растет непростая девчонка, ведь далеко не всякий ребенок вообще ведет дневник, а тут такое.
А может, я в погоне за деньгами нечто теряю, может быть, надо остановиться, но что потом делать, как прожить без привычного дела и чем зарабатывать на хлеб?
Явно, что девушке не хватало матери, вот она и записывала поминутно ее передвижения, а того времени, пока она отсутствовала, как бы и не существовало вовсе.
Ребенку всего-то двенадцать лет, а вон какая умница, уже четыре года с тех пор, как дневник завела, и притом какой – далеко не простой.
В ней явно что-то есть, Янка задумалась, положив записную книжку дочери на место.
Этой девчонке надо дать шанс на образование, вот о чем задумалась Янка в тот вечер, хватит, что сыновья остались неучами, но тут всякому свое, главное, чтобы не стали бандитами, старший вроде толковый парень, работяга, он не пропадет – толковый, а вот младший – сорванец, любит технику, то и дело по локти в автомобильном масле, любой мотор разберет, переберет и ведь заводит, молод еще, в армии дослуживает, вернется, вот тогда и поговорим.
Надо серьезно заняться и создать уже серьезный бизнес на месте, хватит, а то и на самом деле время идет, пацаны выросли, пока я по дорогам гоняла, надо хоть дочку не проморгать.
Человек полагает, а Бог располагает, ее задумкам не было суждено исполниться в точности, но кое-что все-таки сбылось, только не сразу, а многие годы спустя, а пока… пока время шло своим чередом, неся за собой все то, что ей предстояло еще пережить.
Сын приехал домой из армии в отпуск коротко перед завершением службы, ему на самом деле-то и оставалось, как отгулять десять дней дома, а потом вернуться в часть, чтобы спустя несколько дней уволиться в запас.
Странное решение начальства, и какой, к черту, отпуск впрямь перед демобилизацией, но, видимо, солдат это заслужил, а значит, вправе отгулять по чести и совести заслуженный отдых… ну какой служивый не мечтает о гражданке…
Конечно, что молодежь гуляла, а у Янки как раз собралась компания – полный бус клиентов, и ей настало время очередной раз отправиться в Австрию за машинами.
Ее же фирма делала визы для поездки, и когда вся документация была готова, то она, забрав своих пассажиров с места встречи и мысленно перекрестившись перед дорогой да нажав своей изящной ножкой на педаль акселератора, прям с места дала нешуточный газ двигателю «Тойоты», лихо выезжая на автостраду.
Вела она свой бус на полной скорости не ради понтов, а чисто по профессиональной привычке, чего рассусоливать, ведь две тысячи километров мотать как-никак, да еще эти – энный раз – проклятые границы, где хочешь не хочешь, а торчать в очередях приходилось по-любому.
Бус летел на всех газах, да так, что поначалу дороги все девять пассажиров-мужиков, не привыкших к тому, что женщина-водитель их везет, во-первых, да еще и так гонит, во-вторых… клиенты, вцепившись в поручни сидений, молчали с начала пути километров этак сто.
Для нее это было привычно и уже давно знакомо, даже вызывало веселое настроение.
Как же вы все-таки слабы, ребятки, а сильный пол считается.
Вроде и мужики, едут на покупку машин, то есть не без денег в кармане, а сидят все, чуть ли не потеряв дар речи от страха быть разбитыми женщиной-водителем, и только со временем поняв, что их везет профессионалка, каких среди них и в помине-то нету, начинают понемногу болтать, а через еще пару часов езды даже проявлять свои достоинства, вот, мол, я такой да растакой, но не то один, чтобы посмел хоть как-то ее задеть или обидеть, уважали мужички женщину, которая делала мужскую работу.
Не доезжая до первой границы, что с Румынией, «Тойота» вдруг на ходу заглохла сама по себе.
Дизельный двигатель, что может быть вдруг с надежной машиной, которая пока что ни разу ей не отказала.
Из ее пассажиров двое механики, что, постоянно рывшись в моторах, и уж опытные по роду своих профессий, но осмотрев подачу топлива и не найдя в системе ни малейшей проблемы, разводили руками.
– Дьявол побери, мистика какая-то, никак ремень привода газораспределительного механизма полетел или что-то с электроникой, – мужики выводили разные гипотезы всевозможных повреждений.
Как вдруг ни с того ни с сего с очередной попытки… да вот она и завелась.
– А ну по местам, погнали дальше, – Янка, скомандовав мужикам, прыгнула за руль.
Прошли таможенный пункт без проблем, поехали дальше, и уже следующую остановку по привычке она сделала за Бухарестом в придорожном ресторанчике, где обычно останавливалась на чашечку кофе.
Мужики пропустили по парочке цуйки – румынского национального спиртного, изготовленного из отходов винограда, выжатого при винном производстве. Путем дистилляции ферментировавшего жмыха полученный напиток, содержащий процентов под тридцать алкоголя, мягко пился, но весьма крепко действовал, так что ее клиенты после пары возлияний, впрочем как и всегда, продолжили путь в приподнятом настроении. Годами проверенный метод и самопроизвольно сложившийся традиции, так сказать…
Вырулив на автобан, Янка снова разогнала свой бус до ста семидесяти километров в час и, не обращая внимания на мужиками травленные анекдоты, сосредоточенно вела транспортное средство.
– Мы куда едем? – вдруг кто-то из впереди сидящих задал странный вопрос, что вызвал шквал шуток и смеха.
– Ты что, лишнего хапнул, в Австрию, стало быть, едем, – другой, прервав свой веселый рассказ о теще и зяте, нашелся ответить подвыпившему приятелю.
– Да нет, мы едем обратно в Болгарию, я не настолько накачался цуйкой, чтобы глюки ловить, да расшибусь я об задницу твоей тещи, мы только что как миновали знак на Бухарест, а ведь этот город мы уже давненько проехали.
Дело было уже после полуночи, ориентиры давно знакомой местности, скрывшись в ночи, не могли помочь в спорной ситуации, да и в любом случае с автобана не свернешь.
Буквально через пару километров спор разрешился, стали мелькать дублирующие указатели, да, на самом деле она вела свой бус в обратном направлении.
– Ну ладно, мы поддатые, а ты-то сама вроде лишь кофейком баловалась, в чем дело, мадам, вы заблудились?
– Давайте Сусанину вывернем ноги, – некто, видимо знаток мировой истории, выкинул старую шутку.
– Не надо, ребята, я вспомнил дорогу.
Янка тоже знала эту обшарпанную присказку.
Она и вправду не могла понять, с какого рожна выехала на автобан в обратную сторону, с ней пока что такого не случалось, да и выезд-то с парковки ресторанчика именно в сторону Болгарии сам по себе был весьма сложный.
– Ошибочка, это вы мне голову вскружили, мальчики, вот, наверно, и потянуло влево вашу вожатую. Ничего, потеряли километров двадцать, а случай интересный, – она вроде как бы шутила, а на сердце что-то екнуло: неужто снова предупреждение о беде?
На разъезде повернув обратно, дальше ехала не спеша: «Пусть и на пару часов попозже приеду, но зато приеду». После той жуткой катастрофы она стала немного суеверной, что ли, не могла забыть того громадного оленя, кто перед аварией ее пытался как бы остановить еще в Венгрии.
Да ладно, успокоилась, и бус, вроде сам произвольно набрав привычную скорость, помчался сквозь ночь, рассекая осеннюю мглу, что в низинах стелилась, накрывая дорогу тонкой пеленой вроде пухового пледа.
Мужики позасыпали давно, и разный храп, раздававшийся из салона, как раз не то что мешал, а как бы подбадривал женское ухо, прогоняя усталость и сон.
К тому времени она уже погнала по второму миллиону километров, так что опыта у этой дамы хватало на всех сзади храпящих мужиков.
Хоть и под напряжением угнетающего предчувствия беды, но доехала до Вены без происшествий, торги прошли, как обычно, без проблем, Вернер, ее как бы «шеф и по совместительству приятель», отсутствовал, подавшись в очередную экспедицию, в этот раз в компании таких же толстосумов он отправился в недешевую прогулку на южный полюс, так что она была свободна как птица.
Гостиница, где обычно останавливалась с группами своих клиентов, уже давно стала чуть не вторым домом, ее тут знали и уважали, хотя обычно не более чем на пару-тройку дней она задерживалась на месте, но зато уже более десяти лет, и частенько с целой группой, так что хозяева всегда были весьма рады приезду шустрой болгарки.
Оформление документов на купленные машины было налажено так, что время практически не занимало, и, выдав привычные инструкции мужикам, она, как обычно, заняла свое место в голове кавалькады престарелых автомашин и на не столь высокой скорости под сто двадцать километров в час двинулась в обратную дорогу.
Этот раз как никогда ломались машины, то на одной порвался ремень генератора, у другой лопнуло колесо на автобане, третья стала перегреваться, и пока устранялись все эти поломки, время текло, те, кто были в порядке и горели нетерпением скорей вернуться домой, поехали дальше сами по себе, а она, она не могла же бросить клиентов на дороге, людей, которые в первый раз в жизни выехали за границу и при том всем еще и не говорили ни на каком другом языке, кроме родного.
Со дня отъезда из дому прошла уже точно неделя, когда она со своими бедоклиентами в конце концов подъехала к границе Болгарии.
Пока велась бумажная волокита на погранзаставе, она вышла покурить, а навстречу ей, буквально стукнувшись лбом в проеме дверей, спешил ее сосед по улице.
– Привет, Янка.
Сосед как бы шугнулся ее.
– Здоров, куда на этот раз спешишь, сосед?
