За Северным полярным кругом. Дневник за 1983—85 годы

12 июля.

Было всё: прогулка по косе с возвратом по берегу. Море беспокойное – нанесло льдов. Впервые заметила бело-серых чаек. Птички умолкли. На окне зацвели помидоры – два цветка. Ми-8 пролетел вечером надо мной.

13 июля. Погода. Кешка.

Дождь, туман, вечером прогулка с Кешей. Нанесло льды, море спокойное, ветер лишь в поселке и на косе. Причал разбит – вздыбился, толщина льда до 1,5 метров.

С утра было пасмурно, дул ветер. С 16 до 21 часов была в тундре. За два дня перед этим дул западный ветер, и в залив, уже на 50 метров от берега, очищенный ото льда, нанесло льдин. Разворотило причал. Льдины, выброшенные на берег (некоторые) в толщину достигали 1,5 м – почти с меня. Цвет их бесподобен: бело-фисташковый, чисто зеленоватый и небесно-голубой, причем, слоями. Лёд повыбрасывало на берег, перевернуло гальку, так что добыча сердолика шла успешно – теперь его уже можно сортировать.

Увязался (в тундру) за мной Кешка. Кешка – большой мохнатый рыже-серый пес начальника АМСГ Наташи Ш.. С этого момента он добровольно стал постоянным моим спутником в этих прогулках. Поэтому пришлось скорректировать маршрут прогулки так, чтобы не заводить его на территорию других собак, то есть выбирать его (территорию) или нейтральную. Конечно, хлопотнее, но с собакой веселее.

Кешка.

Откуда-то он выволок куропатку, отдавшую концы, по всей видимости, недели две назад. Маршрут был таков: коса через пристань, затем берег Хатанского залива и через локатор, пересекая тундру, по косе обратно, то есть вокруг поселка и в/части, по берегу шли у самой воды. Когда шли со стороны бухты Кожевникова, все было как-то обычно, но, когда вышли на берег Хатангского залива, стало немного боязно – я поняла (воочию увидела), как обрушивается берег – он подмывается – сверху стекает с водой. Гаечный пляж частенько был покрыт коркой льда, на которой глубиной до 30 см тянулось наподобие лавы, земляное месиво, обильно намоченное и движимое водой. Там, где подтаивали линзы льда (снизу это было видно хорошо), тундра проваливалась – оседала, и тонкий наст земли трескался, лопался и обрывался, казалось, в бездну.

Я смотрела снизу вверх на «лаву» подтаявшей земли, срывы в бездну – все это рядом в нескольких метрах от меня, застывшее и одновременно медленно поглощающее всё и вся.

На обвале берега видны линзы вечной мерзлоты

Кешка прыгал по льдинам, забегая вперед. За ним попробовала прыгать по льдинам и я, найдя, что так гораздо безопаснее передвигаться, чем у подножия месива воды, льда и земной тверди..

Раньше слышала о каменном угле, что выходит на поверхность, а сейчас в обрывах берега видела его пласты, схожие со слежавшимися деревьями, которые рассыпаются подобно пеплу, Вода здесь подмывает уголь – это верно. Глядя на это, чувствуешь связь веков, да и смерть представляется естественным продолжением (не завершением) жизни. Только жизнь – это для индивида (как минимум), а смерть – для всех – твоим телом и душой могут подкрепиться, а, истлев, она может стать драгоценным минералом или ценной находкой будущего археолога. Все просто, ты рождаешься жить для себя, потом обеспечиваешь жизнь другим – это у животных, а у человека несколько иначе. Живя, человек должен существовать для других, так как тело его люди не съедят (за очень редким исключением), а душа его превратится в «золото» и дела. Да и съест ли его тело природа – не столь важно, так как в пищевой цепочке природы роль тела человека важностью не отличается. Славяне вообще ритуально тело сжигали, чтобы помочь душе освободиться.

Наблюдение за оседанием тундры – её провалами загадывает загадки и приоткрывает тайны природы. Интересно, что в смывах присутствует и красновато-розовый цвет. Может на севере все моложе, так как старение задерживает холод?

Погода разгулялась – на поле ветрено, а в тундре – просто тепло, поэтому расстегнулась и сняла шапку. Птиц почти не стало – по сравнению с тем, что было неделю назад: кулички всё ещё перекликаются, но менее охотно; птицы-черти летают меньше; появились серо-белые чайки по форме схожие с чертями, только белые и без пера в хвостовом оперении.

Вернусь на день назад – тогда прогулка была тоже по косе в тундру и за локатором, обойдя посёлок и в/часть, по берегу Хатангского залива – к дому. Море сильно волновалось, но отступило далеко от берега (был отлив), как вчера и сегодня.

Щавель заметно подрос на вздыбленных холмиках земли. Набрала щавель – и уже два дня его ем в салатах, щах и просто так. У посёлка нашла жёлтый мак для гербария.

Эти два дня (12 и 13 числа) были более менее спокойными, зато два до них работала и только спать успевала по 2 часа. Это 10 и 9 июля.

14 июля вечером – ровно 4 месяца, как прибыла в Арктику (на Диксон).

15 июля. Работа и отдых.

13 дней опять нет почты. Работала второй день. Пришлось в 22 часа проводить МИ-6. Позже пошла на танцы, на которых плясали под Высоцкого так, что было жарко. Дома греюсь камином. На улице +2+4 градуса тепла.